2. Первые шаги университетских реформ
2. Первые шаги университетских реформ
Необходимость преобразований в области народного просвещения была вполне ясна той небольшой группе либерально настроенных дворян, которая сплотилась вокруг престола в первые годы царствования Александра I. Реформы должны были стать неизбежным продолжением политики Петра I и Екатерины II, направлявшей Россию в лоно европейской цивилизации. Одним из первых указов нового императора было восстановлено свободное общение с Западной Европой. Провозглашалась верность принципам просвещенного абсолютизма екатерининских времен. Проекты либеральных реформ привлекли на сторону императора общественное мнение дворянства, успокоили недовольство, вызванное деспотическим правлением Павла I. Они предназначались для решения многих административных и хозяйственных проблем России, вели к установлению в ней порядка, основанного на верховенстве закона. Для воплощения этих проектов был необходим целый слой новых, образованных людей, способных осознанно и последовательно защищать интересы реформ от косности крепостнической России. Молодое поколение нужно было освободить от духа рабства, пронизывающего крепостную систему. Отмена рабства, крепостного права, необходимая России для ее экономического и политического движения вперед, осознавалась молодыми друзьями царя как цепь последовательных преобразований, ведущих к постепенному освобождению народа через развитие в нем самом духа просвещения. Как подчеркивает воспитатель царя, швейцарец Цезарь Лагарп, в послании к Александру от 16 октября 1801 г., перед Россией стоят две насущные реформы — просвещение народа и разработка гражданского уголовного уложения, причем гражданская свобода может быть лишь следствием успехов просвещения и связанной с ними ликвидации рабского состояния в народе[13].
Для проведения в жизнь такой политики у правительства возникает новый инструмент — учрежденное 8 сентября 1802 г. Министерство народного просвещения. Но еще до создания министерства преобразования в области просвещения разрабатывал учрежденный в Петербурге 18 марта 1802 г. Комитет для рассмотрения новых уставов Академии наук, Российской академии и Московского университета. В него вошли сенаторы М. Н. Муравьев и граф Северин-Потоцкий, академик Н. И. Фус, профессор Московского университета Ф. Г. Баузе, письмоводителем комитета был назначен В. Н. Каразин. Комитету было велено, «сообразив их (уставы. — А. А.) с намерениями сих учреждений и с истинным средством расширения пользы их и действия на народное просвещение, сравнить с лучшими в сем роде иностранными заведениями и по сему сравнению сделать надлежащие перемены или дополнения, какие к лучшему устройству могут быть нужными»[14].
Результаты работы этого комитета были им изложены в докладе, поданном на высочайшее имя 8 августа 1802 г. (см. Приложение 1). Большая часть доклада посвящена преобразованию Академии наук, новый проект которой, представленный на рассмотрение императора, датирован тем же числом. Однако комитет счел необходимым, основываясь на той информации, которую мог ему предоставить профессор Баузе, и, вероятно, других сведениях, которыми обладали члены комитета, в самых общих чертах обрисовать текущее положение и возможности для улучшения деятельности Московского университета, заложив, таким образом, первые основания готовящейся университетской реформы. «Что касается до Московского Университета, то для доставления ему всей деятельности и влияния, каковых он может быть способен, Комитет устремил все свое внимание как на рассмотрение недостатков, препятствовавших ему доныне исполнить совершенно назначение свое, так и на приискание истинных способов увеличить приносимую им пользу. С одной стороны, усмотрели мы, что первоначальное начертание его было чрезвычайно ограничено и малым числом, и содержанием Профессоров, и скудным иждивением, употребляемым на студентов, которые ожидали нетерпеливо времени оставить Университет, не окончив полного учения. Гимназия, смешанная с университетом, занимала главное внимание как начальников оного, так и публики, налагая некоторое неуважение на самой Университет… Публика не могла судить о нем выгодно, видя толпы отроков скудно призренных, которые наполняли большую часть его зданий».
Если проблему взаимоотношений гимназии и университета, по мнению комитета, можно преодолеть, разделив их здания и приобретя соседний с университетом Пашков дом, то вопросы внутреннего переустройства можно разрешить лишь составлением нового устава университета, в рассмотрение которого комитет не входил, оставляя это его непосредственным попечителям. Тем не менее, комитет приводит несколько конкретных мер, послуживших бы к улучшению состояния университета. Так, сообразуясь с необходимостью расширения преподавания предметов, предлагается преобразовать юридический факультет в политико-юридический или «отделение гражданских познаний», где преподавали бы уже не одно «познание Римских прав, не сходных с нашими законами, и самих сих законов, не приведенных еще в систему», а современные науки, такие как коммерция, сельское домоводство, технология, статистика, политическая экономия.
Для улучшения финансового состояния университета, не прибегая к существенному увеличению расходов на его содержание, в докладе возникает идея взимать плату (!) со всех его воспитанников (кроме 60 казенных учеников, переведенных в студенты из гимназии, а также 250 студентов, которые представят справку из Приказа общественного призрения о недостаточном состоянии их семей), что не только приносило бы доход университету, но и избавило бы его от праздных слушателей. Однако нельзя не заметить, что введение такой платы, хотя и небольшой (как планировалось, 10 руб. в гимназии и 25 руб. в университете в год) и с названными выше оговорками, серьезно бы нарушало заложенные М. В. Ломоносовым и И. И. Шуваловым принципы доступного для всех, всесословного и бесплатного высшего образования в России, отпугивая вовсе не праздных слушателей, которых в эти годы попросту не было, а стремившихся к научным знаниям выходцев из беднейших слоев русского общества.
На заключительных страницах доклада комитет выдвигал меры по незначительной демократизации управления университетом — так, директора, по его мнению, лучше было бы не назначать от правительства, а выбирать на общем совете профессоров из трех предложенных правительством кандидатур, а также некоторые права предоставить избираемому профессорами правлению из трех человек. Наконец, члены комитета подчеркивали необходимость единых требований, программ и методов преподавания, единого органа для сообщения между всеми учебными заведениями, что с неизбежностью вело к учреждению Министерства народного просвещения.
Первые месяцы работы нового министерства оказались плодотворными. Разработка мер по реформированию системы образования была тесно связана с обсуждением политических реформ в Негласном комитете. Но вместе с осознанием глубины других государственных проблем управления Россией образовательные реформы отходят здесь на второй план. Таким образом, они преимущественно создавались вне Негласного комитета, хотя некоторые его члены активно работали в области общественного просвещения[15]. Наиболее значительную роль в подготовке реформ сыграли барон Ф. И. Клингер, князь А. Чарторижский, В. Н. Каразин и М. Н. Муравьев. В результате уже 24 января 1803 г. были приняты Предварительные правила Министерства народного просвещения, содержавшие основы структуры образовательных учреждений в России.
Согласно Правилам, все народные училища делились на четыре группы: 1) приходские училища, 2) уездные, 3) губернские или гимназии, 4) университеты. Приходские училища устраивались по одному на 1–2 прихода, уездные — в каждом уездном городе, гимназии — в каждом губернском городе. Для осуществления высшего управления училищами первых трех групп вводились шесть учебных округов, во главе которых ставились университеты. Университет был призван не только выполнять свою непосредственную функцию обучения, но и контролировать и укреплять преподавание в рамках всего округа. Кроме уже существовавших трех университетов (в Москве, Вильне и Дерпте) учреждались три новых — в Казани, Харькове и Санкт-Петербурге, а также для университетов предназначались города Киев, Тобольск, Устюг Великий и «другие, по мере способов, какие найдены будут к тому удобными»[16]. Каждый университет имел собственное правление и совет (общее собрание членов университета), состоявший из профессоров всех факультетов. Связь между учебным округом и министерством осуществлял попечитель университета, а совет попечителей и других высочайше назначенных лиц составлял Главное правление училищ.
Новая система, по существу, впервые в истории России вводила внутреннюю автономию университетов. Вместо прежнего поста директора, назначаемого сверху, была установлена новая должность — ректор, избираемый общим собранием университета и представляемый Главным правлением училищ через министра народного просвещения на высочайшее утверждение. Ректор возглавляет правление университета и одновременно, через посылаемых им профессоров ежегодно обозревает состояние училищ своего округа, получает донесения от гимназий по учебной и хозяйственной части, о которых докладывает попечителю. В правление университета также входят деканы, выбираемые профессорами по каждому отделению (факультету). Звание профессора устанавливает общее собрание университета по большинству голосов, и далее его утверждает министр по представлению попечителя. Университет получает право присваивать ученые степени, каждая из которых соответствует определенному классу в Табели о рангах. (Кандидаты — 12 класс, магистры — 9 класс, доктора — 8 класс). 8 класс также получали адъюнкты университета, ординарные профессора числились в 7 классе, а ректор, во время пребывания в должности, в 5 классе. Студенты которые по окончании курса наук не получили диплома ученой степени, принимались на службу 14 классом.
Для подготовки учителей приходских и уездных училищ при каждом университете учреждался педагогический институт, куда вступали казеннокоштные студенты, получая степень кандидата; там они совершенствовали свои знания, а затем обязаны были в течение по крайней мере 6 лет прослужить в звании учителя. Университету предоставлялось право суда над подчиненными ему лицами. Важным новшеством, увеличивавшим общественную роль университета, явилась передача ему всех прав цензуры на книги, печатаемые в губернии, где он находится.
Таким образом, принятые правила заложили основу развития системы народного просвещения, поставив ее под четкий государственный контроль, но и наделив значительной внутренней свободой. В соответствии с ними составлялись уставы отдельных университетов, положения гимназий и других училищ, созданием которых занимались попечители учебных округов. Предварительные правила Министерства народного просвещения были разработаны людьми, непосредственно связанными с образовательными учреждениями и заинтересованными в из развитии. Так, Адам Чарторижский, представитель самой влиятельной фамилии в Литве и куратор Виленского университета, желал укрепления и расширения возможностей этого учебного заведения; барон Клингер, друг юности и постоянный корреспондент И. В. Гёте, назначенный куратором в Дерпт, заботился о распространении просвещения в областях с традиционным преобладанием среди образованных слоев остзейских немцев, В. Н. Каразин, будучи сам помещиком Харьковской губернии, явился инициатором создания университета в Харькове, организовав для этого значительные пожертвования местного дворянства. Сановным покровителем Московского университета стал его бывший воспитанник, сенатор М. Н. Муравьев.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.