Еще раз о правах человека

Еще раз о правах человека

Тем не менее в политике администрации Картера демагогия вокруг прав человека становилась все гуще. Вашингтон стал все больше выставлять себя неким верховным судьей в этом вопросе.

Кто уполномочил его выступать в такой роли? Ни Устав ООН, ни Заключительный акт общеевропейского совещания, ни какой-либо другой международный документ не давали ему – и не могли дать – подобных полномочий. Кроме того, хорошо известно, как обстоит дело в самих США с обеспечением прав трудящихся, национальных и расовых меньшинств, с правом на труд, со свободой слова и т. д.

Возьмем только международный аспект проблемы. Не кто иной, а именно США до сих пор либо отказываются ратифицировать, либо даже подписать пакт об экономических, социальных и культурных правах и пакт о гражданских и политических правах, а также международные конвенции о предупреждении геноцида, о ликвидации всех форм расовой дискриминации, о пресечении преступлений апартеида.

И в кулуарных беседах с деятелями США, и на международных форумах советские представители постоянно подчеркивали:

– Советский Союз был и остается поборником этих прав. Ради прав человека, ради трудящихся, во имя свободы свершилась Великая Октябрьская социалистическая революция. Мы гордимся, что именно наша страна первой в мире утвердила на своей земле подлинное равенство людей, действительные, а не мнимые права человека. В годы Второй мировой войны советский народ заплатил большой кровью за то, чтобы отстоять свои права и свободы, чтобы избавить человечество от угрозы фашистского порабощения, от мрака бесправия и угнетения.

Мы говорим всему миру:

– На современном этапе наша страна решает большие и сложные задачи в процессе совершенствования социализма, расширяя и углубляя социалистическую демократию, гарантируя своим гражданам всю полноту политических, социально-экономических и личных прав и свобод. У советских людей не могут не вызывать чувства законного возмущения наветы на их образ жизни. Они отвергают поучения, как им вести свои дела, какие порядки устанавливать в собственном доме. И те, кто замахивается на наши социальные, гражданские и нравственные ценности, пытаются вмешиваться в наши внутренние дела, будут получать, как и прежде, должный отпор. Вместе с тем мы проявляли и проявляем готовность к международному сотрудничеству в области защиты прав человека на подлинно гуманной и честной основе.

Так мы говорили и Вашингтону.

Наша страна в одностороннем порядке взяла на себя обязательства не применять первой ядерное оружие. Если бы и другие ядерные державы, которые этого еще не сделали, откликнулись на наш соответствующий призыв и поступили таким же образом, то тем самым открылась бы перспектива коренного поворота к лучшему во всей военно-политической обстановке в мире. Это и есть борьба за право людей на жизнь, за право, которое имеет верховенство перед всеми другими правами. Никакие, даже самые изощренные, доводы против принятия этого обязательства нельзя признать убедительными.

А кем внесено в ООН предложение об осуждении ядерной войны, как самого чудовищного из преступлений, которые могут быть совершены против человечества? Внесено Советским Союзом. Мы твердо исходим из того, что нет и не может быть оправдания любым действиям, подталкивающим мир к пропасти, любым доктринам, основывающимся на «правомерности» применения первыми ядерного оружия.

Державы Запада неизменно голосуют против этого советского предложения. Спрашивается, где же здесь проявление заботы о правах человека, проявление гуманизма в их политике?

Советский Союз выступил с предложением о полном и всеобщем запрещении испытаний ядерного оружия. Сейчас подземные испытания еще не запрещены. Откуда идут возражения против решения этого вопроса? С той же стороны. Спрашивается, какая из этих двух позиций является гуманной и какая – антигуманной?

Комментарии излишни.

Известна советская инициатива относительно запрещения создания новых видов и систем оружия массового уничтожения. Опыт свидетельствует, что когда тот или иной вид оружия оказывается в арсеналах государств, то добиться его изъятия из них становится намного труднее. Кто шарахается в сторону от этого предложения?

Все те же страны Запада.

Ныне человечество, фигурально выражаясь, сидит на горах оружия, к тому же растущих ежемесячно, еженедельно, ежедневно. Но кто, упорно прибегая к разного рода казуистике, возражает против того, чтобы по-настоящему обсудить на форуме с участием всех государств мира жгучую проблему общечеловеческого значения – о всеобщем и полном разоружении, за которое неизменно выступало и выступает Советское государство, а вместе с ним все содружество социалистических стран?

Это делают те круги, которые формируют внешнюю политику союзников по блоку НАТО. Нет в ней ни должного уважения прав человека, ни гуманизма.

СССР и другие государства Варшавского договора предлагают заключить договор о взаимном неприменении военной силы и поддержании отношений мира, участники которого приняли бы на себя обязательство не применять друг против друга никакого оружия – ни ядерного, ни обычного. Кто против этого возражает?

Их адрес тот же.

Этот перечень можно было бы продолжить, но и сказанного достаточно, чтобы объективно мыслящие люди сделали выводы насчет того, чья внешняя политика пронизана истинным гуманизмом и чья не согласуется с ним. Они и делают эти выводы.

Гуманистическая, миролюбивая направленность внешней политики социализма связана с кровными жизненными правами и интересами народов всех стран, всех континентов.

Гораздо более узкий подход к правам человека на переговорах был, как правило, свойствен представителям ряда западных держав. Права человека как таковые их интересовали лишь постольку поскольку… Нередко здесь наши партнеры отделывались общими фразами. Все свои силы в этом вопросе они обращали на то, чтобы свести проблему прав человека к праву на эмиграцию из СССР. Право на эмиграцию того или иного конкретного гражданина, главным образом еврейской национальности, объявлялось пробным камнем «искренности Советов». Однако и на этом попытки давления на нас не ограничивались, так как право на эмиграцию ставилось в качестве условия для решения других важнейших вопросов.

Многие существенные проблемы налаживания нормальных советско-американских отношений не обсуждались, так как продвижение по ним сознательно тормозилось, причем бесконечно выдвигались все новые условия, связанные с правом на эмиграцию. Печальным примером такого странного подхода стала, например, поправка Джексона-Вэника, принятая конгрессом США. Она по существу заморозила советско-американскую торговлю.

Наша принципиальная позиция состояла в том, чтобы рассматривать конкретные случаи эмиграции из СССР на основе советского законодательства и стремления помочь воссоединению семей. Об этом мы и заявляли на переговорах. Кстати говоря, гуманный подход советской стороны к такого рода вопросам проявился в том, что в отдельные годы эмиграция евреев из СССР достигала десятков тысяч. Другая сторона с увеличением числа эмигрантов из СССР не только не выражала удовлетворения, но, напротив, цепляясь за отдельные «тяжелые случаи», стремилась нагнетать обстановку.

Что касается дипломатов, то им, конечно, всегда легче работается, если не возникает заторов по любому действительно важному вопросу, связанному с правами человека, в том числе и в такой нередко деликатной области, как эмиграция. Только решать эти проблемы нужно на путях усовершенствования законодательства и невмешательства во внутренние дела других стран. Советский Союз так и делает.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.