Оружием слова
Оружием слова
Ранним осенним утром, когда над опустевшей землей стлался густой и холодный туман, в ряде мест деревенские ребята обнаружили белые листки бумаги. Они лежали на черной озябшей пашне, на ощетинившейся, как еж, стерне, на голых ветках лозняка. Позабыв про скот, который они выгоняли в пустое холодное поле, дети бросились собирать листки.
— Про-чи-тал, пе-ре-дай то-ва-ри-щу!
— Дай-ка сюда!
— Это мои, я нашел!
Ребята собрались было устроить возню. Но вдруг поняли, что это за листки. Разом присмирели, прекратили галдеж и, как заговорщики, собрались в кружок. Коровы разбрелись по полю, иные останавливались, лениво поглядывали по сторонам, словно недоумевая, зачем их выгнали из теплых хлевов на этот неуютный пустырь, где нельзя уже ни полакомиться сочной травой, ни погреться на солнышке.
Между тем ребята, призывая на помощь все свои приобретенные в местной четырехлетке познания, пытались проникнуть в смысл того, что было написано на подобранных листках. Потом стали обсуждать прочитанное.
— Значит, немцы брешут, что взяли Москву.
— А ты так и поверил им!
— А ты нет?
— Конечно, нет!
— И я не поверил. Как же так Москву отдать? Ведь Москва же — это…
Веснушчатый курносый паренек в отцовской поддевке и рыжей, тоже великоватой фуражке развел руками. Не находя убедительных слов, паренек с досадой махнул рукой:
— Да не может того быть, чтоб Москва не наша была!
Друзья его поддержали:
— Конечно, не может.
Стайка ребят, бросив стадо, стремглав понеслась к деревне. Вскоре вся округа знала о первых вестях сражающейся Советской Родины.
Эта картинка помнится с сорок первого года. Именно первые сброшенные ночью советским самолетом листовки пробудили у людей поток таких мыслей и чувств, дороже и ближе которых для них тогда не было ничего на свете. Листовки были восприняты как свежая струя воздуха, прорвавшаяся в удушливую атмосферу оккупационного режима. С этого времени к печатному слову стали тянуться, как тянется на зов к родному гнездовью вольная птица. Преследования гитлеровцев, опасность расправы заставляли людей быть более бдительными, осторожными, но еще больше усиливали неодолимую тягу к слову правды.
Понимая значение печатного слова в борьбе с оккупантами, подпольные райкомы партии и командование бригад Полоцко-Лепельской партизанской зоны многое сделали для налаживания выпуска листовок, прокламаций, газет. Начинали с простого. Писали листовки от руки, печатали на пишущей машинке. Даже районные газеты поначалу размножались машинописным способом. Но потребность в печатной продукции росла неизмеримо быстро.
Возникла необходимость выпуска газет, листовок и другой печатной продукции типографским способом. Кажется, не очень и много нужно для того, чтобы организовать выпуск двухполосной газеты: шрифт, портативная печатная машина, полиграфическая краска да бумага. Но ведь издание газет приходилось начинать на пустом месте. Надо было быть по-настоящему изобретательным, смелым, мужественным и находчивым, чтобы из-под носа у противника унести шрифт, достать бумагу, организовать материал для очередного номера.
Мы видели, как тянутся люди к правдивому слову советской печати, как жадно читают они заметки о событиях на фронте, боевых операциях партизан, патриотических делах местных жителей.
Во имя того, чтобы дать людям возможность знать правду о борьбе советского народа против немецко-фашистских захватчиков, стоило рисковать и бороться с трудностями. В начале 1944 года в Полоцко-Лепельской зоне издавалось шесть районных газет — органы Лепельского, Ушачского, Плисского, Докшицкого, Ветринского, Бешенковичского подпольных райкомов партии[17]. Кроме того, выпускались две бригадные печатные газеты.
Флагманом среди подпольных газет на Витебщине была областная газета «Віцебскі рабочы». Она издавалась на Большой земле в полосе расположения 1-го Прибалтийского фронта. Газета самолетами доставлялась в партизанские зоны и там распространялась. На страницах областной газеты разоблачалась лживая фашистская пропаганда, подлые замыслы гитлеровцев. В трудную зиму 1943/44 года газета много внимания уделяла освещению деятельности партизанских отрядов Полоцко-Лепельской зоны, их операциям по разгрому вражеских гарнизонов, боевым действиям на коммуникациях противника. Время от времени в зону приезжали сотрудники редакции, знакомились с жизнью, бытом, деятельностью партизанских подразделений, подпольных партийных и комсомольских организаций, организовывали выступления на страницах газеты разведчиков, подрывников, снайперов, командиров отрядов, политработников. Областная газета «Віцебскі рабочы» была настоящим коллективным пропагандистом, агитатором и организатором масс в тылу врага.
На областную газету равнялись подпольные районные газеты. В условиях, когда центральные, республиканские и областная газеты доставлялись нерегулярно, а рации (при недостатке питания к ним) имели только штабы бригад и опергруппа, районная печать была в руках подпольных райкомов партии незаменимым оружием. Тираж подпольные газеты имели не очень большой, но круг их читателей был необычайно широк. Каждый номер зачитывался до дыр.
«Калгасная прауда» — так называлась лепельская районная газета, первый номер которой был выпущен в конце 1941 года. Ее знали и ждали не только в окрестностях Лепеля, в местах дислокации партизан, но и в самом гарнизоне. Туда, рискуя жизнью, приносили газету подпольщики, связные партизанских отрядов. Можно представить, с каким чувством читали советские патриоты правдивые строки о боевых делах партизан. Ведь всем им уже осточертела лживая болтовня «Голого плута» (так прозвали в народе издававшийся в Витебске грязный фашистский листок «Новый путь»), газетенки оккупационных властей «Голос народа» и других вражеских изданий, обычно переворачивавших все с ног на голову.
«Калгасная прауда» без лишнего красноречия рассказывала о боевых буднях патриотов, их героических делах. В одном из номеров, например, сообщалось, что группа партизан вывела из строя 4 километра железнодорожного полотна. Разведчик обстрелял группу гитлеровцев, двоих убил и благополучно вернулся в отряд. В другом номере рассказывалось о том, как в бою на шоссе партизаны убили 12 и ранили 8 фашистов, а отряд Н. Н. Самуся сорвал попытку оккупантов ограбить одну из деревень и нанес им большие потери.
Популярной среди партизан и местного населения была ветринская районная газета «Чырвоная звязда». Ее основал и редактировал член Ветринского подпольного райкома партии Марк Григорьевич Кацман. Он и другие товарищи приложили немалые усилия, чтобы достать все необходимое для выпуска газеты. Шрифт раздобыли через подпольщиков. При разгроме одного из вражеских гарнизонов партизанам досталась пишущая машинка. Передали редакции. М. Г. Кацману приходилось переписывать начисто райкомовские протоколы. Зная цену технике, он делал это от руки, приберегая машинку для перепечатки газетных текстов.
Как правило, недостатка в материалах редакция не испытывала. Из-за нехватки бумаги приходилось выбирать самое характерное и важное. Передовая статья посвящалась самым насущным, самым важным проблемам. В передовице «Чырвонай звязды» говорилось:
«Деревни Бецкое, Семенец, Городище, Навлица, Шнитки, Витаража, Литвиново, Пометники и другие были цветущими селениями в нашем районе. Там жили счастливые люди, уверенные в своем будущем. Они не знали горя и страданий. Теперь этих деревень нет. На их месте остались пепелища. Пришли звери-фашисты и сожгли их».
Передовая статья звала всех, у кого бьется сердце советского патриота, бороться с ненавистным врагом.
В других материалах «Чырвоная звязда» сообщала о боевых делах подрывников, разведчиков, о чудовищных злодеяниях гитлеровцев. Такие же материалы публиковались на страницах ушачской газеты «Прымежны калгаснік». Здесь можно было прочесть рассказ о том, как партизаны сбили транспортный самолет противника, взяли из самолета три скорострельных пулемета, много боеприпасов, парашюты, захватили в плен двух летчиков.
Газета горячо поддержала патриотическое начинание местных жителей, организовавших сбор средств сначала на постройку эскадрильи самолетов «Ветринский партизан», а затем танковой колонны имени БССР. Как и другие подпольные газеты, зимой 1943/44 года «Чырвоная звязда» регулярно печатала сообщения о сборе облигаций государственного займа, денег, серебряных колец, браслетов, золотых и серебряных монет старой чеканки и других ценностей.
В районных газетах можно было прочесть и сообщения Советского информбюро. Помнится, в марте 1944 года газеты опубликовали сообщение из оперативной сводки, в котором приводились показания взятого в плен на 1-м Прибалтийском фронте командира батальона 51-го немецкого полка капитана Гюнтера фон Генштейна. «Немецкое командование, — рассказывал пленный гитлеровский офицер, — всячески скрывает истинное положение дел на фронте. Оно держит в полном неведении не только солдат, но даже и офицеров. О последних поражениях немецких войск под Ленинградом и на юге мы узнали из русских листовок и радиопередач. Особенно тяжелое впечатление произвело на всех солдат известие об окружении и уничтожении девяти немецких дивизий в районе Корсунь-Шевченковский. Среди солдат шли такие разговоры: „Германия уже проиграла войну“. „Надо скорее выбираться отсюда, пока не поздно, иначе русские устроят нам такой же „котел“, как на юге“. На нашем участке рано утром русские совершили сильный огневой налет. Я отдал приказ об отступлении, но было поздно. Русские уже находились в нашем тылу. Сопротивление было бессмысленно, и я сдался в плен».
Такие материалы партизаны и мирные жители читали с большим удовлетворением, ибо лишний раз убеждались, что в рядах гитлеровской армии идет необратимый процесс разложения. Этот процесс проник уже в ряды офицеров, многие из которых поняли, что фашистский режим терпит крах и только фанатизм одних и страх перед военно-полевым судом других не дает еще ему окончательно развалиться.
Подпольные районные газеты испытывали ряд трудностей. Не хватало шрифтов, краски. В январе 1944 года ощущался острый недостаток бумаги. Пришлось даже временно прекратить печатание листовок, предназначенных для распространения во вражеских формированиях. Однако трудности так или иначе преодолевались. Уже в марте газеты выпускались почти регулярно. Так, в политдонесении комиссара Лепельской партизанской бригады за этот месяц указывалось, что бригадная типография выпускает районную газету «Калгасная прауда», печатает сводки Совинформбюро, листовки и другие агитматериалы, которые распространяются среди населения партизанского края и в немецких гарнизонах. В политдонесениях других бригад также сообщалось о печатании листовок и других агитационных материалов.
Газеты продолжали выходить даже в июне, в самый канун белорусской операции.
Как не вспомнить добрым словом партизанских журналистов, тех, кто после боевых операций не шел отдыхать, а садился писать о том, что видел, слышал, что делал сам.
Партийные и комсомольские организации много заботы проявляли и о стенной печати. Регулярно выходили отрядные стенгазеты, «боевые листки». К ним так привыкли, что даже небольшая задержка вызывала реакцию отрядной общественности. В оформление стенных газет и «боевых листков» бойцы и командиры вкладывали все свое умение. Партизанам хотелось, чтобы они были более интересными и действенными. Сказывалось и духовное «голодание», жажда интеллектуальной деятельности.
Изобретательность партизан была неистощимой. Политическая работа, которая велась и в подразделениях и среди населения, отличалась оригинальностью, творческой находкой, неповторимой свежестью. Помнится, какое сильное впечатление производили на людей красочные сатирические плакаты, лозунги, очень искусно нарисованные партизанскими художниками. Обычно плакаты сопровождались едкими сатирическими куплетами. Их потом декламировали в отрядах, в деревнях.
В Лепельской партизанской бригаде такие плакаты рисовал художник-партизан, ныне заслуженный деятель искусств БССР Н. Т. Гутиев. Многие плакаты печатались в партизанской типографии тиражом до 300 экземпляров. Они вывешивались в расположении партизанских бригад и забрасывались в гарнизоны противника.
По поручению партизанского командования художник-партизан Н. И. Обрыньба писал картины, запечатлевая на них боевые дела патриотов и увековечивая образы героев-партизан. Заслужить право быть изображенным на картине считалось у партизан высокой наградой. Такой чести удостаивались партизаны, особо отличившиеся в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками.
В Смоленском партизанском полку большой успех имели интересные работы молодого бойца, ныне народного художника БССР В. А. Громыко.
В партизанской зоне, обычно на перекрестках дорог, в деревнях, часто можно было видеть лозунги, нарисованные на бумаге или на дощечках. Тексты были лаконичными, выразительными:
«Что ты сделал для Советской Родины?»
«Почему ты до сих пор не в партизанах?»
«Что ты сделал в помощь партизанам?»
Партизанские лозунги имели большую действенную силу. Они заставляли людей глубже вдумываться в смысл происходящего, точнее определить свое место в борьбе против гитлеровских захватчиков.
В рядах партизан была еще одна группа бойцов, которая оказала особую помощь политработникам в налаживании массово-разъяснительной работы. Это радисты. Они не только обеспечивали передачу за линию фронта оперативной информации, но и вели прием сводок Советского информбюро, специальных передач о героических делах воинов Красной Армии, о самоотверженном труде рабочих и колхозников в советском тылу. Радисты знали, что для партизан и местных жителей нет дороже новостей, чем вести с Большой земли, сообщения о победах на фронтах, и работали без устали, преодолевая все трудности.
Агитационные материалы в расположение противника обычно доставляли партизанские связные, разведчики, подпольщики. Однако применялись и другие способы. Одним из оригинальных способов был запуск листовок с помощью «змея». Ночью с подветренной стороны от гарнизона поднимался обычный бумажный «змей». Пачка листовок по натянутому шнуру на специальном парусе неслась вверх. Соприкоснувшись с ограничителем, зажим отпускал листовки, и ветер гнал их в направлении гарнизона. В Лепельской партизанской бригаде подобное приспособление для запуска листовок искусно делали партизаны Иван Чернов и Михаил Чайкин.
Чтобы успешно вести работу по разложению солдат и офицеров противника, не всегда следовало засылать агитационные материалы непосредственно в гарнизоны. В иных случаях целесообразнее было переправить газеты и листовки в деревни, контролируемые фашистами. Без специальных указаний и инструкций местные жители сами находили способы распространять агитматериалы среди солдат неприятеля и обычно делали это очень умно и тонко.
В стане врага командование усиленно распространяло ложные слухи о «зверском» обращении партизан с пленными, в том числе с перебежчиками. Чтобы запугать солдат, пропагандисты прибегали к фальсификации, подтасовке фактов. Однако геббельсовские прихвостни не в состоянии были скрыть правду о партизанах. Сначала редко и робко, а со временем все чаще и смелее стали переходить на сторону партизан солдаты и младшие командиры вражеских формирований. Мы их использовали прежде всего как агитаторов в частях, где они служили. Перебежчики писали своим товарищам письма, а партизаны обеспечивали доставку их по адресам. В отдельных случаях пленных посылали назад, в свою же часть. Иногда они получали специальные задания, но обычно, не делая ничего, самим фактом своего появления оказывали такое сильное психологическое воздействие на солдат, значение которого, как говорят, трудно переоценить. Они разоблачали лживые утверждения о «зверствах» партизан и заставляли серьезно задуматься не только насильно мобилизованных солдат националистических формирований (французов, чехов, словаков), но и самих немцев.
В январе 1944 года в зоне состоялся антифашистский митинг. В нем приняли участие перебежчики и военнопленные. Их было 27 человек — бельгийцы, немцы, австрийцы, французы. На митинге с яркой речью выступил француз Жорж Нус. Прежде всего он рассказал о себе. Уроженец Рурской области. В гитлеровскую армию попал по тотальной мобилизации. С первых дней вынашивал мысль перейти на сторону русских и сделал это, как только представилась возможность. Часть, в которой он служил, была направлена против партизан из Ветрина. Дошли до поселка Бездедовичи. Жорж Нус, служивший вторым номером пулеметного расчета, сделал вид, что очень устал под тяжестью ноши, и отстал. Часть ушла вперед. Нус зарылся в стог сена и стал ждать. Вскоре он встретился с разведчиками отряда «Смерть фашизму» Иосифом и Михаилом Гвоздевыми. Так француз Жорж Нус стал бойцом партизанской бригады имени К. Е. Ворошилова.
Выступления на антифашистском митинге Нуса и других участников легли в основу воззвания к солдатам и офицерам противника. Воззвание было размножено на печатной машинке с немецким шрифтом и распространено в гарнизонах противника. Характерная деталь. Партизанское командование предложило участникам митинга подписаться под воззванием ложными фамилиями, фамилиями убитых и других лиц, чтобы не вызвать репрессий по отношению к семьям подписавшихся. Участники митинга отказались от этого предложения и поставили под воззванием свои подлинные фамилии и имена. Антифашистский митинг был заснят на кинопленку и вошел в ряд документальных кинофильмов.
Психологическое воздействие партизан на солдат противника было настолько велико, что немецкое командование опасалось долго держать на одном месте не только охранные, но и регулярные части. Нервозность и неуверенность в стане врага как бы удваивали силы партизан, помогали им в неравной борьбе.