Заключение

Заключение

В заключение нашего повествования хотелось бы ответить на ряд вопросов. Ответы основываются на уже изложенных данных о жизни Орлова и на анализе важнейших моментов его деятельности.

«Все выступление от начала до конца имело характер неумной авантюры» — определяет ген. Деникин «дело Орлова». С этим определением, зная все происходившее, можно согласиться, но был ли Орлов авантюристом? Таковым он, по нашему мнению, не был. Обстоятельства сломили его волю, он, если можно так сказать, находясь в отчаянном положении, тяжело переживал происходящее, искал выхода, но найти его не мог — его кругозор был слишком ограничен. И в этот момент «пришли ему на помощь»: во-первых, случай, а во-вторых — те, кто ждали момента, чтобы внести смуту в тылу Белой армии. Они воспользовались его именем, его особой, его популярностью, достигли известного успеха и превратили все в авантюру.

Об идейности «орловского движения» говорить нельзя — это не было «движение», руководимое какой-то «идеей», это был «бунт» против сложившегося положения, использованный искусно большевиками, которым, само собой разумеется, он был на руку. Орлов оказался игрушкой в руках большевиков и, наконец, жертвой своего собственного неблагоразумия.

«Обер-офицерская революция» — под таким названием зародился в уме кап. Орлова план, который он пытался позже осуществить. Было ли его выступление «революцией»? Конечно, нет, тем более «обер-офицерской». Если и было недовольство в среде младших офицеров — «обер-офицеров», — то оно не было в такой степени, что могло выразиться в вооруженном неповиновении своим начальникам. В большинстве строевое молодое офицерство было патриотично и исполняло свой долг с самопожертвованием — многие тысячи павших молодых офицеров тому доказательство.

«Бунт», возглавленный кап. Орловым, если даже условно, с очень большой натяжкой, допустить его целесообразность (очищение тыла и усиление обороны армии), не мог быть оправдан ни тогда и не может быть оправдан сейчас. Со способом борьбы нельзя согласиться, учитывая положение фронта и общее политическое положение в те дни на Юге России. Не оправдали его и большевики, не помиловали его: он мог быть впоследствии опасен для них. «Орловщина по существу являлась контр-революционной затеей», — заключает большевик Я. Шафир.

«Бунт» капитана Н. Орлова вошел в историю Белого Движения позорной страницей: начатый по мысли Орлова с благой целью, превратился в авантюру, и в результате пуля чекиста бесславно окончила жизнь честного и доблестного в свое время офицера, пошедшего по скользкому неправильному пути.

В. Альмендингер.