Позднейшие отголоски

Позднейшие отголоски

Функции еврейских депутаций во многом унаследовали так называемые «ученые евреи» – советники по еврейским делам при губернаторах в середине XIX в.[1194] Занятие поста «ученого еврея» требовало соблюдения двух условий: наличия у кандидата на эту должность диплома о европейском образовании и назначения губернатором. Таким образом, власть желала иметь дело с людьми, чья способность говорить на ее языке была подтверждена документами – «сертифицирована» – в отличие от случая с еврейскими депутатами.

В том же русле находились предпринимавшиеся в тот же период попытки подготовить новую еврейскую элиту с помощью казенных раввинских училищ. Однако выпускники этих училищ в итоге не принимались еврейским обществом, что привело к сосуществованию в пределах одной общины казенного и духовного раввинов[1195]. Диалог как осознанный конфликт возобновился только тогда, когда политическим языком овладела широкая масса еврейского населения. Модернизация еврейского политического дискурса к концу XIX в. выразилась в создании еврейских политических партий, прессы, общественных институтов. Таким образом, культурные различия между евреями и российским обществом почти исчезли[1196], но не был снят конфликт между еврейским населением и властью. Более того, по мере сближения понятийных языков глубина конфликта возрастала.

Основные формы еврейского представительства, существовавшие одновременно с депутациями, продолжали функционировать и в последующие десятилетия: поверенные от различных общин[1197], выступления от имени кагалов и еврейских обществ[1198] (после отмены кагала в 1844 г. – только от обществ), разного рода частные инициативы.

В 1860–1870-е гг. вопрос о еврейском политическом представительстве активно обсуждался в еврейской периодической печати[1199]. Отметим, что авторы такого рода проектов не апеллировали к опыту еврейских депутаций конца XVIII – начала XIX в. и избегали самого термина «депутаты». Общественные деятели, выступавшие на страницах периодической печати в 1860–1870-е гг., призывали к созданию российского аналога Board of Deputies of the British Jews[1200] или Alliance Isra?lite Universelle[1201]. Особенно примечательны обращения к созданному в 1863 г. Обществу для распространения просвещения между евреями в России (ОПЕ)[1202] с призывами принять на себя функции политического представительства. Следует отметить, что предложения такого рода всегда отклонялись руководством ОПЕ[1203], несмотря на то, что во главе Общества стоял Е.Г. Гинцбург, известный своими связями в административных кругах и неофициальными ходатайствами в пользу евреев.

Действия власти – такие, как создание представительных органов с жестко ограниченной компетенцией (Раввинской комиссии[1204], депутации при Виленской комиссии по устройству быта евреев[1205] и т. п.), – также свидетельствовали о потребности в еврейском представительстве, близком по функциям к упраздненной депутации.

Память о депутатах осталась и в еврейском фольклоре. Актуализация темы «еврейского дворянства» в исторической памяти российских евреев второй половины XIX – начала XX в. была связана с отсутствием еврейского дворянства и потребностью компенсировать это отсутствие хотя бы в фольклоре.