4.6.5. А. С. Пушкин как историк и человек

4.6.5. А. С. Пушкин как историк и человек

Баркова А. С. Пушкин считал своим учителем. У Пушкина есть стихотворения в том стиле, родоначальником которого считается Барков. На этом линию от Баркова к Пушкину можно считать прервавшейся.

Об Александре Сергеевиче Пушкине (1799—1837) известно и написано очень много. Состязаться с признанными пушкиноведами вряд ли имеет смысл. Но не затронуть ту часть творчества и личной судьбы гениального поэта, которая была связана с историей, не представляется возможным.

Любил ли Пушкин историю? Как он относился к истории России? Был ли самостоятелен в своих исторических взглядах?

На первый вопрос можно ответить однозначно. Клио была одной из Муз для Александра Сергеевича. «Гордиться славой своих предков не только можно, но и должно; не уважать оной есть постыдное малодушие», – определял свою позицию А. С. Пушкин. Его интерес к истории начался с интереса к истории своего рода. «Мы ведем свой род от прусского выходца Радши или Рачи (мужа честна, говорит летописец, то есть знатного, благородного), выехавшего в Россию во время княжества св. Александра Ярославича Невского. От него произошли Мусины, Бобрищевы, Мятлевы, Поводовы, Каменские, Бутурлины, Кологривовы, Шерефединовы и Товарковы. Имя предков моих ветречается поминутно в нашей истории. В малом числе знатных родов, уцелевших от кровавых опал царя Ивана Васильевича Грозного, историограф именует и Пушкиных. Григорий Гаврилович Пушкин принадлежит к числу самых замечательных лиц в эпоху самозванцев. Другой Пушкин во время междуцарствия, начальствуя отдельным войском, один с Измайловым, по словам Карамзина, сделал честно свое дело. Четверо Пушкиных подписались под грамотою об избрании на царство Романовых, а один из них, окольничий Матвей Степанович, под соборным деянием об уничтожении местничества…», – так начинается «Начало автобиографии», написанное Пушкиным около 1834 г. (выделено курсивом у Пушкина).

Историческую достоверность сведений, приводимых Пушкиным, историки уже прокомментировали. Не на это хотелось бы обратить внимание. Ключевой в данном тексте является следующая фраза: «Имя предков моих встречается поминутно в нашей истории» (выделено мной. – В. Ф). Человек, который делает такое заявление, сам должен знать историю поминутно, во всяком случае достаточно детально изучать факты, их интерпретации и т. д. Мог ли человек, который не знал историю «поминутно», написать «Бориса Годунова» (1824—1825), «Арапа Петра Великого» (1827), «Полтаву» (1828), «Историю Пугачевского бунта» (1833), «О Екатерине II» (1822), «Медного всадника», «Капитанскую дочку», «Кавказского пленника», «Бахчисарайский фонтан»?

А. С. Пушкин. Гравюра Е. И. Гейтмана.

Следует учесть, что исторические сведения юный А. С. Пушкин черпал из самого лучшего источника своего времени. В течение нескольких лет он был вхож в дом H. M. Карамзина в Царском Селе. Официальный историограф читал семнадцатилетнему юноше свой рукописный труд, делился с ним досугом и суждениями. В один из мартовских дней 1816 г. Карамзин в присутствии П. А. Вяземского, В. А. Жуковского и В. Л. Пушкина, дяди поэта, вызвал Пушкина и сказал ему: «Пари, как орел, но не останавливайся в полете». Пушкин в более зрелом возрасте оказался одним из самых вдумчивых читателей «Истории государства Российского». Поэт прекрасно знал труды отечественных и зарубежных авторов, таких как М. Ф. Вольтер, А. Л. Шлецер, Ф. Гизо, Б. Г. Нибур, О. Тьерри, И. А. Полевой, М. П. Погодин, М. Т. Кочановский и др.

Мог ли Пушкин быть несамостоятелен в своих взглядах, будучи одним из самых оригинальных мыслителей и, возможно, самым оригинальным человеком своего времени? Вопрос явно риторический. Неординарность Пушкина можно считать наследственной чертой. Абрам Петрович Ганнибал, предок поэта по материнской линии, был просто экзотической личностью, что дало основания образованным представителям эфиопской интеллигенции считать нашего русского поэта почти своим земляком. Дед Пушкина Лев Александрович Пушкин во время переворота Екатерины II остался единственным, кто сохранил верность Петру III. «Он был посажен в крепость и выпущен через два года. С тех пор он уже в службу не вступал и жил в Москве и в своих деревнях», – замечает А. С. Пушкин. Один из предков А. С. Пушкина в правление Екатрины II позволял себе нелестно высказываться о правительнице и вызвал ее неудовольствие. А ода «Вольность» стала одной из причин ссылки Пушкина на юг.

Пушкин был не просто оригинален. Он был уникален в своих исторических взглядах. Его потрясающая «История Пугачевского бунта» на сто лет опередила появление первых серьезных работ по истории социальных движений, классовой борьбы, революционного движения в России. В этом произведении поэт и историк соединились. Родился жанр историко-поэтического эпоса. Одним из последних произведений в этом жанре можно считать страшный и тяжелый для восприятия художественный фильм «Иди и смотри».

Не будет преувеличением утверждать, что у А. С. Пушкина была собственная концепция истории страны, в которой выразилось глубокое понимание специфики ее развития. «Поймите же и то, что Россия никогда ничего не имела общего с остальною Европою, что история ее требует другой и мысли, другой формулы», – писал А. С. Пушкин в замечаниях на второй том «Истории» М. А. Полевого.

Пушкин любил отечественную историю поминутно и поминутно же ее чувствовал, старался зафиксировать на бумаге свои мысли, наблюдения. Собственно, все его творчество – это запечатленная в стихах и прозе история России, история русской культуры.

Человеком Александр Сергеевич был сложным. До самого последнего времени (до С. Безрукова) никто даже не пытался воплотить эту сложнейшую личность, сотканную из противоречий, комплексов, из великого и мелкого.

А историком А. С. Пушкин был мудрым. В полемике с тем же М. П. Погодиным он писал: «Уголовная палата не судит мертвых царей по существующим ныне законам. Судит их история, ибо на царей и мертвых нет никакого суда». Полезно время от времени вспоминать эти слова Пушкина.