Ричард и Иоанн

Ричард и Иоанн

А что же происходило в Англии в отсутствие Ричарда? Он оставил управлять страной канцлера Уильяма Лоншана, который одновременно занимал должность епископа Эли.

Ричард также назначил своего преемника на случай, если он не вернется из Крестового похода. В прежние времена наследником мог стать любой член королевской семьи, но в Англии принцип наследования по старшинству приобретал всё большую популярность и права «законного наследника» становились всё более и более значимыми. Законным наследником считался старший сын и его потомки или, в отсутствие таковых, второй сын и его потомки, затем третий сын и так далее.

Старший сын Генриха II Генрих умер, не оставив детей, поэтому королём стал Ричард. У Ричарда не было детей, и, соответственно, ближайшими наследниками были потомки третьего сына, Джеффри. Джеффри умер в 1186 г., но его жена, наследница Бретани, родила сына уже после смерти. Она дала ему имя Артур в честь героя древних бриттов (и, следовательно, бретонцев). В истории он известен как Артур Бретонский.

В соответствии с принципом наследования по старшинству Артур Бретонский был истинным наследником, хотя ему исполнилось всего три года, когда Ричард отправился в поход. Соответственно, Ричард назвал его своим преемником. Что же касается младшего брата Иоанна (который был бы следующим претендентом на трон, если бы Артур умер бездетным), ему вернули его прежний титул, который когда-то ему дал Генрих II, — титул властителя Ирландии.

Это позволяло держать его вдали от Англии, где он мог бы создать проблемы, добиваясь короны. Ричард взял с него клятву, что он не будет возвращаться в Англию в течение трех лет после отъезда короля на Восток, и в обмен даровал брату большие владения в Англии.

Однако за полтора года Лоншан стал крайне непопулярным среди английских баронов. Иоанн усмотрел в этом свой шанс и поддался искушению. Он приплыл в Англию и в 1191 г. стал собирать сторонников, которые хотели бы видеть наследником короны его, а не Артура Бретонского.

Иоанна очень не любили при жизни, и в глазах последующих поколений он стал сущим воплощением зла. Разумеется, он был жесток и бесчестен, однако не более, чем Ричард. Однако он не обладал красотой Ричарда, его отвагой, галантностью и способностью создавать вокруг себя романтический флер. Кроме того, он не был религиозен и всю свою жизнь имел неприятности с церковью. А поскольку именно церковники писали исторические хроники, они сполна отплатили ему, представляя его в исключительно мрачном свете.

Нельзя, однако, сказать, что Иоанн был личностью привлекательной, почти наверняка это не так. Сомнительно лишь то, что он был хуже Ричарда.

В любом случае Иоанн не умел вести за собой людей. Его попытки сыграть на той неприязни, которую бароны питали к Лоншану, при том что Ричард находился далеко, а Артур ещё не вышел из младенческого возраста, имели мало успеха. Но в это время в Англии узнали о пленении Ричарда. Иоанн поспешил во Францию, желая договориться с Филиппом, чтобы Ричард оставался в плену до конца жизни (или, возможно, был устранён с пути окончательно).

Это ему также не удалось. Рассказы о героизме Ричарда в Святой земле достигли Англии и обросли новыми подробностями, поэтому англичане горели желанием выкупить своего короля-героя. Попытки Иоанна его подменить лишь разожгли ненависть к нему англичан.

В результате после возвращения Ричарда Иоанну пришлось вновь покинуть Англию. Он оставался правителем Ирландии (что равнозначно ссылке в Сибирь), однако большинство его английских владений были конфискованы, и Ричард продолжал настаивать на том, чтобы после него трон наследовал Артур.

Во всех этих перипетиях соратником короля был один из самых влиятельных королевских министров Губерт Уолтер. Он воевал вместе с Ричардом в Святой земле и представлял короля на всех переговорах с Саладином. Уолтер привёл в Англию остатки армии Ричарда, посещал короля в тюрьме и в 1193 г. собирал деньги, чтобы его выкупить. В том же году он был назначен сорок третьим архиепископом Кентерберийским.

Губерт Уолтер управлял Англией в последние годы правления Ричарда, когда король вёл войны во Франции, и делал это хорошо. Ему пришлось собирать нужные королю деньги за счёт дополнительных налогов, однако он делал это насколько мог справедливо. Уолтер опирался на рыцарей, мелких землевладельцев, которые в то время представляли средний класс Англии. Некоторые были избраны, чтобы поддерживать порядок в своих округах, и впоследствии превратились в мировых судей. Другие исполняли обязанности коронеров. Когда Уолтер собирал необходимые деньги, он апеллировал к мнению этих людей.

Этот шаг имел большое значение. Когда власть принадлежала крупным баронам, каждый из них был достаточно могуществен, чтобы иметь собственные амбиции. Когда же ответственность перешла к мелким рыцарям, никто из них ничего не мог достичь самостоятельно; лишь действуя сообща, они были в состоянии что-то получить, а для этого требовалось жить в мире. Англия продолжала строить свою особую форму правления, достаточно стабильную, но притом обладавшую необходимой гибкостью, которая позволила ей приспособиться к изменяющимся условиям путем эволюционным, а не посредством внезапных радикальных перемен.

Горожане также начали играть всё более заметную роль в политической жизни. Они объединялись в гильдии, которые заботились об общем благосостоянии всех своих членов. Ремесленники разных профессий имели собственные гильдии; гильдии решали вопросы, связанные с торговлей, регулировали цены и заработную плату, стандартизировали меры и так далее. И разумеется, гильдии более действенно могли отстаивать интересы города в спорах с землевладельцами и знатью, чем отдельный горожанин. Первая купеческая гильдия была основана в 1193 г.

Тем временем Ричард во Франции продолжал свои рыцарские подвиги. Он самозабвенно сражался с французским королём Филиппом II. Он всегда одерживал победу в прямых столкновениях, хотя Филипп брал верх там, где дело касалось политики.

Ричард применил на Западе новые принципы фортификации, которым он научился в Святой земле. В 1196 г. он начал строительство Шато-Гайяр («Прекрасный замок») на реке Сене в двадцати милях вверх по течению от нормандской столицы — Руана и в пятидесяти милях вниз по течению от столицы Филиппа Парижа.

Замок был построен так искусно, что при тогдашнем уровне военной техники оставался неприступен. В ту эпоху, когда война преимущественно сводилась к штурму и обороне замков, возведение Шато-Гайяр было равнозначно строительству нового линейного корабля в более поздние времена.

Филипп одержал победу совсем иного рода, когда убедил бретонских баронов отдать ему их принца Артура. Для этого он нашёл прекрасный повод: в соответствии с феодальным устройством он являлся сеньором Артура и аргументировал своё желание тем, что выполняет свои обязательства и хочет дать Артуру самое лучшее в Европе воспитание при французском дворе.

Ричард никак не мог согласиться с подобным решением. Это означало, что когда-нибудь Артур займет английский трон, будучи истинным французом, как в своё время Эдуард Исповедник занял английский трон, будучи истинным нормандцем. Правление Эдуарда привело к нормандскому завоеванию, не приведет ли правление Артура к завоеванию французскому?

Принц Иоанн казался единственной приемлемой альтернативой, и в 1197 г. Ричард признал его своим наследником.

Это, естественно, лишь осложнило ситуацию. Законный наследник может быть только один, и никак иначе. Вправе ли король изменить порядок? Может ли он назвать своим преемником кого пожелает? Никто не мог ответить на этот вопрос.

К несчастью, отвечать на него пришлось незамедлительно, исключительно из-за неразумности короля. Ричард никогда не мог отличить важную битву от неважной. Любая битва казалась значимой. Он также не понимал, что он нужнее своим подданным в качестве живого короля, нежели мёртвого героя.

В 1199 г. некий незнатный барон задолжал Ричарду (он на этом настаивал) небольшую сумму. Когда он стал это отрицать, Ричард моментально осадил его замок. Ричард отказался принять условия, на которых барон согласен был сдаться, потому что ему неинтересно было получить своё просто так, без борьбы. Когда он осматривал стены, стрела попала ему в левое плечо. Ричард сразу приказал наступать, и замок был взят. Лишь тогда озаботился он удалить стрелу.

Но было поздно. В то время антибиотики были неизвестны, не соблюдалась даже элементарная гигиена. Рана воспалилась, и Ричард умер от заражения крови. Ему было сорок два года, и он правил десять лет.