Образование Крымского ханства

Образование Крымского ханства

В обстановке политического кризиса некоему Хаджи Герею (Гирею)[54] в начале 1430-х гг. удалось добиться поддержки от кланов Кунграт, Ширин, Барин и других, которые после упадка Сарая двинулись из континентальных районов на запад, в частности в Крым[55]. Наибольшим авторитетом пользовались Ширины. Их вождь Тегене был союзником князя Юрия Дмитриевича в борьбе с Василем II Темным и укрывал его зимой 1431/32 г. в Крыму. В пользу связей Ширинов с Гереями говорит и предание о приглашении Хаджи Герея в Крым от имени Ширинов и Баринов, записанное в хронике Быховца и затем повторенное у Мацея Стрыйковского.

Гереи выводили свое происхождение от Тога-Темюра (Тука-Тимур), младшего сына Джучи, старшего сына Чингисхана. Это едва ли подлежит сомнению, так как по степной традиции право на власть имели лишь представители харизматичного рода — после Чингисхана харизма принадлежала исключительно его роду. Однако происхождение родового имени Герей остается загадочным. Вероятно, оно восходит к названию монгольского племени Герей/ Керей (монг. кереит), которое было одним из четырех главных племен в Золотой Орде. Родовым символом одного из ответвлений кереитов был трезубец с обращенными книзу зубцами — названный тарак-тамга (тара к — тат. гребень). По одной крымской легенде, у какого-то из ханских предков Гияседдина был наставник («аталык») из кереитов.

Обретя поддержку крымских кланов, Хаджи Герей первоочередной целью поставил подчинение Каффы — основного источника средств в улусе. В этом он нашел также союзника в лице княжества Феодоро. Это княжество находилось под управлением трапезундской династии Гаврасов-Таронитов и, несмотря на свои крохотные размеры, сумело обрести влияние на Крымском полуострове. Князья Феодоро установили дипломатические отношения с Молдавией и Московским государством. В феврале 1433 г. феодориты с помощью татар отобрали у Каффы крепость Чембало (совр. г. Балаклава). Генуя в ответ послала в Крым 6-тысячный корпус под командованием Карло Ломеллино. Поначалу ему удалось отбить Чембало, причем для этого генуэзцы применили артиллерию. Однако когда корпус подошел к стенам Солхата, Хаджи Герей уничтожил его. Вместе с тем оборонительные стены Каффы оставались неуязвимы для крымцев. В конце концов генуэзцы через некоторое время даже смогли свергнуть первого Герея. Но тот уже в 1441 и 1443 гг. выпускает монету с собственным именем — важнейшая манифестация его суверенитета. В 1445 г. он уже заключает союз с польским королем Казимиром IV. Объявляя себя правителем Крыма, он называет свой улус «великим», т. е. суверенным. Отстаивая его, он наносит поражение ханам Золотой Орды в 1452 г. в Подолии и в 1466-м на р. Дон. Поиск союзников в борьбе против Каффы и Сарая толкает крымского правителя на союз с османцами, которые проявляют интерес к захвату этой колонии. В 1454 г. он присоединяется к блокаде Каффы османским флотом. За это он добивается получения 1200 золотых из суммы дани, возложенной на город.

Хаджи Герей считается основателем Крымского ханства и династии Гереев. Это справедливо в отношении династии. Но фактическая самостоятельность ханства была еще под вопросом. Собственно, положение Гереев по отношению к клановой верхушке было далеко незавидным. Поддержка кланов стоила ему контроля над должностью тудуна Каффы, которая пребывала в руках главы клана Ширинов. Сын Ширинского бека был командующим всем воинством (туменом) крымского улуса[56]. Ширины даже предпринимали шаги к тому, чтобы устранить от власти Гереев и прибрать улус к своим рукам[57]. Таким образом, в Хаджи Герее трудно признать полновластного правителя. Поразительно, что даже среди сыновей не было единства в отношении отцовского наследия и ордынской политики. После смерти Хаджи Герея в 1466 г. Нур-Девлет и Гайдер выступали за подданство хану Золотой Орды Ахмату. Другой сын Менгли Герей был враждебно настроен к Сараю. Немаловажно, что только он из сыновей Хаджи Герея принял отцовское прозвище. Ему удалось утвердиться сначала в Кырк-ере (позже Чуфут-Кале вблизи Бахчисарая), а в Солхате он воцарился в 1471 г. Осознавая необходимость покончить с Ордой, он предлагает в 1474 г. наступателышй союз против Золотой Орды другому ордынскому подданному — московскому князю Ивану III.

Превратности судьбы, приведшие Менгли Герея к очередной утрате трона в 1475–1478 гг., вынудили обоих союзников отложить совместные действия. Однако с возвращением Менгли Герея на трон в Солхате союзники вдвоем расправились с ханом Ахматом во время знаменитого «стояния» на р. Угра в 1480 г. Крымский хан направился тогда в тыл Ахмату. Поражение спровоцировало восстание против Ахмата, приведшее к его убийству. Далее Менгли Герей организует по согласованию с союзником регулярные набеги на литовскую Украину, обогащаясь добычей и полоном. Кроме того, он борется с наследниками Ахмата, в то время как Иван III и его сын Василий III воюют с Литвой.

В 1502 г. Менгли Герей подводит черту в борьбе с Золотой Ордой — он разбил последнего хана Шейх-Ахмата (тот бежит в Литву). Хан по праву победителя присваивает себе императорский титул падишаха и включает в свой титул упоминание о владении «Улуг Юрт» — центральном улусе Золотой Орды. В письме своему союзнику Ивану III Менгли Герей выдает свое торжество: «Слава Богу, отцовскую орду взял под свою руку и теперь хожу в добром имени»[58]. Под «добрым именем» имелся в виду как раз императорский титул падишаха. Надо сказать, что самостоятельность Крымского ханства, судя по титула-туре, употребляемой в дипломатической переписке, сразу же признали и казанский хан Мехмед-Эмин, и литовский князь Александр, и даже османский султан Баезид. Менгли Герей стал полноправным «властителем хутбы[59] и монеты». Его сын Мехмед Герей (1515–1523) титуловал себя «Великим ханом Великой Орды, падишахом всех монголов Кипчацкой Степи».

Крымские ханы откровенно заявляли о своих притязаниях на золотоордынское наследство в переписке с соседями и конкурентами. В частности, в письме московскому князю Василию III Мехмед Герей писал: «Салтан Сюлеймен шах таков у меня брат есть. Также нам азтороканской Узсеин царь — то мне брат же. И в Казани Саил Герей царь, и то мне родной брат. И с ыную сторону казатцкой царь — то мне брат же. А Агыш князь (вождь Ногайской Орды) мой слуга. А сю сторону черкасы и Тюмень мои ж, а король — холоп мой, а волохи — то мои путники и стадники»[60]. В 1547 г. крымский хан Сахиб Герей захватил также Астрахань.

На волне подъема своего престижа крымские ханы также попытались укрепить свою персональную власть в противовес бекам, так как зависимость их от военной силы последних угрожала статусу ханов в качестве верховного правителя. Избавление от Эминека около 1484 г. принципиально не решало проблемы. Главы четырех кланов — так называемые карачу-беги («карачеи») по существу делили власть с ханом, имея право созывать съезд курултай, который был вправе смещать и назначать ханов, его заместителей (калгу и нуреддина), решать вопросы мира и войны. Менгли Герей также настойчиво замещает важнейшие должности в своем окружении служилыми лицами, так называемыми «персональными бегами» (ички-беглери)[61]. Менгли Герей и его сын и преемник Мехмед Герей намеревались также ввести принцип унаследования престола сыновьями правящего хана. Естественно, это подогревало конфликт с карачу-бегами.

Разгром Сарая также открывал перед Менгли Гереем возможность увеличить население своего юрта за счет побежденных. Перемещение в крымские владения группировок кочевников из Дешт-и-Кипчака приносила хану и нужных воинов, и союзников из аристократов, которых он мог использовать в попытках усилить личную власть. В это время в Крымское ханство прикочевывают ногайцы. Многие шли, признавая в Менгли Герее своего законного суверена по праву победы того над Большой Ордой. Но было много ногайцев, сгоняемых насильно после побед крымцев над ними. Так, после разгрома 1509 г. поток сгоняемых шел через Перекоп двадцать дней. Однако основная масса ногайцев поселялась за пределами Крыма на землях между Днепром и Доном. Они принадлежали клану мангыт, а в Крыму их предводители относились к потомкам Мансура — сына Эдигея, — и потому они обрели имя Мансур-оглы. Их влияние особенно возрастет в 1530-1580-х гг. Тогда их бек войдет в четверку первых карачу-бегов. Территория между Гезлевом и Перекопом будет отдана ногаям для поселения и получит название «Манкыт эли».

И все же между крымцами и ногаями существовало взаимное недоверие, явно проистекающее из неравенства между ними, которое провоцировало открытые конфликты, как например, конфликт между Сахибом Гереем и мангытским бием Бакы (убит по приказу Сахиба Герея в 1542 г.), разгром ногаев в 1548 г. («Нугай кыргыны» — «ногайская бойня»). Ногайские кланы оставались кланами, сохранявшими подчиненное состояние, — они ежегодно отправляли хану ясак (дань), их посылали в авангарды, подвергали повинностям во время кампаний, случалось, что конфисковали их пастбища. Недовольство ногайцев крымцами делало их потенциальным союзником для политических соперников Крымского ханства. Тем более что территория к северу от Перекопа оставалась плохо контролируемой из Крыма и там часто происходили смены ногайских кланов.

Таким образом, Крымский улус становится по-настоящему независимым государством. Однако его независимость к тому часу уже находилась под вопросом из-за присутствия в Северном Причерноморье Османской империи. Оно вполне ощутимо проявилось, когда в Крым из Стамбула был прислан хан Сеа-дет Герей (1525–1531), брат упомянутого Мехмеда Герея, да к тому же в сопровождении отряда янычар. Так что помимо хана и аристократии — этих традиционных для степи носителей власти — появился еще один — Османская династия. Этот новый политический фактор и положил конец собственно монгольской эпохе в Северном Причерноморье.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.