Дела воспитательные и богоугодные

Дела воспитательные и богоугодные

Проблема образования, в частности женского, волновала Екатерину всегда. Первым помощником ей в этом деле стал И.И. Бецкий (1704–1795 гг.) – незаконный сын князя И.Ю. Трубецкого, отсюда фамилия (отбросили первых три буквы). Во время заграничных поездок он ознакомился с педагогическими системами запада, читал Гельвеция, Локка, Руссо, посещал учебные заведения Европы, а потом в России фактически создал свою педагогическую систему.

В марте 1764 года императрица утвердила доклад Бецкого «Генеральное учреждение о воспитании юношества обоего пола». Говоря про мужской пол, Бецкий имел ввиду преобразование Шляхетского кадетского корпуса в закрытое учебно-воспитательное заведение. Женскому воспитанию тоже было уделено внимание: 5 мая 1764 года был утвержден устав об утверждении «Воспитательного общества при Воскресенском Смольном монастыре».

В том месте, где Нева круто изгибается в сторону Финского залива, еще при Петре I был построен смольный двор, где хранили и варили смолу для кораблей Адмиралтейской верфи. Рядом был построен дом для царя, который прозвали Смольный дворец.

После смерти Петра дворец – очень скромный – перешел в собственность супруги его Екатерины I, а потом дочери – цесаревны Елизаветы Петровны. Смольный двор со складами, оборудованием и производственными чанами перенесли в другое место, но название осталось. Именно из Смольного стылой ноябрьской ночью шла Елизавета с гвардейцами-преображенцами в Зимний брать власть.

Потом Смольный дворец сгорел, и в память знаменательного события Елизавета решила на месте погорелья построить обитель – Воскресенский Новодевичий монастырь. Строил его любимый императрицей Бартоломео Растрелли. В конце жизни великий архитектор составил «Общее описание всех зданий, дворцов и садов», то есть список своих работ. Про Воскресенский Новодевичий монастырь он написал: «По моему возвращению из Москвы я начал большое здание Монастыря для благородных девиц, который должен был содержать 120 келий, кроме того, большое здание для госпожи настоятельницы с большой трапезной».

Растрелли возвел истинное чудо, хоть и не успел довести дело до конца. Великолепный пятиглавый собор после смерти создателя стоял без отделки, но кельи для монахинь были полностью обустроены. Для народа Вознесенский монастырь так и остался в прежнем прозвании – Смольный.

Вот в нем и решила императрица Екатерина II, слегка потеснив монашек, разместить «Воспитательное общество благородных девиц». Это был смелый поступок. В середине XVIII века мысль о специальном женском образовании просто никому не приходила в голову. А Екатерине пришла. Кто главный воспитатель мальчиков в семье? Конечно, мать, и желательно, чтобы она была образованной. Если посмотреть на картину русского общества в целом, то со всей ответственностью можно сказать, что образованная мать поможет императрице в ее великих планах улучшения общественных нравов.

В основу воспитания девиц было положено учение Руссо: человек от природы добр, в младенчестве он не имеет дурных наклонностей, и только окружающая его действительность и порочные люди оказывают на него дурное влияние. А потому единственный инструмент, с помощью которого можно уничтожить в характере зло и пробудить добро – воспитание. Екатерина решила создать «новую породу людей». Про генетику тогда и не подозревали, им и карты в руки.

Поскольку дворянские семьи в большинстве своем были малокультурны и необразованны, а домашнее образование оставляло желать лучшего (вспомним «Недоросля» Фонвизина), детей необходимо было забрать у родителей в специальное закрытое учебное заведение (интернат).

200 девочек дворянского сословия возрастом не позднее шести лет были приняты в Смольный. Срок пребывания в обществе 12 лет. С родителей брали подписку, что ни при каких обстоятельствах они не заберут ребенка назад. Девочек полностью изолировали от родителей, никаких летних отпусков, свидания тоже были запрещены. Можно себе представить, с какими воплями отпускали матери в Смольный свое чадо.

Девочек учили закону Божьему, французскому языку, словесности, географии, истории, рисованию, давали основы физики и математики, были еще танцы, политес, был даже такой предмет, как «домашняя экономия». Смолянки имели четыре возрастные группы. Все они носили форму определенного цвета: голубую (младшие), коричневую (с десяти лет), серую (с 13 лет) и белую. Белые платья носили уже выпускницы. После окончания Смольного они либо выходили замуж, либо получали должность при дворе.

Бецкий очень серьезно относился в подбору учителей и воспитателей. Устав Смольного рекомендовал «относиться к воспитанницам с кротостью, благопристойностью, учтивостью, справедливостью, а также с непритворной веселостью и отсутствием лишней важности в обращении». Педагоги должны были воспитывать «повиновение начальствующим, взаимную учтивость, кротость, воздержание, равенственное в благоденствии поведение, чистое к добру склонное и простодушное сердце…». Не допускались уныние, грусть, досада, гнев. Известная смолянка Глафира Алымова пишет в своих «Памятных записках»: «Это была община сестер, подчиненных одним правилам, единственным отличием служили достоинства и таланты», – во рту сладко от всех этих слов.

Девочки есть девочки, были и уныние, и слезы, и ссоры, а больше, чем таланты и достоинства, ценилась красота. Очень популярна среди воспитанниц была игра в «перечисления», в которой перечислялись по списку самые красивые и некрасивые воспитанницы. Вот уж где страсти кипели!

Императрица лично курировала Смольный, присылала множество книг для самостоятельного чтения. При обществе был создан театр, пьесы для постановки выбирала сама императрица, был там и балет. О Смольном писали в «Санкт-Петербургских ведомостях»: «…в балете девицы белого цвета, можно сказать, составлены были из Грациев». В 1765 году при Смольном было открыто училище для мещанских и купеческих детей, для них построили отдельное здание, они не общались с дворянками, но начальство у тех и других было общее.

Позднее про смолянок, которые были образованны, естественны в поведении, не жеманны и любознательны, говорили, что они совершенно не знают реальной жизни. Например, они понятия не имели, что, например, в Москве была чума, что по России прокатилось пугачевское войско. Но это не умаляет заслуги Екатерины, Бецкого и прочих в создании Смольного института, он просуществовал до самой октябрьской революции 1917 года. И если позднее о ком-то говорили – она смолянка, это значило, что на эту женщину можно положиться – она образованна, умна, умеет себя вести и имеет высокие понятия о нравственности.

Еще одно наиважнейшее дело этого времени. В 1764 году в Москве было заложено здание для Воспитательного дома, созданного по инициативе Бецкого при самом тесном участии императрицы. Это был дом для незаконнорожденных детей. Строительство только началось, но уже поступили 19 младенцев. Что делать? Приняли, первых двух назвали Екатериной и Павлом. Но кормилиц не было, не успели об этом позаботиться. И Екатерина, и Павел умерли, остальных младенцев пришлось на время отдать в семьи.

Воспитательный дом существовал за счет пожертвователей, императрица тоже была в их числе. Подчинялся Дом опекунскому совету, Бецкий был его почетным попечителем. В госпиталь родительницы приходили за неделю до родов и оставались на две недели после. Роженицам разрешалось не называть своего настоящего имени. Оставив госпиталь, они могли посещать собственных детей.

Воспитателей и воспитательниц брали из русских. Мальчиков учили ремеслам, девочкам тоже придумывали профессию, которая могла бы их прокормить по выходе из Воспитательного дома – рукоделие, кулинария. Обряд приема младенцев был следующий: их принимали, регистрировали, на шею вешали крест с написанным номером, затем их осматривал лекарь. При младенце в течение двух лет находилась кормилица, затем его отправляли в «общие покои».

Установка Бецкого была – труд делает человека здоровым, разумным и нравственным. Лозунги те же, что и в Смольном. Всем живущим в доме надлежит отвергнуть печаль и уныние, быть всегда «веселу и довольну», петь и смеяться. Это есть прямой способ к произведению людей здоровых, доброго сердца и острого ума. Дети должны были гулять, то есть быть на свежем воздухе, особое внимание уделялось играм.

На бумаге все хорошо, а как там было на самом деле – Бог весть. Известно, что смертность среди воспитанников была очень высокая. Но и в XVIII веке, и в XIX детская смертность была очень высокой и в самых благополучных семьях. Были и лекари, и повивальные бабки, но дети часто уже рождались больными, а лечить не умели. Здание Воспитательного дома великолепно. Со временем дом расстроился, благополучно пережил пожар 1812 года и радует взор москвичей по сей день.

В подчинении Бецкого находилась также Академия художеств. Ранее ей заведовал Иван Иванович Шувалов, фаворит покойной Елизаветы Петровны. Отношения с Екатериной у него не сложились, и он уехал за границу. Императрица предложила занять этот пост Бецкому – временно, но оказалось – навсегда. В Академию принимали детей с шести лет, если они показывали склонность к художеству. Принимали детей любого сословия, даже детей крепостных, если у ребенка имелась увольнительная от его господ. Учили девять лет. Вот некоторые имена выпускников Академии художеств: В.Л. Боровиковский, Ф.С. Рокотов, Д.Г. Левицкий, П.И. Соколов, С.Ф Щедрин, Ф.И. Шубин… Достойные имена.

И последнее, не относящееся к педагогике богоугодное дело. В России узаконили картофель. Он появился еще при Петре I, но в дело не пошел. Одним из самых достойных губернаторов при Екатерине был Яков Ефимович Сиверс, в его ведении находилась Новгородская губерния (Великий Новгород). Именно по его инициативе в Ирландии был закуплен картофель, земляные яблоки, как тогда говорили. С.М. Соловьев: «Сенат приказал выписку этих яблок поручить медицинской коллегии, но с тем, чтобы она поручила это кому-нибудь из купцов частным образом. Императрица приказала на выписку картофеля употребить до 500 рублей».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.