«И грянул бой, Полтавский бой!»

«И грянул бой, Полтавский бой!»

Потерпев неудачу в Слободской Украине и на части Левобережной Украины, Карл XII принял решение идти к Полтаве, где он надеялся получить поддержку полтавчан, запорожских казаков и, возможно, крымского хана, а весной, укрепив свою армию, начать новый поход от Полтавы на Москву.

Стратегическое значение Полтавы понимало и русское командование, знавшее о ненадежности полтавского полковника И. П. Левенца и поэтому стремившееся не потерять этот город. В середине ноября 1708 г. ахтырский полковник Осипов писал канцлеру Г. И. Головкину: «Полтава издавна нестатечная, и теперь з ней добра не сподеватися… бо там знайдуютьсяшазепинцы и орликовы приятели., а Чуйкевичов рожоный брат полковый писарь, всему голова».

Для укрепления Полтавского гарнизона царь направляет туда всероссийские и слободские полки во главе с бригадиром А. Г. Волконским. Одновременно он призывает полтавскую старшину выступать вместе против шведов и Мазепы. Полтавчане впустили в город отряд А. Г. Волконского, по приказу которого привели в порядок укрепления и орудия крепости. 13 января 1709 г. для поддержки полтавчан из Сум во главе с А. Д. Меншиковым выступило несколько драгунских полков. В составе отряда находился командир Тверского пехотного полка полковник А. С. Келин, которому судьба определила возглавить оборону крепости.

Сравнительно небольшая Полтавская крепость располагалась на возвышенном правом берегу Ворсклы при впадении в нее Коломака. От реки крепость отделялась болотистой равниной. Укрепления Полтавы, как и других городов Левобережья, состояли из земляного вала с глубоким рвом и палисадом. В слабоукрепленных частях крепости находились пять бастионов. За 1,5 месяца под руководством Келина защитники исправили укрепления Полтавы. В гарнизоне к началу осады насчитывалось три полка (4182 русских солдата), 91 пушкарь и 2600 (из 4 тысяч) вооруженных жителей города. В городе находилось 28 орудий, имелись значительные запасы продовольствия и незначительные – боевых припасов, в особенности пороха. К этому времени большая часть русских войск расположилась на линии Полтава – Кременчуг, на Правобережной и Западной Украине. Это стратегическое окружение шведской армии исключало возможность подхода к ней помощи из Польши, на что надеялся Карл XII.

К началу апреля 1709 года шведы заняли район между реками Ворскла и Псел, но при этом они оказались окруженными со всех сторон русскими войсками, украинскими казацкими полками и партизанскими отрядами. Тогда шведы поняли, какую большую опасность представляет для них Полтава, которая в их тылу становилась опорным пунктом русских войск и партизанских отрядов. В такой ситуации шведский король принял решение овладеть Полтавой. Осуществить задуманный план поручалось двум пехотным полкам и артиллерии. Уверенный в быстрой и легкой победе, Карл XII хвастливо заявлял: «Я атакую и возьму город». Первый штурм Полтавы начался 1 апреля 1709 г., последний – 22 июня. Все попытки шведов овладеть крепостью оказались безуспешными. Защитники, несмотря на значительные потери, выстояли, нанеся, в свою очередь, значительный урон противнику. Казалось, что последний штурм крепости завершится удачно. На крепостных валах уже раздавались победные клики врага: «Победа, победа!» Напрягая остатки своих сил, храбрые защитники Полтавы яростно бросились в контратаку. Безоружные жители хватали топоры, копья, косы, ножи. Старики, женщины и дети подносили на валы топоры, колья, камни, помогали раненым. Общими усилиями атака шведов была отбита и врага прогнали от крепости. Вал был залит кровью и покрыт трупами. Этот последний штурм стоил шведам более 1500 убитыми и большого количества раненых. Защитники потеряли около 300 убитыми и более 600 ранеными.

Всего гарнизон Полтавы за время осады крепости провел более 30 боев. Причем не только отбивал атаки шведов, но и совершал успешные вылазки. Только в апреле полтавчане совершили 12 вылазок из города, во время которых уничтожили 1717 шведов и 31 взяли в плен.

В битве за Полтаву противоборствующие стороны стремились привлечь и запорожских казаков. Борьба за Сечь занимала значительное место в политике Петра I и Карла XII. В период, когда решалась судьба двух воюющих армий, вопрос о том, на чьей стороне будет Запорожская Сечь, имел немаловажное значение.

Свою программу действий по удержанию Запорожья от перехода на сторону противника Петр сформулировал следующим образом: «Чтоб смотреть и учинить запорожцов добром по самой крайней возможности; буде же оныяявно себя покажут противными и добром сладить будет невозможно, то делать с оными яко с ызменники». Как видим, применение силы намечалось царем как крайняя мера, в случае измены. Шведы же стремились привлечь запорожцев подкупом и обманом.

Дипломатическая борьба за запорожских казаков началась сразу же после перехода И. Мазепы на сторону шведов. В ход было пущено все. Петр посылал запорожцам жалованье, продукты, порох, знаки Запорожской вольности. Мазепа обвинял Петра во всех тяжестях казачества. Такая переписка разделила запорожцев на два лагеря – сторонников России и сторонников шведов. Сторону И. Мазепы и шведов принял кошевой атаман Запорожья Гордиенко. Он сплотил вокруг себя верхушку запорожской старшины и части простого казачества, начал вести переговоры с крымским ханом. Вместе с тем, до конца февраля 1709 г. Гордиенко открыто не принимал ни ту ни другую сторону.

1 марта Гордиенко вместе с кошевым судьей, писарем и тысячей сечевиков с девятью пушками выступил в поход, как он говорил, поближе к театру военных действий. Войско запорожцев остановилось в Переволочне, куда 12 марта прибыло посольство от И. Мазепы. Послы уговорили запорожцев перейти на сторону шведов, а уже через день запорожцы вместе со шведами напали на русский гарнизон в Царичанке. Превосходя по численности почти вдвое царичанский гарнизон, шведы и гордиенковцы перебили многих русских, взяли в плен около 150 человек (так они продолжали действовать и в дальнейшем), из которых Гордиенко часть отправил крымскому хану, а остальных – Карлу XII. Одновременно король и кошевой вели переговоры с крымским ханом о совместном походе на Москву. При этом запорожцы обратились к крымскому хану с просьбой принять их под свою руку. По примеру Мазепы Гордиенко 15 марта отправил письмо польскому королю Лещинскому, в котором признавал его власть над Запорожьем, а 27 марта Гордиенко принес присягу королю. Создание коалиции против России грозило серьезной опасностью. Письменные увещевания запорожцев не имели успеха.

Г. Долгорукий в письме к Меншикову писал: «Кощевой вор пишет универсалы за Днепр в Чигирин, прелшая к мазепинской стороне. Сего ради мы туда учиня полковником Чигиринским Калагана послали, о котором чигиринцы сами прилежно нас просили, которому приказали от всех шатостей стеречь заднепровскую сторону».

По указу Петра 6 апреля к Сечи отправляется отряд в составе 6 пехотных полков под командованием Яковлева. Он получил строгий приказ не подвергать запорожцев наказанию, если они не будут оказывать сопротивления. По дороге к Сечи отряд, в связи с отказом добровольно его впустить, штурмом взял Келеберду и Переволочную. Жители же Старого и Нового Кодака принесли повинность и добровольно открыли ворота городов.

7 мая отряд подошел к Каменному Затону. Яковлев предложил жителям Сечи впустить отряд, но те отказались. Начался штурм, во время которого русские, потеряв 300 человек убитыми и ранеными, смогли овладеть Сечью. В крепости царские войска обнаружили всего 300 человек. Большая часть запорожцев незаметно ушла на лодках. (А может, их выпустили?) Все постройки в Сечи отряд предал огню. Ценности, артиллерия (36 пушек, 4 мортиры, 12 гаубиц), боеприпасы и войсковые клейноды были вывезены в царскую ставку. Однако не следует думать, что все запорожцы выступали против царя. Значительная их часть, как в целом и все украинское казачество, пошло под знамена И. Скоропадского.

В начале июня Петр I прибыл под Полтаву. Российские войска и казаки гетмана И. Скоропадского активизируют свои действия: 13 июня они с двумя пехотными полками и четырьмя драгунскими переправились через Псел и совершили рейд по тылам шведов. На следующую ночь 2500 драгун и солдат ворвались в Старые Санжары. В городе они перебили шведов, захватили две полковые кассы и освободили 1270 пленных. 15 июня 12 конных и 3 пехотных полка К. Э. Ренне с казаками, волохами и калмыками, двумя спешенными полками драгун у деревни Петровка перешли Ворсклу и заняли плацдарм, находящийся в 12,5 километра от шведского лагеря. Во время одной из таких атак пуля одного из русских солдат (по другим версиям – пуля казака) пронзила ногу короля от пятки до конца пальцев, перебив все кости ноги. Но вместо того чтобы подумать о своей ране, король в течение более двух часов объезжал все посты своего лагеря.

К 19 июня русские войска перешли Ворсклу, как в свое время сделал Дмитрий Донской, и вблизи Полтавы стали готовиться к решающей битве. На поле близ Полтавы, расположенном между двумя лесами, перед фронтом русской армии строились редуты (по различным данным – 10–12), реданы для пушек, валы для защиты пехоты. Редуты строились перпендикулярно друг другу на расстоянии ружейного выстрела. В редутах располагались пехота и артиллерия. Задача защитников редутов состояла в том, чтобы задержать первый стремительный натиск шведов и в нужный момент перейти в наступление. Петр шел на «генеральную баталию», возлагая надежду не только на количественное превосходство сил и артиллерии, но и на мужество армии.«Победу, – говорил он, —решает воинское искусство и храбрость полководцев и неустрашимость солдат. Грудь их – защита и крепость отечеству».

26 июня Петр I объехал войска, побеседовал с генералами и офицерами, обратился к солдатам, подчеркнув, что они сражаются не за Петра, а за государство «ему врученное». При этом он подчеркнул, что украинцы «смиренны и в верности при нас стоят». И еще его слова: «Прошу доброго вашего подвига, дабы неприятель не исполнил воли своей и не отторгнул бы толь великознатного малороссийского народа от державы нашей, что может быть началом всех наших неблагополучий». К вечеру русские войска уже подготовились к генеральному сражению. За поперечной линией редутов расположились 17 полков конницы Меншикова. Главные силы армии – свыше 50 батальонов и около 70 орудий – были сосредоточены у деревни Яковцы, в 5 километрах от Полтавы. Общая численность русских войск достигала 42 тысяч человек при 102 орудиях. Полки гетмана И. Скоропадского заняли позицию между Будищами и Решетиловкой, преградив этим возможный путь отступления шведов к Днепру и на Правобережную Украину. Свободный путь отступления для них оставался только вдоль течения Воркслы на Переволочну.

Численность шведских войск достигала 32 тысяч человек, при 39 пушках (во время боя они использовались не все) и нескольких тысяч казаков И. Мазепы.

Готовясь к генеральному сражению, два фельдмаршала, русский Шереметев и шведский Реншильд еще 25 июня заключили джентльменское соглашение: начать битву 29 июня, а «до оного сроку никаких поисков через партию и объезды и незапными набегами от обоих армий не быть». Слухи о приближающейся 40-тысячной русской коннице (калмыков) дало повод Карлу нарушить это соглашение.

В третьем часу ночи 27 июня в русском лагере услышали тяжелый гул – тысячи солдатских ног и конских копыт сотрясали землю, направляясь к позиции противника. Занявшиеся укреплением редутов, русские солдаты, бросая заступы, слеги и топоры, расхватали мушкеты. Один из шведов позже писал, что на редутах поднялся чудовищный крик, слышный далеко вокруг. Пехота шведов бросилась на редуты, но оказалось, что кроме поперечных, имелись еще и продольные редуты. Таким образом, шведы попадали под обстрел со всех сторон. Кавалерию шведов встретила контратака кавалерии Меншикова. По приказу Петра, выполнив свою задачу, Меншиков отвел своих воинов. Шведы, приняв этот маневр за отступление, бросились следом, но снова попали под огонь орудий и ружей. Пытаясь спастись в лесу, они встречали здесь смерть от российских пуль. К четырем часам утра совсем рассвело, и шведам стало ясно, что редуты в темноте и без потерь пройти невозможно. Но шведы в боевом порядке вновь пошли в наступление. К этому времени русские драгуны освободили зону обстрела. С каждой крепостцы-редута по шведам ударила картечь, а затем следовал залп из мушкетов. На некоторое время наступление приостановилось.

Но основные силы Петр еще держал в лагере и лишь около восьми часов утра вывел их оттуда. Он оттянул с передовой шесть драгунских полков Шереметева и поставил их в стороне вместе с казаками Скоропадского, приказав ожидать указаний о вступлении в битву.

Теперь русские войска выстроились на поле в боевом порядке: пехота в центре, между ее полками – артиллерия, по флангам – кавалерия. Существуют рассказы, возможно, придуманные позже, что накануне битвы Петр приказал закаленным в боях солдатам надеть вместо старых, поношенных мундиров новые, а новобранцам – старые. Хитрость состояла в том, чтобы шведы направили свой удар на молодых, необстрелянных солдат в новеньких мундирах, и она удалась. В начале девятого около 18 тысяч шведов двинулись в новое наступление. (Казаки Мазепы в наступлении не участвовали. Вероятно, они еще до наступления разбежались.) Стремительность напора шведов в самый центр построения русских, где стоял Новгородский полк, заставила отступить первый, а за ним и еще четыре батальона новгородцев, которые бросили две полковые пушки. Петр лично повел новые батальоны, чтобы закрыть полученную брешь, и это ему удалось сделать. Правда, в пылу атаки он не заметил, как какой-то швед с расстояния 3–5 метров выстрелил в него. Одна пуля прошила поле шляпы царя в дюйме (2,54 см) от правого виска, а вторая – впилась в переднюю луку седельного остова.

Реншельд, командовавший армией из-за ранения Карла, бросил свою кавалерию в бой на левом фланге в обход русского правого фланга, но ее отбросили отряды Меншикова и Брюса. Вновь заработала русская артиллерия. Черная гарь, пыль, грохот, жара превратили поле битвы в пекло, в котором трудно было отличить «синих» от «зеленых». Наконец русские полки по сигналу Петра начали общую атаку. Шведы побежали, их ряды охватила паника. Они не слушали приказов короля, поднятого на руки солдат и безуспешно пытавшегося вдохновить свое разгромленное воинство.

Победа русских оказалась полной. В ходе сражения шведы потеряли 9234 убитыми, 3 тысячи пленными, наши – 1345 убитыми, 3290 ранеными. В руки победителей попали все обозы, много трофеев.

Король Карл XII и И. Мазепа спасались бегством с остатками армии на запад, к Днепру. Русская кавалерия преследовала их, но вскоре уставшие кони остановились. Лишь на утро следующего дня царь Петр отправил в погоню 9-тысячный корпус А. Д. Меншикова и украинские казацкие полки под командованием Семена Палия. Эти войска захватили в плен более 16 тысяч шведских офицеров и солдат во главе с Левенгауптом. Вместе с ним в плен попали два генерал-майора, 10 полковников, 14 подполковников, 22 майора и другие офицеры шведской армии.

Карлу XII, И. Мазепе, небольшому числу шведов и казаков удалось бежать в пределы Турции. По словам очевидца, И. Мазепа уносил с собой «три мешка серебра и бочонок золота». В конце июля они достигли Бендер. Там И. Мазепа неожиданно умер.

Победитель торжественно вошел в Полтаву. В ставке Меншикова прямо на земле (как на пикнике) устроили пир для генералитета. При каждом тосте за царя, царевича, его семью гремело громкое ура, стреляли пушки. Вскоре к русскому генералитету присоединились пленные шведы: фельдмаршал Реншельд, четыре генерал-майора и принц Макс Эммануил. Петр с уважением отзывался о короле Карле XII, поднимал тосты заучителей-шведов. Высоко он оценил и доблесть фельдмаршала Реншельда: царь преподнес ему шпагу и разрешил ее носить.

Полтавская битва является одной из решающих битв мировой истории. Она стала переломным событием, которое давало новые перспективы для государств и народов. Швеция оказалась обескровленной. Первоклассной шведской армии более не существовало. Изменился ход Северной войны. Россия стратегию «малой войны» и уклонения от полевых сражений сменила наступлением на всех фронтах. Полтава дала свободу действий в Речи Посполитой, на Балтике и в Северной Германии. Дания и Речь Посполитая вновь заявили о возобновлении Северного Союза и выступили против Швеции. Сфера влияния победившей страны выросла в Англии, Франции, особенно в Польше, Северной Германии и даже на Балканах, где вспыхнули надежды на освобождение от османского ига православным царем.

Русские войска, несмотря на бесславный поход в 1711 году под руководством Петра I на Прут против турецкой армии, потерю русскими Азова, Таганрога и ряда других крепостей на юге, на северо-западе овладели Ригой, Ревелем (Таллинном), шведской крепостью Выборгом. Военные действия вышли за пределы России.

После полтавского триумфа Петербург, маленький прифронтовой городок, оказался почти полностью застрахованным от нападения и на 200 лет превратился в главный город державы. Под Полтавой была, по словам В. Г. Белинского, «проверка… замыслов великих» — Петровских реформ. «Успех народного преобразования был следствием Полтавской битвы, и европейское просвещение причалило к берегам завоеванной Невы», – отмечал А. С. Пушкин.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.