Утреннее заседание 27 января
Утреннее заседание 27 января
Продолжение допроса подсудимого Лившица
Председательствующий: У защиты есть вопросы к подсудимому Лившицу?
Защитник Брауде (обращаясь к Лившицу): При первом разговоре с Князевым о его отношении к японской разведке вы назвали фамилии лиц, от которых вы узнали об этом?
Лившиц: Нет.
Брауде: А Пятакова не называли?
Лившиц: Нет.
Брауде (обращаясь к Князеву): Сказал ли вам Лившиц, что источником этой информации является Пятаков?
Князев: Я точно припоминаю, что когда я встретился с Лившицем, он знал о моей связи с троцкистской организацией и моих сношениях с японцами. Об этом сказал ему Пятаков.
Допрос подсудимого Князева
Вышинский: Подсудимый Князев, когда вы начали свою контрреволюционную деятельность?
Князев: С апреля 1934 года. До этого я никогда не принадлежал к троцкистской группировке, но колебания возникли у меня еще в 1930-1931 гг. по вопросам индустриализации и коллективизации сельского хозяйства и работы транспорта. И я с этими колебаниями докатился до взглядов, не отделяющих меня от взглядов троцкистских.
Вышинский (обращаясь к Князеву): Вы участвовали в диверсионной и вредительской работе на транспорте?
Князев: Участвовал.
Вышинский: В чем она выражалась?
Князев: В организации крушений, и подрыве путевого хозяйства в паровозного парка; преследовалась цель подорвать работу [c.135] уральской, особенно металлургической, промышленности. Троцкисты на Южно-уральской дороге срывали программу ремонта железнодорожного пути. Вместо того, чтобы отпускаемые средства вкладывать в реконструкцию пути целыми участками, мы их распыляли по отдельным километрам. Таким образом они не давали необходимого эффекта, путь продолжал ухудшаться. Это преследовало цель создания большого количества крушений.
Второй вид подрывной работы - это дезорганизация ремонта паровозов, ухудшение ухода за паровозами, чтобы выводить в конечном счете их из строя. Все эти методы подрывной работы в 1935 году Липшицем были подтверждены. Лившиц одновременно сказал, что сейчас надо от общих методов подрывной работы перейти к крушениям, где были бы человеческие жертвы. Я тогда спросил Лившица - разве мы, троцкисты, против рабочего класса, против населения вообще? Лившиц сказал, что речь идет об очень острой борьбе со Сталиным, что мы должны добиться полной дискредитации руководства партии в глазах парода, рядом отдельных ударов по населению вызвать озлобление против Сталина, против правительства и создать у населения впечатление, что во всем виновато правительство.
* * *
Затем Князев показывает, что к августу 1935 года на Южно-уральской дороге, начальником которой он являлся в то время, под его руководством, при помощи Левина (зам. нач. службы эксплоатации), Долматова (нач. службы пути), Бочкарева (инспектора), Щербакова (нач. паровозного отдела) были созданы троцкистские подпольные группы в Златоусте, Шумихе, Кургане, Уфалее, Козыреве.
* * *
- Когда я, - продолжает свои показания Князев, - Левину, Бочкареву, Щербакову и Долматову рассказал после возвращения из Москвы о своей встрече с Лившицем, Левин тогда же сказал, что это дело можно организовать с помощью Маркевича - начальника станции Шумиха. 27 октября 1936 года на Шумихе было организовано крушение воинского поезда № 504.
Вышинский: Воинский поезд № 504 по акту. Акт о крушении вы составляли?
Князев: Я.
Вышинский: В этом акте вы отражали действительное положение вещей?
Князев: Неправильное дал объяснение, ложное. Я скрыл, что это крушение создано троцкистской организацией.
Вышинский: Какие обстоятельства помогли скрыть действительное положение вещей?
Князев: Насколько помню, я в это время был в Кургане. Мне сказали, что в Шумихе произошло крушение. Я тогда выехал в Шумиху экстренным поездом и первым долгом пошел посмотреть место крушения. Когда я пришел туда, ко мне подошел помощник начальника станции Ваганов и вскользь дал понять, что это дело рук Маркевича. [c.136] Я сразу понял, что это дело нашей организации. Организовал его непосредственно Колесников, старший стрелочник, дежуривший на входных стрелках. Находившейся на дежурстве ученице Чудиновой он приказал перевести входную стрелку № 14 на занятый путь. Так как ученица не понимала, что такое нормальное положение стрелок, то и выполнила это задание. Старый квалифицированный стрелочник, стоявший у стрелки пути, на который должен был в действительности приниматься поезд. Колесниковым послан был в это время убирать стекла из фонарей.
Вышинский: А у стрелки кого оставили?
Князев: У стрелки никого не было. Поезд, шедший большой скоростью - километров 40-45 - влетел на 8-й путь, на котором стоял маршрут с рудой.
Вышинский: Сколько было убито?
Князев: 29 красноармейцев. Ранено тоже 29 человек.
Вышинский: Ранено тяжело или легко?
Князев: Не смогу сейчас сказать.
Вышинский: Вы не помните, эти 29 красноармейцев были крепко искалечены?
Князев: Человек 15 было сильно искалечено.
Вышинский: В чем же выражалась тяжесть ранения?
Князев: Были у них сломаны руки, головы пробиты…
Вышинский: Это по милости вашей и ваших соучастников?
Князев: Да.
Вышинский: А вы знаете, как организационно проходила эта подготовка крушения? Как были расставлены силы, как было организовано само крушение?
Князев: Было так: дежурный по станции Рыков, получив извещение от диспетчера из Челябинска о том, что идет воинский поезд, сказал старшему стрелочнику Колесникову - “приготовиться к приему”.
Вышинский: Что сказал Рыков?
Князев: Рыков сказал, что идет воинский поезд, мы должны сделать это крушение. Поэтому сделайте такой маршрут, чтобы “приготовить его неправильно”.
Вышинский: А не говорил ли он проще - “надо поезд свалить”? (Князев молчит.) Не припомните?
Князев: Не помню.
Вышинский: Позвольте напомнить (читает): “За два-три перегона до станции Шумиха дежурным по станции Рыковым было получено извещение от дежурного станции Челябинск о том, что на станцию Шумиха следует поезд 504.
Получив это извещение, Рыков известил Маркевича, что идет воинский поезд, сейчас начнем действовать. После этого Рыков вызвал к себе старшего стрелочника Колесникова и предупредил его, что идет воинский поезд и что надо его свалить”.
Не “подготовить прием”, а сказано было прямо, точно, конкретно: “свалить поезд”. [c.137]
Следовательно, было дано прямое указание - подготовиться к массовому убийству. И для этой цели кого вы использовали?
Князев: Ученицу - стрелочницу Чудинову.
Вышинский: Она тоже была в числе заговорщиков?
Князев: Нет.
Вышинский: Значит, вы избрали орудием человека, совершенно постороннего для организации. Она недавно поступила на транспорт?
Князев: Всего недели две.
Вышинский: И вот вы посылаете ученицу с 2-недельным стажем принимать воинский поезд. По правилам железнодорожной службы допустимо это?
Князев: Недопустимо.
Вышинский: Но почему же возможно было такое нарушение правил железнодорожной службы? Не потому ли, что начальство станции было связано с троцкистами?
Князев: Совершенно правильно.
* * *
По просьбе тов. Вышинского суд приобщает к делу справку о крушении на ст. Шумиха, во время которого был разбит один паровоз и 8 вагонов, убито 29 красноармейцев и ранено 29 красноармейцев.
* * *
Член суда Рычков: Были попытки завербовать вас в качестве агента японской разведки до того, как вы вступили в троцкистскую организацию?
Князев: Да, в 1931 году, когда у меня работала группа японских специалистов, но я категорически отказался.
Рычков: Вы сообщили об атом куда следует?
Князев: Нет, не сообщил.
Рычков: А после 1931 года с тем человеком, который вас вербовал, переписывались?
Князев: Я ему не писал, но от него получил два или три письма.
Рычков: Из показания Турока на предварительном следствии видно, что он вас вербовал в троцкистскую организацию, зная о том, что вы являетесь агентом японской разведки. Так это было?
Князев: Он не говорил о том, что я являюсь агентом японской разведки, но он знал этот разговор, и сам Турок мне сказал, что ему это лицо сказало, чтобы меня иметь в виду.
Рычков (обращаясь к Туроку): Когда в 1934 году вы вербовали Князева, вам было известно о его связи с японской разведкой?
Турок: Было известно, что в 1930 году, когда он работал на Казанской дороге и там работала группа японских специалистов, с ним эти переговоры велись.
Рычков (обращаясь к Князеву): Какие шпионские сведения были переданы агенту японской разведки лично вами сведения мобилизационного характера давались?
Князев: Давались. [c.138]
Рычков: По одной дороге?
Князев: По Южно-уральской, Пермской, Забайкальской, Уссурийской и Восточно-сибирской дорогам.
Рычков: Сколько крушений было проведено троцкистской организацией под вашим руководством?
Князев: 13-15 крушений, непосредственно нами подготовленных.
Рычков: Что вами делалось конкретно по линии разрушения путей?
Князев: Ослаблялось состояние балластного слоя, получалась осадка пути. В итоге получался излом рельс.
Рычков: А в итоге - крушения?
Князев: По этим причинам были крушения на перегонах Яхино - Усть-Катав в декабре 1935 года, затем Единовер - Бердяуш в феврале 1936 года.
Вышинский: Там тоже были жертвы?
Князев: Были, среди кондукторской бригады.
Рычков: Убит главный кондуктор и старший кондуктор?
Князев: Да.
Рычков: Как проводилась вредительская работа по разрушению паровозного хозяйства?
Князев: В депо Курган были введены мощные паровозы “ФД”. Пользуясь тем, что их слабо знали в депо, администрация сознательно ухудшала качество надзора в текущем ремонте, вынуждала машинистов часто выезжать с неполным ремонтом. Были доведены до разрушения почти все водопробные приборы. В итоге этой запущенности в январе 1936 года на перегоне Роза - Варгаши произошел взрыв топки. Был, насколько помню, убит помощник машиниста и кочегар, а машиниста отбросило в сторону метров на 30. Паровоз был совсем выведен из строя. Всю эту подрывную вредительскую работу в депо Курган вели Николаев, Андреев, Старостин и Могилев, в дело Златоустовское - паровозный мастер Сумин.
Рычков: Партия и правительство посылали на дорогу мощные паровозы, а вы, троцкисты, портили их, выводили из строя?
Князев: Да.
Защитник Брауде: Расскажите, как произошла завербовка вас в японскую разведывательную службу?
Князев: Я вошел в троцкистскую организацию в апреле, а установил связь с японской разведкой - в сентябре. В сентябре в Челябинск приехал господин X… и передал через неизвестного мне человека, что сейчас связь с японцами не будет являться индивидуальным актом, а она вытекает из методов борьбы той организации, с которой я связан. Я спросил неизвестного, а что же это за задачи. Он мне перечислил то же, что и Турок, а именно: подрывная работа в путевом хозяйстве, крушения, вывод из строя паровозов, дезорганизация работы промышленности. И в первый раз, я помню, он сказал, что желательно было бы получить данные - сколько проследовало воинских поездов в 1934 году на Дальний Восток.
Брауде: Говорилось вам, что японская разведывательная служба разоблачит вашу принадлежность к троцкистской организации?
Князев: Да. [c.139]
Брауде: Вы доложили суду, что, когда вас Турок вербовал в троцкистскую организацию, он шантажировал и угрожал вам разоблачением ваших связей с японской разведкой?
Князев: Да.
Брауде: После беседы с этим представителем господина X… вы имели встречи с самим господином X…?
Князев: В апреле 1935 года я получил письмо от господина X…, в котором он писал, что едет в Лондон на дипломатическую работу, и когда будет проезжать Свердловск, просил встретиться с ним, что и было мною сделано. Я встретился с господином X… в поезде, в его купе. При разговорах мне этот господин X… сказал, что ему хорошо известно о моей связи с троцкистской организацией и что троцкистская организация ведет сейчас работу в Советском Союзе, пользуясь помощью Японии. Мы, говорил он, взаимно помогаем друг другу, следовательно то, что мы будем просить от вас, является не чем иным, как ответом на ту помощь, которую мы оказываем троцкистской организации. Он мне сказал также, что подрывная работа японцев не удовлетворяет, а что необходимо перейти к диверсиям, особенно с воинскими поездами, идущими на Дальний Восток, чтобы деморализовать Красную армию. В сущности эти установки, которые развивал господин X… потом подтвердил Лившиц.
Брауде: Таким образом, вы совершали крушения по указаниям японской разведывательной службы и Лившица - заместителя наркомпути?
Князев: Да.
Вышинский: Я хочу вернуться к крушениям. Вы приводили здесь достаточно много случаев крушений. Крушение 7 февраля 1936 года на перегоне Единовер - Бердяуш совершено по вашему заданию?
Князев: Да.
Вышинский: Крушение на ст. Чистая - Чумляк тоже по вашему указанию?
Князев: Да.
Вышинский: На перегоне Роза - Варгаши крушение было сделано тоже по вашему заданию?
Князев: Да, я уже говорил.
Вышинский: Привлекли настоящих виновников или кого-нибудь к ответственности?
Князев: Нет, был привлечен, кажется, мастер Николаев.
Вышинский: А его судили?
Князев: Судили.
Вышинский: А он был виноват?
Князев: Нет.
Вышинский: На машиниста Федорова свалили вину?
Князев: Свалили.
Вышинский: 18 января 1936 года на станции Чумляк было организовано крушение поезда № 910 по вашему заданию?
Князев: Да.
Вышинский: Значит, вывод можно сделать такой, что вы не только организовывали крушения, но вы, используя положение начальника [c.140] дороги, составляли заведомо неправильные документы, которые вводили в заблуждение органы расследования и суда. Правильно?
Князев: Совершенно правильно.
Вышинский: Правильно ли, что в 1935 и 1936 гг. было убито 63 человека и ранено 154 человека в крушениях, непосредственно вами организованных? Эти цифры вы подтверждаете?
Князев: Я подтверждаю.
* * *
По просьбе государственного обвинителя тов. Вышинского подсудимому Князеву предъявляется фотоснимок письма господина X…, полученного Князевым в августе 1936 года. Князев, ознакомившись с фотокопией, признает, что это действительно фотокопия с того самого письма, которое им было получено от господина X… в августе 1936 года и написано почерком господина X… .
Далее тов. Вышинский зачитывает выдержки из приобщенного к делу подлинного письма, помеченного 15 декабря, адресованного И. А. Князеву. Указанное письмо предъявляется подсудимому Князеву, который признает, что это письмо написано господином X… и получено им, Князевым, от господина X… в 1931 году.
* * *
Вышинский: Это письмо у вас находилось?
Князев: Да.
Вышинский: Так вот теперь мы можем считать документально подтвержденной вашу деятельность с этим господином X… не только на основании ваших показаний и показаний Турока, но и на основании документов, имеющихся в наших руках.
Вот эти господа давали вам установки на случай войны?
Князев: Да.
Вышинский: О чем шла речь?
Князев: О поджоге воинских складов, о поджоге пунктов снабжения воинских поездов и, насколько помню, в октябре, когда был у меня разговор с господином X… он упорно ставил вопрос о том, что “мы ставим задачу не только поджогов, но, если потребуется, даже и отравления воинских вагонов, которые предназначаются для посадки в них воинских эшелонов”.
Вышинский: Отравления, чем?
Князев: Бактериями.
Вышинский: А потом эти вагоны наполнять людьми, заражать людей; люди заболевают и умирают?
Князев: Да.
Вышинский: Он обещал, что эти бактерии доставят в нужное время?
Князев: Да.
Вышинский: Какой смысл был его разговора с вами на случай войны, в то время…
Князев: По данным, которые он имеет, неизбежна война между Японией и СССР.
Вышинский: Когда?
Князев: В ближайшее время. [c.141]
Вышинский: Вы вчера признали, что от японской разведки получили 15 тысяч рублей через Турока?
Князев: Да.
* * *
Подсудимый Князев дает показания, что полученные им 15 тысяч рублей он распределил между членами своей троцкистской организации: Долматовым, Левиным, Щербаковым, Бочкаревым.
* * *
Вышинский: Когда господин X… с вами разговаривал - дайте мне такие-то сведения, а это были сведения шпионского характера, то он не предлагал вам денег?
Князев: Он мне говорил: имейте в виду, что мы очень помогаем троцкистской организации.
Вышинский: Следовательно, работа эта оплачивается?
Князев: Да.
Допрос подсудимого Турока
Председательствующий: Подсудимый Турок! Когда и кем вы были завербованы в троцкистскую антисоветскую организацию?
Турок: С 1934 года начальником Уралвагонстроя Марьясиным.
Председательствующий: Какие на вас были возложены обязанности?
Турок: Создать организацию из троцкистов и прочих элементов, какие могут помочь в борьбе с партией и правительством, для организации разрушительной работы на Пермской и на Южно-уральской дорогах.
Председательствующий: Какую должность вы тогда занимали?
Турок: Заместителя начальника эксплоатации.
Председательствующий: Какую же работу вам пришлось проводить в течение последних лет по линии троцкистской организации?
Турок: Я завербовал ряд людей: Алексина, Бурлакова, Мейерсона и Долматова.
Председательствующий: От кого непосредственно вы получали указания о троцкистской антисоветской вредительской работе на транспорте?
Турок: От Марьясина. В марте 1935 года я получил подтверждение о нашей вредительской диверсионной работе от Пятакова, который в это время был у нас в Свердловске. 14 сентября 1935 года я был в Москве в комиссии НКПС по утверждению нового графика движения поездов. 15 сентября Лившиц вызвал меня к себе и сказал, что сейчас вредительская и диверсионная работа должна сводиться к срыву нового графика движения поездов. Кроме ухудшения работы транспорта это окажет влияние на зарплату рабочих и будет дискредитировать руководство Кагановича.
Председательствующий: Конкретно указания об организации крушений Лившиц давал?
Турок: Да. Он сказал, что хорошо, если бы могли организовать крушения с человеческими жертвами. [c.142]
Председательствующий: Вы не интересовались, почему нужно обязательно с человеческими жертвами?
Турок: Я не интересовался потому, что то же самое, более подробно, мне говорил и Марьясин, мотивируя это необходимостью вызвать озлобление против правительства.
Председательствующий: Сколько крушений было организовано участниками вашей троцкистской организации?
Турок: Я знаю, примерно, около 40 крушений.
Председательствующий: За какой период времени?
Турок: С конца 1934 года и по день моего ареста.
Председательствующий: Были человеческие жертвы?
Турок: Были. Главным образом, в товарных поездах среди людей, обслуживающих эти поезда, и, кроме того, в пассажирском поезде.
Председательствующий: Сколько было там жертв?
Турок: Один убит, 5 тяжело ранены и 15 легко ранены.
Председательствующий: Ваша контрреволюционная троцкистская организация занималась подготовкой террористических актов?
Турок: Да. Осенью 1934 года через Свердловск должен был проехать Молотов, и член троцкистской организации, связанный с Мрачковским, Бурлаков лично готовил против него террористический акт, который не состоялся. От Бурлакова я узнал, что им подготовлялся террористический акт и против Кагановича в феврале 1936 года. В качестве непосредственного исполнителя этого акта он привлек некоего Михетко, который являлся японским агентом.
Председательствующий: Ваши показания о своей связи о японскими разведчиками господином X…, господином У…, “Георгием Ивановичем”, вы подтверждаете?
Турок: Подтверждаю.
Председательствующий: Сколько вы получили денег за вашу работу в пользу японской разведки?
Турок: В январе 1935 года мне принесли 35 тысяч рублей.
Вышинский: Вы говорите о крушении, когда был убит один, тяжело ранено пять, а легко…
Турок: 15.
Вышинский: Это было 26 апреля 1936 года?
Турок: Да, между станциями Свердловск-пассажирская и Свердловск-сортировочная.
Вышинский: По вашему указанию?
Турок: По нашему заданию осуществлял Перро, начальник дистанции пути, и дорожный мастер Попов.
Вышинский: Крушение в марте 1936 года на перегоне Свердловск-пассажирская - Свердловск-сортировочная поезда № 756, в результате которого была жертвы, организовано по вашему заданию?
Турок: По нашему.
Вышинский: Практиковали вы также способ обвинять неповинных людей, на них сваливать?
Турок: (Долго молчит.) [c.143]
Вышинский: Напомню вам случай: 30 сентября 1935 года на станции Монзино, поезд № 930.
Турок: Я припоминаю, да. Там дежурный по станции Жернов хотел использовать неопытность стрелочницы Заякиной.
Вышинский: На нее свалил?
Турок: На нее хотел свалить, но не вышло.
Допрос подсудимого Ратайчака
Суд переходит к допросу подсудимого Ратайчака, бывшего начальника Главного управления основной химической промышленности.
Тов. Вышинский задает ряд вопросов, выясняющих некоторые моменты биографии Ратайчака. В частности, на допросе 2 октября Ратайчак показал, что он немец и родной его язык немецкий, а в анкетах, относящихся к 1920-22 гг. и позже, указывал - поляк, родной язык польский.
* * *
Вышинский: Когда вы вступили в коммунистическую партию, вы скрыли, что вы немец?
Ратайчак: Да.
Вышинский: Не было ли еще каких-нибудь неправильных сведений в анкете?
Ратайчак: Я в анкете допустил еще одну неточность. Я приписал себе революционные заслуги с 15 года. На самом деле этого не было.
Вышинский: Для чего вы говорили в анкетах, что были агитатором, что три раза бежали из военного лагеря, что руководили тремя забастовками, что были секретарем союза металлистов и т. д. Какую цель вы преследовали? В ваших показаниях на следствии вы дали такой ответ: “Я желал приписать себе несуществующие в действительности революционные заслуги”. Правильно?
Ратайчак: Правильно.
Вышинский: Какую должность вы занимали в феврале 1936 года?
Ратайчак: Начальника Главного управления химической промышленности.
Вышинский: Вы знали Крапивского?
Ратайчак: Знал. Это был один сотрудник в Волынском губернском совете народного хозяйства, где я был заместителем председателя.
Вышинский: Чем занимался Крапивский?
Ратайчак: Он был начальником отдела снабжения.
Вышинский: Чем он занимался неофициально?
Ратайчак: Спекулировал на перепродаже государственного имущества.
Вышинский: Коротко говоря, крал государственное имущество?
Ратайчак: Да, так. [c.144]
Вышинский; Почему же вы, зам. председателя губсовнархоза, держали у себя на работе жулика, обкрадывающего государственную казну?
Ратайчак: (Молчит.)
Вышинский: Вы материально как-нибудь были с ним связаны?
Ратайчак (еле слышным голосом): Был связан. Я жил у него.
Вышинский: Не жили у него, а жили на его счет?
Ратайчак: И так можно сказать.
Вышинский: Значит, вы подтверждаете, что вы прикрывали уголовное преступление Крапивского, будучи заместителем председателя совнархоза, потому, что он с вами делился награбленными деньгами. Правильно это?
Ратайчак: Может быть не совсем точно, но смысл в основном этот.
Вышинский: Теперь переходите к вашей троцкистской деятельности.
Ратайчак: Моя активная троцкистская работа началась с 1934 года.
Вышинский: Кто вас ввел в троцкистскую организацию?
Ратайчак: Пятаков. Первый разговор с Пятаковым я имел в начале 1934 года, а активная работа началась с проведения вредительства в плане строительства 1934 года.
Вышинский: Были связаны со шпионской работой?
Ратайчак: Был.
Вышинский: Через кого?
Ратайчак: Через Пушина и Граше.
Вышинский (к Пушину): Подсудимый Пушин, правильно, что через вас Ратайчак был связан по шпионской линии?
Пушин: Через меня, а также непосредственно.
Вышинский: Вот этого последнего он не сказал. (Обращаясь к Граше): Подсудимый Граше, через вас Ратайчак был связан с агентами германской разведки?
Граше: Да, он был связан с агентами германской разведки.
Вышинский: В чем это заключалось?
Граше: В передаче материалов, секретных сведений о работе химической промышленности.
Вышинский (к Ратайчаку): Следовательно, вы передавали германской разведке шпионский материал, каким располагали по должности?
Ратайчак: Да.
Вышинский: О террористической организации знали?
Ратайчак: Я знал установки Троцкого от Пятакова.
Вышинский: На террор против кого?
Ратайчак: Против вождей партии и правительства.
Вышинский: В чем выразилась ваша диверсионная работа?
Ратайчак: По моей директиве, переданной Пушину, было совершено три аварии-диверсии на Горловском заводе и еще две аварии - одна на Невском заводе и одна - на Воскресенском химическом комбинате.
Вышинский: На Горловском заводе была авария в отделении нейтрализации цеха аммиачной селитры? [c.145]
Ратайчак: Была.
Вышинский: Какая именно?
Ратайчак: Взрыв. Цех и завод в целом на несколько дней вышли из строя. Погибли трое рабочих.
Вышинский: Вам известны их имена?
Ратайчак: Забыл.
Вышинский: Я вам напомню: Куркин Леонид Федорович, 20 лет, комсомолец, ударник, стахановец, Мостец Николай Иванович, слесарь, Стрельникова Ирина Егоровна, 22 лет, фильтровальщица. Кто их убил?
Ратайчак: Мы.
Вышинский: Вы - начальник Главного управления химической промышленности? (Ратайчак молчит.) Второй случай когда был?
Ратайчак: Второй случай был без человеческих жертв - обрыв запасного газопровода. Завод работал несколько дней с большими перебоями.
Вышинский: Третий случай?
Ратайчак: Третий случай - в ноябре 1934 года взрыв в отделении воздушных кабин, благодаря чему одна из воздушных кабин вышла из строя.
Вышинский: Погиб кто?
Ратайчак: Тоже, кажется, двое рабочих.
Вышинский: Не помните? Я напомню: Лунев Иван Егорович, ударник, лучший аппаратчик цеха, Юдин Владимир Андреевич, 26 лет, студент последнего курса Томского политехнического института, работавший на производственной практике. Помните?
Ратайчак: Правильно.
Вышинский: На Воскресенском химическом комбинате была произведена диверсия по вашему заданию?
Ратайчак: Да.
Вышинский: Погибли там люди?
Ратайчак: Нет.
Вышинский: А 17 рабочих убитых и 15 раненых?
Ратайчак: Это относится не к этому случаю, гражданин прокурор.
Вышинский: А вот мы сейчас разберем. Когда этот пожар был?
Ратайчак: В 1936 году.
Вышинский: В ночь с 1 на 2 августа?
Ратайчак: Да.
Вышинский: Пожар вы организовали?
Ратайчак: Нет. Я показывал о диверсии, которая была в апреле-мае 1934 года, когда по моему заданию был организован вывод из строя одного из кислотных цехов.
Вышинский: Значит, было две диверсии: одна по вашему указанию о выводе из строя одного из цехов и другая - пожар в ночь на 2 августа 1936 года?
Ратайчак: Да.
Выхинский: А было так, что после этого пожара вы велели немедленно приступить к расчистке, хотя это было связано с опасностью для жизни рабочих? [c.146]
Ратайчак: Потребовал, да.
Вышинский: Известно вам, что произошел обвал стены?
Ратайчак: Я с самого начала руководил всеми работами на месте…
Вышинский: И было убито 17 рабочих?
Ратайчак: Верно.
Вышинский: И 15 ранено?
Ратайчак: Верно.
Вышинский: Вы руководили так, что 17 рабочих было убито в 15 ранено. Правильно?
Ратайчак: (Молчит.)
Вышинский: Кто вам поручил заниматься шпионажем?
Ратайчак: Пятаков.
Вопросы технической экспертизе
Вышинский (обращаясь к суду): Так как судебное следствие идет к концу и возможно, что будет закончено сегодня вечером или завтра утром, я прошу утвердить вопросы эксперту Моносовичу, чтобы дать ему возможность в течение нескольких часов подготовиться к этим вопросам.
Председательствующий: Пожалуйста.
Вышинский: Я поставил в письменной форме ряд вопросов эксперту Моносовичу (читает).
“1. По взрыву, происшедшему 11 ноября 1935 года на Горловском азотно-туковом заводе в водородно-синтетическом цехе.
а) Какие непосредственные причины вызвали взрыв азотного аппарата в отделении воздушных кабин водородно-синтетического цеха Горловского азотно-тукового комбината 11 ноября 1935 года.
б) Имелась ли возможность предотвратить этот взрыв.
в) Может ли этот взрыв быть признан случайным или результатом злого умысла.
г) Соответствуют ли объяснения на предварительном следствии свидетеля Тамма об обстоятельствах и причинах взрыва объективным техническим данным, имеющимся в распоряжении экспертизы.
2. По взрыву, происшедшему 7 апреля 1934 года на Горловском азотно-туковом заводе.
а) Какие непосредственные причины вызвали взрыв.
б) Соответствуют ли показания на предварительном следствии свидетеля Тамма и обвиняемого Пушина об обстановке и прочих причинах взрыва объективным техническим данным, имеющимся в распоряжении экспертизы. [c.147]
в) Может ли этот взрыв быть признан случайным или результатом злого умысла.
3. По обвалу газопровода на Горловском азотно-туковом заводе, имевшему место 14 ноября 1934 года.
а) Какие причины вызвали 14 ноября 1934 года обвал газопровода на Горловском азотно-туковом заводе.
б) Соответствуют ли показания на предварительном следствии свидетеля Тамма и обвиняемого Пушина об обстоятельствах и причинах обвала объективным техническим данным, имеющимся в распоряжении экспертизы.
в) Может ли этот обвал быть признан случайным или результатом злого умысла”.
Председательствующий: У защиты есть дополнения?
Коммодов: У меня ни дополнений, ни возражений, ни изменений к поставленным прокурором вопросам не имеется.