2. Эмиграция в цифрах: сколько людей уехало из Литвы, Латвии и Эстонии?
2. Эмиграция в цифрах: сколько людей уехало из Литвы, Латвии и Эстонии?
Главная причина феноменального обезлюдения Прибалтики — повальная эмиграция населения из региона. Из стран Балтии не просто уезжают — из них бегут: этот процесс начался с момента провозглашения независимости и не прекратился до сих пор. Для современной Европы, в которую всё больше иммигрируют из Азии и Африки, подобные темпы эмиграции отдают XIX веком и совершенно нетипичны. Прибалтика не только обгоняет Болгарию и Румынию в качестве лидера европейской эмиграции — происходящие там процессы опустения территории находятся за гранью любых тенденций, имеющих место в Европе.
Литва
По официальным данным Департамента статистики Литвы, с 1990-го по 2010 год из страны уехало 615 тысяч человек — это пятая часть населения страны. В среднем в год из Литвы эмигрировали по 30 тысяч человек, к середине 2000-х поток эмигрантов было замедлился, однако с началом экономического кризиса 2008 года началась уже массовая эвакуация населения. Согласно тому же Департаменту статистики, в 2011 году из Литвы уехали 54 тысячи человек, в 2012 — 41 тысяча, в 2013 — 39 тысяч. Если сложить эти цифры с данными за предыдущие 20 лет, то получится, что за четверть века Литву покинули 750 тысяч человек, и это только официальные цифры — далеко не все уезжающие декларируют свой отъезд из Литвы.
Реальные цифры эмиграции приближаются к миллиону.
Пик эмиграции — он же и пик кризиса: рекордные 84 тысячи жителей эмигрировали из Литовской республики в 2010 году. Тяжелое экономическое положение и отсутствие в Литве рабочих мест называются главными причинами литовской эмиграции во всех международных отчетах, посвященных этой проблеме.
«Большинство эмигрантов покидают Литву после потери работы. Например, 85 % лиц, декларировавших свой отъезд в 2010 году, указали, что до отъезда они были безработными в течение года и более. Этот фактор отталкивания усиливает такой аспект притяжения, как заработная плата в основных странах назначения эмигрантов. С точки зрения покупательной способности она в два-три раза выше, чем в Литве. С точки зрения современных цен (то есть без учета стоимости проживания в странах назначения) заработная плата может в шесть раз превышать среднюю зарплату в Литве», — говорится в докладе 2011 года Вильнюсского бюро Международной организации по миграции[4].
В том же докладе отмечается «необходимо учитывать и другие социально-экономические факторы, например, чувство социальной незащищенности, недостаток справедливости, неудовлетворительное отношение работодателей к работникам, лучшие перспективы карьеры за границей». Трагическое состояние социальной сферы в Литве подтверждают и в ЕС. Согласно «Eurostat», в 2013 году 32,5 % населения Литвы жили в риске материальной отчужденности, то есть на грани депривации — психического состояния, вызванного лишением человека средств для удовлетворения необходимых жизненных потребностей. Согласно ему же, 54 % литовцев жалуются на состояние здоровья — это один из худших показателей в Европе.
При таких показателях, да в условиях, когда страна входит в ЕС и границы открыты, неудивительно, что люди массово бегут из Литвы.
«Данные показывают, что высококвалифицированные работники умственного труда, высококвалифицированные рабочие составляют почти 40 % эмиграционного потока. Как следствие, в некоторых сферах рынка труда уже ощущается дефицит ученых, инженеров, медицинских работников и IT-специалистов. Эта „утечка мозгов“ вызывает всё большее беспокойство в Литве» — говорилось в «Обзоре международной миграции» Организации экономического сотрудничества и развития за 2007 год. «Безработица, особенно среди молодежи (35,1 % в 2010 году и 32,9 % в 2011 году) может частично объяснить рост доли эмигрантов в возрасте от 20 до 34 лет с докризисного уровня в 47 % в 2008 году до 56 % в 2011 году. С непропорционально высокой долей эмиграции молодых людей и демографическим дисбалансом связана ожидаемая в будущем нехватка рабочей силы», — сказано в аналогичном докладе ОЭСР за 2013 год[5].
То есть международные эксперты последовательно диагностировали все эти годы, что из Литвы разъезжаются все возможности для её развития в будущем: научно-технические работники, квалифицированные специалисты, молодежь. Половина литовской эмиграции — люди со средним профессиональным и высшим образованием. Больше половины (52 %) уехавших — женщины. Чаще всего уезжают молодые люди, не успевшие обзавестись семьей, однако устойчивая тенденция последних нескольких лет — эмиграция целыми семьями. Или, как вариант, детей оставляют со старшими родственниками или остающимся родителем с расчетом на то, чтобы через несколько лет, после обустройства на новом месте, всё равно их вывезти. Говорить о временном характере трудовой миграции в виду этого становится совсем глупо. Традиционная семья по-литовски — это всё чаще дедушка с бабушкой, к которым дети отправляют на лето внуков из Лондона. О том, что дети или внуки, когда вырастут, будут жить в Литве, естественно, и речи не ведется. Будущего у страны, живущей подобным образом, нет.
Латвия
Реальные масштабы эмиграции из Латвии многократно отличаются от цифр Центрального статистического управления, потому что, например, из семи латвийцев, регистрирующих своё прибытие в страну в миграционной службе Ирландии, только один зарегистрирован как человек, покинувший страну, в миграционной службе Латвии. По подсчетам профессора факультета экономики и управления Михаила Хазана, с 2000-го по 2011 год из Латвии уехало 140 тысяч человек, и это не считая тех, кто находится в странах ЕС на полулегальной основе — не регистрируясь. Другой профессор Латвийского университета, руководитель аудиторской фирмы BDO Invest Riga Андрис Дениньш в 2012 году утверждал, что всего за годы независимости из Латвии уехало, как минимум, 450 тысяч жителей, а не 200 тысяч, как утверждает официальная статистика. Результаты переписи населения 2011 года показали, что за границей пребывает 326 тысяч граждан Латвии. Все эти споры о реальных и «нарисованных» цифрах эмиграции ведутся в стране, население которой уже меньше 2 миллионов человек.
Первый пик эмиграции в Латвии пришелся на начало 90-х — из страны побежало русское население, лишенное гражданства и провозглашенное «оккупантами». Не побитый до сих пор рекорд эмиграции был установлен в 1993 году: на следующий год после разделения общества на граждан и «неграждан» из Латвии навсегда уехали 36 тысяч человек. Совсем другая история началась после вступления страны в ЕС. За 10 лет членства в Евросоюзе из Латвии эмигрировали 13 % населения. Пик эмиграции пришелся на мировой экономический кризис, ударивший по Латвии больнее, чем по кому бы то ни было, и сделавший её страной-банкротом. По данным Центрального статуправления, в 2010 году республику покинули 11 тысяч человек, в 2011-м — уже 30 тысяч, в 2012-м — 25 тысяч, в 2013-м — 23 тысячи.
Если отток населения будет продолжаться такими же темпами, то к 2030 году из Латвии уедет всё трудоспособное население.
Согласно онлайн-опросу 2012 года, проведенному среди пользователей латышской социальной сети draugiem.lv, большинство уехавших латышей назвали причиной своей эмиграции финансовые проблемы с выплатой ипотечных кредитов — закономерный итог формирования в Латвии экономики «кредитных пузырей», «лопнувшей» во время кризиса 2008 года (подробнее см. главу II). «Латвийский „пузырь“ на рынке недвижимости привел к тому, что большинство мигрантов — выходцы из рижской агломерации, а не из сельских районов. На фоне низких процентных ставок и высоких зарплат в период экономического подъема многие жители столичного региона брали ипотечные и потребительские кредиты. Поэтому не вызывает удивления, что „кризисные“ мигранты в значительной степени представлены бывшими жителями рижской агломерации», — интерпретируют результаты исследования сотрудники Латвийского университета, Тартуского университета и Университета Отто Фридриха в Бамберге Д. Гелер, З. Кришьне и М. Берзиньш[6]. Впрочем, из сельской местности в Латвии тоже эмигрируют: там не было кредитно-потребительского бума «жирных лет», но и работы также не было, нет и не предвидится.
Однако латвийские власти не обращают на проблему должного внимания. Для них изгнание за кордон населения оказалось своеобразной панацеей: в начале 90-х для устойчивости своего политического курса они говорили местным русским: «чемодан, вокзал, Россия», а в конце 2000-х стали решать экономические проблемы за счет выдворения из страны безработных.
По официальным данным, 60 % эмигрантов — молодежь в возрасте до 35 лет. По неофициальным данным этот показатель составляет 75–80 %. За границу уехало минимум 17 % латвийской молодежи — это если принимать на веру правительственные данные. Больше того: около четверти эмигрантов составляют молодые люди от 15 до 24 лет.
Так же как и в Литве, наметилась тенденция эвакуации из Латвии с семьями.
Ни о каком временном отъезде на заработки в таком случае говорить не приходится — люди просто не хотят жить в своей стране. И их трудно за это осуждать: по «коэффициенту Джини» Латвия занимает первое место в Европе по степени имущественного расслоения населения, а по статистике «Eurostat» она же является антилидером ЕС по количеству населения, живущего за чертой бедности. По индексу человеческого развития ООН Латвия занимает последние места в Евросоюзе, наряду с Болгарией и Румынией. Неудивительно, что именно из этих стран идет самый массовый поток внутренней миграции в Западную и Северную Европу. Латвийской республике этот поток в перспективе ближайших десятилетий не оставляет никаких шансов.
Эстония
Для Эстонской республики эмиграция — не такая острая тема, как для Латвии и Литвы, однако и там потеря 130 тысячи человек уехавшими (а это 10 % населения) — нешуточный вызов для 1,3-миллионного государства.
У эстонцев несколько иная география массовой миграции: более половины эмигрантов уезжают оттуда в соседнюю Финляндию. Финны и эстонцы — два родственных друг другу народа финно-угорской группы: их языки соотносятся друг с другом примерно как русский с украинским, а развитие отношений друг с другом является приоритетом обеих стран, поэтому сложностей при трудоустройстве на новом месте у эстонских переселенцев обычно не возникает. При этом зарплаты в Финляндии в 5–6 раз больше, чем в Эстонии, а по уровню ВВП на душу населения Суоми занимает 18 место в мире, тогда как в Эстонии за чертой бедности находится 17,5 % населения, а расходы на социальную сферу ещё недавно находились на последнем месте в Евросоюзе: 12 % государственного бюджета против 27 % в среднем по ЕС.
Поэтому неудивительно, что из Эстонии стремятся уехать в Финляндию, а также в традиционные для Прибалтики Великобританию и Норвегию. Так же как и в Латвии, первая большая волна эмиграции из Эстонии была связана с выдворением из страны русскоязычного населения: Эстонская республика в унисон с Латвийской вводила в начале 90-х годов институт негражданства, законы об иностранцах и основах языковой политики (подробнее см. главу V). Кроме того, из-за ликвидации советских армейских частей и жесткого давления эстонского общества и новой власти из страны в экстренном порядке выезжали военные и их семьи. Поэтому первый пик эмиграции из Эстонии был в 1992 году.
Совершенно другая ситуация возникла, когда открылись границы на запад. С момента вступления страны в Европейский союз — ежегодный прирост количества эмигрантов при неизменно отрицательном сальдо миграции. Резкий рост количества уехавших, разумеется, связан с «эвакуацией» трудоспособного населения после кризиса 2008 года. Кризис ударил по Эстонии не так сильно, как по Латвии и Литве, но его результатом точно так же стала ускоренная эмиграция. Если в 2009-м уехало 4,6 тысяч, то в 2010-м — 5,4 тысячи, в 2011-м — 6,2 тысячи, в 2012 — почти 11 тысяч.
«До того, как появятся официальные цифры, предположу, что человеческие потери Эстонии за последние 20 лет сопоставимы с произошедшим у нас во время Второй мировой войны, — заявил в 2011 году накануне празднования юбилея провозглашения независимости Эстонии мэр Таллина Эдгар Сависаар. — Численность населения является мощнейшим индикатором, показывающим жизнеспособность региона. Для Эстонии в целом такой показатель в любом случае является негативным».
Данный показатель является негативным не только для Эстонии, но и для всей Прибалтики — для Латвии и Литвы даже на порядок больше, чем для Эстонии.
В Таллине в большом ходу шутки про эстонских врачей: в республике дефицит медицинских работников, потому что квалифицированные доктора в большинстве своем при первой же возможности уезжают работать в Финляндии. Это характерная черта — «утечка» образованных и востребованных специалистов из стран Балтии. Но местная эмиграция этим определением не исчерпывается: уезжают не только «белые воротнички» — уезжают и бывшие работяги с закрывшихся заводов, и аграрии из «восстановленных» после «советской оккупации» хуторов, и гуманитарии, получившие диплом юриста Латвийского или Тартуского университета и отправляющиеся с ним разносить пиво в Глазго или Дублине. Прибалтийская эмиграция многолика: эмигрируют и мужчины, и женщины, и горожане, и селяне, и работники умственного труда, и работники физического, и представители титульных наций, и русскоязычное меньшинство, и семейные, и бессемейные, и люди среднего возраста, и молодежь.
Эмиграция стала социальной нормой литовского, латвийского и эстонского обществ, она определяет ритм жизни в балтийских республиках, а её многостороннее влияние стало неотъемлемой частью местного образа жизни.
Поэтому заведомо лицемерны слабые попытки прибалтийских политиков представить эмиграцию из их стран как временное явление, вызванное временными же трудностями. «Временное явление» длится все четверть века существования Литвы, Латвии и Эстонии, причем за последние несколько лет оно резко активизировалось. Но главное даже не в масштабах эмиграции. И не в том, что она то увеличивается, то уменьшается, но не останавливается.
Главное в том, что эмиграция из своих стран превратилась в жизненную стратегию молодежи Литвы, Латвии и Эстонии.
Какими бы впечатляющими ни были цифры реальной эмиграции из балтийских стран, но даже они отступают на второй план по сравнению с результатами опросов нового поколения жителей Литвы, Латвии и Эстонии о том, хотят ли они прожить свою жизнь в родных странах.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.