Кир Младший

Кир Младший

У современника Ксенофонта, царя Артахшасса[27] (которого греки называли Артаксерксом Вторым), это получалось не очень хорошо. Полководческими дарованиями он, видимо, не обладал, и если сам выступал в поход, то обычно терпел поражения и попадал в сложные ситуации, из которых его выручали, а то и выкупали приближенные. А воевать приходилось постоянно. Чувствуя слабость Великого царя (так греки переводили титул Ахеменидов – «шаханшах»), не только дальние народы (в том числе саки и египтяне), но и ближние провинции объявляли себя независимыми. Даже в собственной семье Артаксеркс не чувствовал себя в безопасности. Его мать Парисатида предпочитала ему младшего сына Кира, который как раз полностью соответствовал представлениям персидской знати о том, каким должен быть вождь. К тому же и звали его Курушем (Кир – тоже греческая форма его имени) – и многие считали, что он и внешне, и внутренне похож на великого основателя династии. Так считал и сам Кир. Он жаловался, что судьба распорядилась крайне несправедливо, отдав престол наименее способному из братьев.

Во многом Кир был похож на Алкивиада. К воле богов или судьбы он относился с иронией и полагал, что может сам исправить их ошибки. Артаксеркс был человеком слабым и малоспособным, но его окружали неглупые советники. После их долгих уговоров он приказал схватить младшего брата и вроде бы даже собирался его казнить. Но вмешалась мать, Парисатида, и в результате все вышло почти наоборот: Кира не только освободили, но и послали наводить порядок в дальние неспокойные западные края – во Фракию (европейские владения персов) и в Малую Азию. Там спартанцы и афиняне воевали друг с другом, практически игнорируя власть местных царей и персидских наместников и вспоминая о них, только если нуждались в деньгах. И тут противники вели себя по-разному. Спартанцы предпочитали брать взаймы, а афиняне считали, что это глупо: зачем занимать, если можно забрать и так? Справедливости ради надо сказать, что и спартанцы редко возвращали долги. Впоследствии Ксенофонт и его друг Хирисоф, подшучивая друг над другом, припоминали эти «особенности национального кредитования».