Когда Москва стала христианской?

Когда Москва стала христианской?

На Московскую Русь христианство пришло через династический брак.

Брак князя Ивана III и греческой принцессы Софьи Палеолог состоялся в 1472 году. Его инициировал папа римский Павел II… Абсурд? Нет, правда. Карамзин помог распутать этот старательно запутанный клубок. Важно было ухватить ниточку, которая вела к вопросу, какая религия была на Московской Руси до приезда греческой принцессы? По «официальной» версии, греческая вера.

А на самом деле?

Если согласиться с «греческой верой», тогда справедлив вопрос, почему ордынский хан выступал заступником Русской церкви? Почему в Орде и в Москве вели службу по одному обряду? Не христианскому! Это отметили папские легаты, побывавшие в Орде (Рубрук и Карпини). Непонятно, почему в 1313 году русский митрополит Петр ездил в Орду получать у хана Узбека ярлык на ведение церковных дел? Почему такие же ярлыки на власть получали все прежние русские митрополиты?.. И последующие?

В Византию они не ездили, дорогу туда не знали. А ярлык – это письменная грамота, указ хана Золотой орды. Исторический документ.

Карамзин привел документы, показавшие, как ордынский хан запретил русским князьям брать дань с его Церкви, как ханы строили храмы и монастыри на Руси. Русские князья и русское духовенство были подотчетны Орде, как все другие ее данники. (52) Золотая орда при Батые в 1242 году едва не подорвала власть Рима, наголову разгромив армии католиков…

Рим в ответ действовал неторопливо, изощренно. Массированную атаку начал с князя Ивана III, человека робкого, очень не уверенного в себе. Папа отправил с визитом в Москву эмиссара, кардинала Виссариона (грека, принявшего католичество), цель визита – смотрины. В папском дворце сидела племянница бывшего византийского императора Зоя Палеолог, посол привез московскому князю, вдовцу, ее портрет, но главное объяснил на словах. Невеста, мол, назначена другому жениху, но их брачная партия может состояться при определенных папой условиях.

Через женщин католическое духовенство приобщало к своей Церкви правителей-тюрков, знало их слабое место. Так было с ханами лангобардов, бургундов, англосаксов. Правда, тем присылали красавиц, здесь же с портрета смотрело одутловатое лицо старой девы. Внешность отвратительная. Как у жабы. Но это крайне неприятное для мужчины обстоятельство не остановило московского князя.

Предложение породниться с Палеологами приняли, хотя оно требовало выполнить некую формальность – принять христианство. Правитель Руси не был христианином! Но он обещал им стать, о чем сообщил в ответном письме папе римскому. Князь согласился дать место в Кремле латинскому архиепископу, согласился на льготы итальянским купцам. В письме он открыто заявил о своем «послушании Римской Церкви», даже о признании Флорентийской унии. (53)

1 июня 1472 года в Риме, в базилике Петра и Павла, династический брак состоялся. Правда, заочно. Жениха на брачной церемонии заменял русский посол.

Месяц шли поздравления, потом невесту повезли в Москву. И – случилась осечка, гречанка нарушила инструкцию папы. Ее отправляли на Русь как посла Церкви, лазутчика Рима, а она им не стала. Изменив христианству, приняла крещение по обряду, на котором настоял ее муж. По русскому обряду! Точнее, как в Орде. Они обманули папу. Эту веру ныне зовут «старой верой». То была одна из ветвей религии Тенгри. Не христианская. Как в Кавказской Албании!

На этих словах заострю внимание читателя: «как в Кавказской Албании». Короткое «как» объясняет, почему Москву делали Третьим Римом, почему она пошла войной на Кавказ. Но сначала взгляните на другое: из Рима уехала Зоя, а в Москву приехала Софья Палеолог, почему? И еще. Почему лишь после крещения Зои новобрачные увидели друг друга? Заметьте: греческая принцесса, христианка, крестилась. (54) Сменила имя… Случайно ли?.. Что это – игра, спланированная хитрой политикой?

Следом за Сафией (Софьей) в Москву ехали греки, их духовенство. После падения Византии оно осталось не у дел – паства перешла в ислам. И греки свои надежды связывали с Софьей Палеолог, которая на второй же день подмяла под себя мужа и своих амбиций по возрождению Византии уже не скрывала.

Так Москва познакомилась с христианством. Не принимая его!

Греков к службе в русские храмы не допускали, но по указу Кремля им разрешили строить свои храмы… Рим тогда проиграл Москву, вчистую проиграл… Обстановку тех лет описал Федор Иванович Успенский, авторитетный и, по-моему, единственный из именитых российских историков, кому удалось сохранить лицо. Наплыв (митрополитов, епископов, игуменов) был велик, греки шли на Москву толпами. Отвергнутые на родине, они искали на Руси званий и поживы. И находили, потому что стояли за спиной Софьи Палеолог, управительницы Москвы. К ней в спальню даже муж не заходил без доклада (это тоже не оставалось незамеченным).

Сила, назвавшаяся христианской, изощренно губила русскую веру. Под властью жены безропотный московский князь стал «собирать» Русь на новый лад, взращивая ненависть к тюркскому ее началу, возвеличивая греков и их веру. (55) Русь «собирали» в угоду Софье, а она была страшнее одинокой волчицы, мечтавшей о собственных угодьях. Тогда и пришла в Москву мысль о крепостном праве.

«Люди извне», так русские называли греков, исподволь расшатывали общество, используя любой повод, любую щель, чтобы влезть в русскую душу. Нестойких бояр подманивали властью, дворню – подачками и взятками за счет Кремля. Московские дворяне, появившиеся именно тогда (!), и посеяли первые зерна Смуты на Руси.

Укрепились на щедрой Руси греки на зависть быстро: надежда на близкие выгоды порождала новые их устремления, они не останавливались ни перед чем. Ядом травили старое русское духовенство, и им сходило с рук. А при слабоумном царе Федоре, когда власть перешла Борису Годунову, в Москве учредили Русскую церковь по греческому образцу – московиты стали христианами. Не все, а власть имущие. Традиционной «старой вере» пришла альтернатива. В 1589 году случилась эта беда.

А дело обстояло так.

Тремя годами ранее Годунов позвал в Москву Антиохийского патриарха Иоакима, второго по рангу в Греческой церкви (то был первый визит на Русь высокого церковного лица!) и начал откровенный торг. Ты мне – я тебе. В открытую. Кремль желал создать на Руси филиал Греческой церкви, грек искал личные выгоды. Потом в Москву явился Греческий патриарх Иеремия, повод для визита был ничтожный: получение милостыни от русского царя на постройку храма и дома в Стамбуле.

Патриарх жил под городскими воротами, был гол, как сокол, ничего не имел. Даже дома. Церковь, нищую, дважды продавшуюся, и покупали русские, которые хотели войти в мир христианства не через латинские ворота. Последовала череда трудных переговоров, Москва купила-таки единственный товар, что был у греков, – имя. (56)

И стала Русь христианской, то есть Россией. 26 января 1589 года в Кремле избрали первого патриарха, Иова, выдвиженца Бориса Годунова. Он стал пятым, последним по рангу в иерархии патриархов Греческой церкви. Здесь обращаю внимание на две детали. Первая – греки подписали акт избрания, не читая бумаг, что указывало на безразличие и поспешность, с которым создавали Греко-российскую церковь. Документы даже не перевели на греческий язык… И?это отметил Успенский!

Вторая – в списке главных лиц Греческой церкви нет патриарха Киевской Руси, который, как утверждает «официальная» историография, в X веке принял от греков святой крест. Но его там нет! Был Константинопольский, Антиохийский, Александрийский, Иерусалимский и пятый, вновь избранный Русский патриарх. Все.

Вопрос, кто представлял в Греческой церкви Киевскую Русь, повисает в воздухе. Возможен один-единственный ответ – никто. Поэтому крещение Руси и окружено недомолвками, а Россия – позорным незнанием своего прошлого. Отсюда – от незнания! – забыто «Смутное» крещение Руси в 1589 году, забыт церковный раскол, устроенный уже иезуитами в 1666 году, то был их реванш… Иезуиты стали править в Кремле через своих ставленников – Романовых… Нить весьма и весьма ярких событий, как видим, увязана в плотный «крещенский» клубок, который при желании можно распутать и умом понять Россию…

Крещение Руси – это акт, который рвал ее духовные связи с Кавказской Албанией, с Патриаршим престолом. Он был началом новой политики, нового «календаря».

С тех пор Рим играл с Москвой, как кошка с мышью.