Путь на Урал тропят Персы

Путь на Урал тропят Персы

Желающие овладеть Каменным Поясом подбирались со всех сторон. Если начать «учет» этих поползновений с периода великого переселения народов (из наиболее памятных событий той поры — нашествие гуннов, которые из сибирских далей перевалили южноуральские степи и обрушились на Рим, где и показали во всей красе всесокрушающую варварскую ярость), примерно с середины 1-го тысячелетия н. э., то, по свидетельству историков, первыми из тогдашних могущественных держав обратили свое небескорыстное внимание к Уралу персы. Можно уверенно это утверждать, поскольку именно персидскими золотыми и серебряными монетами с ликами сасанидских государей мечены многие места на Урале. И время их появления на Урале можно определить достаточно точно, поскольку самая древняя монета из найденных могла быть отчеканена не ранее 399 года (судя по выбитому на ней портрету Иездергерда, как раз в тот год восшедшего на престол), а последняя изготовлена не позднее 628 года, поскольку хранит облик царя Хозроя II, правившего только до этого года, а затем свергнутого. Так что персидскому государству и принадлежит, по-видимому, первенство в идее вовлечь Урал в сферу своего влияния. Естественно, что разведку новых земель вели купцы. Так повелось с незапамятных времен. Зачем же приходили торговые люди из жарких южных стран в отдаленные северные земли? Во-первых, конечно же, за мехами. Тогда Урал не был еще основательно заселен. Как полагает В. А. Оборин, плотность тогдашнего населения не достигала и одного человека на 10 квадратных километров территории Каменного Пояса. И это — в наиболее освоенных, обжитых районах. Так что на его просторах оставалось достаточно места и пушному зверю, исстари на Урале водившемуся в изобилии. Местные охотники били и соболя, и куницу, и белку. Хватало добычи для себя, хватало ее для торговли, оставалось зверя и на развод. Кроме того, персидские купцы буквально вырывали друг у друга такие экзотические товары, как моржовые клыки, жадно набрасывались они и на мамонтовые бивни.

Монета Иездигерда I

Н. А. Полевой утверждает, что основная торговля и мехами и костью южанами велась с североуральскими жителями. Взамен древние уральцы охотно приобретали у дальних пришельцев золотую и серебряную посуду и монеты из тех же металлов. К. В. Сальников объясняет эту страсть прауральцев к благородным металлам тем, что круглые предметы, выделанные из них, олицетворяли в культах древних манси и хантов лик верховного божества — солнца. Многие капища племенных и родовых идолов северных народов были заполнены монетами, блюдами, сосудами из «священных» металлов персидского, арабского и византийского происхождения. Кроме этого, считает Сальников, еще одна причина была для подобного собирательства. В древней мифологии северных народов бытовало изящное сказание о некоем сыне Духа их верхнего мира — прекрасном всаднике на крылатом коне. Этот удивительный мифический конь был весьма привередлив. Он не мог запросто прикасаться к земле. Чтобы заполучить всадника на землю, на месте его предполагаемого приземления под каждое копыто коня следовало поставить отдельное серебряное блюдо. Что жрецы и проделывали со всевозможной тщательностью. Потому и собирали, копили такую посуду.

Второй важной приманкой южных торговцев на Урале — и есть тому многие свидетельства — было производимое здесь железо, медь, серебро. Югра в те годы являлась видным поставщиком металлов. Поскольку раньше на это обстоятельство внимания обращалось мало, остановимся на нем несколько подробнее.