Заслон на большаке
Заслон на большаке
В окрестных деревнях не помнят, кто и когда строил эту дорогу, не знают, кто обсадил ее белыми березами, кто и почему назвал большаком. Как-то порылся местный учитель в книгах и объявил всем, что дороги тоже имеют свою «табель о рангах». Есть стежка, есть полевой проселок. Большак же — это, если расшифровать, большая дорога среди местных дорог. Во всяком случае, большак Улла — Ушачи и поныне несет великую службу и пользуется большим почетом у местных жителей. Сколько по нему хожено, езжено! Много видел ушачский большак и в доброе мирное время, и в годы лихолетья.
Весь период временной оккупации большак служил партизанам и местному населению. Только весной 1944 года здесь ступил кованый сапог гитлеровца, оставили ребристые следы гусеницы вражеских танков и узорчатые — орудийные колеса. Нашим большак был теперь только от Ушачей до деревни Загорье, что за Черствядами. А там дальше, до самой Уллы, и еще дальше, до Витебска, все занимали вражеские полчища. На танках, самоходках, бронемашинах они рвались в центр партизанской зоны — к Ушачам.
На ушачском большаке стояли заслоном отряды прославленной в боях бригады «За Советскую Белоруссию». Начало созданию этой бригады было положено в те памятные дни, когда в разных местах Бешенковичского района вспыхнули огни партизанской борьбы. Одним из первых в районе организовался партизанский отряд «Сибиряк» во главе с командиром пулеметного взвода Николаем Васильевичем Троегабовым. Его ближайшими товарищами и помощниками стали Андрей Лукьянович Сухушин, Николай Андреевич Зверев, Михаил Васильевич Потехин. С помощью местных жителей собрали оружие, сколотили ядро будущего отряда. Сначала базировались в забельских лесах, затем перешли в большой лес — Чановскую дачу.
В июле 1942 года Николай Троегабов погиб при разгроме гарнизона в деревне Мокряны и командиром отряда стал Николай Зверев.
Весной 1942 года в районе Чановской дачи обосновался партизанский отряд имени В. И. Чапаева. Его организовал местный житель, бывший директор леспромхоза коммунист Иван Сергеевич Бонкарев. В лесу возле деревни Латыгово расположился отряд имени Г. И. Котовского под командованием Александра Степановича Ильина.
Сначала эти отряды действовали самостоятельно. Главной заботой партизан тогда было комплектовать подразделения, вооружать людей, добывать боеприпасы. Одновременно они громили созданные оккупантами молочные пункты, волостные управы, устраивали небольшие засады на шоссе, диверсии на железной дороге Полоцк — Витебск, выслеживали и ловили солдат противника.
В середине лета 1942 года, когда отряды окрепли и накопили первый опыт, они стали совершать более крупные операции. Обычно после тщательной разведки составлялся подробный план, намечались задачи подразделений, отдельных бойцов и командиров в бою. Первой значительной боевой операцией было нападение на вражеский гарнизон в деревне Мокряны, осуществленное отрядом «Сибиряк» 22 июля 1942 года. За час боя гарнизон был полностью разгромлен, взяты немалые трофеи — 3 пулемета, 30 винтовок, 50 гранат, продовольствие. Потери отряда — трое убитых, шестеро раненых. Немецкие оккупационные власти переполошились.
Следующую крупную операцию провели уже совместно три отряда: имени В. И. Чапаева, «Сибиряк» и отряд, действовавший в Витебском районе. По предложению командира отряда имени В. И. Чапаева И. С. Бонкарева было решено уничтожить довольно сильный гарнизон в местечке Островно. 5 августа 1942 года партизаны напали на гарнизон, разгромили солдатские казармы, сожгли склад с велосипедами, две автомашины. Ударная группа отряда «Сибиряк» прорвалась к управе, перебила охрану, уничтожила найденные документы, взяла муку, соль, сахар.
Не прошло и двух недель, как на шоссе недалеко от местечка Островно, у деревни Долгое, отряд имени В. И. Чапаева устроил засаду и разгромил колонну немецких автомашин. 15 минут длился бой. Патриоты сожгли 9 автомашин, убили 35 немецких солдат и офицеров, захватили 12 винтовок, 2 автомашины с продовольствием.
После этих операций фашисты задались целью уничтожить партизан в Бешенковичском районе. В августе они блокировали чановский лес. Отряды «Сибиряк» и имени В. И. Чапаева вели оборонительные бои и маневрировали по лесу. Прижатые к Западной Двине, отряды оказались в сложном положении. Трудности усугублялись отсутствием единого руководства, разрозненностью действий. Командование отряда имени В. И. Чапаева, например, сочло необходимым переправиться через Двину, а штаб «Сибиряка» решил продолжать борьбу на прежнем месте.
Бывший секретарь Бешенковичского подпольного райкома комсомола Екатерина Кузьминична Шестакова так рассказывает о событиях тех дней: «Помню, улеглись мы с девушками Олей и Ниной в землянке на берегу реки и уснули. На рассвете слышим автоматные очереди. Выглянула из землянки — невдалеке всадник на лошади. Он строчит из автомата по бегущему к реке партизану. Тот залег, стал отстреливаться. Мы выползли из землянки и тоже к реке. Скатились под откос и оказались у самой воды. Тут к нам подполз партизан с автоматом. Мы сели в лодку и поплыли. Вслед — стрельба. Пули свистят над нами. В прибрежных камышах выскочили из лодки и укрылись за деревенскими постройками».
Незадолго до описываемых событий первым секретарем Бешенковичского подпольного райкома партии стал Павел Минаевич Романов. В то время ему было тридцать восемь лет. Сын рабочего из Гомеля, он некоторое время работал на железной дороге, а перед самой войной — секретарем Бобруйского райкома партии. Изучив обстановку, Романов пришел к выводу, что необходимо без промедления объединить силы партизан. Во время карательной экспедиции сделать это не представлялось возможным.
Переправившись на правый берег Двины, отряды перешли в Городокский район. П. М. Романов приступил к созданию партизанской бригады. Кое-кто из отрядных вожаков встретил идею объединения без энтузиазма — не хотел терять самостоятельность.
На самом деле партизанское движение, как стройная организация с единым руководством и железной дисциплиной, не имеет ничего общего с партизанщиной, предполагающей некую ложную самостоятельность, нечто вроде пресловутой вольницы. Это хорошо понимал П. М. Романов. Он заявил, что четкая организация, подчинение отрядов единому штабу и твердая дисциплина — вот принципы, на которых будет основываться партизанское движение в Бешенковичском районе. Немало пришлось в эти дни потрудиться партийным и комсомольским организациям отрядов. Они разъясняли бойцам и командирам, почему так важно объединить усилия отрядов. Большую помощь в этой работе оказал прибывший из-за линии фронта уполномоченный Витебского обкома партии Кирилл Петрович Боженок.
8 октября 1942 года в деревне Кончаны Городокского района состоялось заседание Бешенковичского подпольного райкома партии. Было принято решение об объединении трех отрядов — «Сибиряк», имени В. И. Чапаева и имени Г. И. Котовского в партизанскую бригаду «За Советскую Белоруссию». Командиром бригады назначался первый секретарь Бешенковичского подпольного райкома партии Павел Минаевич Романов, комиссаром — бывший комиссар и секретарь партийной организации отряда «Сибиряк» Дмитрий Павлович Падалец, начальником штаба — Михаил Степанович Дадеркин.
Под руководством П. М. Романова действовал и Бешенковичский подпольный райком партии. Оживилась организационная и политическая работа в партизанских отрядах, среди местных жителей. Бюро подпольного райкома теперь утверждало командиров и комиссаров (до этого командиры отрядов избирались), пропагандистов, агитаторов.
«Райком партии, — рассказывала Е. К. Шестакова, — направлял и контролировал работу райкома комсомола. Комсомольские организации выросли и окрепли организационно. Во всех отрядах были избраны бюро, которые руководили комсомольскими организациями взводов и группами в отделениях. Стали выпускаться стенные газеты отрядов, „боевые листки“ взводов. Были созданы учебные группы по подрывному делу, по изучению отечественного и трофейного стрелкового оружия. Большое внимание уделял подпольный райком партии политической учебе коммунистов, комсомольцев и беспартийного актива».
В отрядах укрепилась дисциплина, повысилась их боеспособность. Партизанская бригада «За Советскую Белоруссию» стала превращаться в грозную для врага силу. В начале ноября 1942 года П. М. Романов писал секретарю ЦК КП(б)Б Г. Б. Эйдинову:
«Пользуясь тем, что к Вам направляются ребята от т. Заслонова и других отрядов, коротенько сообщаю о своей работе.
Решением обкома меня перебросили на работу в Бешенковичский район первым секретарем. Свои два небольших отряда нашел вне района, сколотил их и с 8 октября объединил в бригаду „За Советскую Белоруссию“. Командование бригадой пришлось возглавить самому. За этот период количественно удвоил состав, имею три отряда численностью 350 человек. За период существования бригады провели десять операций, в бою уничтожили свыше ста солдат, двоих офицеров, три автомашины, четыре моста. Спустили четыре эшелона»[43].
В Городокском районе бригада «За Советскую Белоруссию» находилась недолго. В декабре 1942 года начались тяжелые бои с карателями. Фашистам удалось окружить партизан, в том числе и бригаду «За Советскую Белоруссию». В ночь на новый, 1943 год партизаны прорвали кольцо окружения и вышли в Россонский район. Гитлеровцы продолжали преследовать партизан, но романовцы отражали все наскоки врага. Одновременно партизаны совершали налеты на вражеские гарнизоны, пускали под откос эшелоны.
Пришла весна 1943 года. Бригада под командованием П. М. Романова к этому времени окрепла, закалилась. В марте поступил приказ перевести ее в Бешенковичский район. В родные места возвращались с боями. Разместились в деревнях южнее Красного: Старых Туроссах, Дубровке, Пола. Так начался третий период боевой деятельности партизанской бригады «За Советскую Белоруссию».
Боевая активность бригады сразу обратила на себя внимание. Освоение нового места дислокации началось с боев, имевших целью расширить партизанскую зону. Одной из первых крупных операций был разгром вражеского гарнизона в деревне Сокорово. Операция готовилась и осуществлялась под руководством самого комбрига. Он лично рассматривал донесения разведки, участвовал в разработке плана операции, инструктировал командиров перед боем. Операция была проведена блестяще. Отряд имени Г. И. Котовского под командованием Дмитрия Николаевича Голикова стремительной атакой захватил позиции фашистов. Гитлеровцы бежали. Многих из них настигли партизанские пули. В Сокорове были взяты пленные.
Вскоре изгнали фашистов из деревень Суша, Завадино. Немцы укрепились в гарнизонах Улла, Камень, Бочейково, Свеча. Но и там им не было покоя. В июле партизаны совершили дерзкий налет на гарнизон в Свече, что на шоссе Витебск — Лепель. Завязался упорный бой. Пулеметчик из отряда «Сибиряк» Леонид Ехилевский, прикрывая отряд, уничтожил несколько десятков гитлеровцев, но и сам был сражен неприятельской пулей. Его самоотверженность многих спасла от гибели.
Подрывные и диверсионные группы проникали также в район северо-восточнее Бешенковичей. Уничтожали там мосты, автомашины, устраивали засады, громили обозы, истребляли живую силу врага, добывали ценные сведения о дислокации вражеских частей, их численности, вооружении, оборонительных укреплениях и т. д.
До возвращения бригады в Бешенковичский район фашисты чувствовали себя здесь относительно спокойно. Время от времени на них нападали подвижные группы из бригад, дислоцировавшихся в Ушачском, Ветринском, Сенненском, Чашникском и Лепельском районах. С приходом бригады «За Советскую Белоруссию» положение изменилось коренным образом. К тому времени в ней уже было шесть отрядов. Через полгода боевых действий на территории района их стало девять. К весне 1944 года численность бригады достигла 1260 человек. На ее вооружении было много автоматов, минометов, противотанковых ружей. Неуютно стало в Бешенковичском районе гитлеровцам, засевшим, как клопы в щелях, в своих гарнизонах.
Журнал «За Советскую Белоруссию» — орган Бешенковичского подпольного райкома партии и штаба бригады — писал о важнейших боевых делах бригады в 1943 году:
«В марте — бригада разгромила гарнизон в деревне Гаи. В течение получаса гарнизон истреблен. Ни одному фашисту не удалось уйти. Уничтожен склад боеприпасов, взяты трофеи.
В июне — разгромлен гарнизон Свеча. Сожжен барак с находившимися в нем гитлеровцами.
В июле — бригада совершила нападение на гарнизон Сокорово. Немцы вынуждены были оттуда бежать, взято восемь пленных.
В августе — очищены от немцев и выведены из строя шоссе Улла — Сокорово — Бочейково и Сокорово — Камень.
В сентябре — отрядами бригады подорвано 1205 рельсов на железной дороге Полоцк — Молодечно.
В октябре — разгромлен гарнизон местечка Камень. В этом месяце исполнилась годовщина со дня образования бригады. Из двух небольших партизанских отрядов бригада выросла за год в крупную боевую единицу.
В ноябре — отрядами бригады подорвано 80 автомашин с живой силой и грузами противника. Немецкие машины подрывались на минах, изготовленных из немецких авиабомб. Движение на шоссе Витебск — Лепель было прекращено на девять суток.
В декабре — бои за дорогу Улла — Сокорово — Бочейково. Бригада вынудила противника отказаться от работ по восстановлению этого шоссе».
Опытный партийный работник, П. М. Романов много внимания уделял организации и совершенствованию массово-политической работы в партизанских отрядах и среди местных жителей. Партизанские агитаторы часто выступали с беседами в деревнях. Бешенковичский подпольный райком партии организовал изучение постановления V пленума ЦК КП(б) Белоруссии (февраль 1943 года) «Об обстановке и задачах работы партийных органов и партийных организаций в оккупированных районах Белоруссии». В соответствии с постановлением пленума райком партии поручил коммунистам разъяснять населению военное положение Советского Союза, значение побед Красной Армии и поражения немцев под Сталинградом, разоблачать демагогическую пропаганду врага.
Райком разработал тематический план докладов, лекций, бесед, создал пропагандистскую группу по руководству агитколлективами в отрядах. Партизанские агитаторы, проводившие беседы о положении на фронтах, о зверствах фашистов и боевых действиях патриотов в тылу врага, распространявшие среди населения листовки, были желанными гостями в деревнях.
Рассказы агитаторов — живых участников боевых операций — доходили до самого сердца. Местные жители помогали партизанам всем, чем могли, а просили только об одном: «Быстрей прогоняйте фашистских иродов с нашей земли. Бейте их не жалея».
Население принимало самое деятельное участие в борьбе с фашистами. В Бешенковичском районе хорошо известно имя Анны Белезеко из деревни Забелье. Ее дом стоял на краю лесной деревушки и был верным местом, где партизаны могли обогреться и отдохнуть. Однажды А. Л. Сухушин с группой партизан остановился здесь на ночлег. Внезапно нагрянули гитлеровцы. Сухушин успел выскочить в окно и спрятаться в сарае. Двое партизан были убиты в перестрелке, двоих немцы схватили. Сухушин лежал, спрятавшись подо льном. В сарай вошли немцы, стали перекидывать снопы. Пока каратели искали Сухушина, хозяйка дома, улучив удобный момент, развязала руки попавшим в плен партизанам.
— Бегите, сыночки…
Спасенные женщиной бойцы схватили автоматы убитых гитлеровцев и неожиданно открыли огонь по живым. В короткой схватке партизаны перебили половину фашистов, освободили Сухушина и скрылись в лесу.
Разъяренные каратели расстреляли Анну Белезеко. Женщина мужественно встретила смерть. Два ее сына — Федя и Володя ушли в партизаны.
Таких, как Анна Белезеко, в Бешенковичском районе были сотни. Они являлись надежной опорой народных мстителей.
В ряды партизанской бригады «За Советскую Белоруссию» вступали целыми семьями. Одна из них — семья Савелия Синкевича из деревни Черногостье. В семье было шестеро — сам старик, два сына Николая (их различали по цвету волос: Коля-белый и Коля-черный), сыновья Алексей, Василек и дочь Тамара. О партизанах Синкевичах ходили легенды. Самый младший — Василек был неуловимым партизанским разведчиком. Ему одному известными способами проникал он в немецкие гарнизоны и выведывал их секреты. Беспредельной храбростью старших братьев восхищались даже бывалые партизаны.
Из четырех сыновей Савелия в живых остался один Алексей. Коля-белый и Василек погибли, прикрывая отход отряда. Сам Савелий Осипович Синкевич умер от тифа в 1944 году, в тяжелые дни блокады. Коля-черный дошел до Берлина и там погиб в бою.
Таковы вкратце история и дела партизанской бригады «За Советскую Белоруссию», которая стояла заслоном на большаке Улла — Ушачи. Трудно приходилось партизанам на этом участке. Однако комбриг Павел Минаевич Романов, прошедший такой нелегкий боевой путь, всегда действовал уверенно, смело.
Партизаны были готовы пойти за ним в огонь и воду. Авторитет его был непререкаем. Какой-то внутренней красотой, доброй требовательностью, необыкновенной скромностью входил он в человеческие сердца, завоевывая их без остатка. Под стать комбригу были командиры отрядов, взводов, отделений, рядовые бойцы.
После первых боев с регулярными немецко-фашистскими войсками на ушачском большаке на несколько дней установилось затишье. По данным разведки, противник использовал передышку для пополнения частей, перегруппировки и сосредоточения войск для нового удара. На это ушло четыре дня. 17 апреля противник вновь предпринял наступление на участке бригады «За Советскую Белоруссию». К этому времени отряды занимали оборону на линии деревень Горы, Черствяды, Загорье. Деревни Горы и Загорье как бы прикрывают подступы к Черствядам, расположенным у подножия небольшой возвышенности между озерами Черствядское и Отолово. Межозерное дефиле, центральным пунктом которого были стоящие на скрещении дорог Черствяды, в свою очередь прикрывало путь к Ушачам. Поэтому весьма важно было удержать этот рубеж.
К сожалению, в зоне к этому времени сложилась такая обстановка, что возможность маневрирования была сведена к минимуму: бои шли почти на всех участках круговой обороны. Партизанская оборонительная линия стала принимать вид постепенно сужающегося огненного кольца.
Каратели повели наступление одновременно на деревни Горы и Загорье. С утра вражеская артиллерия вела интенсивный обстрел партизанских деревень. Черствяды в этот день тоже были все время под обстрелом. На оборонительной линии у деревни Горы стоял отряд имени В. И. Чапаева. Загорье защищал отряд имени Н. А. Щорса. Дорогу с Тетчи на Горы партизаны разрушили, сделали завалы, заминировали. В разных местах были расположены засады. Благодаря этому утренние атаки танков и пехоты противника успеха не имели. Один танк подорвался в самом начале наступления. Тогда противник сосредоточил танки южнее Загорья. Они подошли к Черствядам на триста — четыреста метров и стали прямой наводкой вести огонь по партизанским окопам. Тем временем накапливалась для атаки пробравшаяся по болотам пехота.
Во второй половине дня боевая обстановка на соседних северо-восточных оборонительных рубежах осложнилась. После упорного неравного поединка партизаны 16-й Смоленской бригады оставили деревню Веселая Горка. Противник получил возможность перебросить часть сил на черствядское направление. Под напором усиленных атак пехоты и танков неприятеля отряд имени В. И. Чапаева вынужден был оставить деревню Горы.
Бой за Черствяды, расположенные при впадении илистой болотной речки в Черствядское озеро, был ожесточенным. Противотанковые рвы, надолбы, окопы стали для противника серьезным препятствием. Много гитлеровцев погибло на минах при попытке пробраться к укреплениям. Участница боев под Черствядами, бывшая партизанка бригады «За Советскую Белоруссию» Л. В. Смирнова рассказывала: «Противотанковые надолбы немцы спиливали специальными механическими пилами. Потом подъезжали машины с песком и бревнами. Завалив и засыпав противотанковые рвы, пускали вперед танки. Несколько танков мы подбили из противотанковых ружей, несколько подорвалось на минах, которые были расставлены на дорогах, на полях, на лугах и даже на озерах. Кстати, немцы пытались пройти и по озерам. Из деревни Сонькин Рог пустили по озеру легкие танки, но они подорвались на минах. Тяжелые танки лед уже не выдерживал…»
Черствяды противник занял не сразу. Сначала после кровопролитного боя он овладел частью деревни, что на нравом берегу реки. На высоком холме противоположного берега стояла каменная церковь. Здесь засели партизаны. Прицельным пулеметным огнем с церкви они не давали гитлеровцам возможности форсировать реку. Атака следовала за атакой. Подступы к переправе у сожженного моста были густо устланы телами в темно-зеленых шинелях. Много фашистов полегло и на левом берегу реки, между берегом и церковной оградой. А из-за реки все шли и шли вражеские цепи. Партизанам пришлось оставить деревню.
Потеря Черствяд резко ухудшила наше положение. По существу, теперь был открыт путь к Ушачам. Все дороги были заполнены идущими и едущими на повозках беженцами. Плакали дети, мычали коровы, блеяли овцы, скрипели колеса. Многоголосый шум пестрых обозов, подгоняемый грохотом близких боев, катился по старому большаку. Мирные жители искали спасения в глубине зоны, в районе Ушачей.
Оставив Черствяды, бригада «За Советскую Белоруссию» отошла на рубеж деревень Слобода — Козьяны — Пилотовщина. По правде говоря, было мало надежд, что на новой оборонительной линии бригада сумеет продержаться продолжительное время. Но партизаны проявили удивительную стойкость. Более десяти дней почти в ежедневных боях изматывали они противника. Надо отдать должное командиру бригады Павлу Минаевичу Романову. Его выдержка, личная отвага, оперативная инициатива помогали партизанам держаться в неравной борьбе. За эти дни комбриг смертельно устал, заметно осунулся. Глубоко запавшие глаза лихорадочно блестели, но взгляд, как и прежде, был уверенным, спокойным. И каждому, кто ловил этот взгляд, становилось как-то легче на сердце.
Романов лично участвовал в боях. Но он не мог поспеть во все отряды и взял за правило присутствовать только там, где было наиболее трудно и без него действительно нельзя было обойтись. Сложная ситуация сложилась у деревни Заручевье. Под натиском противника партизаны не выдержали, отошли. Узнав об этом, комбриг подскакал к месту боя, подбежал к смешавшимся рядам партизан и увлек их за собой. Бойцы и командиры при виде комбрига воспрянули духом и устремились вперед, в деревню. Стреляя на ходу, работая прикладами, партизаны снова ворвались в Заручевье. Горели дома, ветер носил в воздухе дым и копоть. Партизаны спотыкались о трупы вражеских солдат и бежали дальше, вперед, где кипел уличный бой.
Так бывало много раз. В деревнях и на открытой местности, на дорогах и переправах. Кто их всех упомнит, кто сосчитает… Ночи перемешались с днями, небо с землей, жизнь со смертью. Беспрерывные бомбежки, обстрелы, огонь, дым, ослепительный блеск ракет и кромешная темень после них — весь этот сумбур слуховых и зрительных впечатлений должен был выдержать лишенный сна и отдыха человек. Романов понимал, что есть предел человеческим силам. Но он знал и другое: отступать некуда. Снова и снова поднимал людей в атаки и контратаки. Красовщина. Сорочино. Лобани. Эти и другие деревни — свидетели необычайного героизма партизан бригады «За Советскую Белоруссию».
От Черствяд до Сорочино по большаку километров восемь. Это расстояние механизированные войска противника едва преодолели за двенадцать дней. 29 апреля разгорелся бой за Сорочино. Он окончился поздно вечером. На второй день свыше полка вражеской пехоты, 15 танков и столько же самолетов навалились на партизанскую оборонительную линию. Бойцы держались стойко, мужественно, но к вечеру крупная вражеская группировка прорвала нашу оборону на другом направлении, и бригада получила приказ отойти на рубеж деревень Остров — Харченки Заозерье.
«Почти двадцать дней и ночей, — пишет бывшая разведчица партизанской бригады „За Советскую Белоруссию“ Зинаида Сухушина, — сражались романовцы с фашистами. Ни одной деревни не уступили врагу без кровопролитного боя. Многие прославились в тех боях»[44].