ПРАВЛЕНИЕ СОФЬИ АЛЕКСЕЕВНЫ
ПРАВЛЕНИЕ СОФЬИ АЛЕКСЕЕВНЫ
Правление царевны Софьи Алексеевны началось со всякою прилежностию и правосудием всем и ко удовольствию народному, так что никогда такого мудраго правления в Российском государстве не было.
И все государство пришло во время ея правления, чрез семь лет, в цвет великаго богатства. Также умножилась коммерция и всякия ремесла; и науки почали быть возставлять латинскаго и греческаго языку; также и политес возставлена была в великом шляхетстве и других придворных с манеру польского — и в экипажах, и в домовном строении, и уборах, и в столах.
И торжествовала тогда довольность народная, так что всякой легко мог видеть, когда праздничной день в лете, то все места кругом Москвы за городом, сходные к забавам, как Марьины рощи, Девичье поле и протчее, наполнены были народом, которые в великих забавах и играх бывали, из чего можно было видеть довольность жития их.
И в первых, начала она, царевна Софья Алексеевна, дела вне государства — подтверждать аллиансы (союзы) (со) своими соседственными потенции (государствами). А именно со Швециею подтвердила мир учиненной отца их, царя Алексея Михайловича. С Польшею также подтвердила мир отца их, царя Алексея Михайловича, и брата своего, царя Фёдора Алексеевича. И чрез тот мир Киев, Чернигов, Смоленск со всеми принадлежитностьми остался в вечное владение к Империи Российской. И в тож время с поляки учинила алианс противу Крымского хана.
А для тех подтверждений мирных были присланы из Швеции и из Польши послы, и по ним насупротив также были посланы послы, а именно: в Польшу боярин Иван Васильевич Бутурлин[382] да окольничий Иван Иванович Чаодаев[383]. А вдругорядь был послом послан, как в Польшу, так и к цесарю боярин Борис Петрович Шереметев[384] да помянутый же Иван Чаодаев.
В правление же свое царевна Софья Алексеевна, по старому обыкновению, отравлено было посольство в Гишпанию и во Францию: князь Яков Фёдоров сын Долгорукой[385], да с ним товарищ князь Мышецкий[386].
И помянутой Долгорукой при дворе французском во всяком безчестии пребыл и худой естиме (отношении), понеже явно торговал соболями и протчими товары. И о всех его делах есть во Франции напечатанная книга[387].
А в Англию и к Статам (правительству Нидерландов) был отправлен дьяк Посольскаго приказу Андрей Виниус[388]. А в Швецию был отправлен послом думной дворянин Потемкин[389]. А к курфистру брандебургскому, к датскому двору[390], и в Венецию, и к лотаринскому (герцогу)[391] — дьяк Иван Волков[392].
И таким образом (царевна Софья) возставила корришпонденцию со всеми дворами в Европе[393].
А правление внутреннее государства продолжалось во всяком порядке и правосудии, и умножалось народное богатство.
И в 7193 (1684/85) годех[394] для подтверждения мира с поляки был держан совет в Палате, что с поляки ли мир подтвержать и аллианс противу татар учинить — или войну с поляки начать, а мир с татары учинить.
И о том было в Палате двух мнений противных, а именно, царевна Софья и князь Голицын (с) своею партиею были той опинии (точки зрения; букв.: мнения), чтоб мир с поляки подтвердить и войну против Крыму начать. Но другая партия бояр, как князь Пётр Прозоровской[395], Фёдор Петров сын Салтыков[396] и другие, были того мнения, чтоб войну против поляков начать.
И за несогласием тем (обсуждение вопроса) продолжалося 6 месяцев. И, наконец, согласилися мир с поляки подтвердить и аллианс с ними против Крыму учинить. И в 7194 (1986)[397] десяти договорам подтверждение учинено и аллианс заключен.
И в 7194 (1687) году война противу крымцов деклярована (объявлена) и бояре и воеводы с полками назначены. А именно: в Большом полку или воевода-аншев (главный воевода) — князь Василий Васильевич Голицын, а с ним товарищи, бояре с полками Алексей Семенович Шеин[398], Борис Петрович Шереметев, князь Василей Дмитриевич Долгорукой[399] и протчие, как увидишь о том в Разрядной книге обстоятельнее[400].
И вся Москва и городы, или все шляхетство было в том походе[401], что считалось с двести тысяч войск, и с гетманом казацким.
И того лета войска маршировали степью, и за поздним временем не могли дойти до Крыма, и поворотилися без всякаго плода. И при повороте сделали город Самару в степи, впредь для пристани, и тут все снаряды тяжелые оставили.
И на другое лето 7197 (1689)[402] году те ж воеводы с войски своими марш во(с) прияли к Крыму. И по приходе к Перекопу стояли три дни и учинили с татары перемирие. Также назад все войска поворотились без всякого плода.
Сие было первое падение князя Голицына к его несчастию.
И при повороте его, князя Голицына, из другаго (второго) походу царь Пётр Алексеевич не хотел допустить (его) своей руки целовать, как то обыкновенно было чинено.
Теперь напомянем о другом дворе — царя Петра Алексеевича и матери его, царицы Натальи Кирилловны, коим образом проводили свое время во все то правление царевны Софьи Алексеевны. А именно: жили по вся лето в Преображенском своим двором, аж до самой зимы, а зимою жили на Москве.
А двор их состоял из бояр, которые их партии были: князь Михайло Алегукович Черкаской[403], князь Иван Борисович Троекуров[404], князь Михаил Иванович Лыков, родом Урусов(ы)[405], родом Нарышкины, князь Борис Алексеевич Голицын кравчий, родом Стрешневы[406]; да спальники, которые привязаны все по чину своему и, почитай, все молодые люди были первых домов.
И царица Наталья Кирилловна[407] и сын ея ни в какое правление не вступали и жили тем, что давано было от рук царевны Софьи Алексеевны. И во время нужды в деньгах ссужали (их) тайно Иоаким патриарх, также Троице-Сергиева монастыря власти и митрополит Ростовский Иона[408], которой особливое почтение и склонность имел к царскому величеству Петру Алексеевичу.
И[409] понеже царевна Софья Алексеевна была великаго ума и великий политик, хотя себя укрепить вечно в правлении под именем своего брата царя Иоанна Алексеевича, взяла резолюцию его, брата своего, женить. И женила на дочери Фёдора Салтыкова[410] из добраго шляхетства, который был тогда воеводою в Енисейске, в Сибирском королевстве. И сию женитьбу в том виде учинила, чтоб видеть сыновей от брата своего и наследников к короне.
Однако ж Бог определяет все по своей воле — и достигнуть пожелаемого не могла. И усмотря, что дочери родятся, тогда начала план свой делать, чтоб ей самой корону получить и выйти б замуж за князя Василия Васильевича Голицына.
О сем упомяну токмо как разглашение было народное (т.е. молва), но в самом деле сумневаюсь, ежели такое намерение было справедливое (т.е. на самом деле). Правда ж, подозрение взято в сем на нее, царевну Софью, от ея самых поступок.
Первое, что принадлежит до получения ей короны, оная царевна начала ходить во все процессии церковные и публичные с братьями своими, что было противно царю Петру Алексеевичу. И единожды так публично вражда случилося, что был ход к Казанской Богородице[411], и сперва, по обыкновению, пришли оба государя и она, царевна Софья Алексеевна, в соборную церковь, откуль пошли в ход. И вышед из соборной церкви, царь Пётр Алексеевич просил сестру свою, чтоб она в ход не ходила. И между ими происходило в словах многое. И потом царь Пётр Алексеевич понужден был, оставя ход, возвратиться в свои апартаменты, понеже сестра его, царевна Софья, не послушала и по воле своей в ход пошла с братом своим царем Иоанном Алексеевичем.
Также она, царевна Софья, начала делать червонные[412] под своею персоною (портретом), и в короне, и имя свое внесла (в написание) титула государственнаго. Также учинила себе корону и давала овдиенции (аудиенции) публичные послам польским и шведским и другим посланникам в Золотой полате, — что все то принято было за великую противность от брата ея, царя Петра Алексеевича.
Во вторых, что прина(дле)жит до женитьбы с князем Василием Голицыным, то понимали все для того, что оный князь Голицын был ее весьма голант (ухажер[413]); и все то государство ведало и потому чаяло, что прямое супружество будет учинено[414].
По вступлении в правление царевна Софья[415] для своих плезиров (удовольствий) завела певчих из поляков, из черкас (украинцев). Также и сестры ее по комнатам, как царевны: Екатерина, Марфа и другие. Между которыми певчими избирали своих голантов и оных набогащали, которые явно от всех признаны были.
Надобно ж и о том упомянуть, что в отбытие князя Василия Голицына с полками на Крым, Фёдор Шакло-витый[416] весьма в амуре при царевне Софьи профитовал (получал прибыль) и уже в тех плезирах (удовольствиях) ночных был в большей конфиденции (доверенности) при ней, нежели князь Голицын, хотя не так явно.
И предусматривали все, что ежели бы правление царевны Софьи еще продолжалося, конечно бы князю Голицыну было от нея падение или б содержан был для фигуры за первого правителя, но в самой силе и делах бы был помянутой Шакловитый.
Помянутой Шакловитый, во время прошения выдачи его в Троицкой монастырь, был содержан в комнатах у царевны Софьи, и при выдаче его был исповедован и приобщен Святых Тайн отцем его духовным, ключарем Иаковом[417].
Данный текст является ознакомительным фрагментом.