Талисман Сурхай-хана

Талисман Сурхай-хана

Хан Кази-Кумухский Сурхай Чолак отличался великой отвагой, даже среди своих сородичей славился он ловкостью и выносливостью. В те времена ханов и их сыновей народ почитал и уважал за смелость, физическую силу и ум. Сын хана закалялся с детства, ибо должен был стать воином и ловким всадником, умным и образованным человеком. В битвах и сражениях хан с сыновьями шел впереди, их личный пример вдохновлял воинов. Стоило дрогнуть в бою, струсить хану или ханскому сыну – позор ложился на всех них и потомков.

Сурхай был внуком Кази-Кумухского халклавчи Алибека. Тогда народ избирал себе вождя и его называли халклавчи, он обязательно должен был быть выходцем из семейства шамхалов. У Алибека было двое сыновей: Сурхай-шамхал и Герей-шамхал, но оба они погибли еще при жизни отца. В день смерти Сурхай-шамхала у Герей-шамхала родился первенец, которого в честь погибшего дяди и назвали Сурхаем. Через несколько лет погиб и Герей-шамхал. Остались их дети: у Сурхай-шамхала семеро сыновей и одна дочка, а, у Герей-шамхала один сын Сурхай.

За воспитание внуков взялся сам халклавчи Алибек. А у Сурхая был еще и дед по матери, известный арабист, который взялся обучать Сурхая. И мать Сурхая была грамотной женщиной, владела арабским языком.

С раннего детства Сурхай отличался умом и смекалкой, был вынослив и смел. Мать никогда не баловала своего единственного сына, посылала его со взрослыми парнями на охоту и на состязания. Еще мальчиком он мог вскочить на бегущего скакуна и спрыгнуть с него, купался в ледяной речке. Как-то ранним зимним утром встретила Сурхая родственница, он шел на речку делать намаз перед моленьем. Жалко стало ей мальчика, пошла она к его матери и спросила, почему рискует единственным сыном. “Разве есть у тебя кроме него еще кто-нибудь?”

Мать Сурхая ответила: “Именно поэтому я так поступаю! Если Сурхай вырастет тряпкой, нет у меня другого сына, который вырастет мужчиной. Разве не ему, единственному, надо будет защищать меня, мою землю, мой народ? Будь что будет, судьбу, предначертанную богом, нельзя предотвратить!” Хотя о смелости и выносливости Сурхая шла молва, сам он робел перед двоюродными братьями. Они часто обижали его, а он не смел им ответить тем же. Очень не нравилась эта робость его учителю, деду по матери. Однажды после очередной выходки братьев, обидевших Сурхая, дед-учитель позвал к себе мальчика и одел на него талисман.

– Этот талисман, – сказал он, – спасет тебя от любой беды. Какую бы рану, какую бы травму ты не получил, не бойся, ты выживешь. Запомни: ты ни в коем случае перед соперником не должен робеть, будь то брат или чужой. Если в душу закрадется робость, вспомни о талисмане и положи на него руку, через мгновение к тебе вернется смелость: как тигр, бросайся на противника! Тебя никто не сможет победить!

Дед часто возил Сурхая в горы, в поле, на охоту, учил его ловко взбираться по скалам, прыгать через ущелье, джигитоваться с саблей на скакуне и, когда Сурхай робел, дед тут же приказывал: “Тронь талисман!” И робость Сурхая действительно исчезала. И вырос Сурхай самым отважным среди ровесников. К тому же в семнадцать лет он в совершенстве владел турецким и арабским языками и прочел много книг арабских и турецких ученых. Весь коран он знал наизусть. Когда Сурхаю не было еще и восемнадцати, дед Алибек женил его на двоюродной сестре – дочери Сурхай-Шамхала, единственной сестре семерых братьев. Этим браком халклавчи Алибек хотел укрепить дружбу между сыном Герей-шамхала и братьями, ибо чувствовал, что сыновья Сурхай-шамхала недолюбливают его. Но стар и немощен был Алибек и вскоре заболел и слег. Всеми делами Кази-Кумуха стала управлять его сноха, вдова Сурхай-шамхала Умамат-бике. После смерти халклавчи Алибека, народ Кази-Кумуха и окружных сел собрался на базарной площади Кумуха для выборов нового правителя. Старшины решили пригласить на эту должность одного из сыновей Сурхай-шамхала. Послали вакилов к Умамат-бике с просьбой назвать одного из сыновей, наиболее достойного такой чести. Умамат-бике доложили, что пришли вакилы народа с просьбой назвать лучшего из семерых. Но она не соизволила даже выйти к ним, посланцам, сняла с ноги башмак и бросила слугам: “Передайте, что управлять ими сможет даже этот мой старый башмак!”

Оскорбленные вакилы вернулись на площадь и доложили народу о случившемся. Возмутились люди и решили пригласить на должность халклавчи Сурхая, сына Герей-шамхала. Послали тех же вакилов к матери Сурхая. С должным уважением приняла она вакилов, выслушала их, и велела слугам найти Сурхая. Мать взяла в руки коран и приготовилась к беседе с сыном. Когда Сурхай явился, сказала ему:

– Сын мой, народ хочет избрать тебя своим халклавчи и уважаемые вакилы пришли спросить моего согласия на твое избрание. Я дам согласие только в том случае, если поклянешься на коране, что будешь следовать моему совету, когда станешь халклавчи. Ты должен любить, жалеть и утешать народ, жаждущего утолить, знать душу голодного и утешить скорбящего. В трудное для народа время – будь вместе с ним, а если придется, должен отдать за него не только силы и ум, но и саму жизнь. С людьми старше себя – разговаривай, как с отцом своим, с людьми младше тебя – обращайся, как с детьми своими, а с ровесниками будь как с братьями. Ты должен поднять споткнувшегося и простить его. Если ты обещаешь следовать этим советам, поклянись! – мать на вытянутых руках поднесла сыну коран. Сурхай поклялся делать все так, как советует мать. И мать дала вакилам свое согласие и отправила с ними своего сына. Вакилы доложили народу, как встретила их мать Сурхая и какой наказ дала сыну. Народ одобрил поступок сына и матери и Сурхая провозгласили ханом… Но этим не обошлось. Возмущенные поступком вдовы Сурхай-шамхала, люди направились к дому, чтобы расправиться с оскорбившей народ гордячкой и ее сыновьями. Кто-то предупредил их о грозящей беде. Умамат-бике приказала нукерам и слугам запереть ворота и никого не впускать, приготовить оружие, чтобы в случае необходимости дать отпор. Ворота заперли. Подошедшие люди окружили все жилище Шамхала. Возле ворот и во дворе завязалось жестокое сражение, много нукеров и слуг погибло. Но когда люди ворвались во дворец, там не оказалось ни сыновей шамхала, ни их матери: они убежали еще до окружения. Через несколько дней стало известно, что они укрылись в одной из крепостей на окраине селения Акуша. Акуша тогда не входило в Кази-Кумухское шамхальство.

Народ полюбил Сурхай-хана, почитал его. Молодой халклавчи собрал вокруг себя старейшин Кумуха и окружных сел и вел дела, советуясь с ними. Однажды к Сурхай-хану явились старейшины аулов, граничивших с Акушой, с жалобой, что двоюродные братья Сурхая обижают людей: собирают дань, отбирают скот и драгоценности, бьют и наказывают неповинующихся им.

Сурхай-хан с несколькими нукерами отправился вместе со старейшинами на границу с Акушой. И действительно застал своих братьев бесчинствующими в одном из аулов. Сурхай-хан потребовал, чтобы они удалились и не смели беспокоить народ ханства. Братья ответили грубо и оскорбительно. Тогда Сурхай предложил драться. Братья обрадовались. Их было семеро, а Сурхай – один с двумя нукерами. Чтобы не вовлекать в кровопролитие людей, Сурхай предложил драться за горой.

Прежде чем вынуть саблю, Сурхай предупредил своих нукеров, чтобы не вмешивались в драку и даже не подходили к нему, пока он жив. Началась жестокая драка. Сурхай дрался, как лев. Он уложил троих, но и ему отсекли саблей кисть левой руки. Истекая кровью дрался Сурхай, ранил оставшихся четверых и они сдались. Сурхай велел своим нукерам оказать помощь раненым братьям. Стоя над убитыми братьями, плакал молодой хан. У него самого оказалось семьдесят ран. Сурхай велел созвать народ и отвезти тела братьев к их матери в Акушу. Он организовал похороны и похоронил их с почестями, подобающими шамхалам. Одного из нукеров послал к жене с повелением немедленно выехать на похороны своих братьев в Акуша. Был у них в то время восьмимесячный сын по имени Магомед. Так и окончилась их совместная жизнь.

Впоследствии Сурхай-хан женился на дочери известного в то время арабиста из селения Цущар. Ее звали Хаджи-Айшат, ибо не только грамотной была эта девушка, но и совершила хадж в Мекку.

С первых дней правления шла в войнах жизнь Сурхай-хана. И всегда он личной отвагой и мужеством вдохновлял воинов. Подобно деду своему – халклавчи Алибеку, воспитывал он и своих сыновей – Магомеда и Муртазаали. Много песен сложено в народе о младшем сыне, Муртазаали, разбившем персов.

В войне с иранскими захватчиками Сурхай-хан участвовал в преклонном возрасте. И попал он в плен к самому Надир-шаху. Хотел шах казнить его. И Сурхай-хан сказал ему:

– Я стар. Не много урона для моего народа будет от этой казни. А много ли пользы будет тебе? Помни, после моей смерти твоя жизнь будет длиннее моей лишь на несколько дней…

Надир-шах воздержался от казни Сурхая и отправил его в тюрьму города Дербента, где. была резиденция Надир-шаха. Туда же он выслал и жену Сурхай-хана Хаджи-Айшат. Но не заточил ее в тюрьму. Сумела Хаджи-Айшат встретиться с женой Надир-шаха, покорила ее своим умом и грамотностью, и та сделала все, чтобы облегчить участь Сурхай-хана: он был освобожден из тюрьмы, хоть и не мог выехать из Дербента. Когда сын Сурхай-хана Муртазаали разгромил персидские войска, не до пленных было Надир-шаху, и вернулись они домой… Кази-Кумухским ханом в то время был старший сын Сурхая – Магомед.

Старый и больной Сурхай-хан доживал свои последние дни в постели. Незадолго до смерти он раскрыл талисман, что носил с самого детства. В пропитанной воском ткани был завернут тоненький лоскуток кожи с надписью: “Срок жизни твоей находится в руках Аллаха, но удача твоя в решительности и уверенности твоей души”.