Евреи

Евреи

Мы уже говорили, что как угнетенные и бедные еврейские общины Сирии, Палестины и Египта под властью христианской империи, так и процветающее еврейство Месопотамии, находившейся под персидским правлением, с радостью встретили мусульманское завоевание. Точно так же отнеслись к этому и все остальные народы этих земель; но в случае с евреями, видимо, можно отметить дополнительные факторы, на которые обычно указывают, говоря о «родстве» или о «двоюродных семитских братьях».

Понятие родства заслуживает того, чтобы остановиться на нем более подробно, поскольку оно содержит мощный эмоциональный заряд и, тем самым, оказывается активным фактором исторического процесса. Если иметь в виду рассматриваемую эпоху, т. е. первые века хиджры, ничто не позволяет говорить, что евреи имели более близкое «родство» с арабами, чем с их соседями, христианскими феллахами, или в целом с византийским или персидским населением. К тому же наличие подобного биологического («расового») родства в принципе не может быть установлено. По мнению специа листов, современные народы с этой точки зрения настолько сильно смешаны, что это не поддается определению, вероятно, что точно так же обстояло дело и в древности. Так что, рассматривая вопрос с этих позиций, нельзя не признать, что он не имеет смысла, а, следовательно, не представляет никакого интереса. Но с лингвистической точки зрения арабский язык восходит к тому же корню, что еврейский и арамейский (лингва франка той эпохи).

Как известно, традиция общего происхождения евреев и арабов берет свое начало в книге Бытия: Исмаил, первенец Авраама, изгнанный в пустыню со своей матерью Агарью, по традиции считается предком арабов (по преданию патриарх также отправил на запад шесть сыновей, которые родились у него в дальнейшем от другой наложницы по имени Кетура, см. Бытие, XVI, 10 – 12 и XXV, 6). В книге Исайи (XXI, 13) арабские караваны называются «караванами Додана»: еще одно доказательство родства для комментаторов, поскольку Додан означает «двоюродный брат». Кроме того, в еврейских источниках мусульмане обычно считаются исмаилитами. Со своей стороны Коран целиком принял эту версию: не только Авраам является там общим предком, но он и его сын Исмаил вместе строят храм в Мекке (сура II, 121). Мы уже говорили о почитании, которое выказывал Мухаммад по отношению к тем, кого он считал своими лучшими гарантами. Так, в Коране имеется множество стихов, посвященных прославлению патриархов и пророков Моисея, Ильи, Иова и царя Соломона.

В дальнейшем исламская теология разрабатывалась преимущественно в Багдаде, т. е. в той самой Месопотамии, которая на протяжении столетий служила оплотом еврейской традиции. Евреи, перешедшие в ислам, такие как Абдаллах бен Салем и Кааб ал-Ахбар, способствовали установлению формы и методов мусульманского богословия: мы уже отмечали аналогии в построении Талмуда и хадисов. Религиозный фольклор первых веков ислама обильно черпал из еврейских источников, из чудесных историй Агады о патриархах и пророках; эти легенды, известные под показательным названием «Израилиат», сохранили свою популярность вплоть до нашего времени.

Так утверждалось в различных областях и разными способами сознание этого родства. Вспомним еще, что тщательно соблюдаемая граница, отделяющая обрезанных от необрезанных, не играла в этом случае своей скрытой, но безусловной роли, и что соответствующие представления о чистом и нечистом были сходны у евреев и мусульман. Все эти многочисленные факторы без сомнения способствовали поднятию престижа и социального статуса евреев, что нашло отражение в многочисленных еврейских выражениях и легендах того периода.

Вот, например, легенда, рассказывающая как Бостинаи, первый эксиларх мусульманской эры, был торжественно возведен на трон халифом Омаром, который якобы выдал замуж за этого потомка царя Давида пленную персидскую принцессу. Или пророчество, вложенное в уста Рава, основавшего в III веке(!) академию Суры: «Лучше под Исмаилом, чем под чужаком!» Или апокалипсис «Тайные видения раввина Шимона бен Йохаи», согласно которым «царство Исмаила предназначено Богом для восстановления дома Давида на троне после того, как будет уничтожено «господство Эдома» (т. е. христиан). Можно также упомянуть расцвет иудео-мусульманских сект, о которых речь пойдет ниже.

Квази-монархическая власть эксиларха, престиж, которым он пользовался при дворе халифов, дают еще одно доказательство уважения, которое проявляли мусульмане к дому Давида. Еврейское самолюбие Вениамина из Туделы, знаменитого путешественника XII века, было приятно поражено подобной славой:

«Повелитель правоверных… приказал и евреям, и исмаилитам встать из уважения к нему (эксиларху Даниилу) и приветствовать его. Тот же приказ был дан всем другим народам, какой бы веры они ни были. А если кто не подчинится, то получит в наказание сто ударов палки. Когда этот Даниил выходит, чтобы направиться к королю, то его сопровождают множество всадников, как евреев, так и неевреев, во главе которых находится человек, который возглашает: «Дорогу Господину, сыну Давида, чья справедливость велика!»

Посетив все страны Запада, Вениамин Тудельский несколько раз отмечает мусульманско-иудейское доброе согласие. О халифе Абаридасе Ахмаде он говорит, что «этот великий король… очень любит израильтян, усердно занимается чтением закона Моисея, прекрасно знает еврейский язык, на котором он читает и пишет в совершенстве». Описывая могилу Ездры, который по преданию умер в Персии, он уверяет, что «евреи построили перед его гробницей большую синагогу, и что исмаилиты также построили с другой стороны дом для молитв, в знак особого почитания его памяти, что служит причиной любви исмаилитов к евреям, которые приходят туда молиться». И те, и другие одинаково молятся у могилы пророка Даниила. Итак, обнаруживаются признаки общего благочестия, которое сохранялось в течение длительного времени.

Недавно расшифрованные документы, найденные в Каире, позволяют установить, что в XI веке халифы Египта из знаменитой династии Фатимидов вносили регулярные пожертвования на содержание раввинской академии, которая функционировала в Иерусалиме(!). Халифы, окружавшие себя министрами и советниками -евреями, были известны своей иудеофилией настолько, что их противники, следуя практике, которая появилась отнюдь не вчера, обвиняли их самих (причем напрасно) в еврейском происхождении.

Арабские богословы не ошибались относительно этих тонкостей. Один из них, Аш-Шайбани, писал в 800 году:

«Сегодня евреи, проживающие в Ираке, признают, что нет Бога кроме Аллаха и что Мухаммад посланник Аллаха, но претендуют на то, что Мухаммад был послан как пророк только арабам, но не израильтянам… Поэтому если еврей признает, что Мухаммад – это посланник Бога, его еще нельзя считать мусульманином, пока он не заявит о разрыве со своей прежней религией и ясно не объявит о своем переходе в ислам… Итак, когда речь заходит о евреях, то характеристика, которую они употребляют (называя себя мусульманами), еще не доказывает, что они приняли истинную веру; необходимо, чтобы они объявили об отказе от своей старой религии».

Все сказанное выше помогает понять, каким образом традиция вынужденного принятия ислама с сохранением в тайне верности иудаизму превратилась в постоянно действующий фактор истории евреев, оказавшихся под сенью полумесяца, причем настолько, что если какая-то территория возвращалась под власть христианства, то возникал совершенно исключительный феномен марранизма, т. е. такой способ приспособления, который был совершенно неизвестен чисто европейским еврейским общинам северной и восточной Европы.

В главе о сектантских еврейских движениях необходимо прежде всего упоминуть караимов, которые полностью отбросили Талмуд, утверждая, что талмудическая интерпретация Библии более не имеет значения в мусульманскую эпоху. Они полагали, что священные тексты отныне должны трактоваться иным способом благодаря новому внимательному прочтению (откуда и само название секты: «каро» означает «читать»).

В каком-то смысле влияние мусульманского богословия и его огромных усилий в деле интерпретации Корана также сыграло свою роль. С другой стороны, можно сравнить позицию караимов с протестантскими реформами. Успех этого учения был столь силен, что он привел к настоящему расколу, единственному в своем роде в истории иудаизма. На протяжении столетий это учение процветало в Персии, Палестине, Египте, затем оно распространилось на Испанию и Польшу и сохраняет ревностных сторонников вплоть до наших дней.