Письмо Г.И. Мясникову

Письмо Г.И. Мясникову

Мясникову

Дорогой товарищ.

Только что получили от вас новую телеграмму, которую трудно разобрать, так как турецкий телеграф очень искажает русский текст. Сообщаю поэтому вкратце письмом то, что мы здесь смогли предпринять.

Мы обратились к местному префекту и к вали константинопольского вилайета[210] с просьбой о разрешении вам прибыть в Константинополь для скорейшей поездки в Германию, где вам необходимо лечение. В таком духе я составил для вали небольшую справку. Вали посоветовал, чтобы вы обратились непосредственно в Ангору, и в то же время дал понять, что мне лучше не обращаться в Ангору. Я и сам так думаю, ибо мое вмешательство могло бы произвести прямо противоположное действие, вызвав представление, будто мною руководят какие-либо закулисные политические соображения, а не просто забота о товарище, попавшем в трудное положение. В справке, выданной вали, я указал на то, что вашей судьбой интересуются в Берлине и в Париже и что самое лучшее для турецких властей — дать вам проехать в Германию, куда вас, по всей вероятности, впустят. Не сомневаюсь, что вали мою справку переслал в Ангору и что этот путь более отвечает цели, чем официальная моя попытка вмешаться, которая, как уже сказано, могла бы дать прямо противоположный результат.

Если вы, однако, считаете, что письмо мое в Ангору может принести пользу, то я, разумеется, его немедленно напишу. Но для этого я должен знать, что вы предприняли до сих пор сами: писали ли в Ангору, кому и что именно. Ответьте мне лучше письмом, а не телеграммой, так как в телеграммах ничего нельзя разобрать, тем более что вы, вероятно, пишете от руки, а не на машинке, искажения поэтому особенно многочисленны. Лучше перетерпите лишнюю неделю в Амасии, чтобы условиться обо всем дальнейшем.

Надеюсь, что сто лир, посланные по телеграфу, в два приема дошли до вас.

С товарищеским приветом.

Принкипо, 7 июля 1929 г.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.