Густав II Адольф
Густав II Адольф
Во время Тридцатилетней войны военное искусство прошло через несколько этапов развития. Главный из них связан с именем шведского короля Густава II Адольфа, являвшегося крупнейшей и центральной фигурой данной войны и самым известным реформатором военного дела в Новое время. Он совершил большие перемены в тактике и военном искусстве, чем любой командующий до или после него, и по праву считается создателем нового искусства ведения войны, сохранившегося в своих основных чертах до настоящего времени. Следовательно, его деятельность на европейской сцене составляет особую и значительную эпоху.
Густав II Адольф принадлежал к тому типу личностей, который редко появляется на страницах истории. Он был хорошо образован, тщательно изучил военные институты Античности, полностью осознавая те принципы, благодаря которым Александр, Ганнибал и Цезарь завоевали свою неувядаемую известность. Густав II Адольф оказался великим новатором военной системы своего времени, даже несмотря на то, что большинство его нововведений стали результатом здравого обращения к идеям древних полководцев и лишь некоторые из них действительно являются новациями в строгом смысле.
Густав II Адольф существенно улучшил дисциплину в армии, первым ввел порядок и послушание, оказавшиеся столь значимыми элементами успеха в военных операциях. Ему же принадлежит идея одевания своих солдат в униформу, в соответствии с теми подразделениями и частями, к которым они относились.
Вплоть до его времени солдат одевали в соответствии с личными прихотями их владельца, поэтому в армиях встречались любые разновидности одежды, а чаще всего они составлялись из оборванных и недисциплинированных наемников. Как заметил Тилли, отношение к солдату в то время отражала поговорка «оборванный солдат и блестящий мушкет». Учитывая особенности европейского климата, одев своих солдат должным образом, Густав II Адольф сделал свою армию более боеспособной, а благодаря улучшению ее общего вида поднял воинский дух и престижность службы.
Обычно в то время пехоту строили побатальонно, на огромных площадях или в виде каре, центр состоял из одетых в кирасы копейщиков или пикинеров, спереди и на флангах их окружали мушкетеры. Такое построение стало естественным завершением системы объединения мушкетеров и пикинеров, о которой мы писали в последней главе.
Использование огнестрельного оружия стало настолько повсеместным, что на него во многом полагались как на решающее средство, определяющее исход битвы, ведь кавалерия, равно как и пехота, всецело от него зависела. Воспоминания о прежней мощи конницы, как и восполнение неудовлетворительного качества медленно заряжаемых мушкетов, воплотились в поддержке пехотинцев пикинерами. Защищенные нагрудниками, оберегавшими от револьверных выстрелов кавалерии, они создавали своими пиками непроходимый барьер для надвигавшихся всадников. Точно так же во время атаки, когда битва смыкалась до «удара пикой», с обеих сторон выдвигались вперед пикинеры и бросались врукопашную.
Система эта походила на тяжелую и громоздкую фалангу греческих армий. Обладавший проницательным умом, что являлось его отличительным свойством, Густав II Адольф понял, что она была хорошо приспособлена к тому времени, когда не использовали дальнобойное метательное оружие, и совершенно не подходила к его времени, когда изобрели оружие огромной мощи, частично вытеснившее холодное. Залпы артиллерийских орудий, все чаще используемых на поле сражения, вызывали огромные потери пехоты, стоявшей в плотном глубоком построении. Все эти причины заставили шведского короля изменить традиционные приемы построения боевых порядков войск.
Вдохновленный военными принципами Античности, Густав II Адольф организовал свои войска исходя из модели римского легиона, однако вовсе не рабски ей подражая, но приспосабливая ее идеи к обстоятельствам своего времени и изменившимся условиям ведения военных действий.
Прежде всего Густав II Адольф уменьшил огромные воинские полки с 2–3 тысяч человек до 1200 и затем до 1 тысячи. Он больше полагался на свободу и скорость передвижений, чем на неуклюжие и неповоротливые построения войск. Затем Густав II Адольф уменьшил глубину построения пехоты с двенадцати до шести шеренг, разделил пикинеров и мушкетеров, разбив их на небольшие группы, более мобильные и лучше приспособленные к поддержке друг друга.
Уменьшив глубину рядов, он обеспечил большее протяжение фронта, усилив огонь мушкетеров, соответственно уменьшив разрушительное действие пушек. Дивизии строились так, что мушкетеры могли стрелять в промежутках между пикинерами, и снова отступали, как и римские велиты, через те же самые интервалы, когда пикинеры подходили на близкое расстояние к противнику. Пики укоротили с 18 до 14 футов (с 5,5 до 4,3 м), много лишнего в снаряжении и вооружении было отброшено.
Именно Густаву II Адольфу приписывают честь изобретения колонны, равно как и обычай передней шеренги становиться на колено во время огня, систему стрельбы залпами повзводно. Он ввел переносную артиллерию, использование бумажных патронов, а чтобы их переносить, снабдил своих солдат особыми сумками. Густав II Адольф изменил соотношение офицеров и рядовых, чтобы вся армия в целом и всякая ее часть оказалась под совершенным и эффективным командованием. Он облегчил и улучшил мушкет, окончательно отменив вилку.
Отметим и другой значительный принцип, который, как мы находим, впервые применил шведский король. Он состоял в сочетании и обоюдной поддержке трех родов войск своей армии, каждый функционировал самостоятельно, но и в соединении с другими. Густав II Адольф строил свои войска в две или три линии, выстроенные одна за другой или в шахматном порядке. Кавалерия становилась или позади пехоты для ее поддержки, или на флангах, тогда ее можно было использовать целиком и для самостоятельных действий. Артиллерия распределялась по лучшим позициям по всему фронту, так что могла поддерживать и пехоту, и кавалерию.
Во время войны с Польшей (Речью Посполитой) Густав II Адольф облегчил мушкеты. Они были в основном с фитильными замками, кремневые замки тогда только начали входить в обиход и сначала были весьма неудобными по конструкции.
В то время мушкетеры часто носили остроконечные колья, называвшиеся «щетиной борова» или «шведскими перьями». Они наклонно вперед втыкались в землю в нескольких шагах перед линией пехоты и служили защитой против кавалерии, поскольку под их прикрытием мушкетеры вели огонь.
Как следует помнить, такое приспособление представляло собой просто обновленный вариант палисада, использованного английскими лучниками в 1415 году при Азенкуре. Подобные пики использовали в течение весьма короткого периода времени. Основным оружием мушкетера оставался меч, его единственным защитным вооружением шлем. Пикинеры использовали кирасы и набедренники, располагали также мечами или боевыми топорами.
Отражая натиск кавалерии, пикинер держал свою пику в наклонной позиции, воткнув ее конец в землю у своей правой ноги, в то время как в правой руке он держал свой боевой топор или меч. Любопытно также заметить, что еще в 1628 году в армии Густава II Адольфа имелось 3 тысячи лучников.
Во время войн с поляками в шведской армии существовал особый корпус лыжников, использовавшихся для ведения разведки и наблюдения, когда глубокий снег мешал регулярной пехоте. В этой же связи заметим, что войска британской армии, расквартированные в Нижней Канаде, всегда обучались перемещению на лыжах с тяжелым снаряжением.
Густав II Адольф также оказался великим преобразователем кавалерии, можно сказать, что он стал первым, кто оценил истинную пользу конных формирований в его время, их возможности в ходе военных действий. Его усовершенствования оказались весьма значительными, но они касались не столько оружия или снаряжения, сколько и в первую очередь тактических приемов использования конницы.
Когда он начал разбираться с тактикой кавалерии своего времени, та показалась ему неуклюжей и медлительной. Эскадроны были огромными, люди тяжело вооружены, перемещались медленно, полагались в основном на мушкеты и пистолеты. Быстрая конная атака была неизвестна. Густав II Адольф разделил кавалерию на полки из восьми рот по 70 человек в каждой. Следовательно, при полной укомплектованности численность такого полка составляла примерно 560 конников.
Полки строились в четыре, а затем и в три шеренги, уменьшившись по сравнению с массивными образованиями, существовавшими ранее. Вес снаряжения также существенно уменьшили: только тяжелой кавалерии оставили кирасы и шлемы, а легкая кавалерия вообще не имела защитного вооружения.
Густав II Адольф отменил караколь (поворот лошади кругом или на пол-оборота), не говоря о частичных остановках, обычно практиковавшихся в его время, чтобы вызвать на себя огонь противника перед тем, как близко подойти к нему. Он велел, чтобы его конница отважно наступала на врага, причем первая шеренга, дав залп из своих пистолетов, должна была, обнажив палаши, устремиться вперед на противника, вторая и третья шеренги обычно не стреляли, ожидая, пока не прорвут линию врага.
Именно благодаря рукопашному бою, в значении которого Густав II Адольф убедил свою кавалерию, шведская конница и стала столь известной. Король считал, что успех ее действий зависит от крепкого клинка, а также шока, вызываемого натиском скачущих во весь опор всадников. Поэтому и считается, что он стал первым, кто возродил идеи Александра и Ганнибала и внедрил в современную ему Европу принципы античной кавалерийской тактики.
Обычно пишут о том, что Густав II Адольф смешивал пехоту и кавалерию по подобию древних римлян. Шиллер говорит о том, что он ради своих надобностей смешал пехоту с конницей, полагая, что такой подход часто предрешал победу. Похоже, что авторы не совсем понимали тактическое устройство шведской армии и полагали, что шведский король смешивал разные войска, в то время как он применял такое построение, которое позволяло обоим родам войск оказывать максимальную поддержку друг другу.
Густав II Адольф явно хотел, чтобы его кавалерия обладала большей свободой и подвижностью, полагаясь в основном на искусное владение оружием в рукопашном бою, что не согласуется с выводом о том, что он ограничил маневренность своей конницы, перемешав ее с пехотой.
В боевом порядке он чередовал свою конницу с пехотой и располагал артиллерию по всему фронту. Когда неприятель был потрясен пушечным и ружейным огнем, конница немедленно и с большим удобством атаковала его через интервалы в пехоте. Такой способ действий полностью отличается от принятого ранее, когда почти каждому всаднику придавался пехотинец и они не расставались ни во время движения, ни в бою.
Перед нами два различных вида тактики, согласно методике, использованной до времени смешения армий, войска двигались и взаимодействовали одновременно. Густав II Адольф же слишком хорошо понимал значение скорости и массы лошади, чтобы лишить конницу главного преимущества и превратить в средство поддержки малоподвижной пехоты.
В шведской армии кирасиры или тяжелая кавалерия вооружались шлемом и кирасой, длинным палашом и двумя пистолетами. Драгуны или линейная кавалерия носили шлемы, единственное средство защиты, имели также длинную фузею или легкий мушкет и шпагу. В это время их интенсивнее использовали как кавалерию, нежели как конную пехоту, каковой драгуны были первоначально.
У легкой кавалерии не было никакого защитного вооружения. Тяжелая конница обычно держалась в резерве. Третья шеренга обычно составляла резерв остальных двух. Как полагают, Густав II Адольф придавал кавалерийским полкам небольшие отряды легкой артиллерии.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.