«Дней Александровых прекрасное начало…»

Утром после переворота к присяге новому императору были приведены Сенат и Синод, а Александр в Зимнем дворце подписал Манифест, в котором сообщалось, что батюшка «скончался скоропостижно апоплексическим ударом», а наследник будет управлять «по законам и по сердцу в бозе почивающей августейшей бабки нашей, государыни императрицы Екатерины Великой».

Ради справедливости надо признать, что воцарение Александра было сразу встречено с восторгом, который объяснялся личными качествами государя. Светловолосый, голубоглазый, подтянутый и любезный, он при этом всегда был скромен и даже кроток. Жители Петербурга впервые увидели императора, гуляющего пешком по городу и раскланивающегося с прохожими! Во время своей коронации 15 сентября 1801 года в Москве Александр, по некоторым свидетельствам, испытывал неловкость от чуждых ему роскоши и почестей, скорее всего, ему в этот момент являлась тень убитого отца.

Но как государственный деятель, Александр I сразу «прошелся» по всем реформам и распоряжениям Павла. В этом ему помог Негласный комитет, образованный из самого государя и его друзей и единомышленников. В их числе – инициатор создания этого комитета, либерал граф П. А. Строганов, пришедший вместо Панина на место канцлера В. П. Кочубей, граф Н. Н.Новосильцев, польский князь Адам Чарторыйский. Надо отметить, что члены комитета сильно разнились в своих взглядах, один обожал французов, другой радел душой за поляков, а самое главное, что, увлекаясь либеральными идеями, никто из них не обладал профессиональными знаниями в политике, экономике, юриспруденции и прочем. Кроме того, они упивались близостью к императору, возможностью влиять на молодого государя, давали ему разнообразные и противоречивые советы. Правда, часть распоряжений была подготовлена при участии М. М. Сперанского, которого знал, высоко ценил и рекомендовал В. П. Кочубей. Екатерининские вельможи назвали Негласный комитет «шайкой якобинцев».

Историк В.О. Ключевский так характеризовал первый период правления Александра I: «…он принес на престол больше благих желаний, чем практических средств для их осуществления». Ключевский убежден, что Александр не знал ни прошлого, ни будущего своей страны, изменения, которые он предполагал сделать, не были им обоснованы и продуманы». Можно привести следующий исторический пример: Негласный комитет обсудил «Жалованную грамоту Российскому народу», в которой провозглашалась неприкосновенность личности, а также право россиян «пользоваться невозбранно свободою мысли, веры и исповедания, богослужения, слова или речи, письма или деяния. Но затем члены комитета пришли к мнению, что обнародовать такую грамоту несвоевременно, и она легла под сукно. Впоследствии под сукно легли и реформы Сперанского, смыслом которых были определенные демократические преобразования.

Для начала Александр исправил павловские минусы на собственные плюсы: вернул всех уволенных, объявил амнистию беглецам, укрывшимся за границей. Был также снят запрет на ввоз различных промышленных товаров, отменен запрет на деятельность частных типографий и ввоз из-за границы книг, восстановлено в полном объеме действие екатерининской Жалованной грамоты дворянству и городам. Одновременно была ликвидирована учрежденная «бабушкой» Тайная экспедиция Сената, занимавшаяся сыском и расправой, а все следствия по политическим делам были переданы в учреждения, ведавшие уголовным судопроизводством. Один из манифестов был адресован крестьянам: в нем обещалось не увеличивать налоги и разрешался вывоз сельскохозяйственных продуктов за границу.

Помимо различных указов об амнистии, император изменил унизительное в ту пору положение духовенства. Он запретил подвергать священнослужителей телесным наказаниям. Сам Александр до поры до времени без фанатизма относился к религии, придерживаясь мнения, что у каждого человека должна быть своя, «внутренняя церковь», а уж каким путем человек придет к Богу, в каком храме, православном, католическом или ином, он будет ему молиться – вопрос менее существенный. В 1803 году царя посетил известный масон Бебер. Он изложил Александру сущность учения и просил об отмене в России запрещения, наложенного на масонские ложи. Историки до сих пор не могут точно сказать, стал ли российский государь масоном. Но сами масоны видели в нем не чуждого им человека. Известно, что портреты Александра стояли в ложах на почетных местах. Одна из литовских лож упоминала о нем в переписке как о члене своей организации. Перед смертью же Александр запретил масонские ложи как рассадник вольнодумства.

Из законов и реформ, которые были приняты уже не в пику Павлу I, можно отметить «Указ о вольных хлебопашцах» 1803 года, согласно которому крестьяне могли вступать в сделки с помещиками, освобождаться с землей и, не записываясь в другое состояние, продолжали называться вольными хлебопашцами. Несмотря на многообещающее название, плодами этого указа воспользовались примерно 50 тысяч человек в 40-миллионной России.

В начале своего правления Александр искренне пытался перестроить «бесформенное» здание российского внутреннего устройства. В 1802 году были созданы восемь министерств: иностранных дел, военно-сухопутных сил, морских сил, внутренних дел, юстиции, финансов, коммерции, народного просвещения. Это была не просто замена коллегий, но и попытка сделать ответственность персональной, управление – централизованным, как мечтал еще Павел I. Но в ходе преобразований прежние учреждения сталкивались с новыми, что обесценивало и содержание реформ, и их восприятие. Впоследствии в разные периоды разные министры приобретали особое влияние, потом попадали в опалу, что тоже не способствовало слаженной работе министерств и пользе Отечеству.

Императором был учрежден Непременный (позже Государственный) совет – законосовещательный орган, в состав которого входили 12 человек, в том числе, главнейшие участники заговора Платон и Валериан Зубовы. Рассмотрению Совета подлежали все важнейшие дела и проекты установлений. Сенату постепенно была отведена участь высшей судебной инстанции. Изменениям подвергся и Святейший Синод, членами которого были высшие духовные иерархи – митрополиты и архиереи, но во главе Синода стоял гражданский чиновник в звании обер-прокурора. При Александре I представители высшего духовенства уже не собирались, а вызывались на заседания Синода по выбору обер-прокурора, права которого были значительно расширены. С 1803 по 1824 год должность обер-прокурора исполнял князь А. Н. Голицын, бывший с 1816 года также и министром народного просвещения.