Введение
Введение
В настоящее время сильно вырос интерес к истории российской благотворительности, что обусловлено многими объективными причинами. Частная и общественная благотворительность – один из интереснейших механизмов выражения разнообразных общественных настроений, а также практического взаимодействия общества и государства. Почти не поднимавшаяся в советское время тема зазвучала по-новому сегодня, когда не только появилось большое количество остро нуждающихся в помощи людей, но и те, кто готов им помогать, пытаются скоординировать свои усилия, создавая всевозможные благотворительные организации. Здесь как нельзя кстати оказывается опыт, накопленный многовековой историей российской благотворительности. Немалую роль играет и личный пример наших поистине великих предков, которые отдавали делу служения ближним не только собственные средства, но подчас и свою жизнь.
История московских общин сестер милосердия – лишь незначительный аспект многогранной истории российской благотворительности. Общины представляли собой сложное и многоплановое образование. Их возникновение и развитие непосредственно связаны с изменениями, происходившими в русском общественном сознании. Общины явились одними из первых общественных организаций России, существенно расширивших возможности самореализации для женщин всех сословий. В их деятельности сочетались традиции церковной и светской благотворительности, исконного русского благочестия и европейского гуманизма.
Создание общин сестер милосердия стало, по сути, и новым этапом развития отечественной медицины, что выразилось не только в появлении новой медицинской профессии, но и в кардинальном изменении отношения к раненым.
Конец XIX и особенно первая четверть ХХ в. – это бурное и трагическое время в истории России, когда многие события требовали активной деятельности сестер милосердия. Это и войны, и периодически повторявшиеся неурожаи, вызывавшие голод и эпидемии в целых губерниях. Кроме того, Российское Общество Красного Креста распространяло свою деятельность далеко за пределы России, посылая свои отряды всюду, где требовалась помощь.
Общины существовали во многих городах России, но отдельное изучение именно московских вполне оправдано. Во-первых, заметное количество совершенно разных общин, существовавших в Москве, дает возможность представить общую картину их деятельности. Во-вторых, на структуру организации и их деятельность, безусловно, наложило свой отпечаток уникальное положение Москвы XIX в. как «второй столицы» государства. Наконец, московские общины сестер милосердия изучены гораздо меньше, чем, например, их петербургские аналоги.
Безусловно, исследование истории московских организаций возможно только в контексте истории возникновения и деятельности такого института, как общины сестер милосердия в целом по России.
Для того чтобы составить целостную картину организации и работы московских общин, необходимо на основе анализа большого комплекса документов определить различия и сходства в структуре их управления, составе и сферах деятельности. Важно сравнить тезисы, изложенные в уставах, с реальным положением дел. На основе вышесказанного в данной книге будет сделана попытка с максимально возможной полнотой воссоздать историю деятельности всех московских общин сестер милосердия.
Хронологические рамки исследования охватывают почти весь период существования в Москве данных организаций. Нижняя граница – 1848 г. – дата основания первой московской общины, верхняя – 1917 г. После революции общины еще некоторое время продолжали свое существование, но их деятельность в это время сводится к минимуму и носит уже совсем иной характер.
Источниковая база данного исследования включает в себя и опубликованные материалы, и неизданные архивные источники, многие из которых до сих пор не введены в научный оборот.
Весь корпус источников можно условно подразделить на пять групп: официальную документацию, делопроизводственный материал, периодику, публицистику и документы личного происхождения.
К первой группе относятся уставы общин сестер милосердия и состоявших при них заведений, положения и правила, регулировавшие их деятельность. До 1862 г. уставы всех благотворительных учреждений в России утверждал император, а затем – министр внутренних дел[1]. Как правило, все нормативные документы публиковались в периодической печати или выходили отдельными брошюрами[2]. Но все-таки некоторые из них сохранились только в архивных фондах. Это касается устава общины «Утоли моя печали» 1871 г. (РГВИА. Ф. 12651. Оп. 1. Д. 70), устава и положения о женской фельдшерской школе при Владычне-Покровской общине (ЦИАМ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 3083).
Документы этой группы важны прежде всего для характеристики официального функционирования общин как общественных благотворительных организаций. В них отражены схемы управления общинами, принципы взаимодействия с вышестоящими структурами, порядок финансирования, права и обязанности членов-благотворителей и сестер милосердия.
Вторую группу источников, более важную по значению для данной темы, составляют документы делопроизводственного характера, относящиеся к деятельности как самих общин сестер милосердия и их учреждений, так и управлявших ими структур. Самыми многочисленными источниками данной группы являются отчеты, которые можно разделить на несколько категорий.
Прежде всего, это наиболее общие отчеты о деятельности общины сестер милосердия в целом. Они составлялись ежегодно и представлялись на рассмотрение вышестоящего ведомства (в Московское местное управление Красного Креста, Министерство внутренних дел или Московскому митрополиту, в зависимости от подчиненности общины). Такие отчеты содержат сведения о составе членов общины, количестве состоящих при ней благотворительных заведений, движении денежных сумм, а также краткую информацию о конкретной деятельности сестер милосердия.
Отчеты Иверской и Павловской общин, а также общины «Утоли моя печали» регулярно публиковались отдельными брошюрами[3]. Но рукопись самого раннего отчета общины «Утоли моя печали» (за 1872 г.) содержится только в фонде Главного управления Российского Общества Красного Креста (РГВИА. Ф. 12651. Оп. 1. Д. 12). Лишь один отчет о своей деятельности выпустила Никольская община[4]. Отчеты Владычне-Покровской общины выходили как отдельными брошюрами, так и публиковались в «Московских церковных ведомостях»[5]. Рукопись еще одного отчета этой общины (за 1884 год) хранится в фондах Российской национальной библиотеки[6]. Отчетная записка за 18721882 гг. опубликована А. А. Малыгиным на сайте Московской Покровской общины[7].
Некоторые общины собственных отчетов не составляли, но сведения о них помещались в отчетной документации вышестоящих структур. Например, новую информацию о Никольской общине удалось найти в отчете Дамского попечительства о бедных в Москве (ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 16. Д. 29). То же касается и Александринской общины, о деятельности которой наряду с прочими своими учреждениями отчитывался Комитет «Христианская помощь» Российского Общества Красного Креста. Отчеты Комитета за 1906–1910, 1914 годы не публиковались. Они хранятся в фонде Главного управления Российского Общества Красного Креста (РГВИА. Ф. 12651. Оп. 1. Д. 798, 1018) и впервые вводятся в научный оборот.
Другая категория отчетов составлялась отдельными благотворительными учреждениями, которые числились при общинах. К ним относятся отчеты о деятельности женской фельдшер-ской школы при Покровской общине за 1913–1914 гг. (ЦИАМ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 3579), больницы св. царицы Александры при общине «Утоли моя печали» за 1898–1900 гг. и лечебницы Иверской общины за 1896–1900 г.[8] Информация, представленная в этих документах, достаточно подробная, но отражает только формальную сторону деятельности заведений и носит большей частью статистический характер.
В особую категорию можно выделить официальные отчеты о командировках, в которых участвовали члены общин сестер милосердия и статистические очерки[9]. Они составлялись уполномоченными отрядов или главными врачами и содержали данные об их персонале, снаряжении, проделанной работе. Это наиболее подробные и ценные для данного исследования отчеты, так как в них, как правило, участники старались отразить все трудности, с которыми приходилось сталкиваться отряду во время командировки.
В качестве особого вида отчетности можно рассматривать исторические очерки, публиковавшиеся к юбилейным датам[10]. В них излагалась история деятельности учреждения за большой период времени, при этом информация сильно обобщалась и даже приукрашивалась. Тем не менее такие очерки являются ценным источником, так как составлены на основе документов, в настоящее время уже утраченных, и нередко содержат важные данные. В то же время их можно рассматривать и как первые исследования деятельности общин сестер милосердия.
Сборники статистических сведений о благотворительности в Москве могут рассматриваться как еще одна форма отчетности. Первый такой сборник, составленный Московским городским общественным управлением, вышел в 1891 г.[11] Содержащиеся в нем статистические сведения далеко не полные, так как сборник составлялся на основе разосланных по всему городу анкет, на которые многие благотворительные общества по каким-то причинам не захотели или не смогли ответить.
В 1901 г. Московское городское общественное управление, учитывая неудачный опыт анкетирования, опубликовало новый справочник по благотворительности в Москве, составленный на основе уставов и отчетов учреждений, а также непосредственных сношений с ними[12]. Данные этого сборника уже гораздо полнее и достовернее отражают действительное положение дел на 1900 г. В 1905 г. вышло дополнение к сборнику, в которое вошли сведения о благотворительных учреждениях, возникших в 1901–1904 гг. или претерпевших за это время значительные изменения[13].
Информацию по более узким вопросам представляют такие справочники, как «Врачебные учреждения Московского Городского Общественного Управления» и «Список учреждений Российского Общества Красного Креста на театре военных действий»[14].
К той же группе источников относятся журналы заседаний и стенографические отчеты. В фонде Комитета «Христианская помощь» Российского Общества Красного Креста (РГВИА. Ф. 12670. Оп. 1. Д. 5) содержатся неопубликованные журналы заседаний членов правления Комитета за 1917 г., а в личном фонде В. Ф. Джунковского (ГА РФ. Ф. 826. Оп. 1. Д. 394) – журналы заседаний исполнительной комиссии по бесплатному размещению больных и раненых воинов в пределах Московского военного округа. В качестве источника необходимо привлечь и подробный стенографический отчет заседаний Московского окружного суда по делу игуменьи Митрофании[15].
Помимо того, во многих архивных фондах отложились разрозненные делопроизводственные материалы, отражающие взаимодействие общин с вышестоящими организациями и властными структурами разного ранга. Это приказы, распоряжения, деловая переписка. Особенно много материала такого рода по данной теме содержится в фондах Главного управления Российского Общества Красного Креста (РГВИА. Ф. 12651. Оп. 1–3), Московского врачебного управления (ЦИАМ. Ф. 1. Оп. 2), Канцелярии московского генерал-губернатора (ЦИАМ. Ф. 16. Оп. 16–26), Московской духовной консистории (ЦИАМ. Ф. 203) и в фондах отдельных общин (ЦИАМ. Ф. 219–221; РГВИА. Ф. 12670, 12996). Разрозненные документы отложились в фондах конкретных отрядов Красного Креста (РГВИА. Ф. 12710, 12734, 12755, 16273).
Третья группа источников – материалы периодической печати. В отсутствие других средств массовой информации в газетах и журналах подробно отражалась хроника событий. «Московские ведомости» публиковали уставы общин сестер милосердия. В «Московских церковных ведомостях» помещались многочисленные заметки о событиях, происходивших в жизни Иверской и епархиальной Владычне-Покровской общин, а также отчеты последней. Газетные материалы написаны патетическим тоном, дают очень скупую информацию, но благодаря им можно восстановить картину тех событий, о которых не сохранилось других источников. Особенно ценны материалы провинциальной периодики о командировках московских сестер милосердия в местности, пораженные эпидемиями.
Четвертую группу источников составляют публицистические произведения. Они занимают промежуточное положение между документами и исследованиями: созданные современниками описываемых событий, они не обладают точностью и достоверностью документальных материалов, хотя лучше всего показывают отношение общества к общинам сестер милосердия и связанным с ними событиям, что очень ценно для понимания многих процессов.
Целый комплекс публикаций был связан с судом над начальницей Владычне-Покровской общины сестер милосердия игуменьей Митрофанией, обвиненной в финансовых махинациях. Ее защитники пытались напомнить общественности о важности трудов игуменьи на ниве благотворительности. В. Н. Андреев составил ее подробную биографию[16], целью которой было показать нравственную высоту игуменьи Митрофании и ее принципиальную неспособность к совершению какого-либо преступления. Те же мысли проводятся в сочинении неизвестного автора, которое выполнено в виде четырех писем другу[17]. Оба произведения были созданы и опубликованы уже после вынесения приговора по делу и ставили перед собой задачу не повлиять на решение суда, а восстановить доброе имя женщины, которая, по их искреннему убеждению, была несправедливо осуждена.
Противоположные взгляды на дело игуменьи Митрофании высказывались и в печати. Одна из таких публикаций появилась почти сразу после окончания процесса в «Отечественных записках»[18]. Ее автор, выступивший под инициалами Н. А., считал приговор вполне заслуженным, но выражал сомнение в том, что тот будет приведен в исполнение.
По окончании Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. появляются первые публикации, повествующие о сестрах милосердия.
Одним из выразителей нового общественного взгляда на сестринское служение стал П. А. Илинский[19], составивший очерк о деятельности сестер милосердия, фельдшериц и женщин-врачей во время войны 1877–1878 гг. Приведенный в книге фактический материал делает ее ценным источником для данной темы, но в то же время она может рассматриваться как первое исследование настоящего вопроса. В 1910 г. была опубликована заметка запасной сестры милосердия Красного Креста Т. М. Миркович[20], которая попыталась оценить ситуацию в современных ей общинах изнутри, опираясь на собственный опыт.
Еще одна категория публицистических материалов освещала работу сестер милосердия во время эпидемий и голода[21]. Книга английской сестры милосердия мисс Кейт Марсден передает впечатления автора о поездке в якутские колонии для прокаженных, где несли служение сестры московской общины «Утоли моя печали». Очерки А. С. Пругавина рисуют выразительную картину последствий неурожая 1898–1899 гг., охватившего многие губернии России. В его работе содержатся и сведения о роли сестер милосердия в помощи пострадавшему населению.
Последнюю, пятую группу источников составляют документы личного происхождения, представленные воспоминаниями и перепиской. Наиболее важный материал по данной теме хранится в личном фонде В. Ф. Джунковского (ГА РФ. Ф. 826). Владимир Федорович Джунковский (1865–1938) прошел путь от адъютанта великого князя Сергея Александровича до московского губернатора, а затем был назначен командиром Отдельного корпуса жандармов и товарищем министра внутренних дел. Много сил и времени он отдавал благотворительности. В 1897 г. В. Ф. Джунковский в качестве уполномоченного отправился на театр Греко-турецкой войны с отрядом Иверской общины сестер милосердия. С тех пор он состоял почетным членом общины и принимал в ее жизни самое деятельное участие. После революции В. Ф. Джунковский несколько раз подвергался арестам, а 21 февраля 1938 г. был расстрелян на Бутовском полигоне. Его личный архив был передан в ГА РФ (Ф. 826), причем часть материалов бесследно исчезла.
В. Ф. Джунковский всю жизнь вел дневниковые записи, которые и легли в основу его воспоминаний. Работу над ними он начал в 1921 г., рассчитывая опубликовать их в издательстве М. и С. Сабашниковых. Его мемуары охватывают более 50 лет и отражают повседневную жизнь Москвы и губернии. В 1997 г. часть этих воспоминаний (за 1905–1915 гг.) была опубликована[22]. Но наиболее интересные для данной темы фрагменты, касающиеся Иверской общины сестер милосердия, содержатся преимущественно в неопубликованной части воспоминаний за 1893–1904 гг. (ГА РФ. Ф. 826. Оп. 1. Д. 43, 45).
Помимо воспоминаний, в фонде В. Ф. Джунковского сохранились письма врачей и сестер милосердия Иверской общины 1900–1905 гг., присланные с театра военных действий (Д. 425, 440, 445, 481, 486, 498, 506, 516, 630, 707). Письма, написанные под свежим впечатлением от событий, достаточно точны в изложении фактов. При этом в них присутствует та эмоциональность, которой нет даже в дневниках и воспоминаниях. Только эпистолярные источники позволяют почувствовать действительную атмосферу и передают чувства корреспондентов.
Важную уникальную информацию о работе сестер милосердия во время Крымской войны 1854–1856 гг. содержат письма великого русского хирурга, профессора Николая Ивановича Пирогова[23]. Этот источник представляет собой особую ценность для данного исследования благодаря высокой точности в изложении фактов.
Отдельный комплекс используемых в работе мемуарных источников повествует о суде над основательницей Владычне-Покровской общины сестер милосердия игуменьей Митрофанией (Розен). Сама игуменья в своих записках говорит о суде очень мало и неохотно, считая себя абсолютно невиновной[24]. Более подробные воспоминания о процессе оставили судебные деятели тех лет – А. Ф. Кони и Е. И. Козлинина[25]. Эти источники созданы гораздо позже описываемых событий, очень субъективны и тенденциозны и даже в совокупности не могут дать истинной картины происходившего.
К сожалению, не удалось найти воспоминания и дневники сестер милосердия из московских общин. Однако без такого рода источников невозможно понять взгляды самих сестер милосердия, их отношение к собственному служению и к жизни в общине. Поэтому в исследовании используются воспоминания и записки сестер других российских общин, а также сестер-волонтерок[26]. Все они посвящены военному времени – работе сестер милосердия в госпиталях и на санитарных поездах. Как правило, там бок о бок трудились представительницы самых разных общин, находясь в одинаковых условиях, попадая в аналогичные ситуации, переживая сходные чувства. Это позволяет полученную из подобных источников информацию применять ко всем вообще сестрам милосердия, делать общие выводы.
В целом же привлеченная источниковая база достаточно обширна и разнообразна, что вполне позволяет раскрыть заявленную тему исследования.
История московских общин сестер милосердия представлена в нашей литературе довольно слабо и поверхностно. Дореволюционных книг на эту тему было немного, да и те в настоящее время в большинстве своем недоступны для читателей и исследователей. Еще хуже обстояло дело в советское время, когда рассказ о сестрах милосердия мог промелькнуть только случайно. Большая же часть исследований появилась лишь в последние годы.
В основном эта тема затрагивается в работах в контексте исследования каких-либо других проблем и вопросов. В первую очередь рассказ об общинах связывают с историей отечественной медицины.
Появление нового института – общин сестер милосердия – было важной вехой в развитии русской медицины. Оно открывало для женщин возможность получить новые знания и реализовать свои способности. Только имея перед глазами пример великолепной работы сестер милосердия, русское общество пошло на следующий шаг – организацию школ для фельдшериц. Именно этому посвящена книга А. А. Шибкова[27], рассказывающая о патриотизме и самопожертвовании сестер милосердия и первых женщин-врачей дореволюционной России. В этом контексте он упоминает и об учреждении в Москве общин сестер милосердия – «Утоли моя печали», Иверской и общины при Комитете «Христианская помощь». Книга основана на материалах РГВИА и ГИА Ленинградской области. Однако время, в которое писалась работа, оставило на ней свой отпечаток в виде разного рода искажений и умолчаний. Кроме того, автор уделяет больше всего внимания петербургским общинам сестер милосердия, а обо всех других, в том числе и московских, он дает лишь самую краткую информацию.
И. В. Зимин связывает создание сети общин сестер милосердия с необходимостью реформирования системы здравоохранения России во второй половине XIX в., которая привела к значительным изменениям системы подготовки женских медицинских кадров[28].
В. А. Ковригина[29] считает, что общины сестер милосердия возникали в рамках общественной благотворительности, которая уже сложилась в России в первой половине XIX в. По ее мнению, русские общины, в отличие от западноевропейских, создавались вне Церкви, при участии или покровительстве императорской семьи и имели прежде всего практическую цель – оказание медицинской помощи больным и раненым.
Главы, посвященные общинам сестер милосердия, были включены в некоторые учебники по истории сестринского дела для средних специальных и высших учебных заведений[30].
Некоторым общинам удалось привлечь к работе в своих учреждениях выдающихся докторов Москвы. Так, в Иверской общине сестер милосердия одно время работал И. П. Ланг, который в 1897 г. был назначен главным врачом отряда общины на театр Греко-турецкой войны. О нем рассказывает статья В. Хотеева[31], который использует семейный архив доктора и периодическую печать тех лет. Но автор не приводит никаких сведений о самой общине, кроме газетных цитат о деятельности ее отряда на Греко-турецкой войне.
О той же командировке повествует и биограф еще одного врача, входившего в состав отряда Иверской общины[32]. Знаменитый хирург С. И. Спасокукоцкий отправился на театр военных действий сразу после окончания ординатуры Московского университета. Материал, собранный врачом в этой поездке, позволил ему защитить докторскую диссертацию. Однако М. Г. Спасокукоцкая, автор его жизнеописания, ни словом не упомянула об общине, силами которой был собран и отправлен отряд врачей и сестер милосердия.
Другая тема, с которой напрямую связана деятельность общин сестер милосердия, – это история благотворительности в России. Уходу за больными посвящен очерк священника Н. Добронравова[33], описывающий все виды его организации, существовавшие на Руси. Автор рассказывает и об общинах сестер милосердия. Он называет первые русские общины и говорит об общих принципах их работы, основываясь на правилах для сестер милосердия и статистических данных за 1899–1900 гг. Причины появления общин в России обрисованы в кратком очерке, выпущенном петербургской общиной Св. Георгия[34].
Из современных исследователей к теме благотворительности одним из первых обратился П. В. Власов. Глава о сестрах милосердия вошла практически без изменений в две его работы, опубликованные последовательно[35]. Автор рассказывает о московских общинах сестер милосердия: Никольской, Покровской, Иверской, Александровской «Утоли моя печали», Павловской и об общине при Комитете «Христианская помощь». Повествование, несмотря на то что оно ведется в контексте истории благотворительных учреждений, носит москвоведческий характер и изобилует подробными сведениями о перемене адресов и архитектурных особенностях храмов. Кроме того, в книге прослеживаются судьбы основателей общин и называются имена многих работавших в них выдающихся врачей и сестер милосердия. О деятельности общин автор рассказывает на основе их уставов и упоминает всего несколько командировок на театр военных действий (во время Русско-турецкой и Русско-японской войн).
Из зарубежных авторов необходимо упомянуть американскую исследовательницу Адель Линденмейер[36], которая одной из первых начала изучать общественную благотворительность в России, в том числе и деятельность Российского Общества Красного Креста.
В 2004 г. в Томске прошла научно-практическая конференция, посвященная Международному дню медицинской сестры и 400-летию г. Томска. Несколько докладов, опубликованных в сборнике работ этой конференции[37], в той или иной степени затрагивают данную тему. Статья Н. В. Бородаевой[38] фактически представляет собой хронологический список возникновения общин сестер милосердия – от самой первой до современных. В небольшом докладе О. В. Ромашовой перечисляются имена великих личностей, «которые стали примером и источником вдохновения для своих последователей»[39]. В их числе упомянуты и священник Сергий Махаев – настоятель храма Иверской Божией Матери при одноименной общине сестер милосердия Красного Креста, и настоятельница Александровской общины «Утоли моя печали» княгиня Н. Б. Шаховская.
В основательной и подробной монографии Г. Н. Ульяновой[40]упомянута только Владычне-Покровская епархиальная община сестер милосердия как пример благотворительной деятельности Духовного ведомства. А вот включение рассказа об общинах в статью А. Н. Казакевича, посвященную церковной благотворительности, вызывает много вопросов[41]. Почему, например, деятельность Иверской общины Красного Креста отнесена к церковной благотворительности? И почему к ней же не относится работа всех остальных московских общин сестер милосердия, подчинявшихся Российскому Обществу Красного Креста?
В книге Е. Тончу[42] общины сестер милосердия рассматриваются как один из многочисленных видов женских благотворительных организаций, существовавших в России XVIII – начала ХХ в. В одной из глав автор этого публицистического издания приводит самые краткие сведения и о первых московских общинах.
В последние годы история общин сестер милосердия рассматривается в ряде публикаций по гендерной истории. В работе Л. Г. Кондрашкиной в контексте характеристики процесса развития личного и общественного самосознания женщин исследуется процесс развития и становления отдельных направлений женской медицинской деятельности в государственных и общественных учреждениях России[43]. Два параграфа диссертации посвящены возникновению общин сестер милосердия в 1840–1850 гг. и основным направлениям их деятельности в последней трети XIX – начале ХХ в. Автор утверждает, что общины сестер милосердия были главной сферой медицинской деятельности женщин, но вместе с тем сестринское движение носило не только медицинский характер. Возникновение общин «явилось следствием общественной инициативы, стремления общества найти практическое решение поставленного уже в это время во многих публицистических и художественных произведениях вопроса о женской эмансипации»[44]. Рассматривается процесс возникновения и развития общин сестер милосердия по всей стране, но московские общины никак не выделяются из общей картины.
В исследовании Ю. Н. Ивановой[45] представлена подробная картина работы сестер милосердия на фронтах войн: Крымской, Русско-турецкой, Русско-японской, Первой мировой. Книга основана на хорошей источниковой базе: мемуары, отчеты, архивные документы. Автор старается представить общую картину работы РОКК, иногда останавливаясь на конкретных примерах. Примерами, как правило, служат общины Санкт-Петербурга и отдаленных губерний. Конкретных сведений о московских общинах крайне мало, и они очень дробные, отрывочные, разбросаны по всей книге. Это, конечно, обусловлено и задачами исследования, и характером источников.
Деятельности русских сестер милосердия в военное время посвящен один из основных разделов монографии П. П. Щербинина[46]. В книге проанализированы социальные, демографические и психологические аспекты сестринского служения. Для проведения этой части своего исследования автор привлекал лишь опубликованные источники и работы своих предшественников. При этом многие выводы, отражающие авторскую концепцию, недостаточно обоснованы и требуют более тщательной работы с источниками. К примеру, вызывает недоумение совершенно некритичное отношение автора ко всем обвинениям в адрес сестер милосердия, которые содержатся в источниках, опубликованных в первые годы советской власти.
Несколько изданий, посвященных истории женской благотворительности в России, содержат краткие рассказы об основательницах общин и о самих сестрах милосердия, в том числе о княгине С. С. Щербатовой, княгине Н. Б. Шаховской, великой княгине Елизавете Федоровне[47].
Что же касается исследований, посвященных непосредственно общинам сестер милосердия, то их крайне мало. Дореволюционные работы предназначались в первую очередь для самих сестер милосердия, были призваны воодушевить их «для новых подвигов любви и самопожертвования»[48]. В работе Д. Михайлова излагается история общин сестер милосердия Российского Общества Красного Креста и общие принципы их деятельности. Конкретные московские общины («Утоли моя печали», Владычне-Покровская) только называются, и выделить из общего контекста информацию о них невозможно.
То же самое можно сказать и о книге священномученика протоиерея Сергия Махаева, первое издание которой вышло в 1914 году[49]. Отец Сергий был законоучителем и духовником сестер Иверской общины, часто беседовал с сестрами о сущности их служения. Главной заботой пастыря было утвердить своих подопечных в православной вере, благочестии и отношении к своему труду как к подвигу во Имя Христово. Так как для бесед с ними он искал примеры подвига и самоотверженности, прежде всего среди лиц их же служения, то он и собрал очерки жизни великих русских сестер. Это «бесхитростные и подчас мило наивные рассказы»[50], в которых даются жизнеописания сестер милосердия из самых разных слоев общества: и великих княгинь, и дам из высшего света, и простых девушек, и даже подвижниц, чьи имена остались для нас неизвестными. Описана деятельность сестер на самых разных поприщах – на полях сражений, в больницах, колониях для заразных больных, во время эпидемий и в тюрьмах. Прославляется подвиг самоотверженной любви, и приводятся конкретные примеры такой самоотверженности.
У современных историков общин сестер милосердия уже совсем другая задача. Например, цель книги Ю. Е. Хечинова «Ангелы-хранители»[51] – «стереть пыль с могильных плит» российских героев, в числе которых было и много женщин – сестер милосердия. Автор повествует о военных страницах истории Отечества, описывает патриотический подъем русского общества в эти трудные дни. Наряду с ратными подвигами русских воинов Хечинов приводит случаи героизма среди детей и женщин. Особое внимание он уделяет служению сестер милосердия, в связи с чем рассказывает о создании и деятельности нескольких общин, в том числе московских: «Утоли моя печали», Покровской и Иверской. Причем, согласно поставленной цели, автора интересует не столько работа самих общин, сколько имена конкретных сестер милосердия, подвиги которых достойны благодарности потомков. Разумеется, в рассказе о подвигах нет места таким прозаичным вещам, как уставы, правила и повседневная жизнь. Книга носит не исторический, а литературно-публицистический характер.
Историк отечественной медицины Н. Н. Блохина в своих статьях[52] попыталась определить место, которое занимали московские общины сестер милосердия в структуре городских лечебных учреждений и в социальном служении Русской Православной Церкви. Она приводит перечень больниц, где трудились сестры, описывает широкий спектр медицинской помощи, оказываемой в лечебных учреждениях самих общин.
Кроме того, Н. Н. Блохиной были разработаны экспериментальная программа для средних медицинских образовательных учреждений и специализированных классов общеобразовательных школ, гимназий, лицеев «Русская сестра милосердия»[53], а также экспериментальная учебная программа спецкурса для средних и высших педагогических учебных заведений «Московские общины сестер милосердия в XIX – начале ХХ века»[54]. В пояснительной записке к последнему курсу автор указывает на отсутствие единого учебного пособия и предлагает преподавателям черпать материал из публикаций в периодической печати.
Выгодно выделяется своей обстоятельностью цикл очерков Ю. Н. Буракова «Утоли моя печали»[55]. Автор кратко обозначил историю возникновения в России первых общин сестер милосердия, перечислил основные принципы и правила их деятельности. Затем он прослеживает историю нескольких московских общин: Александровской общины «Утоли моя печали», Покровской, Иверской и Марфо-Мариинской обители милосердия. Ю. Н. Бураков – в прошлом профессиональный военный, кандидат технических наук, последние годы полностью посвятивший себя краеведению. В данной работе он преследовал цель напомнить читателям о славных страницах русской истории, привлечь их интерес к отечественным традициям милосердия и благотворительности. Статья носит краеведческий характер, в ней много внимания уделено архитектуре общинных построек, точно указаны все московские адреса, но при этом достаточно наглядно описаны основные этапы истории каждой из общин – их становление и деятельность. Здесь можно найти и статистические данные, и имена, и события. Автор затрагивает и послереволюционную судьбу общин, говорит о том, что сейчас находится на их месте, а каждый очерк заканчивает вопросом об их будущем. К сожалению, небольшой объем статьи определил и краткость изложенного материала, далекого от полной истории московских общин сестер милосердия. Еще более краткий обзор деятельности столичных общин представлен в статье В. Ф. Козлова[56].
Специальное исследование по истории общин сестер милосердия, выполненное священником Андреем Постернаком, решало иную задачу – «наряду с официальной информацией, связанной с датами, статистикой, именами и т. д., дать описание конкретных ситуаций, в каких оказывались сестры, привести яркие случаи из их практики, которые могли бы характеризовать их деятельность»[57]. В этой работе впервые были подняты важные вопросы истории общин сестер милосердия: уровень подготовки сестер, их социальное обеспечение и статус в обществе, взаимоотношения в общинах, критическое положение общинных сестер в начале ХХ в. Отдельно рассмотрены попытки восстановления чина диаконисс в России. Широкие хронологические рамки, которые охватывает данная книга, позволяют увидеть картину развития женского служения в целом – от диаконисс древней христианской Церкви до современных сестричеств. Автор упоминает обо всех московских общинах, о некоторых из них рассказывает более подробно. Основное внимание в монографии уделяется страницам военной истории, что полностью соответствует заявленной задаче.
Коллектив авторов из Санкт-Петербурга выпустил великолепно иллюстрированную монографию «Сестры милосердия России»[58], которая в основном посвящена истории петербургских общин. Тем не менее подробные очерки о сестринском движении в целом и о работе сестер милосердия на театре военных действий касаются и московских общин. Это издание отличается богатством использованного материала и глубиной его осмысления.
Очень важный вопрос о духовной составляющей сестринского служения проанализировала недавно ушедшая из жизни петербургская исследовательница Л. А. Карпычева[59]. Она рассмотрела статус первых русских общин сестер милосердия, попыталась выявить их западные прототипы и определить меру участия в их жизни Русской Православной Церкви. Автор сделала вывод, что российские общины сестер милосердия представляли собой учреждения общественной и частной благотворительности в стране, где Православие было государственной религией, и потому в них в той или иной степени присутствовала «церковная компонента».
По отдельным общинам сестер милосердия опубликованы лишь единичные работы. Л. Головкова, внучка хирурга Иверской общины А. Н. Кулакова, написала два очерка о деятельности этой общины[60]. Она пользовалась как воспоминаниями деда, так и сообщениями периодической печати того времени. К сожалению, краткость статей привела к не всегда оправданным обобщениям и упрощениям фактов, а также к досадным ошибкам в датировках.
Статья И. В. Крыловой посвящена одной из настоятельниц той же Иверской общины – Надежде Александровне Пушкиной[61], внучке знаменитого поэта. Автор пользовалась как опубликованными материалами, так и воспоминаниями Н. С. Шепелевой, племянницы Н. А. Пушкиной. Надежда Александровна руководила сестрами милосердия в 1909–1915 гг., когда община развивалась наиболее бурно. Деятельность общины именно в эти годы и получила отражение в названной статье.
Священник Геннадий Егоров сделал акцент на той особой роли, какую играла в деятельности Иверской общины великая княгиня Елизавета Федоровна[62]. По его мнению, Иверская община пользовалась особой ее любовью, была для нее «своей» с самого основания и продолжала оставаться таковой даже после открытия Марфо-Мариинской обители.
Основные этапы истории общины сестер милосердия «Утоли моя печали» нашли отражение в монографии Е. П. Миклашевской и М. С. Цепляевой[63].
Владычне-Покровская епархиальная община сестер милосердия упоминается в работах, посвященных «делу игуменьи Митрофании». Очерки А. А. Шамаро[64] представляют собой тенденциозное повествование о «разложении» нравственности в церковной среде последней трети XIX в., рассказ об общине сводится к перечислению иерархии благотворителей, их прав и обязанностей. Первой серьезной работой на эту тему явилось исследование И. А. Курляндского[65]. Автор использует архивные документы из фондов ЦИАМ, РГИА, ОПИ ГИМ, ОР РГБ, РГАДА, воспоминания современников событий и письма митрополита Иннокентия. В книге сделан вывод об изменении отношения иерарха к игуменье Митрофании и к основанной ею общине от глубокого уважения до разочарования. С этим мнением не согласен А. А. Малыгин, создатель сайта о Московской Покровской общине сестер милосердия (URL: http://pokrov.ucoz.ru). В своей статье, размещенной на том же сайте, он рассмотрел большинство публикаций, так или иначе касавшихся игуменьи Митрофании и основанной ею общины, высветив все вольные и невольные искажения и ошибки своих предшественников[66]. А. А. Малыгин упорно доказывает невиновность матушки Митрофании, призывая к ее официальной реабилитации, а затем и канонизации. В настоящее время он также возглавляет борьбу за воссоздание Покровской общины.
Таким образом, о большинстве московских общин в литературе можно найти лишь отрывочные сведения. В разных работах содержатся рассказы об истории их основания, пересказы уставов и основные вехи деятельности (как правило, связанные с войнами). Абсолютно ничего не говорится о различии уставов разных общин и их взаимодействии. Да и просто систематического изложения истории возникновения и деятельности всех московских общин сестер милосердия на данный момент еще нет, не говоря о том, что некоторые общины, например Павловская, вообще оказались забыты.
Все вышесказанное дает повод для проведения новых исследований. Тем более что большой объем и многообразие ценнейших архивных материалов, до сих пор никак не изученных отечественными историками, делает невозможным отражение всех вышеперечисленных аспектов в одной работе. Почти каждый из этих вопросов требует отдельного исследования.
Автор выражает глубокую благодарность священнику Андрею Постернаку, священнику Геннадию Егорову, Дмитрию Александровичу Андрееву, Софии Николаевне Иноземцевой, Любови Алексеевне Карпычевой, Елене Васильевне Крыловой, а также всем, кто помог проведению данного исследования поддержкой, идеями, советами, вопросами, критикой и предоставлением документальных материалов.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.