Террор

Террор

Первым погиб дьяк Казарин Дубровский, известный взяточник, по вине которого сорвался поход в Ливонию в конце 1567 года. Но когда казнили некоторых приближенных Владимира Старицкого, митрополит Филипп при большом стечении народа в Успенском соборе потребовал от государя упразднить опричнину.

Царь ответил на брошенный вызов. Опричники забили советников митрополита железными палицами. Одновременно были истреблены слуги и приближенные конюшего Челядинина. Больше всех бесчинствовал Малюта Скуратов, самый худородный из опричников. С этого момента началось его возвышение. Но богатейшие вотчины Челядинина близ Твери царь разгромил сам. Слуг конюшего посекли саблями, а челядь и домочадцев загнали в сарай и сожгли. Об этом сохранилась краткая запись: «В Бежецком Верху отделано Ивановых людей 65 человек да 12 человек скончавшихся ручным усечением».

Осенью 1568 года удалось сместить митрополита Филиппа – запуганная Боярская дума вынесла решение о суде над ним. Его обвинили в «скаредных делах» и осудили на вечное заточение (через два года Малюта Скуратов задушил его в камере). После этого опричников уже ничто не сдерживало. Из сохранившихся документов следует, что по делу Старицкого было казнено более 3 тысяч человек.

Террор совпал со стихийными бедствиями, несколько лет подряд свирепствовавшими в стране. Начался голод, от которого погибло втрое больше людей, чем от опричных погромов. Вместе с голодом пришла чума. Осенью 1570 года в Москве ежедневно умирало до тысячи человек. Власти предпринимали жесточайшие меры. Чумные дворы заколачивали вместе с живыми и мертвецами. На всех дорогах стояли заставы. Всех, кто пытался выехать из зачумленных городов, убивали и сжигали на больших кострах вместе со всем имуществом. Но и это не могло остановить эпидемию – даже в далеком Великом Устюге погибло 12 тысяч человек. Крестьяне бежали на дальние окраины страны, проникая даже за Урал. В результате некогда процветавшие земли опустели.

Самым мрачным событием опричнины стал поход на Новгород. В начале января 1570 года государь явился в город с опричным войском и объявил об измене. Первым делом опричники ограбили Софийский собор, а потом началась расправа. Дознание велось с помощью жесточайших пыток. Примерно за месяц было замучено около 700 человек, в том числе женщины и дети. Среди казненных преобладали дворяне и дьяки, но были и купцы. После этого опричники разгромили в окрестностях города 27 монастырей. Простых людей не трогали, но перед отъездом из Новгорода опричное войско разграбило и посад. Всех, кто пытался сопротивляться, убивали. Сохранился краткий отчет об этой карательной экспедиции: «По Малютиной скаске в ноугороцкой посылке Мал юта отделал 1490 человек (ручным усечением), ис пищали отделано 15 человек». Полагают, что в общей сложности было казнено около 3 тысяч человек, еще больше погибло от голода и лишений. Город был полностью разорен. Такая же судьба ожидала и Псков, куда опричники направились из Новгорода, но псковичей спас случай. Под Иваном Грозным пал конь. Царь счел это зловещим предзнаменованием и покинул город.

Годы опричнины страшно ослабили русское государство. Противники России использовали внутренние раздоры в своих целях. Известно, что поход на Новгород был спровоцирован Литвой, агенты которой всячески стремились скомпрометировать новгородцев. 15-тысячная опричная армия громила русские города, в то время как земское войско изнемогало в Ливонии. Из-за этого Россия так и не смогла добиться решающего перевеса в войне.

Тяжелая ситуация сложилась на юге, где приходилось держать в боевой готовности значительные силы. В 1571 году татары смогли прорваться к Москве. Взять город они не успели – начались пожары, которые налетевшая буря обратила в настоящую катастрофу. За три часа город полностью сгорел. Погибло множество людей, в том числе и татар, пытавшихся грабить город. На следующий день они отступили.

Через год татары явились вновь, но на этот раз их уже ожидало объединенное опрично-земское войско под командованием Михаила Воротынского и Дмитрия Хворостинина. Под Серпуховым противника разбили. Военная мощь Крыма была подорвана. Угроза с юга на некоторое время отступила.

Вскоре царь объявил об отмене опричнины. Государев гнев обратился на тех, кто подсказал ему мысль о диктатуре. Алексея Басманова и других руководителей опричнины обвинили в заговоре и казнили, других опричников карали за преступления против земщины. Наконец, в 1572 году было под страхом наказания запрещено даже упоминать об опричнине. Но царь по-прежнему всюду видел измену. Поэтому спустя три года Иван Грозный предпринял попытку восстановить «государев удел» в другой форме. Он снова отрекся от престола и передал власть касимовскому царевичу Симеону Бекбулатовичу. Сам же назвался Иваном Московским, удалился из Кремля, поселившись на Арбате, и писал на имя нового «великого князя» униженные челобитные. В своем уделе Иван Грозный обладал всей полнотой власти. В удел он взял и своего сына Ивана, объявив его соправителем. Эта комедия длилась целый год, но иностранные дипломаты по-прежнему относились к Ивану Грозному как к государю. В течение всего года продолжались и репрессии, затронувшие, однако, ограниченный круг людей – в основном, бывших руководителей опричнины. Среди них был и личный врач царя Елисей Бомелей, оговоривший под пытками новгородского архиепископа Леонида. Снова бич обрушился на новгородцев: Леонида обвинили в колдовстве, и по его делу в Новгороде было сожжено 15 ведьм. Наконец Симеон Бекбулатович был отправлен на «великое княжение» в Тверь, а Иван Грозный вновь воцарился в Москве.