БОЕВОЕ ПРИМЕНЕНИЕ ГВАРДЕЙСКИХ МИНОМЕТНЫХ ЧАСТЕЙ
БОЕВОЕ ПРИМЕНЕНИЕ ГВАРДЕЙСКИХ МИНОМЕТНЫХ ЧАСТЕЙ
Осенью 1941 года РККА еще не имела достаточного опыта в боевом применении подразделений и частей М-8 и М-13, не было в этой области и единых взглядов, В одних случаях полки действовали в полном составе, и каждый из них поддерживал какое-либо одно общевойсковое соединение, в других — они расчленялись по-дивизионно, причем каждый дивизион временно придавался стрелковой дивизии. Например, на Юго-Западном фронте с 21 сентября по 10 октября 1941 года 4-й гмп в течение пяти суток поддерживал 14-ю кавалерийскую дивизию, а затем 15 суток поддерживал различные дивизии 38 армии. 7-й гмп по-дивизионно поддерживал 47-ю и 76-ю горнострелковые дивизии.
Приказом Военного Совета Западного фронта от 22 октября 1941 года имевшиеся в распоряжении фронта дивизионы ГМЧ были закреплены за стрелковыми дивизиями и бригадами: 5 армия: 50-я сд — 1, 2/11 гмп, 133-я сд — 3/13 гмп, в распоряжении командующего армией — 2/1 гмп, 3/9 гмп. 16 армия: 316-я сд — 2, 3/14 гмп. 33 армия: 222-я сд — 1/13 гмп, 151-я мсбр — 2/13 гмп, 201-я вдбр — 2/12 гмп, 43 армия: 152-я мсбр — 1/12 гмп, 312-я сд — 3/12 гмп, 49 армия: 238-я сд — 1/3 гмп.
В таких условиях большую часть задач дивизионы полков получали непосредственно от командиров поддерживаемых соединений и объединений, в распоряжении которых они находились. Командиры гвардейских минометных полков не могли систематически управлять боевыми действиями своих дивизионов. Передача распоряжений штабами полков и контроль за их исполнением осуществлялись, как правило, через делегатов связи. Действия частей гвардейских минометов фронта объединялись фронтовой оперативной группой ГМЧ, Военный Совет которой был непосредственно подчинен Военному Совету фронта. Для связи фронтовой оперативной группы ГМЧ с подчиненными ей частями использовались фронтовые, армейские и оперативной группы ГМЧ средства связи и офицеры связи.
При наличии времени для каждого дивизиона выбирали несколько огневых позиций, весь дивизион располагался на одной огневой позиции. Координаты огневых позиций определяли по карте. В инженерном отношении огневые позиции, как правило, не оборудовали, так как после залпа дивизионы немедленно уходили в районы сосредоточения. За редкими исключениями разведку противника организовывали в дивизионах только после получения огневых задач и ограничивались наблюдением за тем районом, по которому предстояло открыть огонь. Большинство залпов ГМЧ производилось по целям, расположенным в глубине боевого порядка противника. Это объяснялось, с одной стороны, опасением поражения своих войск, расположенных на переднем крае обороны (рассеивание снарядов было велико и еще недостаточно изучено), и, с другой стороны, тем, что цели, наиболее подходившие для применения огня ГМЧ (колонны, крупные сосредоточения и скопления войск противника, штабы, узлы связи и т. п.), находились в глубине боевых порядков противника. Поэтому объекты поражения для ГМЧ в основном указывались командирами общевойсковых соединений или начальниками артиллерией дивизий. Основным способом подготовки исходных данных для стрельбы была сокращенная подготовка по карте. Огневые задачи решались дивизионными и батарейными залпами.
После залпов ГМЧ наступавшие пехота и танки противника почти всякий раз прекращали атаки и в течение более или менее длительного времени не предпринимали на этом участке активных действий.
Общими особенностями боевого применения ГМЧ являлись:
— передвижение боевых установок М-8 и М-13 на большие расстояния заряженными и способными к мгновенному открытию огня;
— залп полка и дивизиона происходил в короткий период времени (до 1–2 минут) с дальнейшим быстрым покиданием боевой позиции;
— длительное ручное перезаряжание установок, которое превышало время залпа в 10–13 раз;
— большое рассеивание реактивных снарядов при стрельбе и необычная для артиллерии конфигурация эллипса рассеивания;
— вдвое меньшая площадь действительного поражения осколками, нежели у снарядов 76-мм пушек и 122-мм гаубиц.
Последние два свойства вынуждали при подготовки стрельбы по заданной цели подбирать соответствовавшую наивыгоднейшей дальности стрельбы огневую позицию, позволявшую наиболее производительно использовать снаряды.
Части М-8 и М-13 могли быть использованы эффективно для подавления и частичного уничтожения живой силы и огневых средств противника, расположенных открыто (М-8, М-13) или в легких укрытиях (М-13), а части М-30 (М-31) — для подавления и частичного уничтожения тех же целей, но расположенных в прочных укрытиях.
Плотность огня дивизиона М-8 была равна 3,5–5,2 снаряда на каждый гектар площади в 37–43 га (соответственно для двух- и трехбатарейного дивизиона). Плотность огня дивизиона М-13-2,6 — 3,8 снаряда на каждый гектар площади в 32 — 36 га. Дивизион М-30 имел плотность огня 9,6 снаряда на каждый гектар площади в 20 га, дивизион М-31 — 4,5 снаряда на каждый гектар площади в 40 — 42 га. Подразделения при использовании снарядов М-20 имели плотность огня в зависимости от применяемых установок:
— при стрельбе с установок М-13 (по 8 снарядов только с верхнего ряда направляющих) плотность огня дивизиона М-13 была около 3 снарядов на каждый гектар площади в 16 га;
— при стрельбе с рам М-30 (по 6 снарядов с одной рамы) плотность огня дивизиона М-30 равнялась 12 снарядов на каждый гектар площади в 16 га.
Опытным путем было установлено, что для гарантированного поражения открыто расположенной в рост или двигающейся живой силы требовалось 8-10 снарядов М-8 или 4–5 снарядов М-13 на 1 га. Для поражения живой силы, расположенной лежа или в легких укрытиях — 15 — 20 снарядов М-8 или 6–8 снарядов М-13 на 1 га. Для поражения живой силы и огневых средств противника, расположенных в прочных укрытиях полевого типа, требовалось 30 — 40 снарядов М-20 или 20 — 30 снарядов М-30 (М-31) на 1 га. Следовательно, для надежного поражения одной цели надо было направлять огонь не одного, а двух — трех и более дивизионов.
Боевая установка, смонтированная на автомашине повышенной проходимости, облегчала совершение маршей на дальние расстояния при высоких скоростях движения. В среднем величина суточного пробега ГМЧ достигала от 150 до 300 км. Кроме того, способность ГМЧ к быстрому маневру ставило их в преимущественное положение по сравнению с другими видами артиллерии. 100 % укомплектование формируемых ГМЧ всей положенной по штату техникой, материальными средствами и личным составом было обязательным, в отличие от других частей артиллерии. Штатным количеством автомашин ГМЧ поднимали за один рейс весь свой личный состав, все боевое и хозяйственное имущество и три — четыре залпа боеприпасов.
Указания по использованию ГМЧ были изложены в приказе СВГК № 04 от 8 августа 1941 года, инструкции командующего ГМЧ СВГК от 7 мая 1942 года, «Инструкции по применению минометных частей М-30, М-20, М-13 при прорыве укрепленной полосы противника», утвержденной НКО СССР 4 апреля 1943 года.
В последней инструкции было сказано, что дивизионы М-30 должны сосредотачиваться на участке прорыва шириной в 4 км, иначе успех прорыва не будет обеспечен из-за противодействия фланговых огневых средств противника, и что дивизионов М-30 должно быть не менее 12 (3 дивизиона на 1 км фронт прорыва). С ростом же ширины участков одновременного прорыва обороны противника, ГМЧ стали применять сосредоточенно, концентрируя их залповый огонь на отдельных, особенно важных объектах обороны противника.
Дивизии и бригады М-31, вооруженные рамами М-30, были малоподвижны в бою. Подвоз рам и боеприпасов на огневые позиции, оборудование огневых позиций, установка рам и их заряжание требовали большой затраты времени. Для подготовки бригады М-31 к залпу требовалось от 8-10 часов до суток, в зависимости от накопленного опыта. Например, в приказе № 0084 от 28 июля 1943 года командующий артиллерией Центрального фронта требовал от командующих артиллерией армий, чтобы бригадам М-31, привлекаемым к выполнению боевых задач, предоставлялось 6 часов светлого времени для производства разведки и не менее 6–8 часов ночью для занятия огневых позиций и подготовки к залпу. В оборонительном сражении под Курском ГМЧ, приданные Центральному фронту, израсходовали около 13 залпов снарядов на каждую установку М-8, более 6 залпов на каждую установку М-13, более 3,5 залпа снарядов М-20 на каждую установку М-13 и около 2 залпов снарядов М-30 (М-31) на каждую восьмизарядную раму М-30.
Вот несколько примеров боевого применения ГМЧ во время войны. К 25 июля 1942 года на Южном фронте сложилась тяжелая обстановка — с тяжелыми потерями войска фронта отошли за Дон. Однако и на этом рубеже наши войска не смогли остановить 1-ю танковую армию противника, которая прорвав оборону советских войск, устремилась своими подвижными соединениями в направлении на Веселый и Сальск, угрожая тылам фронта. Единственной реальной силой в руках командования фронта, способной в кратчайший срок выдвинуться на угрожаемое направление и задержать, хотя бы на кратчайший срок врага, являлась фронтовая оперативная группа ГМЧ (командующий — гвардии полковник А.И. Нестеренко). Части группы полностью сохранили боеспособность и имели достаточное количество боеприпасов. По боевому распоряжению № 0433 от 25 июля Военного Совета Южного фронта в течение ночи с 25 на 26 июля была создана подвижная группа Южного фронта под командованием гвардии полковника А.И. Нестеренко в составе 8, 43, 48-го гмп, 14-го огмд (с общим количеством установок — не менее 60), 176-й стрелковой дивизии на 600 автомашинах (которые еще следовало отобрать у неорганизованно отходивших частей и подразделений), 62-го отдельного танкового батальона (в составе 20 — 25 танков типа БТ, Т-26, Т-60), 113, 240-го отдельных зенитных артиллерийских дивизионов МЗА, автороты подвоза. С утра 27 июля части группы уже вступили в бой. Играя роль мощного подвижного арьергарда группа смогла обеспечить организованный отход соединений и частей, тылов Южного фронта на Северный Кавказ, сдерживая массированным огнем установок М-13 продвижение подвижных частей противника.
В Ржевско-Сычевской наступательной операции в 6 часов 15 минут 4 августа на участках прорыва 20-й и 31-й армий началась артиллерийская подготовка. Особенно эффективным был залп тяжелых реактивных снарядов М-30 перед началом атаки. Об этом говориться в телеграмме командующего Западным фронтом Маршала Советского Союза Г.К. Жукова командующим армиями: «Непосредственно перед атакой дали залп 18 дивизионов М-30. Было нанесено громадное поражение противнику и разрушена вся система огня, что позволило пехоте и танкам уверенно и без больших потерь двинуться в атаку» («Советская артиллерия в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.». М., Воениздат, I960 г., с. 147).
Во время контрнаступления под Сталинградом, при бое в глубине для отражения вражеских контратак и нанесения огневых ударов по узлам сопротивления противника, успешно использовалась приданные подвижным соединениям полки ГМЧ. Они следовали в составе колонн танковых и мотострелковых бригад ближе к голове их, что позволяло быстро вводить полки в действие. Например, 26-й танковый корпус, развивая наступление в юго-восточном направлении, к исходу 19 ноября 1942 года подошел к сильно укрепленному узлу обороны противника Перелащовский и завязал за него бой. Артиллерийский корректировщик, находившийся в радийном танке в голове колонны, дал целеуказания в дивизионы приданного на усиление корпусу 85-го гмп. Дивизионы полка быстро развернулись и произвели залп по узлу обороны. Одновременно батареи 1241-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка открыли фланговый огонь прямой наводкой по огневым средствам, бронетехнике и живой силе противника. В результате совместных согласованных действий частей корпуса, артиллерии и ГМЧ, 26-й тк быстро сломили сопротивление врага и овладели Перелазовским. В этих боях огнем артиллерии и ГМЧ было уничтожено 8 танков, 15 противотанковых орудий и большое количество пехоты.
Для усиления высадившегося у Южной Озерейки десанта был отправлен 3-й отдельный гвардейский горно-вьючный минометный дивизион (командир — капитан Д.И. Ермольчик). 9 февраля 1943 года он был погружен на два транспорта Черноморского флота «ТРАКТОРИСТ» и «ЗЕМЛЯК». В ночь на 10 февраля конвой вышел к Южной Озерейке. В результате атаки германских торпедных катеров транспорт «ТРАКТОРИСТ» был потоплен, на котором погибли заместитель командира дивизиона по политической части капитан Ф. Новосад, взвод управления дивизиона и одна батарея. Транспорт «ЗЕМЛЯК», на котором находился командир дивизиона и две батареи, напоролся на подводный камень, получил повреждение и возвратился в Геленджик. В течение суток дивизион был пополнен личным составом и техникой, в ночь на 12 февраля был успешно переброшен на плацдарм. 13 февраля на участке 83-й морской стрелковой бригады дивизион произвел первый залп по врагу. 3-й оггвмд пробыл на Малой земле более 200 суток, выпустив по врагу более 6000 снарядов М-8, не потеряв ни одной установки.
В первый день сражения на Курской дуге (5 июля 1943 года) в 11 часов противник вклинился в оборону 81-й стрелковой дивизии в районе Озерки, угрожая окружить ее 467-й стрелковый полк. Командир приданного дивизии 65-го гмп майор Кочуланов выдвинул 313-й дивизион полка на открытые огневые позиции и произвел дивизионный залп по танкам и пехоте противника, прорвавшимся к западной окраине ст. Поныри. Три танка были подожжены, 30 солдат противника уничтожены. Через 10 минут был дан новый залп по атакующим танкам и пехоте противника. Дивизион уничтожил еще 5 танков, пехота противника была рассеяна. Полк своим огнем сорвал попытку окружить 467-й полк.
В ходе наступления под Ленинградом и Новгородом (январь — февраль 1944 года) в бою за Красное Село большую помощь пехоте 291-й стрелковой дивизии оказали гвардейцы-минометчики. В критический момент боя был обнаружен подход подкреплений противника из Урицка по шоссе к Красному Селу. Командир 38-го гмп подполковник Алымов часть своих реактивных установок развернул в северо-западном направлении и мощным внезапным залпом задержал и частично рассеял колонну противника на подступах к Красному Селу. 58-я пехотная дивизия противника, усиленная танками, пыталась задержать соединения 116-го стрелкового корпуса в районе Плюсса, оз. Черное, но 8 февраля была окружена нашими войсками и партизанами. Окруженный противник пытался вырваться, переходя в контратаки с различных направлений и используя для этого ночное время. Одну из первых попыток он предпринял в районе села Горино. 10 февраля с наступлением темноты до батальона пехоты противника при поддержке артиллерии контратаковали наши подразделения у сел Горино и Узмино. Противник был встречен огнем противотанковой и полковой батарей. Невзирая на потери, враг упорно стремился прорваться. Исход короткого, но ожесточенного боя решил точный залп гвардейского минометного дивизиона. Не выдержав удара, противник отошел в исходное положение.
На 2-м Прибалтийском фронте 2 августа 1944 года 21-я гмбр (командир — полковник К.Г. Сердобольский), поддерживающая стрелковый корпус, получила боевую задачу произвести дивизионный залп по опорному пункту Баркава. В 19.00 был дан залп снарядами М-31. Из-за большого рассеивания снарядов и недостаточной плотности огня дивизионного залпа опорный пункт разрушить не удалось. Было решено произвести повторный залп снарядами М-31 УК. После залпа наша пехота с незначительными потерями захватила опорный пункт. Более 50 % оборонявшихся было уничтожено, остальные были деморализованы и практически не оказали сильного сопротивления. Почти все окопы, пулеметные гнезда, деревоземляные перекрытия были разрушены.
Во время Ясско-Кишиневской операции в ночь на 25 августа 1944 года окруженные части и соединения 7, 44, 52-го армейских корпусов противника попытались прорваться через Лопушну. Противнику удалось выйти к ее восточной окраине. Тогда на прямую наводку был выдвинут третий дивизион 45-го гмп. Экономя боеприпасы, дивизион вел огонь в упор последовательно отдельными установками, израсходовав при этом 500 снарядов. Противник, не выдержав огня, в беспорядке отошел на исходные позиции.
В целях усиления артиллерии 4-го Украинского фронта для действий в условиях горнолесистого района Карпат фронт усиливался 2-м и 3-м отдельными гвардейскими горновьючные минометными дивизионами (по 12 восьмизарядных установок М-8 в каждом). Сначала эти дивизионы имели конную тягу, затем установки стали монтировать на автомашинах типа «Виллис» или ГАЗ-67. Удобство применения этих установок состояло в том, что они обеспечивали ведение огня как с автомашины, так и в снятом положении с земли. Установка могла переноситься в разобранном виде вручную тремя бойцами, а другие три бойца расчета шли для подмены. Каждый боец нес три мины. Благодаря такой конструкции эти установки действовали в стороне от дорог до 12 км, обеспечивая наступление пехоты на отдельных направлениях, на открытых флангах, при обходе и охвате противника. Во время Карпатско-Ужгородской операции подразделения 2-й гвардейской воздушно-десантной дивизии 13 сентября 1944 года овладели горой Мунчелык (1355,1 м над уровнем моря) и должны были атаковать противника, блокируя его опорный пункт на горе Хорда (1479,7 м над уровнем моря). Пять дней шли упорные бои, но высотой овладеть не удалось. За одну дождливую ночь, по единственной испорченной дороге с крутизной склонов более 30 градусов артиллеристы дивизии с помощью двух автотягачей, лебедок, лямок и канатов к 18 сентября доставили на гору Мунчелык одну пушечную батарею, а затем 2-й оггвмд. Внезапным и точным огнем прямой наводкой эти подразделения обеспечили пехоте овладение горами Хорда и Кутылувка. В ходе боя 2-й оггвмд произвел восемь батарейных залпов.
В условиях гор ГМЧ вели огонь залпами батарей, взводов, отдельных установок и реже полками и дивизионами. За сентябрь 1944 года ГМЧ 4-го Украинского фронта произвели залпов (таблица 6).
Во время штурма Кенигсберга (март-апрель 1945 года) особенность в применении ГМЧ являлось широкое использование в уличных боях одиночных реактивных снарядов для стрельбы прямой наводкой. С этой целью в гвардейских минометных бригадах были созданы штурмовые группы реактивных снарядов (PC), каждая в составе 12 человек. В каждой бригаде создавалось по 2–3 группы. Стрельба снарядами М-31 производилась непосредственно из укупорки, которая устанавливалась в окнах или проломах зданий напротив объекта, подлежащего разрушению. Каждой стрелковой дивизии придавалась 1–2 штурмовые группы PC, которые в свою очередь использовались для непосредственного обеспечения штурмовых отрядов и групп пехоты. Боевые действия показали высокую эффективность такого использования реактивных снарядов.
В ходе Берлинской операции (апрель-май 1945 года) с началом уличных боев в Берлине широко применялись ГМЧ. В условиях борьбы на узких улицах наряду с залповой стрельбой полков М-13 и дивизионов М-31-12 большое распространение получила стрельба прямой наводкой отдельными реактивными снарядами М-31, М-20 и частично М-13. Этот вид стрельбы являлся весьма эффективным и рациональным, так как при минимальном расходе снарядов достигалась большая эффективность артиллерийского огня. Обычно один или несколько снарядов М-31 непосредственно в укупорке устанавливались в оконных проемах или проломах зданий против дома, намеченного для разрушения. Затем производились выстрелы, и силы взрыва трех — пяти таких снарядов оказывалась достаточной для основательного разрушения крупного здания. Дальность стрельбы таким способом колебалась в пределах от 50 до 200 м. Для разрушения особо мощных узлов сопротивления противника часто применялась стрельба прямой наводкой большого количества снарядов М-31 одновременно.