Глава 11 От смерти Сталина до ХХ съезда

Глава 11

От смерти Сталина до ХХ съезда

5 марта 1953 года скончался Иосиф Джугашвили (Сталин), Генералиссимус, Генеральный секретарь ЦК ВКП(б), руководивший партией и государством 31 год. С первых часов после его кончины перед партийным руководством встали два ключевых вопроса: о преемственности власти и о разоблачении культа личности Сталина.

Неверным будет утверждать, что вопрос о культе личности поднимался в этот период из идеалистических соображений, с целью установления справедливости или осуждения преступной политики «отца народов». Прагматичное сталинское окружение отдавало себе отчёт, что Сталин, тем более после своей кончины, сравнялся в массовом сознании с образами небожителей, и ни одна политическая фигура из руководства СССР не будет сравнима с ним в обозримой перспективе. Соответственно, не будет она иметь и должной легитимности на посту главы Советского государства.

О том, что в сталинский период совершались многочисленные «перегибы», партийное руководство было, естественно, осведомлено. Важно, однако, понимать, что и само окружение Сталина не сидело все эти годы в стороне, активно участвуя в управлении страной на своих должностях. За каждым из членов Президиума ЦК, Совета Министров, Верховного Совета тянулся шлейф своих «перегибов». В этой связи ситуация обострялась вдвойне — каждый приглядывался к каждому, ожидая, кто скажет первое слово.

Уже 6 марта 1953 года состоялось совместное заседание Пленума ЦК КПСС, Совета Министров СССР, Президиума Верховного Совета СССР. Решения заседания, по сути, сохраняли статус-кво. Был утверждён новый состав Президиума ЦК, в который вошли Г. М. Маленков, Л. П. Берия, В. М. Молотов, К. Е. Ворошилов, Н. С. Хрущев, Н. А. Булганин, Л. М. Каганович, А. И. Микоян, М. З. Сабуров, М. Г. Первухин. Фактически руководящий орган сохранял существовавшую на тот момент иерархию, причём число членов Президиума сократилось вдвое, из него были исключены все новые лица, создав плацдарм для действий 10 человек «сталинской гвардии». Кроме того, оставив в Президиуме только «старую гвардию», политики могли на время вздохнуть спокойно: шанс услышать обвинение в преступлениях от не менее в них виновных существенно снижался.

С другой стороны, решения заседания не устраняли главных проблем. Развернувшаяся вслед за этим бурная политическая деятельность обычно преподносится как попытка Л. Берии узурпировать власть. Впрочем, выше мы видели, что свой вариант «оттепели» готовил и он, являясь, кроме прочего, одним из самых опасных игроков на этом поле. Возглавляя МВД, Л. Берия имел в своих руках не только силовой аппарат, но и архивы уголовных дел. Записки Берии о реабилитации видных советских и партийных деятелей, которыми он бомбардировал своих коллег по Президиуму, остро ставили вопрос «Кто виноват?».

Так, 17 апреля 1953 года в Президиум ЦК КПСС поступило предложение «О реабилитации Н. Д. Яковлева, И. И. Волкотрубенко, И. А. Мирзаханова и других».[39] В этом послании, адресованном Г. Маленкову, в частности, говорилось: «Постановлением Совета Министров СССР № 5444–2370 от 31 декабря 1951 года „О недостатках 57-мм автоматических зенитных пушек С-60“ были сняты с занимаемых постов и отданы под суд заместитель Военного министра маршал артиллерии ЯКОВЛЕВ Н. Д., начальник Главного артиллерийского управления генерал-полковник артиллерии ВОЛКОТРУБЕНКО И. И. и заместитель министра вооружения МИРЗАХАНОВ И. А.».

Учитывая, что Г. М. Маленков в 1951 году занимал пост заместителя Председателя Совета Министров СССР (а председателем являлся сам Сталин), записка вполне могла восприниматься им (да, видимо, и воспринималась) как угроза. Маловероятно, что Берия не отдавал себе в том отчёта. На попытку дешёвого шантажа в условиях, когда «все знают обо всём», это тоже не тянет. Надо полагать, со стороны Л. Берии такие действия были попыткой своеобразной самообороны — ведь он, являясь главой НКВД — МВД, был первым на роль козла отпущения в связи с идущими процессами.

Развернувшуюся с мая по июнь 1953 года политическую кампанию правильнее было бы назвать «гонкой за право первым начать „оттепель“». И первым проигравшим в ней стал Лаврентий Берия, арестованный 26 июня 1953 года. Характерно, что с докладом о его «преступных антипартийных и антигосударственных действиях» выступил на июльском пленуме ЦК КПСС всё тот же Маленков.

Июльский пленум (1953 года) стал первым партийным мероприятием, на котором были вслух подняты вопросы о пороках в партийном руководстве, нарушениях ленинских норм партийной жизни и был открыто поднят вопрос о разоблачении культа личности. Представление о том, как это происходило, может дать фрагмент стенограммы пленума:[40]

«Тевосян (член ЦК КПСС, министр металлургической промышленности СССР):

Я хотел бы обратить внимание … что после смерти товарища Сталина стало постепенно исчезать имя товарища Сталина из печати. С болью в душе приходилось читать высказывания товарища Сталина без ссылки на автора.

Вчера из выступления товарища Кагановича мы узнали, что этот мерзавец Берия возражал против того, чтобы, говоря об учении, которым руководствуется наша партия, наряду с именами Маркса, Энгельса, Ленина называть имя товарища Сталина. Вот до чего дошёл этот мерзавец. Имя нашего учителя товарища Сталина навсегда останется в сердцах членов нашей партии и всего народа, и никаким берия не удастся вырвать его из нашего сердца. (Аплодисменты.)».

В заключительном слове Г. Маленков охлаждает пыл не разобравшихся в положении дел товарищей:

«Здесь на Пленуме ЦК говорили о культе личности и, надо сказать, говорили неправильно. Я имею в виду выступление т. Андреева. Подобные же настроения на этот счёт можно было уловить и в выступлении т. Тевосяна. Поэтому мы обязаны внести ясность в этот вопрос.

Хрущев: Некоторые не выступившие вынашивают такие же мысли.

Маленков: Прежде всего, надо открыто признать, и мы предлагаем записать это в решении Пленума ЦК, что в нашей пропаганде за последние годы имело место отступление от марксистско-ленинского понимания вопроса о роли личности в истории…»

Совместные действия против Л. Берии, как наиболее опасного из претендентов на «десталинизацию» СССР, сплотили членов Президиума против явной угрозы и позволили заключить что-то вроде внутреннего пакта (который вряд ли был где-либо зафиксирован). По крайней мере, в дальнейшем члены Президиума выступали с общей позицией по вопросу осуждения культа личности. Также в качестве компромиссной фигуры руководителя Советского государства был выбран Н. С. Хрущев, ставший в сентябре 1953 года Первым секретарем ЦК КПСС (решение было принято единогласно).

Что же касается Л. Берии, то, кроме посягательства на светлое имя Сталина, он был обвинён в измене родине и как «агент иностранного капитала», а также агент иностранных разведок, планировавший использовать МВД против Коммунистической партии, расстрелян. Это были первые, но далеко не последние обвинения в его адрес. Их многократные наслоения в период разоблачения культа личности Хрущевым, перестройки Горбачева, демократизации при Ельцине и привели в итоге к созданию абсолютно демонической фигуры из предыдущей главы.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.