Аргонавты

Аргонавты

Нельзя изучать звездное небо, не вспомнив сказание о походе за золотым руном, и, пожалуй, ни в одном из преданий Древней Греции не упоминается так много перенесенных на небо героев и событий.

Историей разделения неба на созвездия интересовались многие; в последние годы своей жизни ею занимался Исаак Ньютон. Он написал книгу, которая увидела свет лишь после его смерти, в 1728 г., под следующим названием: «Хронология древних царств с введением, в котором дается краткая история событий от самого первого упоминания вещей в Европе и до завоевания Персии Александром Великим». В ней делается попытка на основе трудов античных авторов в сочетании с астрономическими данными привести в соответствие события, происходившие в древней Греции, на Ближнем Востоке и в Египте.

По мнению Ньютона, разделение небесной сферы на созвездия было произведено в связи с экспедицией аргонавтов Хироном — личностью разносторонне образованной, учителем и наставником многих героев античной Греции.[49] Поиски золотого руна, считал Ньютон, не следует рассматривать только как смелую экспедицию искателей приключений. Возможно, у этого предприятия была и политическая подоплека. По-видимому, в это время (примерно за одно поколение до Троянской войны) Египет пришел в упадок и его влияние в сопредельных странах ослабело. Чтобы заполнить образовавшийся политический вакуум и усилить позиции своей страны, греки решили послать в восточную часть Средиземного и Черного морей дипломатическую миссию, снабженную самым лучшим, что могла тогда дать цивилизация Эллады. Цвет юношества Греции — Ясон, Геракл, Тесей, Кастор и Полидевк (Поллукс), Лаэрт — отец Одиссея, певец Орфей и врач Асклепий составили ядро экспедиции. Впервые в истории Греции был построен Арго — «длинный корабль», несущий паруса и приспособленный для длительного плавания в открытом море. Он был снабжен усовершенствованной астронавигационной системой — небесным глобусом, разделенным для удобства на созвездия. Не вызывает сомнения, что посольство подобного состава на невиданном огромном корабле, движущемся силой ветра и находящем путь по звездам, не могло не произвести сильнейшего впечатления и в какой-то степени осталось в памяти средиземноморских народов. Описание этого плавания послужило темой одного из прекраснейших мифов древней Греции.

Ньютон полагал, что небесный глобус был изготовлен для аргонавтов учителем Орфея Мусеем, а Хирон разделил его поверхность на созвездия. По-видимому, это была первая небесная сфера, изготовленная в Греции.

Если не говорить о созвездиях Зодиака, формирование которых теряется во тьме тысячелетий, «греческие» созвездия связаны, по мнению Ньютона, с легендой об аргонавтах и с некоторыми другими сказаниями древней Эллады. Золотое руно, на поиски которого отправились аргонавты, принадлежало Овну; предводитель аргонавтов усмирил медно-копытных Быков Колхидского царя Аэта, Близнецы Кастор и Полидевк были сыновьями Леды и принявшего образ Лебедя Зевса. Аргонавт Геракл победил впоследствии Немейского Льва и Дракона — Лернейскую гидру, его противником был также Рак. Мы видим на небе Жертвенник Ясона, Чашу волшебницы Медеи и еще одного дракона — Гидру, охраняющего золотое руно, а также символ волшебства и смерти Ворона. Поместил себя на небосводе и составитель первой небесной карты — Кентавр Хирон, не забыв при этом свой любимый музыкальный инструмент Лиру. И, конечно же, почетное место на южной полусфере небосвода занимает Корабль Арго. Поздней осенью мы можем увидеть его на самом горизонте, плывущим по бурному морю.

Нетрудно заметить, однако, что автору этой гипотезы несколько не хватило логики. Действительно, трудно представить себе, каким образом Хирон сумел назвать созвездия по будущим подвигам аргонавтов и Геракла. Может быть, созвездия дорисовывали также и после возвращения экспедиции… Впрочем, нельзя не согласиться с тем, что трудно искать строгую хронологическую последовательность в столь поэтическом занятии, как составление истории небесной сферы!

Перейдем же теперь к изложению фактов в том виде, в каком их нам сообщил Аполлоний Родосский. Сын бога ветров Эола царь Фив Атамас имел двух детей Фрикса и Геллу, матерью которых была Нефела. Однако впоследствии Атамас взял в жены Ино, которая стала им злой мачехой. Всячески пытаясь отделаться от детей, уговорила она крестьянок подсушить предназначенное для посева зерно и, когда Атамас направил к Дельфийскому оракулу посольство с вопросом, как устранить неурожай, подкупила послов. Принесенное ими ложное предсказание гласило: «Неурожай прекратится, когда Фрике будет принесен в жертву Зевсу». Принуждаемый народом, Атамас уже приготовился к жертвоприношению, но Нефела послала божественного златорунного овна спасти Фрикса и его сестру. Высоким воздушным путем перенес он детей через горы, долины и море. Когда летели они над морем, Гелла упала с овна и утонула. Море назвали Геллеспонтом морем Геллы (сейчас это пролив Дарданеллы). После долгого пути Фрике достиг Колхиды — страны на крайнем востоке Черного моря. Там царствовал царь-чародей Аэт, сын бога Солнца Гелиоса. Он дружелюбно принял юношу, и когда тот вырос, женил на своей дочери Халкиопе. Фрике принес златорунного овна в жертву Зевсу, а руно подарил Аэту, который повесил диковинную драгоценность на дубе в священной роще Ареса. Сторожить его он велел страшному, никогда не засыпающему дракону. В Греции хорошо знали о золотом руне, но добыть его считалось одним из опаснейших предприятий. У родственников Фрикса возникло, однако, желание заполучить его, так как от обладания им зависело благоденствие и спасение их рода. Произошло это следующим образом. Двоюродный брат Фрикса Эсон властвовал над городом Иолком, построенным на берегу морского залива. Однако его сводный брат Пелиас сверг его с престола и стал царем. Когда у Эсона и его супруги родился сын Ясон, они стали опасаться, чтобы жестокий царь не умертвил младенца, и отдали его на воспитание мудрому кентавру Хирону. В пещере кентавра, вдали от людей, вырос Ясон; Хирон наставлял его во всех геройских доблестях. Когда юноше исполнилось 20 лет, он оставил свое убежище и спустился в Иолк, чтобы возвратить себе отцовскую власть. Радостно встретили Ясона отец, мать и братья; пять дней пировали они, на шестой день заговорил он о деле и объявил свои намерения. Родственники одобрили его, и все отправились в дом Пелиаса. Кротко заговорил с ним Ясон и просил возвратить лишь скипетр и престол, захваченные же Пелиасом земли и стада он может оставить себе. «Я согласен на это, отвечал Пелиас, тая в сердце злой обман, — но чудесное сновидение возвестило мне, что душа Фрикса просит даровать ей мир; для этого нужно отправиться к дворцу Аэта и добыть золотое руно овна, который некогда спас его от гибели. Я уже стар, а ты находишься в цвете юности — решайся на этот подвиг, и я уступлю тебе царство». Ясон согласился и стал набирать себе спутников. Он объехал всю Грецию и повсюду вызывал известнейших героев для общего похода в Колхиду. Все они обещали свою помощь и прибыли к назначенному сроку в Иолк. Там уже ждал их «Арго» — прекрасный пятидесятивесельный корабль, построенный с помощью Афины кораблестроителем Аргосом. Гера и Афина покровительствовали герою; Гера хотела отомстить Пелиасу, отказавшему ей в жертве; для этого желала она, чтобы Ясон привез в Иолк дочь Аэта волшебницу Медею. Кроме того, однажды, сам того не ведая, он перенес через бурный поток захотевшую испытать его и принявшую для этого облик немощной старухи Геру.

Рис. 42. Гидра, Чаша и Ворон (Гигиний)

Герои называли себя аргонавтами, т. е. «плавающими на «Арго». Собравшись в Иолкской гавани, аргонавты избрали предводителя. Вначале все обратили свои взоры на Зевсова сына Геракла, но тот отклонил от себя эту честь, указав на Ясона, который принял начальство и сразу же приказал спустить «Арго» на воду. Судно снабдили припасами и разделили места у весел; на средние весла избрали сильнейших — Геракла и Анкея. Зоркий Линкей[50] стал штурманом экспедиции, а Тифис — рулевым. Принеся обильные жертвы и совершив возлияние богам, аргонавты бодро отплыли из гавани.

Рис. 43. Фрикс пытается спасти упавшую в море со златорунного овна свою сестру Геллу (фреска из Геркуланума)

После нескольких дней плавания пристали они к острову Лемносу. Здесь за год до их прибытия женщины умертвили своих мужей за измену. Подобно амазонкам, возделывали лемниянки поля, пасли стада и ходили в вооружении своих мужей. Радостно встретили они аргонавтов и, посовещавшись между собой, решили скрыть от них свой злодейский поступок, сказав, что мужья с сыновьями покинули их, переехав во Фракию.

Долгое время предавались на Лемносе аргонавты веселью и празднествам, пока Геракл бранью и упреками не принудил их отправиться в дальнейший путь.

На берегу Мисии аргонавты также сделали остановку. Здесь от их экспедиции отстал Геракл — он остался на берегу в поисках похищенного нимфами слуги. По воле богов отправился он затем к Эврисфею и совершил 12 подвигов.

Утром следующего дня аргонавты пристали к земле бебриков. Их царь Амик не отпускал ни одного чужеземца, не померившись с ним силами в кулачном бою. Юный Полидевк, лучший из кулачных бойцов Эллады, принял вызов и после длительного, упорного боя Амик был побежден.

Затем аргонавты направились к берегам Фракии. Здесь жил вещий старец Финей, бывший прежде царем, а теперь влачивший жизнь в горе и бедствиях. Боги наградили его даром прорицания, но Финей стал злоупотреблять им, открывая людям тайные советы Зевса. За это был он поражен слепотой, а гарпии — хищные птицы с головами дев — лишали его пропитания; стоило несчастному поднести кусок пищи ко рту, как они вырывали его из рук и уносили, пропитывая все вокруг зловонием. Финей знал, что его спасут аргонавты и обрадовался гостям. С жалостью смотрели они на обессиленного старца, с плачем рассказывавшего им свою историю.

Герои тотчас же стали готовить Финею обед, а двое из аргонавтов, крылатые сыновья бога северного ветра — Борея Зетес и Колай, стали рядом с обнаженными мечами. Едва старец прикоснулся к яствам, появились гарпии и похитили у него пищу; Бореады поднялись в воздух и погнались за ними. Уже хотели они обнажить мечи, но вестница богов Ирида остановила их; теперь никогда уже гарпии не будут посещать дом Финея.

Аргонавты омыли Финея и опять приготовили обед; насытившись, вещий старец сообщил мореплавателям их судьбу: «Боги не позволяют мне открыть вам все о судьбах вашего предприятия, — начал он, — но вот что я скажу вам. Прежде всего вы приплывете к двум гибельным скалам — Симплегадам. Между ними не проплыл еще ни один мореплаватель, ибо не стоят они твердо на месте, а беспрерывно сталкиваются друг с другом. И потому подплывайте к ним с величайшей предосторожностью. Пустите наперед голубя — если он пролетит между скалами невредимо, дерзайте и вы, если же погибнет он между ними, плывите другим путем. Когда минуете благополучно Симплегадские скалы, вам будет сопутствовать счастье и полная удача. Прибыв в Колхиду, испросите помощи у хитроумной Афродиты-Киприды — богини любви».

После совещания с Финеем аргонавты поплыли дальше. Тяжело было у них на душе; услышали они вдали грохот сталкивающихся Симплегадских скал и рев бушующих волн. По зову рулевого Тифиса дружно гребут герои; Эвфем, выйдя на нос корабля, пускает мимо губительных скал своего голубя. Затаив дыхание, смотрят за ним аргонавты; едва успели они разглядеть, как среди вспенившихся волн голубь пролетел между скалами и полетел дальше — они оторвали у него только кончик хвоста.

Громко и радостно вскрикнули аргонавты и по зову Тифиса дружно стали грести, борясь с огромными волнами. Волны напирали на корабль с такой силой, что весла кривились и гнулись в дугу. Наконец страшной вышины волна стала бросать и кружить корабль из стороны в сторону, а грозные скалы начали сближаться. Но тут на помощь гибнущим аргонавтам пришла Афина; отодвинула она левой рукой одну из скал, а правой толкнула «Арго» с такой силой, что понесся он быстрее стрелы. Только часть кормового весла оторвали от него сомкнувшиеся скалы. После этого они снова разошлись и крепко стали на своих местах, ибо судьбою было определено: если когда-нибудь между Симплегадами проплывет корабль, должны они с того часа вечно стоять неподвижно на своих местах.

Много дней и ночей плыли аргонавты вдоль южного берега Эвксинского моря, много неведомых народов они встретили. На одном из островов нашли они трех юношей в изорванных одеждах и жалких видом. Это были сыновья Фрикса; умирая, завещал он им возвратиться в страну предков, в богатый дом их деда Атамаса. Их корабль разбила буря, но, к счастью скоро на остров, где они спаслись, прибыли аргонавты.

За обедом Ясон сообщил им, что он их родственник по деду, что плывет со своими спутниками в Колхиду за золотым руном и просит их быть проводниками. Услышав это, юноши пришли в ужас. Ведь их дед Аэт лют и мощен, как Apec, да к тому же повелевает он сильным и могущественным народом. Руно же охраняется страшным, никогда не дремлющим драконом.

Но аргонавты не устрашились, и на следующее утро, сопровождаемые сыновьями Фрикса, подняли паруса. Долго плыли они, пока не увидели вдали высокие вершины Кавказа. К одной из кавказских гор был прикован Прометей; вечером аргонавты увидели, как над ними промчался хищный орел Зевса, летевший терзать печень титана. От взмахов его крыльев паруса на корабле вздувались и бились, как от сильного ветра. Вскоре аргонавты услышали стоны и болезненные крики: орел уже вонзил свои когти в жертву.

В ту же ночь «Арго» достиг устья Фасиса (Риона); паруса были опущены и корабль на веслах направился вверх по реке. Тем временем олимпийские боги совещались о том, как бы лучше помочь Ясону добыть золотое руно. Гера, супруга Зевса, посоветовала идти к Афродите и просить ее, чтобы она через своего сына, бога любви Эрота, вселила в сердце волшебницы Медеи, дочери Аэта, страсть к герою, — своими волшебствами смогла бы она помочь исполнению его замыслов.

Афродита пообещала Эроту волшебную игрушку Зевса — золотой шар с кольцами, летающий по воздуху, подобно комете, за исполнение ее просьбы. Мальчик радостно схватил лук и приносящие любовь стрелы и выбежал из зевсова сада. Поздно вечером аргонавты, поднимаясь вверх по Фасису, достигли Аэтовой столицы и рощи Ареса; слева от них возвышались кавказские горы. Совершив благодарственное возлияние богам, спрятали они свой корабль в заросшей камышом бухте и немного спустя заснули один за другим. Наутро Ясон предложил им оставаться на корабле, сам же решил с сыновьями Фрикса отправиться к Аэту и просить отдать золотое руно добровольно. «Ведь добрым словом, — сказал он, — делается иногда больше, чем силой. Если же отвергнет он нашу просьбу — мы обсудим тогда что делать».

Аргонавты одобрили план Ясона, и он с посохом мира в руках отправился в сопровождении своих спутников в город. В это время Гера покрыла густым туманом столицу Аэта; не замечаемые и не оскорбляемые никем, подошли аргонавты к царскому дворцу. С изумлением смотрели они на великолепный обширный, украшенный хитроумным богом кузнечного дела Гефестом, дворец властителя Колхиды.

Младшая дочь царя Аэта Медея была жрицей Гекаты — богини волшебства и привидений; ежедневно уходила она в храм богини и оставалась там до вечера; но в этот день Гера внушила ей мысль остаться дома. У входа во дворец встретила она героев и громко вскрикнула от изумления. Никем не видимый прилетел во дворец Эрот и, спрятавшись за колонну, поразил своей золотой стрелой Медею. Безмолвно стояла дева, томимая тоской, боль терзала ее грудь, бледность сменялась румянцем. Украдкой от окружающих бросала она взоры на Ясона, и душу ее наполняла сладостная грусть.

Царь Аэт сначала встретил Ясона приветливо и пригласил его со спутниками на пир, но затем, выслушав рассказ сына Фрикса Аргоса о причине прибытия аргонавтов в Колхиду, вскипел гневом. Решил он, что чужеземцы прибыли, чтобы отнять у него престол.

«Успокойся, Аэт, — отвечал ему Ясон, — не со злыми намерениями прибыли мы в Колхиду. Нас побудила к этому делу судьба и воля злого царя. Отдай нам руно, и мы будем прославлять тебя по всей Элладе». Так говорил Ясон, и, слушая его, царь не знал, на что решиться: предать чужеземцев смерти сразу же или испытать их силы. Наконец, он остановился на последнем. «Зачем тратить столько слов, — сказал он, — если вы не уступаете мне достоинством, я отдам вам руно. Но прежде вы должны выполнить работу, которую я обычно исполняю собственноручно. На поле Ареса пасутся два меднокопытных быка, извергающих пламя из ноздрей. Этих быков нужно запрячь в плуг и вспахать поле, засевая в борозды не хлебные зерна, а зубы дракона; из них вырастут облаченные в броню воины. Когда они окружат тебя, Ясон, толпой, умертви их копьем. Если ты выполнишь эту работу, я отдам тебе руно — вези его своему царю. Но без этого не видать тебе его не подобает сильному уступать человеку, худшему его». Долго сидел Ясон, обдумывая предложение царя; уж слишком велика была опасность. Наконец, сказал он: «Прав ты, о царь, требуя от меня исполнения трудного дела, но я решаюсь — повинуюсь я судьбе, приведшей меня в твое царство».

С этими словами Ясон встал со своего места и удалился из дворца. Медея не спускала с него очей, по ланитам ее заструились слезы: ведь гибель юноши неизбежна. О Геката! спаси его, возврати его невредимым!

В это время Ясон со спутниками вернулся на корабль. В уныние пришли аргонавты, услышав ответ царя, но затем уныние сменилось гневом. И тогда вперед вышел сын Фрикса Аргос и посоветовал не применять пока силу. «Во дворце Аэта, — сказал он, — живет искусная в волшебстве дева — сестра моей матери Медея. Я отправлюсь туда и попытаюсь склонить ее помочь Ясону своим волшебством». Аргонавты согласились с предложением юноши, и он тут же отправился во дворец.

Тем временем Аэт собрал колхидский народ и рассказал о прибытии чужеземцев и об их намерениях. Отдал он им приказ сторожить корабль и всех на нем находящихся, чтобы не мог уйти ни один из аргонавтов.

Медея лежит на своем ложе, и беспокойные сны витают над ее изголовьем: страшит ее участь Ясона. Проснувшись, решается она идти к сестре, ибо думает, что та ради детей будет просить ее помочь чужеземцам. В это время Халкиопа беседовала с Аргосом и другими своими сыновьями и размышляла о том, как убедить сестру оказать Ясону помощь. С радостью затрепетало сердце Медеи, когда сообщил ей племянник просьбу Ясона. Пообещала она спасти героя, вручив ему завтра в храме Гекаты талисман, который поможет укротить быков. Аргос тут же вернулся на корабль сообщить аргонавтам радостную весть.

Ранним утром готовилась Медея идти в храм Гекаты. Из своего ларца достала она чашу с волшебной мазью, называемой прометеевым маслом. Кто, призвав на помощь Гекату, натирал ею тело, того не разило в этот день железо, не палил огонь и не мог победить никакой враг. Темной ночью собирала вещая дева сок одного растения, выросшего из капель прометеевой крови; от раскатов грома сотрясалась в это время земля и громко стонал Прометей, терзаемый лютой болью. Вынув чашу с соком из ларца, Медея скрыла ее в одежде и затем, сев на колесницу, отправилась в храм Гекаты.

Вскоре туда же пришел Ясон в сопровождении двух спутников: Гера придала ему дивную красоту, и когда Медея увидела героя, ее сердце замерло в груди, тьма покрыла очи и ноги как бы приросли к земле. Долго стояли они, не говоря ни слова, затем Ясон сказал: «Меня привела сюда нужда, я пришел молить тебя о помощи. Дай мне тот талисман, который ты обещала через сестру — я отплачу тебе чем ты только пожелаешь. Ведь подала же помощь Тесею Ариадна и высоко блестит в эфире ее венец».

Медея с улыбкой подняла глаза на юношу; в смущении достала она чашу с талисманом и подала ее Ясону. «Выслушай меня, — начала она, — когда мой отец отдаст тебе зубы дракона, ты, одевшись в черное, принеси в полночь жертву всесильной Гекате. На следующее утро натри все тело, а также щит, меч и копье волшебной мазью — наполнит она тебя безмерной силой. Талисман даст тебе силу всего на один день, но не смотри на это и не отказывайся от предприятия. Когда посеешь зубы дракона в землю и оттуда станут толпой подниматься воины, брось в них камень — они начнут драться между собой и истреблять друг друга. Так добудешь ты руно и увезешь его в Элладу, куда влечет тебя твое сердце».

Следующим утром аргонавты выбрали из своей среды двух героев и послали их к Аэту за зубами дракона. Он дал им их в полной уверенности, что Ясону не довести до конца порученное дело. Это были зубы того дракона, которого когда-то убил Кадм вблизи Фив. Ясон же принес ночью жертву Гекате и выполнил все остальные советы Медеи. Толпы колхидян во главе с Аэтом, одетым в броню, подаренную ему самим Аресом, отправились смотреть, как Ясон выполнит возложенное на него дело.

Аргонавты также приплыли на своем корабле к полю Ареса, а Ясон тем временем натерся волшебной мазью; страшную силу почувствовал он в себе. Когда корабль привязали к берегу реки, Ясон с шитом и копьем сошел с него, надел на голову шлем и вооружился мечом. Осмотрев поле, увидел он тяжелое медное ярмо, а возле него плуг. Внезапно из подземной пещеры, где было их стойло, выскочили быки и, дыша пламенем, бросились на героя. Со страшным ревом ударили они Ясона рогами, но тот остался недвижим. Схватывает он одного из них за рога и впрягает в плуг, затем привлекает другого, а Кастор и Полидевк помогают ему в этом. Подивился Аэт необычайной силе героя. Снова надев шлем, начинает Ясон пахать поле, погоняя быков копьем и засевая его зубами дракона. К вечеру работа была закончена. Ясон выпряг быков из плуга и так напугал их страшным криком, что они изо всех сил бросились бежать от него по полю. Сам же он пошел к кораблю: из земли еще не поднимались те воины, с которыми он должен был вступить в борьбу. Друзья обступили героя и ободряли его, он зачерпнул воды из реки и утолил жажду. Но вот на поле стали появляться вооруженные воины в блестящих доспехах. Ясон вспомнил наставления Медеи: он поднял с земли огромный камень (четверо силачей вряд ли могли бы сдвинуть его с места) и бросил его в толпу воинственных воителей; яростно бросились они в схватку — каждому казалось, что камень брошен другим. Ясон же разил их мечом и копьем. Полный гнева, скорби и удивления смотрел Аэт на подвиги героя; не сказав ни слова, отправился он во дворец и собрал там совет знатных колхидян.

Яростным гневом пылал Аэт на аргонавтов; подозревал он, что не без помощи дочерей его совершил Ясон свой подвиг. Гера же тем временем смутила мысли Медеи, внушив ей желание бежать с Ясоном. Поспешно бросилась вещая дева к тому месту, где стоял «Арго»; на его палубе горел яркий костер, который спутники Ясона развели на ночь. Обняв колени племянников, стала Медея молить их спасти ее от гнева отца. Обещала она Ясону достать руно, усыпив волшебством дракона, но должен был он поклясться, что охранит ее от всякого позора. «Олимпийским Зевсом и Герой, охранителями браков, клянусь я тебе, что женою введу тебя в свой дом, если только суждено вернуться нам на отчизну», — сказал Ясон, подняв и обняв царевну. Медея велела тотчас же плыть к роще Ареса. Когда корабль прибыл на место, Медея и Ясон сошли на берег и по узкой тропинке пошли к дубу, на котором, как облако в лучах утренней зари, блистало руно. Охраняющий его дракон свирепо повел глазами и зашипел, вытягивая длинную шею, но бестрепетно подошла к чудовищу Медея и стала призывать тихим голосом на помощь Гекату и могущественного бога сна Гипноса. Ясон со страхом следил за вещей девой, но дракон, обессиленный ее заклинаниями, уже лежал на земле; только голова его, еще борясь со сном, грозила пришельцам. Несколькими каплями волшебной воды и сильным заклинанием усыпила она дракона окончательно.

Ясон снял с дуба золотое руно и с Медеей поспешил к реке; руно освещало им путь. Быстро обрубил Ясон канаты, удерживавшие корабль, и гребцы, дружно взмахнув веслами, направили «Арго» к морю. И прав был Ясон: Аэт уже знал о любви к нему своей дочери и со всем своим народом отправился в погоню за дерзкими пришельцами и предательницей дочерью. Но когда прибыли они к устью Фасиса, корабль аргонавтов был уже далеко в море. Тотчас же стали колхидяне готовить свои корабли к отплытию и в тот же день отправились в погоню за аргонавтами.

По пути на родину с аргонавтами случилось много приключений; они побывали у сестры Аэта божественной Кирки, превращавшей в животных выброшенных на ее остров мореплавателей, благополучно миновали остров сладкоголосых сирен и прошли невредимо мимо Сциллы и Харибды. Побывали они и на крайнем западе в царстве Гесперид и на Крите у царя Миноса. Вскоре после этого, уже без особых злоключений, «Арго» бросил свой якорь в гавани Иолка.

Пелиас не думал, что Ясон когда-нибудь возвратится, и истребил весь его род. Прибыв в Иолк, Ясон вручил Пелиасу золотое руно, но тот не сдержал обещания и не возвратил ему наследия отцов. И тогда Ясон стал искать случая отомстить вероломному тирану; Медея охотно обещала ему свое содействие. Она притворилась, что разошлась с Ясоном, и, сблизившись с дочерьми Пелиаса, вкралась к ним в доверие. Медея умела возвращать старикам молодость и показала это на старом баране, которого изрубила на части и сварила с волшебными травами в котле, превратив его в ягненка. Легковерные дочери Пелиаса просили сделать то же с их отцом; после долгих уговоров волшебница согласилась на это при условии, что умертвят его они сами. В котел же налила она одной воды и положила травы, не имеющей волшебной силы. Так по воле Геры погиб коварный царь Пелиас.

Сын Пелиаса Акает, бывший ранее в дружбе с Ясоном и сопровождавший его в Колхиду, изгнал его вместе с Медеей из Иолка, и они удалились в Коринф.

Много лет счастливо жили Ясон с Медеей в Коринфе, где дал им убежище царь Креон.[51] Два прекрасных мальчика были плодом их брака. Но когда начала увядать красота Медеи, стал Ясон искать руки юной дочери Креона Главки. Породнившись с царем, думал он достигнуть высоких почестей.

Рис. 44. Медея обнажает меч, чтобы отомстить Ясону, убив своих детей

Гнев и скорбь овладели позорно отвергнутой Медеей: горячая любовь ее к Ясону сменилась жаждой кровавой мести. Страшными проклятьями осыпает она Креона и его дочь.

Боясь, чтобы неукротимая волшебница не причинила вреда его дому, Креон предписывает Медее немедленно покинуть Коринф. Притворно подавив свой гнев, волшебница умоляет царя разрешить ей остаться всего еще на один-единственный день. Креон соглашается. Так Медея выигрывает время для того, чтобы привести в исполнение свою страшную месть.

Притворно мирится она с Ясоном и его невестой и посылает ей прекрасные дары — покрывало и золотой обруч. Ничего не подозревая, Главка надевает венец и покрывало, — но — о ужас! — мучимая смертельной болью, падает. Заколдованный венец извергает пламя, а покрывало пропитано ядом, подобным тому, от которого погиб Геракл. Креон пытается сорвать с дочери отравленную одежду, но яд убивает и его.

Теперь очередь за Ясоном. Чтобы чувствительнее наказать его, решается Медея умертвить своих детей; ждет она только известия о гибели ненавистной царевны. Как только весть приходит, Медея, как фурия, бросается на своих детей с мечом. С наслаждением смотрит она на страдания ненавистного ей мужа и холодно смеется над ним. Со всех сторон сходятся жители Коринфа, чтобы отомстить преступнице, но она улетает на колеснице, запряженной драконами.

В Афинах Медея нашла убежище у царя Эгея, однако и он изгнал ее, когда она покусилась на жизнь его сына Тесея. После этого Медея возвратилась в Колхиду, где вернула трон своему отцу Аэту.

Ясон прожил в Коринфе еще один год. Все его надежды, все его счастье разрушены. Часто ходил он на Коринфский перешеек, где в храме Посейдона стоял «Арго»; там с радостью вспоминал Ясон о плавании за золотым руном. Мало-помалу разрушался от времени славный корабль, распадались его доски и брусья. Однажды жарким полуднем, утомленный жизнью, лежал Ясон в тени корабля; внезапно распался «Арго», похоронив под своими обломками славного мужа, вспоминавшего подвиги своей далекой юности.