Холопий городок

Холопий городок

Рачительный Иван Калита, сидя за дубовыми стенами Москвы или в сарайской палате хана Узбека, не забывал о делах Севера. Ведь из северных областей шли соболи, моржовая кость, шкуры белых медведей!

Калита посылал грамоты в Холмогоры двинскому посаднику о том, чтобы он не препятствовал печорскому наместнику ходить на море для промысла. Позже Калита, презрев слово, которое он давал новгородцам, — пытался взять на щит всю Двинскую землю, но московское войско не смогло с ней справиться.

Калите не давало покоя и «закамское серебро», поступавшее в Новгород с Северо-Востока. Он опять, нарушая крестное целование, грозил новгородцам войною и требовал серебро.

Владыка Василий, покровитель мореходов и обладатель Знака Китовраса, собрав своих «детей новгородцев», решил обороняться от Калиты и с этой целью стал даже обновлять крепостные стены Новгорода Великого. Василию удалось откупиться от неистового вымогателя какой-то частью сокровищ, привезенных из Перми и Югры.

До самой смерти Калита лелеял мечту о захвате путей, ведущих на Северо-Восток, зарился на двинские земли. Ему удалось открыть торжище на берегу Мологи, где стоял Холопий городок, находившийся верстах в пятидесяти от устья реки.

С этим Холопьим городком у историков было много забот. До сих пор о нем нет никаких точных сведений. В русских летописях он никогда не упоминался, а между тем о нем писали и С. Герберштейн, и Н. Карамзин, и Тимофей Каменевич-Рвовский, и А. Мусин-Пушкин, и М. Бережков и М. Алексеев, наш современник.

О Холопьем городке я читал все, что имеется, пользовался краеведческими советами мологжан и рыбинцев, в том числе и Н. А. Морозова-Шлиссельбуржца. Я сам ездил в Мологу накануне ее затопления водами нового моря, видел с береговой кручи огромный луг у самого моложского устья. Туда при Иване Третьем была перенесена ярмарка из Холопьего городка. Сам же загадочный городок находился к северо-западу от города Мологи, на той же Мологе-реке. Уже это обстоятельство вызывает недоумение. Зачем так далеко, за пятьдесят верст от Волги, надо было выбирать место для первой на Руси ярмарки? Что представлял собой Холопий городок? Герберштейн обмолвился, что там когда-то была крепость, стояла церковь. Но знаменитый путешественник преподнес нам сказку в духе Геродота. Герберштейн уверял, что новгородские холопы однажды захватили жен своих господ, когда те находились в походе. Разгневанные мужья выгнали холопов из Новгорода, и рабы обрели себе защиту в стенах Холопьего городка. Потом там и открылось огромное меновое торжище, куда сходились московиты, шведы, ливонцы, татары и другие приезжие на восточных и северных стран.

Т. А. Каменевич-Рвовский уверял, что Холопий городок давал ежегодно сто восемьдесят пудов серебра от одних только торговых пошлин.

Ярмарка стала еще богаче и люднее, когда ее перенесли на устье Мологи. На просторном лугу стояли разноцветные шатры, войлочные кибитки, покрытые яркими узорами. Азиатские скакуны в серебряной сбруе ржали у волжского водопоя.

Исследуя историю торжищ на Мологе, я пришел к мысли, что первая по времени ярмарка, возможно, не зря находилась в самой глубине былой страны Весь.

Но нужны новые разыскания и уточнения для того, чтобы решить вопрос: не был ли связан Холопий городок водным путем с Балтийским морем? Ведь по Мологе — Чагодоще — озеру Сомино — Сяси можно было пройти в озеро Нево (Ладожское), откуда открывался путь в Балтику. На всем протяжении водной дороги был пятиверстный во?лок, переход от реки Волчина в озеро Лебедино. Именно по этому волоку впоследствии прошел один из каналов Тихвинской системы.

Среди торговых гостей Холопьего городка и устья Мологи были шведы и ливонцы. Н. Костомаров прибавляет к ним еще поляков, литовцев, греков и итальянцев. Им было сподручнее приходить к Холопьему городку со стороны Балтийского моря, а волоки между реками, как мы знаем, не были непреодолимым препятствием для плавающих и путешествующих.

Насчет Холопьего городка у меня есть и свои соображения.

Иван Калита купил Белозерское княжество у внука Глеба Васильковича, Романа. А Глеб Василькович замечателен был не только тем, что ходил в Каракорум. Читатель помнит, как монголы громили аланский (ясский) город Дедяков на Тереке. Глеб Василькович в этом деле участвовал.

В 1278 году, вернувшись из-под стен Дедякова, он пригнал с собою столько пленных алан (ясов), что не знал, куда их девать. В Белозерском княжестве, в земле Ростовско-Суздальской существовало поселение Осетин. Возникнуть оно могло лишь после похода Глеба Васильковича в страну ясов, когда он свой «полон мног» вынужден был где-то разместить. Для содержания пленников князь мог отвести одну из уже существовавших крепостей. С такого рода обстоятельствами и могла быть связана история Холопьего городка на Мологе.

Я, разумеется, не настаиваю на том, что «поселение Осетин» надо отождествить непременно с Холопьим городком на Мологе. Но ясы или аланы появились в земле Веси в качестве военнопленных и были помещены во владениях Ростова и Белоозера, в особом поселении для «холопов».

Когда Иван Калита приобрел Белоозеро, он овладел Холопьим городком. В руки московского князя перешел и Осетин, если он к тому времени еще сохранял именно такое название.

И в Холопьем городке, на великом торжище, зазвенело столь любимое Калитой закамское серебро — древние сасанидские монеты, блюда и восточные сосуды, привезенные из Великой Перми.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.