Баланс

Баланс

Че Гевара шел в свой последний бой в Боливии с томиком Троцкого в рюкзаке. Исключенный из резерва нелегальной разведки ветеран, автор первой биографии Че Гевары на русском добился создания в Академии наук СССР Института Латинской Америки. Но директором ему быть запретили. Всполошился секретарь ЦК по идеологии Суслов: «О роли товарища Григулевича в организации покушения на Троцкого знает ограниченный круг лиц. Но предположим, что об этом станет широко известно…»

Наверняка нераскрытые архивы и нерассекреченные документы сулят нам немало открытий в судьбе Льва Троцкого, да и других выдающихся деятелей современности. Удручает явное сходство и противоречие между 1917-м и 1991 годом. В переломный судьбоносный момент гражданин ответственный, мыслящий стремится покончить с говорильней, безвластием. Гражданин Санчо Панса, буржуа, обыватель слышит одну команду «фас». Беги, оторви кусок пожирнее, на всех синекур не станет. Троцкий, большевики могли бы преспокойно дожидаться Учредительного собрания и присоединить-с я к разграблению державы. Кто отхватит портфель министра, кому ректорскую мантию, иному заморское посольство.

Ленин, Троцкий, ЦК прекрасно осознавали, что смертельно рискуют. Но вооруженный силовой поворот считали единственным выходом. Крестьянская, сырьевая Россия, без дорог и современного образования, без собственных мощных монополий, опутанная круговой порукой городничих, чичиковых и Хлестаковых, безнадежно отставала от всемирных темпов модернизации. Выход видели в диктатуре. Большевики-ленинцы жаждали власти. Но они использовали ее для модернизации, а не дерибана страны. Они победили в 1917-м. Их заслуга – 9 мая 1945 года. В 1991-м мещанин взял реванш.

Троцкий победоносно завершил «так называемую» (по Сталину) гражданскую войну, создал предпосылки для образования СССР, сохранил единое могучее государство как предтечу превращения его в сверхдержаву. Не дал родине расколоться, воспрепятствовал ее распаду. На просторах евразийской империи не возникли те уродливые режимы, которые в первой половине XX века принесли неисчислимые бедствия народам: фашисты, нацисты, усташи, хортисты, вишисты… К началу Второй мировой войны СССР превратился в промышленного гиганта, сопоставимого только с США и Германией. Япония не решилась в 1941-м напасть на СССР потому, что опасалась держать ответ за 1905 год. Что и случилось в Маньчжурии в 1945-м. Касаемо идеи перманентной революции, рассуждать можно до бесконечности. Но СССР прирос землями уже в 1939 году, возглавил мир социализма, начиная с 1945 года, изрядно споспешествовал национально-освободительным движениям на планете.

Уже в первую пятилетку большевики-ленинцы поставили задачу построить 518 заводов-гигантов, а для индустриализации аграрного сектора оснастить 1040 машинно-тракторных станций! И как строили! 8 января 1930 года в голой степи под Харьковом начали возводить Харьковский тракторный. С 1 октября 1931 года конвейер пустили в штатном режиме – каждые шесть минут по трактору. Да какому, марки «Форд»! А что после 1991 года создали под предводительством «партий власти» в российской и украинской экономике? Один факт – чуть ли не самая горячая экономическая новость лета 2010 года: кто приватизирует Мариупольский меткомбинат им. Ильича. Ударный объект 1930-х по сей день остается лакомым куском, столпом тяжелой промышленности Украины. Троцкий видел в большевизме цель, достижение которой займет ряд десятилетий: «перестроить жизнь так, чтобы исключить возможность периодических буйных помешательств и заложить основы более высокой культуры». Он обращался к истории: «К исходу тридцатилетней войны немецкая Реформация должна была представляться делом людей, вырвавшихся из сумасшедших домов… До известной степени так это и было: европейское человечество вырвалось из средневекового монастыря. Современная Германия, Англия, Соединенные Штаты, да и все вообще человечество, не были бы, однако, возможны без Реформации с неисчислимыми жертвами, которые она породила. Если вообще жертвы допустимы – хотя у кого спрашивать разрешения? – то это именно те, которые движут человечество вперед.

То же надо сказать и о французской революции. Узкий реакционер и педант Тэн воображал, что делает бог весть какое глубокое открытие, устанавливая, что через несколько лет после обезглавления Людовика XVI французский народ был беднее и несчастнее, чем при старом режиме. В том-то и дело, что такие события, как Великая французская революция, нельзя рассматривать в масштабе «нескольких лет». Без великой революции была бы невозможна вся новая Франция и сам Тэн оставался бы клерком у одного из откупщиков старого режима, вместо того чтобы чернить революцию, открывшую перед ним новую карьеру.

Еще большей исторической дистанции требует Октябрьская революция…»

Данный текст является ознакомительным фрагментом.