Несколько слов о небесных атласах

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Несколько слов о небесных атласах

Титан Атлас, сын титанов Япета и Климены, брат Прометея, участвовал в неудачной попытке низвергнуть олимпийских богов, за что верховный бог греческой мифологии Зевс осудил его держать на плечах небесный свод. Географ XVI в. Герхард Меркатор украсил свое собрание карт изображением этого титана. С тех пор любое собрание небесных или земных карт стали называть атласом. Небесный глобус был изобретен гораздо раньше, чем были составлены первые небесные карты: древнейшее его изображение мы находим среди фарнезских памятников пластики — античных статуй, собранных итальянским княжеским родом Фарнезе и переданных затем в Неаполитанский музей. Изображающая Атласа скульптура из этой коллекции является римской копией II в. н. э. с более древнего греческого оригинала и изображает титана, держащего на своих плечах небесный глобус с изображенными на нем 48 созвездиями (рис. 7), описанными в «Альмагесте» великого греческого астронома Клавдия Птолемея. Этот энциклопедический труд, охватывающий все области современной Птолемею астрономии, имел настолько сильное влияние на современников и астрономов последующих эпох, что полностью подчинил себе господствовавшего до его появления или существовавшие независимо от него способы разделения звездного неба на созвездия. Как хорошо известно, эстафету античной цивилизации подхватили говорившие на арабском языке ученые, работавшие на территориях Ближнего Востока, а также современной Испании, Ирана и среднеазиатских республик нашей страны. Имена великих представителей среднеазиатского Ренессанса — Бируни, Ибн Сины, Омара Хайяма, Аль-Хорезми и Улугбека известны каждому. Интересной фигурой этой эпохи был работавший в X в. н. э. на Ближнем Востоке астроном ас-Суфи, основной труд которого «Трактат о неподвижных звездах» приобрел широкую известность в Европе.

Рис. 6. Млечный путь (атлас Гроция-Гейна)

Абу-л-Хусайн Абд-ар-Рахман ибн Умар ибн Мухаммад ибн Сахл ас-Суфи ар-Рази родился 7 декабря 903 г. в г. Рее, находящемся на территории современного Ирана. Он работал в Ширазе и Багдаде и пользовался протекцией султана Абхада аль-Давлата из династии Бундов.

Рис. 7. Атлас Фарнезе

Султан брал у ас-Суфи уроки астрономии, и свой «Трактат о неподвижных звездах» ас-Суфи написал в значительной степени как учебник для этого монарха. Имеются сведения, что у ас-Суфи были и другие труды и что «Трактат» был лишь частью написанного им «Введения в астрономию». Экземпляры многочисленных рукописей «Трактата» проникли в Европу: мы находим их в библиотеках Лейдена. Оксфорда, Копенгагена и Ленинграда.

По свидетельству арабского астронома Ибн Юниса, ас-Суфи не только писал книги; он проводил также астрономические наблюдения, определяя продолжительность года и, возможно, занимался геодезией. Ас-Суфи умер 25 мая 986 г. н. э.

Описание неподвижных звезд, данное ас-Суфи в его «Трактате»,[14] основано на переводе каталога Птолемея, но приведенные там положения и блеск звезд уточнялись. Изображения созвездий, описанных весьма детально, арабизированы. «В этом созвездии 27 звезд; 8 звезд, о которых упоминает Птолемей, находятся вне него. Звезда № 1 находится на морде медведя, она 4-й величины; № 2 и № 3 — две очень близкие друг к другу звезды на его глазах…» — так начинает ас-Суфи описание созвездия Аль дубб аль акбар — Большого Медведя.

О созвездии Персея он пишет: «Это созвездие изображается фигурой человека, опершегося на левую ногу. Свою правую руку он поднимает над головой; в левой же держит голову аль-гула (демона). Все звезды этого созвездия находятся между Плеядами и сидящей женщиной (Кассиопеей); их 26 внутри созвездия и 3 вне него» (рис. 8 и 9).

Рис. 8. Созвездие Персея (из рукописи Ас-Суфи, находящейся в Каире)

Рис. 9. Созвездие Персея (из рукописи Ас-Суфи, находящейся в Оксфорде)

В «Трактате» ас-Суфи можно найти места, подтверждающие мысль о том, что не только созвездия, но и отдельные звезды были названы определенным образом в связи с изменениями погоды, происходящими, когда эти звезды из-за годового движения Солнца появляются на ночном небе или исчезают с него. «Арабы называют звезды № 2 и 3. находящиеся на правом плече Водолея. Счастьем государства. Они называют звезды № 4 и № 5, находящиеся на левом его плече, и звезду № 28, лежащую на самом конце хвоста Козерога, Счастливым событием; это двадцать четвертый дом Луны. Название это им дано потому, что в их присутствии чувствуешь себя очень хорошо… Они восходят, когда кончаются холода. В то время, как Солнце находится в начале Девы, они заходят, когда жара спадает. Итак, когда они восходят, идут дожди, а когда они заходят, нездоровые ветры стихают, плодородие увеличивается и появляется роса…».

Интересно, что на некоторых изображениях созвездий, которые мы видим у ас-Суфи, проглядывает старая арабская традиция разделения неба. Так, на фоне созвездия Андромеды (рис. 10) мы видим одну или две рыбы; некоторые названия звезд не являются, как обычно, арабским переводом птолемеева обозначения их положения в созвездии, а взяты из арабского или, как говорят, бедуинского деления неба.

Бедуин забыл наезды

Для цветных шатров

И поет, считая звезды.

Про дела отцов,

— читаем мы у Лермонтова.

Рис. 10. Созвездие Андромеды (из той же рукописи). Видны две рыбы; по-видимому, это созвездие арабского происхождения

Но описание созвездий — это лишь изящная оправа собранных астрономами Эллады знаний, которых так не хватало европейским астрономам эпохи Ренессанса. Дело в том, что «Альмагест» первоначально проник в Европу в виде переводов на латынь с арабских переводов с греческого, разумеется, не лишенных ошибок, и хороший перевод труда Птолемея, сделанный специалистом-астрономом, ожидался с нетерпением.

Значительную роль в сохранении неискаженного текста Птолемея сыграл один из видных европейских церковно-политических деятелей XV в. кардинал Виссарион Никейский. Грек, сын простых родителей из Трапезунда, он получил хорошее образование и благодаря своим способностям быстро выдвинулся, став православным архиепископом Никеи. Делом его жизни было спасение угасавшей Византийской империи, и для этого он был готов на значительные компромиссы. Вскоре Виссарион был избран представителем на предполагавшийся в Ферраре собор по объединению греческой (православной) и римской (католической) церквей. Постепенно он склонился к мысли о необходимости такого объединения, видя в нем единственное средство спасти Византию от турок, за что был обвинен бескомпромиссным защитником православия Марком Эфесским в вероотступничестве. Объединение, провозглашенное во Флоренции в 1439 г., оказалось фиктивным, а Виссарион, перешедший к этому времени в католичество, поселился в Италии и (отступничество иногда бывает вознаграждаемо) был возведен в сан кардинала. Он принимал активное участие в церковной жизни Рима и даже выступал кандидатом на папский престол. Идея спасения Византии с помощью сильных союзников не оставляла кардинала; Виссарион организовал переговоры относительно брака овдовевшего в это время Московского великого князя Ивана III Васильевича с воспитывавшейся в Риме племянницей последнего византийского императора Зоей Палеолог. В 1469 г. римский папа Павел II, желавший склонить московского великого князя к переходу в католичество, предложил Ивану III ее руку, а через три года этот брак был заключен. Однако помочь Византии было уже нельзя; в 1453 г. Константинополь был взят турками.

Помимо большой европейской политики Виссариона интересовали и научные вопросы. Он переводил Аристотеля и Ксенофонта, способствовал возрождению интереса к Платону. Предвидя все же неминуемый конец Византии, он вывозил оттуда античные рукописи; его переписчики снимали копии с тех книг, которые было нельзя приобрести. Виссарион в своем римском доме собрал прекрасную библиотеку, которую передал в конце жизни Венеции с условием сделать ее доступной для всех: она положила начало знаменитой библиотеке Сан-Марко. Известно, что Виссарион путешествовал по Европе, безуспешно призывая западных государей к крестовому походу против турок. Так как он при этом, по-видимому, не забывал своего пристрастия и рассказывал о собранных им рукописях образованным людям (а среди них, безусловно, были и астрономы), возникла естественная мысль сделать хороший перевод птолемеева «Альмагеста» с греческого на латынь. Во всяком случае, есть сведения,[15] что Виссарион пригласил известного венского астронома Георга Пурбаха и его ученика Региомонтана в Италию усовершенствоваться в греческом языке и перевести со знанием дела имеющиеся у него рукописи Птолемея.

Мы часто представляем себе ученых средних веков и начала нового времени в виде дряхлых замшелых старцев. Это не так: человек, по-видимому, сделавший прямой перевод «Альмагеста» на латынь, поступил в Лейпцигский университет 12 лет от роду. Звали его Иоганн Мюллер, а псевдоним «Региомонтан» он взял по названию родного городка Кенигсберга в Франконии вблизи Кобурга (ФРГ).

На третьем курсе молодой студент перевелся в Вену и стал учеником и ближайшим помощником Пурбаха. Когда они начали готовиться к итальянскому путешествию, Пурбах умер (1461 г.), но успел взять со своего молодого ученика обещание перевести «Альмагест» с возможной точностью. Региомонтан немедля отправился в Италию один и пробыл там семь лет. Он совершенствовался в греческом и переводил сделанную по поручению Виссариона копию «Альмагеста», исправляя ее по комментариям греческого математика IV в. н. э. Теона Александрийского. В Вену Региомонтан вернулся в 1468 г. и тут же был приглашен в Венгрию королем Матиашем Корвином, чтобы привести в порядок его библиотеку, значительно пополнившуюся книгами, скупленными у турок после падения Константинополя и Афин. Через три года Региомонтан переезжает в Нюрнберг, где начинает вместе со своим учеником Вальтером широкую программу развития наблюдательной астрономии. Были основаны обсерватория, мастерская для изготовления астрономических инструментов и типография, но напечатать Региомонтан успел только одну книгу под названием «Astronomica» — описание созвездий римского поэта I в. н. э. Манилия.

В 1476 г. Региомонтана вызывают в Рим для подготовки календарной реформы; там он в возрасте 40 лет умирает; похоронен в Пантеоне.

Региомонтан сделал в астрономии очень много. Он не только перевел «Альмагест» и построил обсерваторию; он выделил тригонометрию в самостоятельную область математики, а в свои нюрнбергский период составил (разумеется, на основе системы Птолемея) эфемериды — таблицы положений Солнца, Луны и планет для периода с 1475 по 1530 гг., а также вычислил обстоятельства затмений Солнца и Луны с 1475 по 1506 гг. Этими эфемеридами пользовались великие путешественники Васко да Гама, Колумб и Веспуччи, который определил с их помощью долготу Венесуэлы. Именно по этим таблицам Колумб предсказал лунное затмение 29 февраля 1504 г.

Астрономы не забыли участников этого замечательного предприятия, перенесших в Европу энциклопедию античной астрономии: лунные кратеры Пурбах, Региомонтан и Вальтер, касающиеся своими краями, можно легко найти вблизи сияющего радиальными лучами кратера Тихо. Кратер Бессарион (так он называется по современной лунной номенклатуре) лежит между кратерами Кеплер и Эйлер, а кратеры Птолемей и Гиппарх мы видим в самом центре лунного диска.

Часть книг Региомонтана попала после его смерти к просвещенному нюрнбергскому патрицию Виллибальду Пиркгеймеру, входившему в круг гуманистов этого города. В Нюрнберге проходила деятельность астронома Иоганна Шёнера, который издавал впоследствии труды Региомонтана и с которым советовался астроном Иоахим Ретик, направлявшийся в Польшу к Николаю Копернику; его первое сообщение о гелиоцентрической системе великого поляка, увидевшее свет в Гданьске в 1540 г., было посвящено Шёнеру. С нюрнбергскими гуманистами был связан и Альбрехт Дюрер (Пиркгеймер был его другом детства), создавший в 1515 г. с помощью Иоганна Стабия и Конрада Хейнфонеля первую печатную карту неба с фигурами созвездий и точным расположением звезд относительно сетки небесных координат.

Рис. 11. Изображение Иоганна Мюллера (Региомонтана) в "Книге хроник" Г. Шеделя (Нюрнберг, 1493)

Разумеется, у Дюрера были предшественники; неслучайно в четырех углах своей карты северного полушария он помешает «Птолемея Египтянина, Манилия Римлянина, Арата из Солоя и Араба Азофи».

Однако до появления хорошего звездного атласа пришлось ждать еще 88 лет, пока в 1603 г. в Аугсбурге не увидела свет «Уранометрия» Иоганна Байера.

Говоря о звездных картах XVI в., мы не можем не упомянуть Алессандро Пикколомини (1508–1578). Он был представителем старинного итальянского рода, давшего двух пап и участвовавшего в большой европейской политике. Один из Пикколомини служил у известного полководца тридцатилетней войны Валленштейна и участвовал в заговоре против него. Алессандро политикой, видимо, не занимался, но был плодовитым писателем. До нас, помимо атласа созвездий, дошли его книги «О натурфилософии», «О размерах Земли и воды», «Об устройстве жизни человека, рожденного благородным в свободном городе», комедия «Вечная любовь», а также приписываемое ему сочинение «Посланник любви, или как возбудить любовь у молодых дам» в форме дружеского диалога между матерью и дочерью.

Рис. 12. Практическая астрономия (из книги об астрономических инструментах изданной в Ингольштадте в 1533 году)

Атлас Пикколомини называется «О неподвижных звездах», а текст к нему «О сфере мира». Первое издание его на итальянском языке появилось в 1540 г. в Венеции. Оно посвящено «самой благородной, самой доброй госпоже Лаудамии Фортегери».

Рис. 13. Астроном на троне вечности (гравюра Г. Кульбаха, возможно, А. Дюрера; титульный лист книги И. Стабия "Мессахаллах" (Нюрнберг, 1504))

Впоследствии эта книга переиздавалась не менее четырнадцати раз и была, кроме того, переведена на латинский и французский языки. Пикколомини изобразил различные созвездия в разном масштабе и с разной ориентацией, но расположение звезд на его картах более или менее соответствует тому, что мы видим на небе (рис. 14). В этом он далеко опередил не только своих современников, но и последователей. Ведь даже в 1600 г. на прекрасных гравюрах де Гейна звезды расположены так, как это нравится художнику. В атласе Пикколомини впервые введены обозначения звезд буквами.

Рис. 14. Созвездие Ориона из атласа Алессандро Пикколомини

Несколько позже, в 1588 г. в Венеции появился атлас Джованни Паоло Галуччи под названием «Театр Мира и Времени». Его художественные достоинства невелики; карты 48 птолемеевых созвездий напечатаны с деревянных досок и даны, как впоследствии у Байера, в определенной (трапециевидной) проекции — параллели изображены равноотстоящими прямыми линиями, а круги равной долготы — прямыми, идущими из полюсов эклиптики.

Несомненно, предшественником байеровой «Уранометрии» был появившийся за три года до нее звездный атлас Гроция-Гейна «Построение по Арату».[16] Составителю текста этого атласа, знаменитому впоследствии голландскому юристу Гуго Гроцию (1583–1645), было в то время всего 17 лет, но, так же как у Сида — героя известной трагедии Корнеля, достоинства этого юноши значительно опережали возраст. Так, двумя годами раньше Гроций был членом посольства, направленного Соединенными провинциями ко двору короля Франции Генриха IV, который, познакомившись с юношей, назвал его чудом Голландии.

В объяснении к своему звездному атласу Гроций собрал латинские переводы «Феноменов» Арата, снабдив их комментариями и замечаниями о названиях созвездий и отдельных звезд у разных народов.

Текст Гроция был иллюстрирован изображающими созвездия гравюрами на меди, исполненными амстердамским художником Якобом де Гейном Старшим (1565–1615) (рис. 15).

Рис. 15. Созвездие Овна (атлас Гроция-Гейна)

Якоб де Гейн является наиболее значительным представителем семьи, давшей в XVI и XVII вв. несколько художников и граверов. Широкую известность принес ему, однако, не атлас созвездий и не принадлежащий его кисти портрет великого датского астронома Тихо Браге, а другое его произведение, напечатанное в Гааге в 1607 г. и озаглавленное так: «Руководство к правильному употреблению аркебуз, мушкетов и пик для молодых и неопытных солдат, составленное в соответствии с приказом принца Морица Оранского». На 117 гравюрах этого альбома показаны «по подразделениям» операции прочистки, продувки, заряжания и прицеливания фитильных аркебуз и мушкетов, а также обращение с пикой. Сопроводительный французский текст к этому руководству, прекрасный экземпляр которого с раскрашенными гравюрами имеется в Музее книги Всесоюзной государственной библиотеки имени В. И. Ленина, начинается так: «Не вызывает сомнения, что спокойствие республики не может быть обеспечено без оружия; употребление же его требует постоянного упражнения…». Де Гейну приписывают переиздания книги о созвездиях на фламандском, английском, французском и немецком языках.

Готовя свой атлас к печати, Гроций и Гейн, разумеется, познакомились с имеющейся к тому времени астрономической литературой и изображениями созвездий; на атласы Пикколомини и Галуччи они внимания не обратили, но влияние базельского издания Гигиния 1535 г. на их труд несомненно. Достаточно взглянуть, как изображены в обоих этих атласах Большая и Малая Медведицы с Драконом, Центавр, Козерог и многие другие созвездия.

Несомненно влияние атласа Гроция — Гейна на появившийся через три года после него, в 1603 г., атлас Байера. Хотя у последнего звезды расположены в соответствии с их небесными координатами, характер изображений многих созвездий по Гейну сохранен; он перешел и в последующие публикации такого рода, например, в появившийся в 1679 г. атлас Яна Гевелия.

Перенесемся теперь в Аугсбург начала XVII в. Адвокат этого города Иоганн Байер родился в 1572 г. в Райне, в Баварии; о его происхождении мы знаем немного. Учился он в университете города Ингольштадта и в самом конце XVI в. переехал в Аугсбург. Вот эпитафия на его могиле в переводе с латыни Н. А. Федорова и вольном переложении автора:

Иоганн Байер, юрист и адвокат славного города Аугсбурга,

Познавший светила, измеривший небо повсюду известной Уранометрией,

Усерднейший исследователь древности,

Родился в Райне, в Баварии в 1572году и умер 7 марта 1625 года в Аугсбурге, прожив 53 года в безбрачии.

Ему ведомы и близки были звезды со знаком креста,[17] чью славу при жизни он воспел.

К нему, ушедшему, ты можешь заслуженно применять слова поэта:

«Счастливы души, заботою коих

Было познать и подняться в высокие сферы

И у которых ни Вакх, ни Венера

Не сокрушали возвышенность духа нисколько.

Далее многих в пространство проникнув,

К нашему взору приблизил он дальние звезды.

К небу стремяся пытливым умом».

Астрономия обязана Иоганну Байеру несколькими нововведениями. Он объединил в своем атласе многие достижения своих предшественников. Как у Алессандро Пикколомини, звезды каждого созвездия обозначены у Байера греческими и латинскими буквами в порядке убывания блеска (рис. 16). Подобно гравюрам Дюрера и атласу Галуччи, на картах его атласа мы видим координатную сетку. Художественные достоинства изображений созвездий не уступают достоинствам атласа Гроция-Гейна.

Рис. 16. Созвездие Тельца (атлас Байера)

Атлас Байера изображает небо таким, каким мы видим его с Земли, а не таким, каким мы рассматриваем его на поверхности небесного глобуса. Оба этих варианта — карта для человека и карта для музы астрономии Урании — сосуществовали очень долго. У ас-Суфи для удобства обычно давались и тот, и другой. Пикколомини и Байер приводят прямые изображения, Дюрер и Гевелий — зеркальные.

Каждая карта атласа Байера снабжена списком звезд изображенного на ней созвездия; кроме того, для каждого созвездия перечислены имена или названия связанных с ним понятий из греческой мифологии. Атлас Байера впервые сочетает в себе прекрасные гравюры, расположенные точно по небесным координатам звезды, каталог их блеска и упоминание о связанных с созвездиями мифах и легендах. Не без гордости пишет он в предисловии к атласу: «Если я не ошибаюсь, до сих пор в подобной форме и с такой тщательностью аналогичных описаний не появлялось». В XVII и XVIII вв. было составлено много звездных атласов; мы остановимся на одном из них, наиболее известном в нашей стране, — атласе Яна Гевелия.

Ян Гевелий родился в 1611 г. в Гданьске, в семье видного купца Абрахама Гевелия. Он получил образование в Гданьской гимназии и в школе города Грудзенза. Интерес к астрономии привил ему учитель математики Крюгер, в свое время посетивший обсерваторию Тихо Браге на острове Вен, и по совету которого юноша занимался рисованием, гравированием и изготовлением приборов.

В 1630 г. Гевелий старший послал сына в Лейден изучать юриспруденцию. По дороге, в открытом море, Ян наблюдал с палубы корабля солнечное затмение 10 июня.

В Лейдене молодой Гевелий не только выполняет волю отца, но изучает также оптику и механику. Кроме того, он едет в Англию и Францию, где встречается с некоторыми известными астрономами того времени.

После смерти отца Гевелий наследует его дело, в возрасте 30 лет его избирают судьей, а в 40 — городским советником (консулом). Доходы от коммерции Ян Гевелий тратит на создание обсерватории, оснащенной по последнему слову техники своего времени. Инструменты он делает сам, оптику заказывает в Варшаве. Первой его книгой, вышедшей в свет в 1647 г., была «Селенография» — описание Луны с 60 гравюрами, изображающими поверхность нашего спутника. Возможно, интерес Петра I к астрономии связан с русским переводом этой книги, имевшимся в библиотеке его отца Алексея Михайловича.

Рис. 17. Титульный лист книги Я. Гевелия "Кометография" (1668). С плоской крыши обсерватории астрономы наблюдают комету с помощью угломерных инструментов и трубы Кеплера. Вдали народ с изумлением созерцает небесную гостью. Три астронома разных эпох - Птолемей, Коперник и Гевелий - спорят о движении комет. Обращает на себя внимание то, что на чертеже Гевелия (справа) хвост кометы всегда направлен в сторону противоположную Солнцу. Как мы теперь знаем это вызвано потоком летящих от солнца частиц, отклоняющих вещество кометного хвоста подобно тому, как ветер относит дым костра

В 1655 г. появляется столь же обстоятельная «Кометография», стимулом к написанию которой была яркая комета 1652 г.

Но с помощью созданных им телескопов Гевелий ведет лишь астрофизические наблюдения, изучая поверхности Солнца и Луны и строение комет; положения небесных светил он измеряет подобно Тихо Браге — невооруженным глазом. Английское Королевское общество не верит сообщениям о поразительной точности измерений гданьского астронома и посылает туда своего представителя — Эдмунда Галлея, чтобы прояснить дело на месте. «Не знаю, что больше обуревает меня радость или восхищение», — пишет Галлей, убедившись в искусстве своего польского коллеги. В 1687 г. Гевелий умирает, а составленный им звездный каталог с прекрасным атласом неба издает его верная помощница — жена Эльжбета. В библиотеках СССР есть четыре экземпляра этого труда; ташкентский послужил основой для советского издания, о котором мы говорили в предисловии.

Перенесемся теперь в Россию. Великий ее преобразователь Петр I хорошо понимал фундаментальную и прикладную роль астрономии: свидетельством этому служит его письмо адмиралу Ф. А. Головину о солнечном затмении 1 мая 1706 г. В распространении астрономических знаний царю помогали И. Ф. Копиевский и В. О. Киприянов.

Илья Федорович Копиевский первоначально издавал русские книги в Амстердамской типографии Тессинга; затем он заводит собственное дело, получив от голландского правительства патент на печатание русских книг. Ему принадлежат первый русский перевод басен Эзопа, латинская грамматика, учебник арифметики и навигации. В 1707 г. Копиевский переезжает в Россию и работает с просвещеннейшим сподвижником Петра I, президентом Берг- и Мануфактур-коллегии фельдмаршалом Яковом Вилимовичем Брюсом.

Рис. 18. Путь кометы 1661 г. среди звезд (из Кометографии" Гевелия)

В 1699 г. Копиевский по прямому указанию Петра составляет и издает первую русскую звездную карту под названием «Уготовление и толкование ясное и зело изрядное красно образно поверстания кругов небесных…». Карта показывает северное полушарие небесной сферы и снабжена координатной сеткой. К карте прилагались описание и палетка для решения задач мореходной астрономии.

Василий Онуфриевич Киприянов — один из малоизвестных сподвижников Петра. Сын мещанина, он был взят для определения «к навигацким делам». Скоро Киприянов становится начальником типографии гражданских книг и первым издателем математических и географических пособий для навигаторов. В 1703 г. он издает таблицы синусов и тангенсов, а затем следуют «Таблица разности ширины и отшествия от меридиана», «Таблицы горизонтальные и южные широты» и «Таблицы склонения Солнца». Главным же его трудом является, однако, изданный в 1709 г. календарь на 100 лет — «Книга, именуемая календарь», известный под названием брюсовского. Рисунки и чертежи трудов Киприянова снабжены, по обычаю того времени, стихами.

Киприянов издавал карту неба в 1707 и в 1717 гг. Пытался он издать ее еще раз, после первого и перед третьим изданием, но, по-видимому, в свет второе издание не вышло из-за известной оппозиции учению Коперника. Во всяком случае, третье издание киприяновской карты вышло «За повелением его царского пресветлейшего величества…» и на ее полях, в отличие от первого издания, была оставлена только гелиоцентрическая система мира.

Но звездное небо оказалось отраженным не только в навигационных картах. Своеобразным зеркалом идей о строении Вселенной стала русская иконопись. Сотрудница Государственного исторического музея Л. С. Ретковская сопоставила иконы различных эпох и показала, что примерно до середины XVII в. практически все они воспроизводили космогонию византийского географа VI в. Козьмы Индикоплова. Различные области Земли, неба и подземного царства изображались как расположенные друг над другом прямоугольники, в которых помещаются ад, рай, эмпирей и место обитания земных жителей. Первая, если так можно выразиться, «птолемеева» икона со сферическим небом, по которому ангелы движут расположенные в соответствии с «Альмагестом» Солнце, Луну и планеты, появилась в 1658 г. при царе Алексее Михайловиче. Она называется «Богородица всех скорбящих радость». Однако на мой взгляд самый интересный факт в исследовании Л. С. Ретковской[18] не обращает на себя внимания автора и не сопровождается комментариями — это рисунок выполненной «по Птолемею» в XII в. росписи купола Спасо-Мирожского монастыря в Пскове.

Теперь для нас настало время погрузиться в фантастический мир преданий древней Греции, без знания которых нам будет трудно ориентироваться на небесной сфере. Чтобы еще более облегчить эту задачу, в конце книги даны четыре звездные карты, показывающие вид неба в начале ночи для широт 30°, 40°, 50° и 60° в проекции, употребляемой в журнале «Sky and Telescope». Карты даны для 1 января, 1 апреля, 1 июля и 1 октября.