Ольгерд и Кейстут

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Ольгерд и Кейстут

Внезапно погибший Гедимин не успел, вероятно, назначить себе преемника. При жизни он раздавал земли своим сыновьям на правах удельных князей; осталось после него семь сыновей, и неизвестно, почему младший его сын Явнут являлся обладателем Вильны и нескольких других больших городов. Пользоваться правами великого князя в глазах своих старших братьев он, без сомнения, не мог, и потому можно было опасаться распадения Литовского княжества на несколько мелких уделов и усобиц их между собой. Это было бы, конечно, очень кстати для врагов Литвы – для польского короля, который хотел завладеть Волынью, и особенно для двух немецких орденов.

К счастью для Литвы, неопределенное и смутное время длилось всего около пяти лет. Двое наиболее даровитых и предприимчивых из сыновей Гедимина – Ольгерд и Кейстут, сыновья одной матери и притом очень дружные между собой, – спасли Литву от беды. Зимой 1345 г. получены были тревожные вести о приготовлении тевтонских рыцарей к большому походу на Литву и о том, что к ним на подмогу идут из Западной Европы сильные отряды рыцарей. Медлить нельзя было; разрозненная Литва могла легко пасть под ударами их. Тогда Ольгерд и Кейстут условились внезапным нападением овладеть Вильной. Это удалось. В назначенный день Кейстут из Трок быстро двинулся на Вильну и ночью, на рассвете, завладел обоими замками, защищавшими город. Явнут был захвачен в плен. Скоро после этого подошедший к городу Ольгерд был торжественно возведен на великокняжеский престол (1345). Явнуту дали небольшой удел. Остальные братья должны были подчиниться обстоятельствам. Совершив переворот, Ольгерд и Кейстут успели собрать достаточные силы для обороны от врагов. Когда немцы вторглись в Литву, братья в свою очередь напали на Ливонию и заставили неприятеля позаботиться о защите своих собственных владений. Поход рыцарей, грозивший сначала большой опасностью, кончился ничем. После этого крестоносцы редко затевают большие военные предприятия, а по большей части производят частые мелкие наезды. В своей борьбе с немцами литовцы следовали их примеру, тоже предпринимали вторжения в соседние орденские владения. Главным героем этой непрестанной борьбы с немцами, борьбы, длившейся более тридцати лет, является Кейстут. Этот князь отличался открытым нравом и необычайной отвагой. Оставаясь ревностным язычником и литвином, он был очень любим народом. На его долю и достались пограничные с немцами области, Жмудь и часть Литвы, которые ему постоянно приходилось отстаивать с мечом в руках от немцев. Жизнь Кейстута была полна опасностей и военных приключений: два раза он попадал в руки врагов, но оба раза успевал ускользнуть из плена.

Другой брат – Ольгерд, на долю которого достались восточные части отцовского владения, преимущественно русские области, отличался свойствами, противоположными Кейстуту: это был умный, в высшей степени осторожный и скрытный политик, в то же время необычайно деятельный. Все его планы и намерения оставались до самого своего исполнения никому не известными; когда он с войском шел в поход, никто из его сподвижников, даже самых близких людей, не знал, куда и с какой целью направляются военные силы. В противоположность брату своему, истому литвину, он, женатый на русской, усвоил себе русские народные черты, исповедовал втайне православие.

В то время как Кейстут на западе и севере стоял на страже Литовской земли и народности против немцев, Ольгерд работал на юге и востоке над собиранием русских земель. Еще при жизни отца Ольгерд владел частью Литвы и Витебским уделом, доставшимся ему по смерти его тестя; затем, после смерти двоюродного брата, он присоединил к своим владениям целую Полоцкую область; таким образом, в его руках соединилась большая часть так называемой Кривичской Руси.

При Гедимине и Иване Калите, собиравших русские земли, владения их разделялись целой полосой независимых областей Чернигово-Северских, Смоленских и Тверских, и потому до столкновения Москвы с Литвою дело не дошло. Не то было при Ольгерде. Теперь соперничество должно было ясно обнаружиться. Прежде всего дал повод к нему Новгород Великий, искавший у Литвы защиты от властолюбивых притязаний московских князей. Симеон Гордый заставляет новгородцев смириться (1345), но зато Ольгерд идет под пустым предлогом на Новгород: здесь, конечно, снова усиливается литовская партия. Замышлял Ольгерд подчинить себе и Смоленскую область: смоленские князья, очутившиеся между двух сильных соседей, стремившихся к захватам, должны были искать союза то одной стороны, то другой.

Великий князь литовский Ольгерд. Гравюра. XVI в.

Смоленск все-таки на время еще сохранил свою самобытность; но Чернигово-Северская область была поглощена Литвою. Во время татарского ига Чернигово-Северская земля распалась на мелкие уделы, постоянные споры, ожесточенные усобицы и хищные татарские орды вконец обессиливают эту землю, и она становится легкой добычей Ольгерда: он сначала завладевает, пользуясь смутами, более сильной Брянской волостью, а затем и другими уделами (Чернигов, Трубчевск, Новгород-Северский) и раздает их своим сыновьям. Наконец, пользуясь неурядицами в Золотой Орде, неугомонный Ольгерд присоединяет к своим владениям Киевское княжество; затем ведет долгую и упорную борьбу с Польшей за Галицко-Волынское княжество и добивается в 1377 г. того, что Волынь отошла к Литве.

Теперь, с присоединением этих русских областей к Литве, она составляет лишь незначительную часть Литовско-Русского княжества, и вернее было бы его назвать Западно-Русским государством. Русские нравы, обычаи и язык все более и более распространяются в самой Литве; православие тоже, хотя медленно, мало-помалу, но все же усиливается среди литовцев. Уже в семье Гедимина были русские члены, а семейство Ольгерда почти все православное: и первая, и вторая его супруги (Мария Витебская и Ульяна Тверская) были православные, имели при себе православных священников и воздвигали здесь церкви, детей своих воспитывали в православии. Сам Ольгерд, говорят, был окрещен в ранней молодости. Осторожный и скрытный, он старался из политических расчетов утаить это от народа, особенно от влиятельных жрецов; в одном случае уступил их настояниям и выдал им двух духовных лиц, ревнителей православной веры, склонявших язычников к принятию крещения. Несмотря на угрозы и мучения, они остались верны своему призванию и обратили еще несколько язычников в православие; тогда рассвирепевшие жрецы предали их вместе с третьим ревнителем Христовой веры мученической смерти; но, кроме этого случая, не видно, чтобы в Литве воздвигались гонения на православие, и оно продолжало постепенно распространяться в верхних слоях литовского народа, то есть в княжеской семье и дружине. Наряду с русским православием, как известно, водворилось в Литве и римское католичество; но оно под названием «немецкой веры» было ненавистно народу, как и немцы, пытавшиеся мечом и огнем заставить население принять эту веру.

Женатый на тверской княжне, Ольгерд, естественно, втягивался в борьбу Твери с Москвою. Три раза приводил он свои полки к Москве; но здесь был достойный ему соперник – Димитрий Донской, который в свою очередь по уходе Ольгерда опустошал Тверскую область и вымещал на ней убытки, понесенные Московской областью от Литвы. Митрополит Алексей, воодушевленный любовью к родной земле, побуждал, как видно, и князя и бояр на борьбу с Литвою и потому был ненавистен Ольгерду.

«Доныне не бывало такого митрополита, каков сей: благословляет москвитян на пролитие крови, – жаловался Ольгерд в послании к византийскому патриарху в 1371 г., – и ни к нам не приходит, ни в Киев. А кто целовал крест ко мне и убежит к нему, митрополит снимет с него крестное целование. Бывало ли такое дело на свете, чтобы снимать крестное целование?..»

Ввиду этого Ольгерд просит патриарха назначить особого митрополита для русских областей, подвластных Литве.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.