Не только разум

Не только разум

Потенциально эта способность есть в душе любого человека – она и отличает его от животного. Животное руководствуется инстинктами и рефлексами. Человек, в общем-то, тоже. Но кроме них есть еще разум. А кроме разума – «нравственный закон», то есть Демон. Животному легко: перед ним не стоит проблема выбора. Во всех спорных случаях оно руководствуется инстинктами или просто следует за вожаком. Когда Алкивиад спорит с Периклом, он указывает на то, что слепо подчиняться законам – значит вести себя как животное из стада. Надо ставить вопросы: а зачем, а почему, а действительно ли это выгодно? – и, найдя ответ, поступать соответственно. Даже если это расходится с общим мнением и законами. И если бы Сократ учил Алкивиада только этому, то он действительно был бы достоин осуждения. Но Алкивиад потому-то и боялся Сократа больше, чем всех спартанцев и персов вместе взятых, что знал: Сократ – не Перикл. Обсудив, что разумно, а что нет, он не остановится, а начнет взывать и к душе – то есть к совести, к Демону Алкивиада, который, конечно, тоже говорил с ним, как с любым достаточно умным человеком, но часто отвергал то, что разум посчитал выгодным и поэтому правильным. И, наверное, Алкивиад часто выбирал вроде бы самый разумный вариант, но тот оказывался плох. Не потому что невыгоден, а потому что плох. В нравственном отношении, а не в материальном.

Неразумно было выручать из беды раненых и окруженных врагами товарищей – ведь наиболее вероятным результатом была собственная смерть. Да и биологический инстинкт самосохранения тоже подстегивал: беги, спасайся. Но Алкивиад не бросил друзей и помог пробиться к своим. Он любил притворяться циником, но в глубине души им не был. Жаль только, что в глубину своей души он заглядывал, только если рядом с ним был Сократ. А поскольку потом он много лет не видел Сократа, то попросту свернул своему Демону шею и заставил совесть замолчать навсегда. В этом и отличие Всемогущего и Всеобъемлющего Создателя Тертуллиана от личного Демона Сократа. Демон, хотя и не зависит от логических законов, «живет» непосредственно в человеческой душе и, возможно, просто является одной из ее функций – не исключено, что и главной. А непознаваемый Господь авраамических религий – повсюду и во всем. Поэтому законы, установленные им, универсальны и дают не только отрицательные, но и положительные ответы. С Демоном сложнее. Он только в тебе. И если ты отказываешься его слушать, то хаос окружающего мира тебя победит. Верить во Всемогущего, одного для всех Бога намного легче. Беда только, что эта вера очень быстро для многих превращается в такой же набор суеверий и ритуалов, как и вера наших предков в языческих богов древности.

В общем, мы можем сделать вывод, что Сократ, конечно, не был безбожником, если под безбожием понимать атеизм или даже просто материализм. Как мы видим, он верил не только в атомы материального мира, но и в существование иных миров, высший свет истины и любовь, которая связывает человека и Бога.

Сократ смеялся не над Богом, а над маленькими языческими божками, нелепыми суевериями, владевшими нехитрыми умами его современников, да и сегодня более распространенными, чем настоящая вера. Во все времена людей привлекала не философская, а прагматически-магическая сторона религии. Принеси жертву сладострастнику Зевсу. Зажги свечку. В определенный час в определенном месте прикоснись лбом к земле и пробормочи несколько слов на непонятном тебе языке – и Бог, который до сих пор не был уверен в твоей преданности, проникнется к тебе расположением и обязательно поможет в твоих делах и делишках, даже не слишком благовидных. И Сократ хорошо понимал, что большинство его судей тоже именно так и рассуждают.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.