Судьба царств Сун и Лy

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Судьба царств Сун и Лy

Между этими двумя сравнительно небольшими царствами было немало общего. Начать с того, что каждое из них претендовало на особый, причем очень высокий статус в рамках Поднебесной и имело для этого вполне определенные основания: правящий дом Сун восходил к древним шанцам, а правители Лy были, как известно, потомками великого Чжоу-гуна. Дом Сун был одним из немногих, чьи правители всегда именовались высшим титулом гун, а дом Лy (как, впрочем, по меньшей мере частично и Сун) имел некоторые ритуальные привилегии, приравнивавшие его по статусу к дому чжоуского вана. История обоих домов очень обильно, даже многословно, представлена в источниках[101].

Удел Сун был одним из первых среди тех, что были созданы в начале Чжоу. Более того, в отличие от других это был даже не удел в полном смысле слова, а некое исключительное по статусу политическое образование, автономия которого — при признании сакральной значимости и политического приоритета чжоуского вана — как бы подразумевалась сама собой. Согласно данным Сыма Цяня [103, гл. 38; 71, т. V, с. 123–138], основателем царства был Вэй-цзы, старший единокровный брат шанского Чжоу Синя, известный своими добродетелями и постоянными нравоучениями в адрес недобродетельного Чжоу Синя. Напомню, что после крушения Шан власть над шанцами была передана У-ваном сыну Чжоу Синя У Гэну. Но после мятежа шанцев, спровоцированного братьями Чжоу-гуна Гуань-шу и Цай-шу, привлекшими на свою сторону У Гэна, прежнее царство было расчленено на части, одной — и важнейшей — из которых и стал удел Сун. Управлять этим уделом Чжоу-гун назначил добродетельного престарелого Вэй-цзы.

Ранняя история удела не была, судя по данным Сыма Цяня, отмечена чем-либо примечательным, если не считать одного династийного заговора, завершившегося в середине IX в. до н. э. убийством правителя, чье место занял младший брат, который, впрочем, вскоре был убит племянником, сыном покойного правителя, считавшим, что править должен именно он [103, гл. 38; 71, т. V, с. 130]. Аналогичная ситуация сложилась и в 729 г. до н. э., когда сам правитель, Сюань-гун сунский, захотел оставить трон не сыну, но брату, ставшему Му-гуном! Девять лет спустя Му-гун решил отдать трон племяннику, сыну Сюань-гуна, обойденному отцом. В качестве поручителя был избран видный сунский сановник да-сыма Кун Фу. Как о том уже шла речь в первой главе, это оказалось началом сложной политической интриги.

Кун Фу не был доволен данным ему поручением, ссылаясь на то, что общественное мнение царства на стороне сына правителя Фэна. Однако Му-гун стоял на своем. После смерти отца Фэн был вынужден бежать в царство Чжэн, а сунским правителем стал его кузен под именем Шан-гуна. В царстве создалась ситуация весьма неустойчивого равновесия. Достаточно было небольшого толчка для того, чтобы длительно сохранявшаяся в Сун стабильность рухнула. Повод для дестабилизации дал амбициозный первый министр царства Хуа Ду, глава влиятельного клана, родственного правящему дому (Дай-гун сунский, дед Сюань-гуна и Му-гуна, был отцом основателя клана Хуа). Именно он, влюбившись в красавицу жену Кун Фу, обвинил да-сыма в том, что тот плохо справлялся со своими обязанностями, после чего Кун Фу и сунский правитель Шан-гун были убиты, а опустевший трон достался обиженному отцом Фэну, ставшему Чжуан-гуном (710–692 гг. до н. э.). Общественное мнение было, видимо, удовлетворено ходом событий. Хуа Ду стал всесильным первым министром, начавшим проводить активную политику и, в частности, энергично вмешиваться в борьбу за трон в соседнем царстве Чжэн. Он оставался на своем посту и при сыне Чжуан-гуна, Минь-гуне (691–682 гг. до н. э.), который был убит при странных обстоятельствах. Во время игры (в шахматы?) правитель повздорил с силачом-сановником Ванем, убившим его (шахматной?) доской. Расправившись также и с двумя другими сановниками, включая и престарелого Хуа Ду, Вань бежал в царство Чэнь, которое выдало его Сун. Сунцы разорвали грозного силача на куски [103, гл. 38; 71, т. V, с. 132].

Правителем Сун стал сын Чжуан-гуна Хуань-гун (681–651 гг. до н. э.), которому наследовал Сян-гун (650–637 гг. до н. э.), с чьим именем связаны наиболее заметные достижения царства. Именно Сян-гун вместе со своим братом и главным советником My И пытался вмешаться в смуту в Ци после смерти Хуань-гуна циского. Стремясь ликвидировать смуту, Сян-гун сунский пытался своей жесткой рукой навести порядок. Он даже попытался было сам стать гегемоном, от чего его отговаривал My И и чего в конечном счете ему так и не удалось достичь.

Сунский Сян-гун был одним из тех, кто приветил в свое время странствовавшего по чжоускому Китаю цзиньского Чжун Эра. Он мужественно вступил в противоборство с Чу, правитель которого после смерти циского Хуань-гуна решил, что настало его время, и поэтому стал соперником Сян-гуна. И хотя в сражении с сильной армией Чу Сян-гун потерпел поражение, получив серьезную рану, от которой вскоре и умер, он остался в истории чжоуского Китая образцом рыцарственной доблести. Источники, описывая его сражение с Чу, особо обращают внимание на то, что сунский Сян-гун дал возможность чускому войску переправиться через реку и выстроиться в боевые порядки и лишь после этого вступил с ним в бой. С точки зрения воинского искусства это было бессмысленным и даже самоубийственным, но сам Сян-гун, верный древним законам рыцарской чести, настоял на своем, отчего и потерпел поражение [114, 22-й год Си-гуна; 212, т. V, с. 181 и 183; 103, гл. 38; 71, т. V, с. 133–134].

При преемнике Сян-гуна Чэн-гуне, годы правления которого пришлись в основном на то время, когда делами чжоуского Китая заправлял цзиньский гегемон-ба Вэнь-гун, царство Сун по-прежнему пользовалось уважением, но уже не играло существенной роли в политических делах. После смерти Чэн-гуна в 620 г. до н. э. обстановка в Сун обострилась из-за амбиций брата покойного, который убил племянника-наследника и захватил трон. Однако сунцы, казнив узурпатора, отдали трон другому сыну Чэн-гуна, ставшему Чжао-гуном. Впрочем, вскоре против него стал плести интриги его младший брат Бао, которому и достался трон после того, как Чжао-гун был убит на охоте. Новый правитель получил имя Вэнь-гуна (610–589 гг. до н. э.). Он жестоко расправился с многими из влиятельных сановников, пытавшихся вступиться за права легитимных наследников, сыновей Чжао-гуна, а первым его советником стал сын Хуа Ду — Хуа Юань.

Хуа Юань во время войны с царством Чжэн, за которым стояло Чу, попал в плен и был выкуплен, как о том уже говорилось, очень дорогой ценой. После выкупа из плена он продолжал заправлять делами в Сун. Именно он был одним из руководителей обороны сунской столицы от нашествия чуских войск после инцидента с чуским послом, который пытался пересечь Сун без разрешения и за то был убит. Именно благодаря усилиям Хуа Юаня осада в конечном счете была снята и царство Сун, хотя оно едва пережило блокаду, сохранило свой высокий статус.

Хуа Юань сумел упрочить свое положение при сыне Вэнь-гуна Гун-гуне. Однако после смерти Гун-гуна в 576 г. до н. э. царство вновь оказалось в состоянии смуты, вызванной очередным династийным кризисом и сопровождавшими его интригами. Все началось с того, что один из представителей группы влиятельных кланов сыма Тан (потомок Хуань-гуна, отца Сян-гуна и My И) убил наследника, вынудив Хуа Юаня бежать в Цзинь [103, гл. 38; 71, т. V, с. 136]. Согласно данным источников, против него выступило большинство влиятельных сунских кланов [114, 15-й год Чэн-гуна; 212, т. V, с. 386–389]. Однако вскоре шестеро мятежных министров (всего их было девять), испугавшись содеянного, стали просить Хуа Юаня вернуться. Тот согласился, но на условиях, что убийца будет наказан. Пятеро мятежников выдали шестого, убийцу, и тот был казнен. Но и после этого мятежники, встретив враждебное к себе отношение, вынуждены были бежать в Чу. С помощью Чу они безуспешно пытались отторгнуть у царства Сун южный кусок территории в качестве удела для себя. Речь шла, важно иметь в виду, о стратегически важном участке Сун, через который проходила дорога из Цзинь в царство У, начинавшее в это время играть значительную роль в чжоуской политической жизни. Однако ничего из этого плана не получилось. А ситуация в Сун была стабилизирована, что сказалось и на поведении сунцев в момент страшного пожара 564 г. до н. э.

Более того, престиж Сун снова несколько вырос, а кульминацией этого процесса было мирное совещание 546 г. до н. э., созванное в Сун по инициативе одного из его влиятельных сановников. Именно на этом совещании выяснилось, что у Сун были свои вассальные по отношению к нему княжества, в частности Тэн. Впрочем, высокий престиж Сун не означал, что страна достигла внутреннего спокойствия. Напротив, она содрогалась от междоусобиц.

Междоусобицы на сей раз поразили самый влиятельный сунский клан Хуа. Дело в том, что после смерти Хуа Юаня в его клане начались внутренние склоки, прежде всего борьба за должность главного министра ю-ши, наследственную для представителей этого клана. Еще в 556 г. до н. э. эта борьба завершилась неудачей для ее зачинщика Хуа Чэня, вынужденного бежать, а в 536 г. до н. э. аналогичная борьба вспыхнула между Хуа Хэ-би и Хуа Хаем. В 522 г. до н. э. сунский Юань-гун оказался в состоянии противоборства с мятежными кланами Хуа и Сян, державшими в заложниках родственников правителя, в том числе его сына. Хуа Хай в конечном счете вернул правителю его сына, за что получил официальное прощение и должность. Но вскоре он вновь попытался поднять мятеж и на сей раз потерпел полное поражение, причем его клан был вынужден бежать в 520 г. до н. э. в Чу.

На рубеже VI–V вв. и в начале V в. до н. э. внутренние неурядицы в Сун продолжались, а место самого влиятельного администратора занял представитель клана Сян — Туй (Хуань Туй), который тоже попытался поднять мятеж и был вынужден бежать в Ци, а затем в У. В 469 г. до н. э. вспыхнула новая смута, которая была вызвана династийным кризисом, связанным со спором за трон между двумя ближайшими родственниками Цзин-гуна, у которого не было сыновей. Один из споривших, Дэ, стал Чжао-гуном, правившим около полувека, что было уже за пределами периода Чуньцю. По данным Сыма Цяня, царство Сун просуществовало до 282 г. до н. э. [103, гл. 38; 71, т. V, с. 138].

Подводя некоторые итоги, можно сказать, что динамика исторического процесса в Сун вначале свидетельствовала об укреплении позиций этого царства, которое вело активные успешные войны с соседями и не допускало вмешательства в свои внутренние дела даже тогда, когда происходили династийные перевороты. Однако с определенного времени на передний план в Сун выходят родственные правящему дому кланы, обычно занимавшие — хотя и не всегда, тем более не автоматически — министерские должности, часто по наследству. С этих пор — в отличие от Цзинь и Ци — всеми делами в Сун практически всегда заправляли именно родственные кланы, в первую очередь клан Хуа, как то обстоятельно прослежено специалистами [200, с. 84–85]. Пожалуй, на этом фоне единственным исключением выглядит самовластное правление Сян-гуна, этого мужественного борца за усиление роли царства в делах Поднебесной.

После неудачи Сян-гуна в его попытках стать гегемоном-бя в управлении делами царства начали играть основную роль представители клана Хуа, из которых наибольшими заслугами перед Сун выделяется Хуа Юань. Можно сказать, что Хуа Юань был самым выдающимся государственным деятелем в истории царства, если не считать, разумеется, Сян-гуна. После него клан Хуа — как, впрочем, и вся правящая элита Сун — быстро деградирует, пятная себя спорадическими мятежами. И хотя на фоне этих многочисленных мятежей Сун сохранило статус влиятельного царства, а в 546 г. до н. э. даже выступило с инициативой всечжоуского значения, упадок царства был очевиден. Этот упадок до определенной степени был заложен в самой модели его эволюции: создание одного за другим родственных кланов обрекало правящий дом Сун на непрерывные политические интриги, заговоры, мятежи и династийные перевороты, коими столь богата история этого дома.

Разумеется, всего этого не избежали и другие дома чжухоу, но для сравнительно небольшого царства, каким было Сун, такая явно увеличенная по сравнению с некоторыми другими царствами внутриполитическая нагрузка оказалась непосильной. К концу периода Чуньцю царство Сун быстрыми темпами сходило на нет как сколько-нибудь серьезная политическая сила. И хотя в заключительной части главы Сыма Цяня об истории этого царства есть сведения о будто бы одерживавшихся в IV в. до н. э. царством Сун победах в войнах с сильными соседями, доверять им, как на то справедливо указывает Р.В.Вяткин [71, т. V, с. 268–269, примеч.67], нет оснований. Скорее всего, это просто выдумки, ставившие своей целью поддержать реноме царства, всегда претендовавшего на некоторую исключительность своего статуса. Суть же в том, что, несмотря на эти претензии (а быть может, именно как их результат), царство Сун было не в состоянии добиться такого политического положения, которое соответствовало его высокому статусу. Дважды — при Сян-гуне и в момент созыва совещания 546 г. до н. э. — оно, напрягаясь, пыталось добиться этого, но оба раза практически не выдерживало столь чрезмерного напряжения. Нечто в этом же роде происходило и в царстве Лу.

Удел Лу был пожалован Чжоу-гуну, и управлять им с самого начала Чжоу стал его сын Бо Цинь, принявший в свое время деятельное участие в подавлении шанского мятежа и в усмирении соседних племен — хуайских и и сюйских жунов. В качестве наследников правителей Лу выступали то их сыновья, то младшие братья, порой добивавшиеся трона в результате убийства соперника. Как и в случае с Сун, порядок наследования в Лу не был твердо установлен, что и рождало возможности для претензий братьев покойного на власть. Сумятицу в порядок наследования внес в свое время и чжоуский Сюань-ван, который предпочел младшего сына старшему. Это привело к убийству его избранника племянником, сыном обойденного брата. Затем, после вмешательства Сюань-вана, убившего ослушника, правителем стал другой сын того же обойденного им старшего брата, Сяо-гун. После смерти в 723 г. до н. э. сына Сяо-гуна, Хуэй-гуна, наследником стал его сын от наложницы Си, ибо младший сын от жены из Сун, малолетний Юнь, еще не мог управлять царством.

Став Инь-гуном (722–712 гг. до н. э.), Си успел совершить лишь одно заметное дело, попавшее в текст хроники «Чуньцю»: он обменял луское владение близ домена на чжэнское близ горы Тайшань в Лу[102].

На 11-м году правления Инь-гун был убит с согласия подросшего Юня, ставшего Хуань-гуном (711–694 гг. до н. э.). Хуань-гун в истории Лу более всего оказался известен тем, что его жена была любовницей своего единокровного брата, циского Сян-гуна, — того самого, который в 694 г. до н. э. приказал силачу Пэн Шэну убить луского правителя. Воевать с сильным Ци лусцы не решились, но послали в Ци жалобу. В результате Пэн Шэн был казнен. Правителем Лу стал сын Хуань-гуна Чжуан-гун (693–662 гг. до н. э.), при котором вначале отношения с Ци обострились. Но затем луский Чжуан-гун счел за благо уступить и не только женился на дочери убийцы своего отца, но и в 671 г. до н. э. отправился с визитом в Ци для участия в устраивавшемся цис-ким Хуань-гуном пышном параде по случаю жертвоприношения на алтаре шэ.

Конец правления Чжуан-гуна был связан с одной из наиболее драматических по своим последствиям для царства династийно-политических интриг. Как о том упоминалось, Чжуан-гун, не имевший сына от главной жены Ай Цзян из Ци, сделал своим преемником сына от любимой наложницы Баня, предварительно поинтересовавшись мнением своих братьев, Цин Фу, Шу Я и Цзи Ю. Мнения разошлись, и после смерти Чжуан-гуна Бань был убит, а правителем стал сын гуна от сестры главной жены, известный под именем Минь-гуна (661660 гг. до н. э.), которому покровительствовал Цин Фу.

Минь-гун вскоре был убит по приказу Ай Цзян, желавшей видеть на троне Цин Фу, но в итоге трон достался младшему брату Минь-гуна, сыну наложницы, ставшему Си-гуном (659–627 гг. до н. э.). Его дяди, потомки Хуань-гуна, стали родоначальниками самых влиятельных луских кланов, Цзи-сунь, Мэн-сунь и Шу-сунь. Си-гун, как и его сын Вэнь-гун (626–609 гг. до н. э.), был правителем слабым. Главную роль в администрации царства при них играл сын Чжуан-гуна Суй, он же Сян Чжун, основатель влиятельного клана Дунмэнь. Сян Чжун сыграл решающую роль в выборе нового правителя после смерти Вэнь-гуна, убив двух малолетних детей его главной — циской — жены и посадив на трон Туя, сына любимой Вэнь-гуном наложницы, ставшего Сюань-гуном (608–591 гг. до н. э.). Сян Чжун и его сын Гуй Фу длительное время занимали ведущее положение в Лy. Именно они намного чаще остальных луских сановников представительствовали на различных дипломатических встречах, возглавляли походы луской армии [200, с. 80] и вообще заправляли всеми делами царства.

Сюань-гун с помощью Гуй Фу и, возможно, при негласной поддержке Цзинь попытался даже уничтожить набиравшие силу и тесно сплотившиеся друг с другом три клана потомков Хуань-гуна, но не успел. После смерти Сюань-гуна эти кланы, к которым присоединился клан Цзан, вынудили Гуй Фу бежать в Ци [114, 18-й год Сюань-гуна; 212, т. V, с. 334 и 335]. Как полагает Сюй Чжо-юнь, именно после этого обычная для Лy практика передачи должности главного министра брату правителя — с основанием им соответственно влиятельного клана — уступила место принципиально иной: вся реальная власть была теперь сосредоточена в руках трех кланов из дома Хуань-гуна, прежде всего клана Цзи, тогда как другие, включая Цзан, стали играть при этом лишь второстепенную роль [200, с. 80–81].

Нельзя сказать, что три клана из дома Хуань-гуна всегда были тесно сплочены. Между ними случались и серьезные расхождения. Так, в годы правления Чэн-гуна (590–573 гг. до н. э.), пытавшегося лавировать между Цзинь и Чу и даже заигрывать с У, один из членов клана Шу-сунь, Цяо Шу, предложил царству Цзинь убить главу клана Цзи-сунь, Цзи Вэнь-цзы (Хан Фу), обвинив его в том, что он готов предпочесть близость к Ци и Чу служению Цзинь. После этого доноса Цзи Вэнь-цзы, прибывший в Цзинь, был там задержан. Однако цзиньские сановники, зная о добродетелях Хан Фу, не решились на репрессии и отпустили его, приняв во внимание, что он в это время уже возглавлял администрацию Лy и за него вступился сам Чэн-гун [114, 16-й год Чэн-гуна; 212, т. V, с. 393–394 и 399; 103, гл. 38; 71, т. V, с. 77]. Подобного рода разногласия и даже конфликты встречались и позже, причем как между тремя кланами, так и внутри каждого из них. Однако, несмотря на это, их внутренняя сплоченность в противостоянии внешнему миру играла важную роль и активно способствовала укреплению их господства в Лy.

Усиление позиций трех кланов из дома Хуаня стало заметным при сыне Чэн-гуна Сян-гуне (572–542 гг. до н. э.), севшем на трон в 34-летнем возрасте, и особенно при его сыне Чжао-гуне (541–510 гг. до н. э.). После фактического раздела царства между тремя кланами в 562 г. до н. э. и повторного его передела в пользу клана Цзи в 537 г. до н. э.[103] делами царства стали вершить представители этих кланов. И с этим ничего не могли поделать ни Чжао-гун, ни его преемники Дин-гун (509–495 гг. до н. э.) и Ай-гун (494–468 гг. до н. э.).

Любопытно сопоставление исторических судеб царств Сун и Лу. Оба государства претендовавшие на высокий, даже исключительный статус в Поднебесной, не имели достаточных сил для его поддержания. Попытки изменить ситуацию не привели ни к чему в Сун и практически даже не предпринимались в Лу. В обоих царствах ключевую роль играли родственные правящему дому кланы, что оказалось в их истории роковым.

Правящие дома Сун и Лу просуществовали — в отличие от Цзинь и Ци — до III в. до н. э. Однако территории царств, формально управлявшихся ими, сокращались, политическое значение их уменьшалось, так что, видимо, только пиетет по отношению к обоим царствам и их общепризнанно исключительному статусу заставлял более сильных соперников длительное время воздерживаться от прямой их аннексии. В то же время исключительный статус, о котором идет речь, сыграл свою важную для истории Китая роль. Специфика политического аспекта луско-сунской модели эволюции способствовала сохранению древней традиции, воспетой историографами домена — составителями «Шуцзина», а затем возвеличенной Конфуцием и его последователями. Конфуций был по происхождению из Сун и рожден в Лy — этим многое сказано.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.