В которой повествуется о мире человеческих переживаний, страстей – эмоций, их месте в духовном мире разных индивидов, особенностях и различиях у разных ЛХТ

В которой повествуется о мире человеческих переживаний, страстей – эмоций, их месте в духовном мире разных индивидов, особенностях и различиях у разных ЛХТ

  Про эмоции все знают все. Еще бы! - в отличие от прочих разных человечьих качеств, которые могут быть «скрыты» от их носителя- индивида, но «вылезать» в самый неподходящий момент, - эмоции всегда переживаются и в норме всегда имеются в наличии. Нам то грустно, то весело, то тревожно, то еще как-нибудь. Что это такое? Можем ли мы? Нет ли? передать словами, жестами, мимикой то, что твориться с нами, но нечто эмоциональное с человеком происходит весь период бодрствования.

 Окружающие замечают, что человек изменился: кто-то покраснел, а кто-то - побледнел, кто-то заплакал, а кто-то ушел прочь, хлопнув дверью, бросив все свои вещи... Кто-то на кого-то бросился с кулаками, кто-то спрятался под стол... И т.д., и т.п., и прочая, прочая, прочая... Эмоции!!! Чувства! Переживания! Как это ни смешно, но они-то нас, людей самых разных культур и цветов кожи, часто и «роднят», объединяют друг с другом. То, что они же и разъединяют - «культурно-специфичным способом выражения» - пока помолчим...

 «Способствуют пониманию» - так об этом принято говорить. Но сие - шутка, (насчет «способствования» да еще «пониманию»), поскольку хоть эмоции и есть у каждого человека, то как их принято проявлять, в достаточной степени «культурно специфично». К тому же - для эмоций средней интенсивности. Эмоции высочайшей интенсивности - ужас, например, в карман не спрячешь. И боль - медики предпочитают именовать ее «болевым шоком» - любую «культурную специфику» смывает как цунами песчаный домик, возведенный ребенком на берегу пляжа. 

 Именно поэтому, по общему мнению, эмоции принадлежат всем представителям рода человеческого» и, якобы, «вне зависимости от культурной и прочей разной специфики». Что-что, а уж пресловутые эмоции «изучены». Всеми - кому не лень, вдоль и поперек, а также в ширину, в глубину, вбок... Кажется, мы уже писали, что со времен Дарвина, эмоции заведено делить на «положительные» и «отрицательные». Но это, наверное, единственное, что объединяет всех исследователей эмоций, поскольку самое сложное – изучать то, что знакомо каждому. Чувства, переживания есть у всех людей и поэтому любой человек, якобы, может быть экспертом. 

 Предваряя более подробное описание эмоциональной сферы как качество характера, отметим его базовые параметры: 1) в отличие от всех остальных качеств характера, эмоции даны каждому индивиду непосредственно – они переживаются в любой момент жизни; 2) проявления эмоций различны у разных ЛХТ и у разных индивидов уникальны; 3) невозможно подавить, скрыть полностью эмоциональные проявления индивида (их всегда может обнаружить опытный наблюдатель, они выявляются с помощью различных приборов). Как и другие качества ЛХТ, эмоциональная сфера: наследственно обусловлена; независима от других качеств характера; инвариантна; может быть ранжирована по различным критериям.

 Итак, то ли Бог, то ли природа позаботились о том, чтобы наблюдатель смог увидеть или прочувтсвовать, если захочет, конечно, даже скрытые в душе человека переживания. Но это совсем не так просто, как может показаться на первый взгляд. Об эмоциональном состоянии индивида свидетельствуют особенности позы, манеры вести себя с людьми, темп и громкость речи и т.п., но каждый на своем «языке». Своим «языком» говорят все движения человека - тело (пантомимика, моторика); своеобразные «тонкие» движения рук, пальцев; выражения лица (мимика). По их мельчайшим изменениям, как по книге, можно читать душевные состояния человека. Не случайно это отражено в огромном количестве пословиц и словесных описаниях состояний человека: «не весел - буйну голову повесил», «ноги подкашиваются», «руки опускаются».

 Принято считать что, чем богаче внутренний мир человека, его эмоциональная сфера - тем выразительнее облик человека вне зависимости от внешних эстетических канонов красоты, что не освещаемая внутренней насыщенностью эмоциональной сферы, даже идеальная красота и правильность черт лица и тела, очень скоро утомляют, перестают замечаться окружающими, которые часто общаются с этим человеком. Увы, но это лишь «стереотип», поверхностное суждение, привнесенное европейской культурно-цивилизационной традицией, которая главный акцент во всем делает на внешних проявлениях человека, нимало не интересуясь его внутренним содержанием. За «выразительностью», нарочитой демонстрацией определенных эмоциональных проявлений, часто таится холодный расчет и банальная «актерская игра». Лишь европеец Шекспир додумался до того, что «весь мир – игра, а люди в нем актеры».

 В других культурах (славянских, русской, индейцев и др.) «игра» в реальной жизни не только не приветствовалась, но и порицалась, ценилась искренность в проявлении чувств. Отсутствие наигранности, нарочитости в эмоциях, сдержанность воспринималась европейцами (и затем западниками) за «холодность», «бесчувствие». По-настоящему же эмоционально открытый человек в близком общении приятней и понятней, но для этого его чувства должны быть благородными. Особенно если он умеет радоваться жизни, отзывчив и умеет чувствовать другого человека, его настроение. Умение взаимодействовать на эмоциональном уровне с окружающими всегда очень высоко ценилось и ценится в человеческом обществе. Многим прощают за это умение и не очень высокий интеллект, и отсутствие образованности, да и вообще много всяких любых «отсутствий».

 Отзывчивость, сочувствие («эмпатия» в науке) и есть умение «отстроиться» от собственных эмоций, добровольно отдав другому частицу души. «Со - чувствие» - талант и желание испытывать эмоции вместе с другим. Талант делить пополам и чужое горе, и отдавать свою радость. Это один из важнейших способов «борьбы» с одиночеством каждого отдельного человека в мире. Ведь и рождается каждый человек всегда один, и умирает всегда один - если одинок. Эмоции и «приданы» для того, чтобы живые существа могли общаться и взаимодействовать друг с другом, «читать» проявления намерений. Иначе и жизнь бы прекратилась бы очень скоро - как результат ошибок в поведении.

 Животные демонстрируют свои эмоции со всей очевидностью: тут тебе и позы покорности - подчинения, тут тебе и демонстрация готовности к борьбе, и речевые сигналы, так называемые значимые телодвижения, их «язык». Человек тоже, часто не осознавая этого, демонстрирует свое эмоциональное состояние «значимыми телодвижениями», но мало кто «читает» их. В первую очередь это проявляется в позе – «правильная» осанка (прямая спина, расправленные плечи, поднятая голова), бодрая походка и т.п. Читатель может возразить авторам, что это, дескать, отношения к эмоциональной сфере не имеет. Авторы же убеждены, что имеет и самое непосредственное. Почему?

 Да потому, что для того чтобы обладать такими особенностями позы и походки необходимо либо длительное время заниматься спортом, либо большую часть своей жизни испытывать жизнерадостность, превалирующую над эмоциями тоски и грусти. Т.к. только те, кто обладает способностью продолжительного напряжения тонуса мускулатуры, могут так двигаться. Но и у спортсмена в печали плечи сутулятся, а голова опускается. За редкими случаями исключений из общего правила, люди, склонные к достаточно частому переживанию отрицательных эмоций, отличаются слабостью тонуса произвольной мускулатуры, сутуловаты, с опущенными плечами, шаркающей походкой. А формироваться эта установка на эмоции определенного спектра начинает в раннем детстве. 

 Выпрямить спину и перестать сутулиться на несколько минут могут многие, особенно у зеркала, но скоро осанка становится такой, какой она и была всю жизнь, с детства - отражением эмоциональной сферы. По выправке определяют в толпе правохраны и военного, и спортсмена, по ней же «вычисляют» беглецов. Таможенный контроль (выборочный) также построен на умении по движениям человека читать его эмоциональные состояния. 

 К вопросу об отсутствии национально-культурной специфики в эмоциональной сфере - только недавно (не во всех культурах, а лишь в западной) люди пришли к выводу, что быть эмоционально ясным для другого человека - слишком неудобно и накладно. И занялись «конспирацией» - сокрытием своих эмоций: «Два пишем - три на ум кладем!» и стали распространять эту моду по всему свету. Еще лет 200 назад, проявление эмоций не считалось неприличным. В России их именовали еще по-русски - «страсти».

 Но то было давно, и из моды вышло. Это ведь довольно сложно, «опасно» быть ясным другому человеку. Почему? Только потому, что для ясности другому человеку нужно быть, а не казаться. Сие легко людям, для которых их личное, внутреннее мировосприятие не находится в конфликте с моральными нормами, принятыми в народе. Не случайно, Н.И. Пирогов писал об этом: «Быть, а не казаться - девиз, который должен носить в своем сердце каждый гражданин, любящий свою родину. Служить правде... Быть человеком».

 «А казаться проще! Кого захочешь, того и изобразишь!» - считают многие. И быть не умеют, и казаться получается не всегда, на показухе их «ловят». Итог печален - психосоматические заболевания. Так именуют болезни, обусловленные переживаниями, те самые, про которые говорят, что «они - от нервов». Многие предпочитают «обличье», изображают собой «модный типаж», скрывая, как умеют, свое истинное лицо. Люди их не «волнуют» сами по себе. Важно лишь то, что от отдельных персон можно получить – «отжать».

 Никого, кроме близких, а за ними и врачей, не интересует нынче свойственный тому или другому человеку индивидуальный тип эмоциональных проявлений, уникальных реакций на действие непосредственных воздействий «внешней среды», в которую превратилось общество, люди. Вместо них для всех «задается» некий единый «стандарт», «коридор» эмоциональной сферы, и ее проявлений во вне, допустимых в «цивилизованном обществе». А что там, внутри души, - дело частное. Искренность в чувствах считается неприличной и дозволяется лишь грудничкам. Получается современное общение лишь по условному «согласию сторон»: один делает вид, что чувствует, а другой - что ему верит. Люди, принимая эту «игру», действуют по принципу «выбора актера, знающего текст». - Выбирают того, кто «обеспечит» привычные эмоции. Любители «пострадать» обязательно «свяжутся» с теми, кто в полной мере обеспечит им эту возможность. Обожающие быть «жертвой предательства и «страдать, будучи брошенным негодяем» весьма успешно отыщут именно такого очередного «гада». Ценящие юмор и шутку обязательно будут среди острословов испытывать свои радости. Те люди, которые в пироговском, прежнем понимании того, что значит «быть человеком», обычно окружены такими же людьми - в ближнем круге общения. И у них всегда есть «эмоциональный тыл», позволяющий испытывать душевный покой и непреходящую радость человеческого общения.

 В целом же, истинное, а не показное, эмоциональное содержание личности нынче никого не волнует. Уже есть «общепринятое», для удобства людей выбирающих «казаться». Города! В них люди превратились в «человеческий материал», в помеху - даже не самовыражению человека, а его движению в заданном направлении. Кто-то из психологов подсчитал, что современный человек в городе за час видит больше людей, чем человек прежних столетий видел за всю свою жизнь. Тут уж не до «вниканий - вчувствований» в другого человека! Из «самого значимого» в мире, люди превратились друг для друга в «поток, мчащийся мимо». И многих этот «поток устрашает». Более того - стало неприличным смотреть незнакомцам в глаза, и дольше долей секунд задерживать взгляд на чьем-то лице. Проявлять интерес к другому, незнакомому человеку.

 Запросто можно натолкнуться на брань: «Чего уставился, козел!», а то и стать жертвой насилия: «смотрит - значит что-то замышляет!» А «нырнув» в привычную «клетку» - квартиру, десятки миллионов людей тут же начинают страдать от одиночества. И готовы на все - лишь бы от него, (одиночества), избавиться: хватаются за телефонную трубку, телевизор, интернет, бутылку. Но получается плохо. Американский психолог Сидней Джорард в своей работе о самораскрытии[77] писал: «Мы маскируем свою истинную сущность, чтобы обезопасить себя от возможной критики, нападок и отторжения. И тем самым лишаем других людей возможности узнать, каковы мы на самом деле, но становимся слишком уязвимыми в том, что нас принимают не за тех - феномен «ложного узнавания. Хуже того, когда нам удается скрыть свое естество от других, то и мы сами начинаем терять представление о сами себе, а эта утрата выливается в болезнь во множестве ее проявлений».

 Ему вторит другой психолог из США Ф. Зимбардо: «Каждый из нас воздвигает незримые укрепления с целью оградить свой внутренний мир... Сходные барьеры есть у людей, которые боятся змей». Страх непосредственного выражения эмоций, царящий в современном мире - один из самых сильных. Но этот страх вторичен. Первичен «страх людей», потому что их «слишком много» и с ними непонятно как себя вести и что от них, людей, ожидать. Не случайно же знаменитый профессор Стэнфордского университета, кумир американцев Ф.Зимбардо уподобляет другого человека ядовитой змее. Страшнее этих страхов - лишь страх одиночества[78]. Обычно у многих все эти страхи присутствуют одновременно, образуя «изысканные» комплексы.

 За минувшие годы запад предпринял много усилий для того, чтобы исправить положение. Были выявлены причины, которые влекут за собой извращения эмоциональной сферы, и соответственно - поведение человека. На первом месте стоит культивирование безудержного индивидуализма - насаждение культа самовлюбленной занятости собой и личными проблемами; создание системы жесткой конкуренции, в которой вознаграждаются личные достижения, а неудачи превращаются в повод для осмеяния другими и стыда; стимуляция безграничного стремления к успеху при отсутствии каких бы то ни было рекомендаций, как справляться с неудачами; дискредитация открытого проявления чувств и сопереживания.

 Неумение «читать» чужие эмоции влечет за собой ошибки, конфликты, семейные драмы, болезни, принятие желаемого за действительное и т.д. Но кино, ТВ, СМИ «показывают» как, якобы, «надо чувствовать» и «показывать свои эмоции окружающим». Так и рождается «мода на эмоциональные проявления» - функционирует «индустрия массовой унификации проявлений эмоций» западного типа, не безуспешно тиражируемая из страны в страну. В моду вводят «вау!» и т.п. «общечеловеческие» звуковые штампы. То же самое касается и жестов, и мимики, телодвижений. Самое главное - побольше «обнаженки» - чтобы каждое движение мослов было видно.

 Нас, русских, «учат цивилизации». Среднее поколение, старшее поколение значительно более эмоционально открыто, но они уже с трудом понимают молодежь. Но и молодежи эти клише даются с трудом - мешают национальная культура и характер, привычка быть откровенными в эмоциональных проявлениях везде и настолько, насколько это возможно. А «новая жизнь» в демократии и «экономической цивилизации» запада требует от человека совсем других качеств. 

 Не случайно известный американский писатель В.С. Портер, которого больше знают под псевдонимом О. Генри писал: «Все мы вынуждены быть уклончивыми, лицемерными и лживыми каждый день нашей жизни... В присутствии других мы так же должны играть роль, как и носить платье». И добавляет, что если бы этого не было, «... весь наш общественный строй в первый же день развалился бы на куски». Это раньше, до объявления глобализации «неотвратимой как смерть», существовали и ценились особенности национально - культурной специфики и в жестикуляции, мимике, пантомимике. А теперь - «Се ту!» («конец» по-французски) - как говорят «продвинутые». На что другие задумчиво вопрошают: «Пуркуя нам, русским, это надо?» - («pourqui» - «почему?» по-французски).

 Это «в старое доброе время» каждый встреченный человек представлял собой уникальное явление: его интонации, его чувства, движения и другие особенности... Конечно же, и ныне они никуда не делись – «в наличии!» Но их почти «не замечают» посторонние, а близкие часто пытаются - «пользы для» дорогого близкого - пресекать. Более того: яркость, личностная эмоциональная индивидуальность вызывают настороженность. И далеко не каждому удается, особенно в юности - через это «переступить».

Развитие эмоций в онтогенезе (норма и патология).

 Как шутит молодой сын наших приятелей, сталкиваясь в жизни с человеком, открыто проявляющим свои эмоции: «Эта гайка производства не нашего штамповочного автомата»! Только дети еще интересуются друг другом: «а ты какой?», «а что ты чувствуешь?» Но и они, в своем большинстве проводящие время у экранов «ящиков», учатся «каким надо быть». Быть таким, «каким надо» почти никому из детей не удается. Личность ребенка только формируется, он не может противостоять столь сильным эмоциональным травмам и приходит к выводу: «Я - не такой как все!».

 Личностно характерологические качества (ЛХТ) наследственно обусловлены, но они не достаются человеку «готовыми», а развиваются в онтогенезе, и было бы целесообразным, чтобы развитие этих качеств было гармоничным, а не асинхронным. Психологам давно известно, что нарушение синхронности созревания и развития качеств личности человека, приводит к различным болезненным психическим состояниям, появлению патологических психических эмоциональных изменений, которые не могут быть компенсированы в зрелом возрасте, формирующихся по механизму невроза,

 В онтогенезе существует период, в котором эмоциональная сфера развивается наиболее активно и, соответственно, наиболее уязвима. У каждого этот возрастной период свой, но принято относить к нему этап от 7 до 13 лет. Иногда этот период называют аффективным («аффект» - «чувство» по латыни). От рождения до возраста 3 лет, ребенок мал и незрел, он, практически, полностью зависим от руководящих им взрослых. Прямое, открытое и непосредственное реагирование на воздействия внешней среды и собственных внутренних состояний - норма для этого периода. У большинства детей в этом возрасте еще мало развита речь, а некоторые дети вообще пока не умеют разговаривать.

 Но под влиянием взрослых, ребенок уже многому научается. Главное - научается «руководить» и «управлять» взрослыми через проявления своих эмоций. Что это значит? Только то, что ребенок уже может «понуждать» взрослых выполнять его желания. Громкий крик, слезы, - «детские истерики» - свойственные одним детям как наиболее естественные для них и действенные для достижения целей. Полагаем, читатель, и сам часто наблюдал, как кроха с легкостью превращается в «семейного тирана»: взрослые идут на все, они - на поводу у малыша, лишь бы тот не рыдал, не вопил, не демонстрировал еще как-то свои «страдания».

 Другие дети научаются «управлять» взрослыми другими способами - лаской, упрямством. Или болезнью, заметив, что именно их «нездоровье» делает родителей наиболее «покладистыми» и управляемыми. Так часто взрослые учат детей «извлекать психологическую выгоду» из болезни. Наглядно это проявляется у родителей, которые уделяют ребенку максимум внимания и заботы тогда, когда он заболел, а в состоянии здоровья малыша, резко сокращают эту заботу, обращаясь с ребенком формально и достаточно эмоционально прохладно.

 После 3 лет, до наступления аффективного периода, ребенок «совершенствуется» в проявлении своих эмоций и управлении взрослыми. Однако «непосредственность», за которую мы так любим детей, проявляющаяся в том, что они напрямую, не учитывая обстоятельств заявляют о своих чувствах, нуждах, задают «неудобные» вопросы или что-то рассказывают, начинает приобретать новое качество. То, что умиляет в трехлетнем ребенке, в 6-7-летнем уже достаточно часто начинает раздражать взрослых. Это происходит тем чаще и интенсивней, чем в более напряженное или неловкое положение своей непосредственностью ребенок ставит родителей. Меняются их реакции на поведение малыша, возрастает требовательность к нему. Воспитание облегчается тем, что ребенку уже многое можно объяснить словами. Да и сам ребенок чувствует, что его положение и отношение к нему меняются. Он мало-помалу попадает из рук родителей в «объятия социума». 

 До наступления аффективного периода маленьким человеком уже накоплен огромный «арсенал» эмоциональных переживаний и их проявлений. Теперь, когда ребенок подрос, перед ним встает задача «ревизии» им накопленного. «Жизненные обстоятельства взросления», выступающие как «объективная реальность» и не зависящие от ребенка (необходимость посещать школу, принимать новые требования учителей, сверстников и т.п.), требуют овладения ребенком умений регулировать, как минимум, форму своих эмоциональных проявлений «во вне» - репрезентировать их посторонним окружающим.

 Начинается социализация – формирование периферических качеств ЛХТ. В аффективный период ребенку свойственно не столько интеллектуальное оценивание мира и себя, сколько преобладанием эмоциональных представлений о действительности и большинство реакций ребенка носят обобщенный эмоциональный характер. В развитии ребенка в этот период лидирующую роль играет эмоциональная сфера как качество формирующегося характера. В нашей модели это - шкала эмоций. Это и возраст, когда физическое развитие тела уже позволяет малышу быть достаточно самостоятельным, да и опека со стороны взрослых снижается. Ребенок уже начинает сам решать многие вопросы и немедленно. Он «выпадает» на некоторое время дня из под такого привычного и прогнозируемого контроля родителей.

 Многие медики и психологи считают, что именно в этот период и закладываются представления о собственном теле. Через связи между телом и психикой формируется «схема тела». И объединяющим мостом между ними - развивающимися характерологическими качествами (ЛХТ) и соматической организацией тела - выполняют эмоции, которые связаны с движением. Восприятие своего тела, его возможностей не являются продуктом пассивного положения тела. Только в подвижности, действиях ребенка с предметами, оценка своего намерения сделать что-то с полученным результатом и «рождает» телесное «я» человека. Движение словно сливает воедино, объединяет различные части тела и ощущения от них, обеспечивает «связь» организма с внешним (физическим) миром. То, как удается ребенку «ладить» с этой реальностью, от того, насколько успешны будут результаты его действий, зависит и отношение человека к своему телу – аффективное (эмоциональное) отношение.

 Тот, кто ловок, координирован в движениях лучше других детей, или просто более подвижен, или занят посильным физическим трудом, или спортивными играми с положительными эмоциональными результатами, получаемыми в процессе этих занятий, впоследствии будет лучше относиться к своему телу и не испытывать в дальнейшем недовольства своей внешностью. Но давно закрыты бесплатные «спортивные секции» и только детям состоятельных людей доступны многие виды спорта, ставшие «престижными». И к внешности ребенка теперь тоже предъявляются «особые требования», которые массово тиражируются.

 В период детства и юношества формирование представлений о своем теле не остается «неподвижным». Эти представления постоянно находятся в изменениях: аутоконструкция - закрепление успешных, положительно эмоционально окрашенных успешных стереотипов отношения к своему телу и его возможностям; аутодеструкция - закрепление отрицательно окрашенных эмоционально стереотипов отношения к своему телу и его возможностям. Ребенка и его успехи оценивают другие люди. Критика - «безрукий», «толстяк», «хиляк» и т.п., понуждают ребенка относиться к своему телу с недоверием. Ругань за неуклюжесть - да мало ли что еще - влекут за собой появление недовольства собой и у ребенка. При этом часто ребенку не оставляют «выхода» - критика есть, а о том, что положение можно исправить физическими упражнениями и т.п., забывают. Или считают, что ребенок сам поймет. 

 Избыточная похвала родителями без причин и реальных достижений, также не полезна - столкнувшись с окружением сверстников, их оценками, не совпадающими с оценками родителей, ребенок попадает в ситуацию внутреннего конфликта. И не очень важно то, в какую сторону «смещаются» оценки - в одобрение или критику. Ребенок реагирует на сам факт расхождения оценок и нуждается в помощи: следует оказывать ему эмоциональную поддержку в осознании факта различного восприятия одного человека разными людьми.

 Уже сформировавшись, представления о теле, обычно приобретают устойчивость, относительную стабильность. При этом оно, отношение к собственному телу, никогда не бывает изолированным от «картины тел» других людей, окружающих сначала ребенка, а затем и взрослого человека. Многие читатели замечали, наверное, как часто неразлучными друзьями бывают совершенные «антиподы»: «толстый и тонки», «слишком высокий и слишком малорослый». Но именно эта разительная непохожесть и позволяет им забывать о своих «дефектах внешности», переставать испытывать недовольство своим телом. Но эти чувства могут в любой момент появиться вновь в другой ситуации и с другими людьми.

 Эмоциональные переживания, которые испытывает в этот период развития ребенок, значат для него очень много. Пока еще безоружный против «ударов судьбы» из мира людей (социума), проблем в человеческих отношениях, ребенок реагирует на них эмоционально. И любая, для взрослого человека, пустяковая ситуация, может вызвать у ребенка неадекватный эмоциональный ответ, что и принято называть «психической травмой».

 При этом необходимо учитывать, что многие привычные эмоциональные переживания и проявления ребенка в новой ситуации оказываются «не срабатывающими». Его эмоции - это «данность». Они возникают и существуют «здесь и сейчас», а ситуация, в которой ребенок находится, властно требует от него «отстроиться» от эмоций. Например, «работать» главным образом, в контексте познавательной ситуации: слушать учителя, записывать или запоминать новый материал и т.д. Ребенок прекрасно может это понимать, но не уметь совладать с эмоциями.

 Так рождаются внутриличностные конфликты. И далеко не всем удается «сорегулировать» свои эмоции с требованиями жизненных ситуаций. При этом ребенок, занятый собой», считает, якобы «видит», что другим детям это как-то удается делать. При всей своей открытости, дети скрытны, они стесняются говорить со сверстниками и взрослыми о своих чувствах. Да еще и не умеют объективно оценивать «чужие эмоции», замечать чужие переживания. Им кажется: то, что с ними происходит – «уникально, но ненормально». Часто это может вызывать чувства чуждости другим людям, разорванности связей с ними: «Я - не такой, как все. Я - чужой». Подобные тягостные чувства ребенку переживать очень трудно.

 Они, конечно же, возникают, время от времени, у всех людей независимо от возраста. Но только в детстве эти чувства, часто повторяясь, могут повлечь серьезные последствия. Если ситуация повторяется регулярно, или длится долго, или проявляется каким-нибудь ярким образом, это может превратиться в привычный «способ эмоциональной жизнедеятельности», выстроенный самим человеком - невроз. Многие люди в итоге выбирают для себя кредо: «Я - чужой на этом празднике жизни». 

 И оказать неожиданно глубокое влияние на соматическое состояние организма, изменив - пусть сначала и на короткое время - нормальное течение основных физиологических процессов, на которые они, переживания, «ситуативно наложились». А в дальнейшем послужить пусковым механизмом заболеваний, к которым была генетическая предрасположенность. И, без всякой предрасположенности генетической, достаточно часто повторяющиеся ситуации и переживания, ими вызываемые, формируют основу будущих болезней. Те эмоциональные переживания, которые свойственны данному конкретному человеку, его личный «субъективный опыт чувств» – всегда часть «внутренней картины мира».

 Это именно то, что труднее всего и передать словом, и выразить так, чтобы не получилось: «Мысль изреченная есть ложь». Создатель теории доминанты А.А. Ухтомский в работе «Физиология двигательного аппарата» писал: «Так называемые «субъективные» показания столь же объективны, как и всякие другие, для того, кто умеет их расшифровывать». Психическая жизнь человека протекает в двух формах: с преобладанием образных субъективных представлений (правое полушарие); с преобладанием безобразных субъективных понятий (левое полушарие), но именно эмоциональная сфера «окрашивает» их в свойственные (привычные) данному человеку переживания.

 Детям преимущественно свойственно образное мировосприятие. Его принято называть первичным. Вторая форма развивается позже, ее принято считать вторичной. Ученые убеждены, что образность никуда не исчезает. У нормального взрослого человека всегда существуют и образные, и безобразные формы, но в сознании большинства людей образы обычно воспринимаются как более яркие, чувственные, и относительно более устойчивые. Образы неразрывно связаны с эмоциями. Они проявляются у ребенка одними из первых: голоден, мокрый - плачет, мама рядом, сыт – радостен и т.д., развиваясь по усложнению. Повторяющиеся воздействия внешней среды и внутреннего состояния, согласно А.А. Ухтомскому формируют в коре головного мозга доминанту - очаг возбуждения.

 С развитием ребенка и его мозга, усложнением его мировосприятия на основе первичных ощущений и вызываемых ими переживаний, начинают формироваться все более и более сложные «интегральные образы». Любая доминанта имеет эмоциональную «подкладку» - приятную или нет. Именно это эмоционально-образное переживание («интегральный образ») удовольствия - неудовольствия и запоминается.

 В своей работе «Доминанта и интегральный образ» А.А. Ухтомский писал: «Всякий интегральный образ есть продукт пережитой нами доминанты. В него включается совокупность впечатлений, приуроченных к определенной доминанте, которая имела в нас свою историю. По этим остаточным продуктам прежняя доминанта восстанавливается по своим кортикальным компонентам, и она может быть пережита экономически как мимолетное «воспоминание» с ничтожной инерцией. И тогда она без изменений, как постоянный и однозначный интегральный образ, скроется опять в складках памяти.

 Но она может быть восстановлена и пережита вновь с почти прежней полнотой, с оживлением работы во всей соматической констелляции. Тогда они вновь надолго занимает своей инерционной работой центры, подбирает вновь биологически интересные для нее раздражения из новой среды и обогащает мозг новыми данными. Старая доминанта возобновляется или для того, чтобы при новых данных обойтись при помощи старого опыта, или для того, чтобы по новым данным переинтегрировать старый опыт».

 Кто из читателей не испытывал изменение настроения под влиянием неожиданно донесшегося знакомого аромата, с которым что-то значимое было в прошлом связано? И ведь сначала изменяются эмоции, а уж затем, и то далеко не всегда, удается вспомнить из-за чего настроение испортилось или наоборот. Часто таким действием обладает обрывок мелодии, неожиданно услышанный и вызвавший эмоционально окрашенное воспоминание. О таких изменениях настроения уже и присказка есть: «Музыка навеяла».

 Что и кому «навевает музыка» - как раз и закладывается в аффективном периоде. Другие характерологические качества человека безусловно важны и определяют какая ситуация и что будет служить «пусковым механизмом» эмоциональных переживаний. Одни люди уязвимы в ситуациях «эмоционального лишения», под которым обычно принято понимать события личной жизни, связанные с лишением «объекта привязанности» - будь то наука, кошка или привычное окружение (люди или местность). Человек лишается возможности эмоционально реагировать «привычным способом на привычные явления». Кто-то уязвим к конфликтам и скандалам, а кто-то - к их отсутствию. Кто-то уязвим к катаклизмам (таких людей большинство), а кто-то «на дух» не выносит покой, размеренную жизнь, отсутствие притока сильных внешних воздействий.

 Эмоциональные лишения вызывают аффективные расстройства разной степени тяжести. От банального - « Скучно!» через « Тоска!» к невротическим реакциям, психосоматическим заболеваниям и ... иногда даже к более тяжелым состояниям психики в целом. Но закладываются предпосылки того или иного способа эмоционального переживания в аффективном периоде, в детстве. Ведущей является, как мы уже писали выше, эмоциональная сфера ребенка, однако и потенция интеллекта развивается в этот период достаточно активно, особенно в возрасте 12 - 16 лет. По мнению многих ученых, психические травмы, пережитые ребенком в этом возрасте аффективного периода, а иногда и в более зрелом возрасте молодости, могут повлечь за собой асинхронию развития именно между эмоциональными качествами характера и потенцией интеллекта. Обычно это выражается в разрыве связей между эмоциональной насыщенностью переживаний настоящего и интеллектуальным развитием.

 В зависимости от других личностных качеств человека, эта асинхрония может проявляться по-разному. У кого-то интеллектуальная сфера будет «оторвана» от реальности, отрешенности от нее, носящая «оборонительный» от реальности оттенок, пассивность в жизни. И это при том, что человек хотел бы более тесных контактов и общения с людьми. Но «субъективные шквалы» эмоциональных переживаний, не позволяют ему сделать это. Читатель, вероятно, может заметить, что «Все через это проходят! И ничего!» - Тогда честно ответьте на вопрос: «Ну и как Вам живется?» Как любит приветствовать своих коллег наш приятель- психотерапевт: «Привет инвалидам эмоциональной сферы!».

 Авторы убеждены, что жизнь для наших детей становится все труднее. То, что сформировалось в эмоциональной сфере в детстве, они, как и мы, пронесут через всю жизнь. А каждый из нас похож на дерево, которое под влиянием «жизненных ветров» изогнуто в разные стороны и из-за отсутствия в «почве обыденности» «витаминов счастья» (обычных жизненных радостей) высоко не тянется. Так вместо горделивого стройного дерева, получается, увы, искривленная коряга. Мы желаем им другой доли. 

Личность (ЛХТ) и ее взаимоотношения с собственными эмоциями.

(психосоматические заболевания – болезни «от чувств-с»).

 Многочисленные ситуации, так называемых, «жизненных вредностей» - культивирование взрослыми у ребенка одних форм проявления эмоций и подавление других форм, собственные наследственно обусловленных особенности эмоциональной сферы индивида, от которых он не может избавиться, даже желая этого и прекрасно понимая, что они ему вредят, и создают индивидуальное эмоциональное качество характера личности. Но есть и типичные девиации. О них и расскажем.

 Наиболее часто встречается избыточная насыщенность переживаний, обычно негативных (обиды, тоски, досады до более интенсивных эмоций). Люди, которым присуща чрезмерно аффективная «заряженность» переживаниями, обычно «выход» пытаются найти в том, что стараются скрывать от окружающих эту свою особенность. Они пытаются «подавлять эмоции», «задерживать эмоции», «убегать от своих эмоций». Психофизиолог П.К. Анохин считает, что задержать эмоции невозможно. Можно скрыть лишь те компоненты эмоций, которые подчиняются влияниям коры мозга – могут управляться сознанием. Но скрыть, «задержать» их можно лишь на короткое время. Все равно эмоции «вырвутся», захватив попутно и «периферию» не только эмоциональной сферы, но и всего того, до чего «дотянутся».

 Если отрицательные переживания длятся достаточно долго, или бывают систематически, особенно по «привычным поводам», происходит их накапливание («потенцирование»), усиление какого-то вегетативного пути, становящегося перевозбужденным. Появляется вегетативное расстройство. При некоторых соматических заболеваниях именно характерологические особенности и эмоциональные в том числе, выступают как этиопатогенетичекий фактор, в других случаях - лишь готовят почву для их возникновения. Это было доказано экспериментально. Отрицательные эмоции (постоянные переживания) изменяют функциональное состояние структур мозга, регулирующих нейрогуморальные особенности жизнедеятельности организма, контролирующих вегетативные, гормональные и ряд других функций, тесно связанных как с корой головного мозга, так и с подкоркой.

 Считается, что особую роль в этой регуляции играет гипоталамус, являясь «переключателем» эмоциогенных и соматогенных влияний. Однако до сих пор толком неизвестно, почему психическое воздействие проявляется избирательно, «выбирая» своей мишенью тот или иной орган и поражая именно его. Люди давно приписывают какому-то органу человеческого тела свою особенную роль (традиция, идущая с древности) - вроде Амура, пронзающего сердца стрелами. Сердцу приписывается роль «органа любви». Оно «трепещет как птица от счастья», «сжимается от страха», «бьется как колокол при виде любимых», которых и «любят всем сердцем». К нему, же к сердцу, добрые люди все «близко принимают».

 Конечно же, связано это с тем, что эмоциональные переживания вызывают изменения в ритме сердечной деятельности, кровоснабжении сердца, а также разнообразные субъективные ощущения. В. Кеннон изучал влияние эмоций на физиологические функции организма. Было установлено, что эмоции возбуждают симпатический отдел вегетативной нервной системы и усиленное выделение адреналина надпочечниками. В результате этого человек готов к бегству - активному движению. Но современные люди никуда не бегут - не принято. И поэтому у них иногда появляется напряжение в голове, шум в ушах и состояние предобморока.

 Обычно люди, оценивая то или иное воздействие, свалившееся на индивида - событие внешней среды, способное вызвать в организме внутренние аффекты - не оценивают то субъективное значение, которое в зависимости от своих характерологических качеств, придает ему, событию, сам человек. Что оно значит для него и с позиции пережитого, связано ли оно с его настоящим или планируемым будущим. Выше мы писали, что аффект (сильное чувство) выступает «объединителем» между психологической и соматической сферами. У многих ЛХТ этот аффект чаще всего проявляется тоской, тревогой (постоянной или периодической), опасениями, обидами и т.п. состояниями - «насыщенностью переживаний».

 Попытки скрыть от окружающих внешние проявления эмоциональной насыщенности могут быть и удачными - «предотвращаются». Но вредное действие никуда не девается - ведь скрыть удается только контролируемую часть, а не заодно и «хитро избавится» от изменений во внутренних органах и сосудистой системе (вышеуказанная тенденция к саморазвитию болезни). Возникнув психогенно, и перевозбудив один из вегетативных путей, аффекты отрицательных эмоций начинают вызывать в мозге ответные реакции, которые активизируют нейрогуморальную систему и вызывают тем самым функциональные изменения органов и систем - уже независимо от психотравмирующей ситуации. В любом случае от отрицательных эмоций появляется либо повышенное давление (гипертензия артериальная, она же - болезнь гипертоническая), либо спастические состояния в кишечнике (Г.Ф. Ланг).

 П.К.Анохин предложил в качестве механизма психосоматических болезней идею «эмоционального комплекса», который считал центральным в эмоциональной жизни человека. Это то, что формируется, воспитуется и тренируется из заложенных в нас от рождения индивидуальных качеств эмоциональной сферы и «добавкой» всех итогов прожитого и прочувствованного. Наша эмоциональная индивидуальность (качество характера) и есть эмоциональный комплекс у каждого свой. Он обладает большой силой. - Легко может возбуждать деятельность мозга, при этом «втягивая» в себя не только то, что связано с ним адекватными связями в прошлом опыте, но и будучи задержан во времени, вовлекает в себя все новые и новые «территории» коры головного мозга, расширяя зону своего влияния.

 Этим расширением создаются удобные условия для возникновения крайне порочных корково-подкорковых циркуляций возбуждения по типу «ловушки» или «порочного (заколдованного) круга». В этот цикл все с большей интенсивностью вовлекаются как вегетативные компоненты (сосуды, кишечник), так и соматические (мимика, речь, движение). Обычно человеку худо-бедно удается подавить «управляемые» эмоции, а, вернее, - их выражение на лице, особенно если собеседник близорук, или страдает дальнозоркостью, но очки не носит. Легкость «конспирации» в немалой степени зависит от выбора дистанции общения.

 Среди многообразия характерологических типов (ЛХТ) достаточно и таких, которые могут с блеском скрывать внешние проявления эмоций. И таких, которых с детства приучили просто тормозить любые внешние проявления эмоций - если учить начали рано и делали это добросовестно, человек порой просто и не умеет выражать свои эмоции мимикой. Считается, что те, кто умеют скандалить по любому поводу - орать, топать ногами, бить посуду, вопить рыдая - психосоматическими заболеваниями страдают редко. Они, якобы, не дают эмоциям накапливаться. Но это не так, поскольку чем больше эмоций такие люди изливают, тем больше их «появляется». Лишь люди, живущие в гармонии со своими нравственными принципами мало подвержены психогенным болезням.

 Вредоносны и страшны для человека внутренние конфликты, нынче они – удел многих. В нынешние времена активно культивируется идея, что «человек рожден для счастья, как птица для полета». С отрицательными переживаниями борются - все вместе и каждый в одиночку. Еще лет 100 тому назад многие понимали, что страдание - обязательная часть человеческой жизни, а радость и счастье - исключения, которые бывают редки. Теперь новый императив: «Ты обязан быть радостен и счастлив!» На это тратит все свои силы огромное количество людей. «Профессионалы» - от ученых, создающих «облегчалки быта» всех сортов, журналистов и артистов («жизнь отдающих свою» лишь бы развеселить «пипл») до наркоторговцев и прочих «продавцов порока», кующие деньгу на этом кредо. И любители - сами рядовые обыватели, которые ищут счастье в «ящике», на дне бутылки или в недрах холодильника, которые не отстают, тщатся быть счастливыми всегда и везде.

 Эти упражнения общества на деле ведут к тому, что детей не приучают переживать невзгоды. Хотя известно, что дети, с детства страдавшие какими-то тяжелыми соматическими болезнями, сопряженными с болью, «автоматически» включают страдания в привычный жизненный цикл. Они научаются жить с переживаниями боли и страха, и научаются бороться с этим. Не испытавшие таких жизненных коллизий люди, значительно менее подготовлены к неприятностям любого толка - физическим или моральным.

 У многих «срабатывает» первичная и естественная реакция - убежать, спрятаться. Но страх - советчик отвратительный. Он не учит преодолению трудностей. Он делает человека игрушкой в своих руках. Да, со страха, многие люди способны перепрыгивать заборы, которые не по силам и чемпиону мира по прыжкам в высоту. Увы! На подобные чудеса способен лишь один из нескольких миллионов. Остальным, не готовым к отрицательным переживаниям, остается лишь прятать свои чувства от окружающих - «подавлять эмоции», вернее, их управляемую часть. Но «подавить» неуправляемую (сосудистую или кишечную часть) компоненту эмоций невозможно. Вот и болеет люди - кто гипертонией, а кто – язвами.

 В определенной мере - это плата за потуги быть «вечно радостным и никогда не страдать». Религия помогала нашим предкам преодолевать любые трудности: земной отрезок жизни - «юдоль страданий». Внутренняя гармония человеческой жизни достигалась за счет того, что люди предпочитали вести себя в соответствии с общепринятыми нравственными устоями. Им не нужно было решать сразу две задачи - казаться и быть. Нужно было только быть. Любить других людей, уважать их, не предаваться гордыне, быть готовым к любым невзгодам, быть терпеливым... да все знают, какими стойкими людьми были наши предки. И сейчас многие люди живут по тем же законам.

 За отношение к жизни как к «сверхценности» современный человек платит непомерную цену. Под влиянием современных воззрений, люди, как это не парадоксально, обречены на значительно большее количество негативных переживаний (страх смерти, страх заболеть). Люди хотят «втиснуть» в эту «одну единственную жизнь, за которой пустота», все то, что «предлагается к потреблению». Хотеть - не значит мочь. Старая как мир истина. Соблазны, надежды слишком часто оборачиваются «несбывшимся». Но воспринимает это современный человек совсем по-другому - он постоянно чувствует, что именно ему-то и достаются крохи от этого «великолепия жизни». На каждое материальное приобретение есть более дорогой и «качественный» аналог, который пока или вообще недоступен.

 В тараканьих бегах современной жизни мало кому удается ощутить вкус победы. Как говорится: «по усам текло, в рот не попало». Краткий миг радости ... и вновь ощущение досады, злости, тоски и т.п. А впереди - новый этап жизненной гонки, на котором подстерегают соперники, болезни, неудачи - время приближает к жизненному концу. Это – западный образ жизни. Как ни прискорбно, но для большинства людей доступным является лишь ТВ. «Великий производитель иллюзий».