Введение

Введение

Сегодня во многих епархиях Русской Православной Церкви идет процесс возрождения миссионерской работы. Современный миссионер расширяет фактические (неформальные) пределы Церкви. Он отправляется в те места, дома, населенные пункты, где, может быть, и не ждут слово проповеди о Христе. Миссионер не дожидается приглашения, а сам идет навстречу людям, еще не познавшим Христа. Деятельность Русской Православной Церкви на окраинах Российской империи всегда была ознаменована самоотдачей и самопожертвованием настоящих подвижников веры. Несмотря на ряд правительственных решений в области политического и хозяйственного освоения окраинных земель, частью которого было и распространение православия среди коренных народов, миссионерство оставалось уделом лишь немногих пастырей, способных в ущерб своему здоровью, материальному благополучию трудиться ради просвещения населения далеких окраин.

Однако следует отметить, что в наши дни, как и раньше, решение миссионерских задач не под силу отдельным приходским священникам. Необходима целенаправленная, преимущественно групповая деятельность, что в свою очередь требует создания различных структур, способных вести миссионерскую работу планомерно и эффективно. Подобный путь проходили миссионеры внешних миссий, начинавшие свою работу, как говорится, с нуля. Без создания развитой структуры миссионерских учреждений невозможно было бы достичь значительных результатов в Китае, Японии, Корее. В 1910 г. в Иркутске состоялся миссионерский съезд, на котором были подведены некоторые итоги миссионерской деятельности Русской Православной Церкви за XIX и первое десятилетие XX в. Среди многочисленных миссий, действовавших внутри страны, Алтайская духовная миссия получила наибольшее признание, была названа образцом и руководителем для других миссий. Действительно, за несколько десятилетий на Алтае была создана система церковных учреждений, позволявшая исполнять как прямые функции миссионерских приходов (проповедь, крещение, пастырское окормление), так и повышать уровень грамотности коренного населения, готовить собственные кадры, проводить социальную работу.

В Алтайской миссии трудились многие выдающиеся благовестники и пастыри, чьи имена и масштабы деятельности выходят далеко за ее пределы. Это, в первую очередь, основатель миссии – преподобный архимандрит Макарий (Глухарев), не только известный миссионер, но и ученый-лингвист, сыгравший большую роль в создании русского перевода Библии. Ныне он прославлен в лике святых (память 18 мая и 7 сентября по ст. ст.). Это и святитель Макарий (Невский), прошедший путь от рядового катехизатора до иерарха Первопрестольной – митрополита Московского и Коломенского (память 16 февраля). Всего из рядов Алтайской миссии вышли более десяти иерархов Русской Православной Церкви. Среди них: митрополит Мануил (Лемешевский), архиепископ Казанский и Свияжский Владимир (Петров), архиепископ Донской Владимир (Синьковский), епископ Приамурский и Благовещенский Иннокентий (Солодчин), епископ Бийский Иннокентий (Соколов) и др. Можно сказать, что Миссия стала своеобразной кузницей кадров, где не в учебных аудиториях, а на практике миссионерского служения формировались личности и характеры. Особенности служения в Горном Алтае требовали чрезвычайной самоотдачи и напряжения всех моральных и физических сил, что, в свою очередь, способствовало более полному раскрытию талантов сотрудников. Поэтому исследования по истории Алтайской духовной миссии имеют не только региональное, но и общецерковное значение. И, хотя со дня основания Алтайской миссии еще не прошло и двух столетий, результаты ее работы уже сейчас представляют предмет глубоких историко-церковных, богословских и миссионерско-просветительских исследований как церковных, так и светских ученых.

Возрождение православия в России настоятельно требует изучения и обобщения разнообразных форм духовного просвещения в дореволюционный период. Это особенно важно по той причине, что современная ситуация во многом перекликается с ситуацией начала ХХ в. Опыт Алтайской духовной миссии интересен и важен, поскольку она была самой обширной (с наиболее разветвленной сетью структур) из внутренних миссий и оставалась образцовой вплоть до самой революции.

Годы советской власти нанесли непоправимый урон христианскому просвещению народов Горного Алтая. К сожалению, не сбылись слова одного из ярчайших миссионеров Русской Православной Церкви преосвященного Владимира (Петрова), сказанные во время празднования 50-летия Алтайской духовной миссии. Владыка надеялся, что к окончанию второго 50-летия миссии светом Христовой Истины будут просвещены все алтайские «инородцы». Однако, несмотря на полное упразднение в 1920-е гг. миссионерских учреждений, дело просветителей Алтая не исчезло бесследно и получило свое полноценное продолжение среди потомков новокрещеных инородцев в наши дни.

В начале 1920-х гг. прекратили свое существование монастыри Алтайской миссии (мужской – Чулышманский Благовещенский, три женских – Улалинский Никольский, Бийский Тихвинский и Чемальская община). Упразднен был и Бийский Архиерейский дом – резиденция начальника Алтайской миссии. Последний начальник миссии – архиепископ Иннокентий (Соколов) – был этапирован с Алтая в 1923 г. В начале 1924 г. священник разоренного Тихвинского монастыря игумен Никита (Прибытков) от Патриарха Тихона принял сан епископа и приехал на Алтай вместо изгнанного архиепископа Иннокентия. Власти не давали покоя и новому епископу Бийскому. Тем не менее вплоть до ареста в 1931 г. преосвященный Никита не покидал паствы бийской, рубцовской, кузнецкой и ойротской – так звучал его титул. В дальнейшем, находясь на Белёвской кафедре Тульской епархии, он был арестован и расстрелян в 1938 г. Епископ Никита (Прибытков) прославлен в лике святых новомучеников в 2001 г.

Не оставляли места своего служения и многие другие священники-миссионеры. Так, в 1920-е гг. окормлял чулышманскую и улаганскую паству иеромонах Валентин (Галитовский). В его личном Часослове, который сохранила одна благочестивая семья, на форзаце было написано, что в 1928 г. на него был возложен наградной крест. Умер он в начале 30-х гг. и похоронен на кладбище в селе Чибит Улаганского района Республики Алтай.

Вплоть до ареста в 1927 г. продолжал служить в Бирюлинской церкви священник-миссионер Стефан Чевалков. В 1929 г. он был арестован вторично, из тюрьмы уже не вернулся. Тогда же был арестован весь причт улалинского храма Всемилостивого Спаса.

К середине 1930-х гг. на территории Горного Алтая не осталось ни одного действующего миссионерского стана или прихода. До революции их насчитывалось более тридцати. Окормлением немногочисленных православных Горного Алтая занималось бийское духовенство: Покровского храма (до разрушения церкви в начале 1960-х гг.) и Успенского.

Хотя храмы были закрыты и уничтожены, но остались люди, которые хранили веру православную. Многие добирались из далеких горных уголков до Бийска на двунадесятые праздники. А если невозможно было доехать до Бийска, то собирались у мест, где стояли некогда храмы (как было, например, в селе Иня Онгудайского района Республики Алтай). Если было опасно собираться на видном месте у закрытых храмов, то ходили к местам, каким-то образом связанным с миссионерами-священниками. Интересен пример жителей с. Матурского. После закрытия стана и женской общины священник (имя его, к сожалению, забыто) удалился в лес, где жил в вырытой собственноручно пещере. Рядом с пещерой он установил и освятил крест. Разумеется, священник вскоре был арестован, но местные жители ежегодно на Пасху приходили к кресту молиться. В годы хрущевских гонений крест сожгли, но верующие продолжали приходить на праздник теперь уже к остаткам сгоревшего креста. Стоит сказать, что и сегодня в наиболее отдаленных и труднодоступных местах Алтайских гор можно увидеть кресты, установленные алтайскими миссионерами. Так, в 2001 г. нам удалось обнаружить миссионерский крест на одной из вершин северного побережья Телецкого озера. Несколько миссионерских крестов находятся в Улаганском районе, где ныне совершает служение игумен Макарий (Чулунов). Таким образом, Церковь сохранилась в Горном Алтае, хотя и вынуждена была существовать в «катакомбных» условиях.

Долгими были годы гонений, но связь времен не прервалась. Сегодня живы еще те, кто помнит, как проповедовали миссионеры, как совершались богослужения в миссионерских храмах, как посещал Алтай святитель Макарий (Невский). Среди них Татьяна Давыдовна Тозыякова (1910) и Петр Степанович Чевалков (1913) – сын священника Стефана Чевалкова; он служил пономарем в храме отца.

Сколь стремительным было разорение, столь же стремительным оказалось и возрождение. В конце ХХ в. Русская Православная Церковь пережила как бы второе рождение. Восстановление приходской жизни в Горном Алтае началось практически сразу после празднования в нашей стране тысячелетия Крещения Руси в 1988 г. Во многих местах стали открываться приходы, возрождаться и строиться храмы. О том, что православие действительно сохранилось в Горном Алтае, свидетельствует протоиерей Ростислав Кирашук, настоятель возрожденного Улалинского (ныне г. Горно-Алтайск) прихода. В 1990 г. он завершил строительство нового Преображенского храма. Отцу Ростиславу первому после лихолетья довелось посещать те места, где некогда проповедовали миссионеры. Что особенно удивляло, верующие алтайцы сохранили благочестивые обычаи обращения со святынями, общения со священнослужителем. В 1990-е гг. инициативу возрождения храмов в Республике Алтай брали на себя местные жители. Причем, получив благословение епархиального начальства, они, не дожидаясь, когда к ним будет назначен священник, начинали восстановительные работы. Так было, в частности, в селах Онгудай, Балыктуюль, Паспаул.

Итак, в Горном Алтае за несколько десятилетий деятельности Алтайской миссии православие укоренилось настолько, что стало неотъемлемой частью жизни местного населения, в том числе и коренных национальностей. В этом несомненная и основная заслуга алтайских миссионеров как христианских благовестников.

Сегодня уже осталось мало живых свидетелей бескорыстных и самоотверженных трудов сотрудников Алтайской духовной миссии, поэтому главными источниками для изучения истории Миссии по прошествии почти столетия со дня прекращения ее деятельности являются архивные и опубликованные документы.

Рассмотрим использованные в работе неопубликованные архивные и опубликованные источники[1]. Архив Алтайской духовной миссии начал формироваться со времени ее основания. Этого требовали принципы жизнедеятельности приходских и других церковных структур. Первоначально вся деятельность миссии была приписана к ближайшему приходу – Свято-Димитриевскому – с. Енисейского, который находился в 80 верстах от Маймы, первого миссионерского стана. Именно в приходских книгах данной церкви происходила регистрация всех таинств и других церковных священнодействий, совершаемых в новооткрытой миссии. Однако вся деловая переписка откладывалась непосредственно в стане и Тобольской консистории, поскольку административно начальник Алтайской миссии подчинялся непосредственно тобольскому архиерею. С 1834 г., т. е. с момента образования Томской епархии, Миссия перешла в подчинение Томской консистории. Таким образом, документы по первому периоду деятельности Алтайской миссии «оседали» в четырех местах: Тобольской консистории, Томской консистории, Барнаульском Духовном правлении и непосредственно в архиве миссии.

Наиболее полноценным было собрание в Майме. Затем, с переносом центра миссии в Улалу, туда же был перевезен и архив миссии. На эти документы ссылались протоиереи Стефан Ландышев[2]и Василий Вербицкий[3]. Они соответственно в 1856 и 1860 гг. написали две независимые работы, которые являются фактическими историческими описаниями истории миссии за первые десятилетия ее существования. Аргументируя свое повествование, авторы делают точные ссылки на входящие и исходящие документы миссии. В обеих работах содержится краткая предыстория миссии, дается характеристика родоплеменного состава и территориального расселения жителей Горного Алтая. В тексте выдерживается хронологический принцип изложения материала, а в структуре документов просматриваются главные направления деятельности миссии: организация станов, работа по «обращению» инородцев в православие и внедрение среди них новых форм хозяйствования и оседлого быта, благотворительность.

В 1880 г. резиденция Алтайской миссии была перенесена в Бийск. Там, в новопостроенном полукаменном здании начальника миссии разместился архив. Но в 1886 г. произошел пожар, который уничтожил весь первоначальный архив, в котором были как документы делопроизводства, так и записки и письма миссионеров, начиная с основателя. Архивы консисторий по раннему периоду Миссии, к сожалению, после периода лихолетья были частично утрачены, а то, что сохранилось, не систематизировано. Самые ранние документы нами обнаружены в фонде Барнаульского духовного правления (ЦХАФ АК Н.Ф. 26), датированные 1830 и 1836 гг. Некоторые важные документы оказались в фонде строительного управления Алтайского округа (ЦХАФ АК Н.Ф. 50). Эти документы отражают планировку первого миссионерского стана и облик первых миссионерских построек.

Что касается архивных документов второй половины XIX столетия, то в настоящий момент больше всего их сохранилось в областном архиве Томской области (ГА ТО): фонды Томской консистории – 170 (в разрозненном виде) и Алтайской духовной миссии – 184 (34 дела). Документы, относящиеся к концу XIX и первой четверти XX в., сохранились в наибольшем количестве в Центре хранения архивного фонда Алтайского края (ЦХАФ АК): фонд 164 (Алтайская духовная миссия, почти 300 дел), фонд 186 (Бийское миссионерское катехизаторское училище), фонд 188 (Бийский Тихвинский монастырь). Имеются интересные документы в хранилищах Государственной архивной службы Республики Алтай (ГАС РА). Архив располагает небольшим фондом (22 дела) улалинской Спасской церкви (Ф.Д.11), который включает в себя только метрические книги за 1870–1896 гг. Но поскольку ГАСРА стал систематически формироваться только с 1920 г., наибольшую важность имеют документы советского времени: фонд 33 (Ойротский областной Совет народных депутатов), фонд 51 (Административный отдел Ойротского облисполкома), а также фонд 91 (Улалинский волостной революционный комитет). В делах данных фондов имеются описи церковного имущества, характеристика строений, официальное делопроизводство о закрытии храмов.

Наиболее значимой основой для нашего исследования послужили документы делопроизводства Алтайской миссии (клировые ведомости, ведомости о служащих, отчеты, рапорты, прошения).

Самая ранняя «Ведомость о лицах, служащих при Алтайской духовной миссии» находится в ГА ТО (Ф. 170), датирована 1859 г.; в этом же фонде Томской духовной Консистории находится подобная «Ведомость…» за 1860 г. А в фонде ГА ТО – Алтайской духовной миссии (Ф.184) – под разными заголовками имеются «Ведомости служащих Алтайской духовной миссии», «Послужные списки членов Алтайской духовной миссии», «Ведомость о лицах, служащих в Алтайской духовной миссии» за период с 1865 г. до конца 1880 г. Эти документы содержат систематизированную информацию, включающую имена, возраст, место рождения и происхождение, образование, прохождение по службе и награды, семейное положение всех, кто работал в миссии – начальников, священников-миссионеров, дьяконов, церковнослужителей и других лиц. Данные источники ценны еще и тем, что в графе о прохождении службы имеются сведения о содержании работы с указанием дат «заведения» селений, церквей и школ, количества крещений[4].

Комплексную информацию дают «Ведомости о церквах и лицах, служащих в Алтайской миссии» и «Клировые ведомости церквей…». Они находятся в двух архивах: ГА ТО (Ф. 184) – до 1901 г. включительно, ЦХАФАК (Ф. 164) – с 1902 по 1916 г. С 1910 г. эти «Ведомости.» разделены на три части в соответствии с разделением Миссии на благочиния, но за 1914–1916 гг. их комплекты неполные. Данные «Ведомости.» имеют сведения о храмах: когда они были построены, на чьи средства и из какого материала, как оснащены и какую имеют утварь, имеются ли приписанные церкви и молитвенные дома, школы, библиотеки и т. д. Отдельно включена информация «о причте означенной церкви» и прихожанах: их количественный и «качественный» состав, а также, в некотором роде, показатель их христианского благочестия – сколько было человек у исповеди и причастия за год, а сколько не было и почему[5].

Важным дополнением к вопросу о строительной деятельности Миссии являются страховые акты, хранящиеся в Российском государственном историческом архиве в Санкт-Петербурге. В настоящей работе использованы, в частности, описи церковных строений страхового общества «Россия» (фонд 799).

Интересные материалы содержатся в документах личного происхождения, в частности, в миссионерских записках и дневниках, которые вели служащие миссии. В них отражена вся их многогранная деятельность: миссионерские поездки, связанные с преодолением многочисленных трудностей, огромная проповедническая работа, благотворительность по отношению к новокрещеным и, что примечательно, «необычайные» случаи крещений и многое другое. В этих записках и дневниках встречаются также описания всевозможных происшествий, пережитых миссионерами, а потому некоторые из них читаются как художественное произведение. Большая часть дневников и записок сохранилась в фонде Алтайской духовной миссии (ЦХАФ АК, Н.Ф. 164). Особый интерес вызывают записи, датированные началом XX в. По ним можно увидеть, как менялась внутренняя психологическая ситуация среди населения Горного Алтая в связи с событиями, происходившими в стране и регионе, – русско-японской войной, революционными событиями 1905 г. и принятием в стране закона о свободе вероисповеданий. В этот же период в Горном Алтае развернулось движение «бурханизм». Как отклик на эти события появилась новая форма работы миссионеров – организация проповеднических дружин, о которых также имеются упоминания в записках миссионеров, отчетах миссии[6].

Некоторые ранее неизвестные записки миссионеров, в том числе прот. Василия и иерея Владимира Постниковых, иерея Стефана Борисова обнаружила д-р ист. наук З. С. Казагачева в частных собраниях их потомков – семье Н. Л. Родионовой-Кумандиной. Ныне данные записки переданы на хранение в библиотеку Института алтаистики (г. Горно-Алтайск).

Дополняют опубликованные источники личного происхождения воспоминания потомков миссионеров. Так, по инициативе З.С. Казагачевой появились рукописные двухтомные воспоминания о семье миссионеров Постниковых, служивших в Мыютинском стане Алтайской миссии, написанные дочерью миссионера Луки Кумандина – Н. Л. Родионовой-Кумандиной (1904). Кроме того, автором данной монографии записаны подробные воспоминания П. С. Чевалкова (1913), сына миссионера Стефана Чевалкова, об Улалинском миссионерском стане.

Самостоятельное значение для изучения истории Алтайской духовной миссии имеет эпистолярное наследие миссионеров.

Использование писем, обнаруженных в архивных делах, играет определенную роль в данном исследовании, и не только для полноты характеристик личностей – субъектов в описываемых событиях, но в ряде случаев служит «канвой» для их реконструкции. Всего в архиве Алтайского края выявлено около пятисот писем алтайских миссионеров за период с 1852 по 1919 г., в том числе писем святителя Макария (Невского) – 81, и писем, адресованных ему, – 73. Помимо архивных фондов, эпистолярное наследие алтайских миссионеров содержится и в опубликованных источниках. Наиболее полным изданием писем основателя миссии – архимандрита Макария – является, несомненно, труд К. В. Харламповича[7]. Письма других миссионеров большей частью имеются в разрозненных изданиях.

Среди опубликованных источников важная роль принадлежит нормативно-законодательным документам. Как известно, деятельность Русской Православной Церкви регламентировалась законодательством Российской империи. Святейший Синод фактически являлся государственным ведомством по делам Церкви. Через Синод осуществлялось финансирование всех структурных подразделений Церкви. Поэтому неудивительно, что все принципиальные вопросы деятельности церковных приходов, миссионерских станов и школ решались на высоком государственном уровне. В работе использован ряд изданий, отражающих законодательную базу деятельности Церкви[8].

К документам делопроизводства относятся также ежегодные отчеты начальника миссии. Данный вид источников большей частью относится к опубликованным. Отчеты ежегодно составлялись начальниками миссии. Первыми систематическими отчетами о состоянии миссии, числе крещеных, постройках, станах, деятельности миссионеров были документы, составленные протоиереем Стефаном Ландышевым. Эти документы отражали состояние миссии за определенные периоды: 1844–1856 гг.[9], 1856–1862 гг.[10], 1864 г.[11] Следует отметить, что требования составлять отчеты о деятельности миссии во время начальствования о. Ст. Ландышева не было. Появление таких документов было вызвано попытками о. Стефана обратить внимание на материальные нужды миссии. Так, первый «отчетный» документ был составлен, похоже, в 1851 г. Тогда начальник миссии подал рапорт епископу Томскому Афанасию с обзором состояния миссии на Алтае и соображениями по развитию миссионерской деятельности[12]. Причем запрос исходил от Святейшего Синода. Однако, по словам самого прот. Стефана, предложения остались «без последствий». Как только в Томск был назначен новый епископ – преосвященный Парфений – от начальника миссии поступил новый рапорт с предложениями «о распространении и штате ея [миссии]» (18 декабря 1855 г.). Таким образом, отчеты о. Ст. Ландышева появлялись в связи с необходимостью добиваться финансирования для расширяющейся структуры миссии.

Первый полноценный годовой отчет о состоянии Алтайской миссии был подготовлен архимандритом Владимиром (Петровым) в 1870 г. и был опубликован в «Сборнике сведений о православных миссиях и деятельности Православного миссионерского общества»[13]. Необходимо отметить, что структура данного отчета во многом копировала более ранние документы о. Ст. Ландышева. В период с 1870 по 1916 гг. отчеты составлялись ежегодно. Однако отчеты за 1878 и 1903 гг. нам не удалось обнаружить. Возможно, в эти годы отчеты по каким-либо причинам не были изданы, а в известных нам архивных фондах не сохранились. Не был опубликован и отчет за 1916 г., но он сохранился в машинописном подлиннике[14].

В большинстве случаев отчеты печатались в Томске или Бийске отдельными брошюрами, а также в журналах «Томские епархиальные ведомости» и «Православный благовестник». Как правило, они лаконичны, но емки. Они содержат статистические данные о численности «православной паствы» и язычников, проживающих на территории действия миссии, о количестве храмовых построек и школ, сведения о перемещениях по службе её работников. Включалась в отчеты и информация об освящении вновь построенных церквей, о состоянии обучения в школах, благотворительной помощи населению и др. Нередко в них публиковались рассказы о различных «замечательных случаях» из жизни миссии. Некоторые отчеты начала XX в. более обширны за счет включенных туда записок миссионеров. Кроме того, в отчеты включались описания поездок церковных иерархов и начальников миссии по станам и приходам и т. д. Отчеты за 1870, 1889[15]и 1910 гг.[16] ценны тем, что в них даются систематические сведения обо всех отделениях Алтайской духовной миссии.

Среди статистических источников важную роль играли справочники по Томской епархии за 1898/99, 1902/03, 1909/10 и 1914 гг.[17] В них отдельным разделом даны сведения об Алтайской духовной миссии. Информация по станам (отделениям) представлена краткая, но разнообразная. Это и состав прихода вместе с указанием расстояния от населенных пунктов до самостоятельной церкви, к которой они приписаны, состав служащих и их денежное содержание, наличие церковно-приходских школ, приходских попечительств и приютов. Помимо епархиальных справочников издавались справочники по г. Бийску, Бийскому уезду и списки населенных мест[18].

Большой источниковый материал найден в изданиях периодической печати. В XIII в. выходило в свет несколько церковных периодических изданий. В наибольшей мере события из жизни Алтайской духовной миссии отражались в журналах «Миссионер», «Томские епархиальные ведомости», «Православный благовестник». Разумеется, оперативность в отражении текущих событий была невелика. Большей частью в этих изданиях преобладала официальная информация: отчеты, перечни, статистика, юбилеи, богословские исследования, дневники, мемуары. Тем не менее почти в каждом номере помещались небольшие заметки под заглавиями: известия с Алтая, письма с Алтая и т. п., а также статьи, содержащие информацию об освящении храмов, открытии миссионерских школ, торжественных богослужений, посещении Алтая высокими лицами, миссионерских поездках. Данные статьи являются подчас единственными источниками сведений о ряде торжественных событий в жизни миссии. Например, о том, что храм Всемилостивого Спаса в центральном стане миссии был построен в 1875 г. на том самом месте, где ранее находился дом Элески-Иоанна (первый алтаец, крещенный основателем миссии)[19]; о начале занятий в новых улалинских школах[20], об открытии двухклассной школы в Чемале[21], о строительстве храма-памятника в Улале[22] и т. д.

В дореволюционной периодике, в различных православных и миссионерских изданиях была опубликована часть миссионерских дневников и записок. Публиковались миссионерские записки и как материал, дополняющий ежегодные отчёт Алтайской духовной миссии, в виде отдельных книг и в специальных сборниках – «Душеполезное чтение»[23].

Иногда сами миссионеры пытались систематизировать историю Алтайской миссии. Например, работа протоиерея С. Ландышева «Некоторые сведения об учреждении Алтайской духовной миссии и о ее основателе, отце архимандрите Макарии» опубликована в журнале «Миссионер» за 1877 г. В газете «Воскресные прибавления к “Московским ведомостям” за 1868 г. также были напечатаны материалы о миссии (ее деятеля И. Солодчина). Из них почерпнута информация о первых миссионерах Алтая, о проблемах, связанных с Чулышманским монастырем. Однако изложение материала часто носит полемический характер и потому несколько тенденциозно[24]; данный вид источников можно отнести к дореволюционной публицистике. Судя по тому, что в стране выпускалось довольно много разнообразной печатной продукции (журналы, газеты, отдельные издания), в которой освещалась миссионерская деятельность Русской Православной Церкви, государство и Церковь пытались привлечь внимание общества к этому вопросу. С одной стороны, сочувствие к миссионерству как благому делу по отношению к «инородцам» привлекало благотворителей, чьи средства играли немаловажную роль в организации этого хлопотного дела. С другой стороны, деятельность миссионеров вызывала интерес своеобразием своего содержания, в которой общество могло видеть пример самопожертвования из духовных и гражданских побуждений, а иногда романтику.

Важными источниками в работе по изучению истории православного миссионерства служат опубликованные материалы дореволюционных исследователей-этнографов. Несколько известных исследователей посещали Горный Алтай с целью его изучения и непроизвольно были беспристрастными свидетелями событий, происходивших в этом районе. Речь идет о научных экспедициях и созданных ими различных справочных изданиях, публикациях в светских газетах, журналах и т. д. Из большого числа таких исследований назову имена наиболее значимых авторов: П. Чихачёв[25], Я. Попов[26], В. Гурьев[27],

В. Радлов[28], Г. Потанин[29]. В работах этих ученых представлена информация о влиянии Миссии на жизнь населения Алтая, их культурную традицию. Однако наиболее ярким и систематичным этнографическим исследованием Горного Алтая в XIX в., несомненно, является работа протоиерея Василия Вербицкого «Алтайские инородцы», изданная в 1893 г.

Таким образом, спектр источников по истории Алтайской духовной миссии достаточно обширен. Это многочисленные печатные материалы и архивные документы. Особую значимость имеют подлинные автографы начальников миссии, священников, учителей, сохранившиеся в региональных архивных фондах Алтайского края, Томской и Тюменской областей. Среди сохранившихся архивных документов имеются финансовые отчеты, делопроизводство (рапорты, прошения, указы), неопубликованные записки и дневники, письма, этнографические записи. Несомненно, выдающейся и непревзойденной работой по источниковедению Алтайской духовной миссии является магистерская диссертация протоиерея Бориса Пивоварова «Научное описание фондов Алтайской духовной миссии»[30], защищенная в Московской духовной академии в 1988 г. Фундаментальное пятитомное исследование содержит перечни, каталоги, указатели как печатных, так и архивных документов. Детально проработаны соответствующие фонды ЦХАФ АК и ГА ТО. Каждому архивному делу дана краткая характеристика, выделены наиболее значимые с точки зрения автора документы. Составлен синодик алтайских миссионеров, приведена географическая карта-схема. В одном из томов впервые опубликовано около семидесяти ценнейших архивных документов. По прошествии двадцати лет со времени защиты диссертации изменилась политическая ситуация в стране. Архивные фонды стали более доступны, а историко-миссионерскими исследованиями стали заниматься не только церковные, но и светские ученые. За эти годы были обнаружены новые источники, так что обширные перечни названной диссертации пополняются и будут пополняться в будущем. Однако это нисколько не умаляет значимости работы, проделанной протоиереем Борисом Пивоваровым. Его диссертация еще долго сможет служить ценным источниковедческим путеводителем для различных тематических миссионерских исследований.

Нам удалось дополнить список важнейших документов по истории Алтайской духовной миссии. В монографии впервые введены в научный оборот следующие документы: 1) «Официальное уведомление протоиерею Созонту Куртукову о назначении архимандрита Макария миссионером в Бийский округ»[31]; 2) «План-фасад миссионерского дома, построенного в селении Майминском архимандритом Макарием»[32]; 3) «Ситуационные планы Бийского уезда деревни Найминской»[33]; 4) метрики, фиксированные основателем Миссии[34]; 5) межевание земли для Улалинского женского монастыря[35]. Ниже в тексте дано подробное описание данных документов. Первые попытки систематизировать историю Алтайской миссии были предприняты самими ее сотрудниками. Первая обобщающая работа подобного рода была написана в 1856 г. преемником основателям протоиереем Стефаном Ландышевым. Вероятно, отвечая на вопрос священника Александра Сулоцкого, о. Стефан в довольно пространном письме описывает состояние станов миссии, характеризует быт и мировоззрение коренных народностей Алтая. Предварялось повествование указанием, что «полной истории церковной Алтайской миссии доселе никем не написано; считаю этот труд своею обязанностию, еще не имею удобств и свободнаго времени заняться им»[36]. В 1864 г. прот. Стефану удалось издать небольшую брошюру «Алтайская духовная миссия». Но и она далека от полноты изложения. Примерно в эти же годы был написан, но не издан «Очерк об Алтайской духовной миссии»[37]. Его автор – миссионер священник Василий Вербицкий. Очерк сохранился в рукописи и датирован 1860 г. Это, вероятно, одна из первых научных работ о. В.Вербицкого. В ней прослежены важнейшие события из истории Миссии при ее основателе, архимандрите Макарии (Глухареве). Источниками для «Очерка…» служили документы делопроизводства, о чем свидетельствуют пометки на полях рукописи. Учитывая тот факт, что в 1886 г. архив миссии был уничтожен пожаром, данная рукопись фактически стала единственным документальным источником о первом периоде истории Алтайской миссии. В несколько переработанном виде «Очерк.» был опубликован в 1885 г.[38] Единственным документальным дополнением к «Очерку» являются дневники о. Макария о первых годах пребывания на Алтае и переписка, изданная К. В. Харламповичем. Так случилось, что систематических исследований истории миссии так и не появилось вплоть до 1917 г.

Подавляющее число исследований посвящалось деятелям Алтайской миссии. В первую очередь это биографические очерки об архимандрите Макарии (Глухареве). К наиболее значительным следует отнести работы П. Птохова[39], Д. Филимонова[40], К. Харламповича[41], И. Ястребова[42]. Кроме того, подробно была исследована деятельность архиепископа Владимира (Петрова)[43] и митрополита Макария (Невского)[44]. Дореволюционные исследователи изучали биографии и других миссионеров: Ст. Ландышева[45], В. Вербицкого[46], М. Чевалкова[47] и т. д. Рассмотрено было значение деятельности известного педагога-филолога Н. И. Ильминского[48].

Говоря об исследованиях по истории Алтайской духовной миссии, нельзя не упомянуть работы внучки прот. Стефана Ландышева Александры Ивановны Макаровой-Мирской. Благодаря своим близким родственным отношениям, она имела возможность слушать лично рассказы и воспоминания сотрудников миссии. Открыты были для нее и семейные архивы. Таким образом, в ее многочисленных работах повествуется о событиях на Алтае, начиная с основания Миссии. Наиболее значимы ее произведения «Апостолы Алтая», «Алтайские рассказы», «На служении Алтаю»[49]. Однако А. И. Макарова-Мирская не была в собственном смысле историком, поэтому ее работу можно охарактеризовать как литературно-художественную иллюстрацию событий в Алтайской миссии в XIX в.

Таким образом, в дореволюционной исторической литературе деятельность Алтайской духовной миссии рассматривалась в плане миссионерства Русской Православной Церкви в целом или на примере жизнеописаний отдельных ее сотрудников; а исторических трудов, где бы комплексно была представлена история миссии, не было. Этнографы и путешественники также затрагивали лишь отдельные аспекты работы миссии, в основном ее влияние на жизнь и быт инородцев.

Не могли не обращаться к теме Алтайской духовной миссии исследователи Горного Алтая в советский и постсоветский периоды. Месту и роли миссии в системе официальной политики государства, ее влиянию на культурную жизнь региона – образование, вклад в науку и искусство – много внимания уделил в своей монографии Н. С. Модоров[50]. Им же опубликован ряд статей о культурно-просветительском значении деятельности миссии[51]. Роль Алтайской миссии в оказании медицинской помощи местному населению отчасти раскрыта в работах О. А. Гончаровой[52] и Д. В. Кацюбы[53]. Большой исследовательской проблемой является вопрос о том, какое влияние оказала миссия на распространение оседлости как новой формы жизнеустройства, как изменился быт и хозяйственные традиции алтайцев. Этому посвящены работы Н. А. Майдуровой, Д. И. Табаева, Н. В. Екеева, Г. П. Самаева.

О созидательной деятельности миссионеров и их благотворном влиянии на культурную жизнь Горного Алтая писали в своё время Е. М. Тощакова[54], А. П. Беликова[55] и З. С. Казагачева[56]. Подчеркнув роль миссии в деле создания системы образовательных учреждений, они отметили и положительные моменты, и недостатки в организации и содержании обучения. Исследователи по достоинству оценили труд тех, кто нес просвещение алтайскому народу.

Об издании трудов и переводов деятелей миссии написано немало. Ранее упоминавшийся магистр богословия протоиерей Борис Пивоваров детально разработал тему «Издательская деятельность Алтайской духовной миссии»[57].

Алтайская миссия без преувеличения «породила» первый слой алтайской интеллигенции – писателей и художников. Монография З. С. Казагачевой[58] – красноречивое тому подтверждение. Известный в Горном Алтае искусствовед В. И. Эдоков неоднократно отмечал положительную роль иконописного класса, ставшего позже мастерской, созданного при Улалинском миссионерском училище, в зарождении изобразительного искусства в Горном Алтае.[59]

К истории Алтайской духовной миссии обращаются также учёные Кемеровской области, поскольку ее деятельность распространялась не только на территорию Бийского уезда, куда входил Горный Алтай, но и Кузнецкого. Доктор исторических наук Д. В. Кацюба имеет ряд публикаций по данной теме, в том числе монографию, в которой рассмотрены некоторые наиболее значимые аспекты деятельности миссии[60]. Деятельности миссионерских станов на территории Горной Шории посвятили свой труд В. В. Ерошов и В.М. Кимеев.[61] Не затрагивая общей проблематики деятельности Алтайской миссии, они рассмотрели историю каждого миссионерского отделения Кузнецкого «края».

Некоторый вклад в изучение истории Алтайской миссии внесла диссертация протодьякона (ныне протоиерей) Александра Реморова, защищенная в Московской духовной академии[62]. Александр Реморов описал миссионерские, просветительские, исследовательские и лингвистические труды известного алтайского миссионера Василия Вербицкого, деятельность которого высоко оценена как церковной, так и научной общественностью.

Заметным вкладом в изучение истории Алтайской миссии явилась кандидатская диссертация Н. В. Расовой, защищенная в 2002 г.[63] В этой работе дан обзор миссионерской деятельности Русской Православной Церкви в Сибири и рассмотрены основные вехи истории Алтайской духовной миссии в соответствии с хронологическими периодами. Отмечены заслуги наиболее ярких ее деятелей.

Систематическому изучению истории трех (из шести) монашеских обителей Алтайской миссии посвящена диссертация А. П. Адлыковой, защищенная в 2003 г.[64] В работе детально проанализированы статистические, экономические и другие формальные показатели существования монастырей; описаны некоторые ранее неизвестные или малоизвестные исторические факты, связанные с жизнедеятельностью обителей. Однако в задачи данной диссертации не входило исследование миссионерских и просветительских аспектов существования монастырей, что несколько отдаляет работу от решения вопроса о значении обителей в системе учреждений Алтайской миссии в целом.

Всестороннему изучению личности и деятельности основателя Алтайской миссии посвящена диссертация С.В. Нестерова[65], недавно защищенная в Православном Свято-Тихоновском гуманитарном университете. В работе собран богатый библиографический материал. Однако алтайскому периоду деятельности архимандрита Макария в работе уделено, на мой взгляд, недостаточно внимания.

Таким образом, существует обширная литература как дореволюционного периода, так и последних двух десятилетий по внутренним миссиям, в том числе по Алтайской миссии. В ученых советах защищено несколько диссертаций. В последние годы стали регулярно проводиться тематические научные конференции. В частности, Свято-Макариевские чтения на базе Горно-Алтайского государственного университета. По итогам заседаний ежегодно издаются сборники материалов[66], в которых традиционно печатается много статей о прошлом и настоящем православия на Алтае. Однако многочисленные публикации последнего времени затрагивали лишь отдельные стороны деятельности миссии, не претендуя на целостность и разносторонность исследовательской картины. В то же время без систематического описания разветвленной сети структур, их зарождения и развития, их значения невозможно создать целостное представление об истории Алтайской духовной миссии.

Решению данной исследовательской проблемы посвящена данная монография. На основе достаточно широкого круга источников (опубликованных, архивных, устных) впервые рассмотрена история создания, развития и плодотворного функционирования административных, богослужебных, просветительских и социальных структур Алтайской духовной миссии на протяжении всей ее истории. Структурное описание учреждений охватывает практически весь спектр миссионерской деятельности на Алтае. Ряд подразделений миссии (Жуланихинская и Матурская миссионерские общины, школа имени митрополита Макария, некоторые другие учебные подразделения) были изучены и описаны впервые. Также в результате экспедиционной работы были обнаружены места их расположения.

Территориально Алтайская духовная миссия располагалась в пределах нескольких субъектов Российской Федерации (в современном административно-территориальном делении). А именно Алтайский край, Республика Алтай, Кемеровская область, Республика Хакасия, а также Восточно-Казахстанская область Республики Казахстан. Это в дореволюционном территориальном делении соответствует Алтайскому и Кузнецкому округам Томской губернии, Таштыпскому уезду Енисейской губернии, Семипалатинскому уезду Омской губернии.

В монографии рассматривается период с первой половины XIX по первую четверть XX в., с момента основания Алтайской духовной миссии (1830) до упразднения всех ее структурных подразделений – станов, храмов, школ, приютов (1919). К сожалению, официальных документов о завершении деятельности Миссии не сохранилось. Однако показателен факт о досрочном завершении учебного года в Бийском Катехизаторском училище. Это произошло в марте 1919 г. Можно считать этот срок фактическим прекращением деятельности Алтайской духовной миссии. Хотя многие сотрудники: начальник миссии епископ Иннокентий, священники, учителя-сотрудники еще какое-то время оставались на своих местах и продолжали служение. Тем не менее вся многофункциональная структура, созданная алтайскими миссионерами-подвижниками, уже не могла полноценно существовать.

В настоящее время, когда возрождение разнообразных форм духовного просвещения становится главной задачей Церкви, результаты изучения огромного и успешного опыта внутренних миссий на примере Алтайской приобретают важное практическое значение. Настало время восстановить исторически справедливое представление о священниках-миссионерах, воссоздать полноценную картину возникновения и развития Алтайской духовной миссии как примера для подражания настоящим и грядущим поколениям верующих. Особенно ценно, что алтайским миссионерам в процессе своей деятельности удалось перенести на сибирскую землю метод святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, так называемый метод инкультурации. Этот метод позволил не только осуществлять процесс воцерковления коренных народностей Горного Алтая, первоначально далеких от христианского миропонимания, но и дать им письменность, школы, письменную и изобразительную культуру; не только приобщить их к великой восточноевропейской культуре, но и сохранить в процессе христианизации национальную культурную самобытность.

Выражаю глубокую признательность и благодарность протоиерею Борису Пивоварову, Н. В. Расовой, Т. К. Щегловой, А. Б. Ефимову, А. В. Семеновой, дьякону Филиппу Ильяшенко, Т. В. Скворцовой, А. С. Орехову и монахине Хариессе, оказавшим неоценимую помощь в работе над книгой.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.