История одного этнонима

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

История одного этнонима

Безусловно, фракийское влияние нельзя недооценивать. Но что понимать под «фракийцами»? Этот вопрос нужно прояснить. «Проблему фракийцев» серьезно затронул еще С. Лесной в своем исследовании «Русь, откуда ты?». Он обратил внимание на некоторую несообразность – многочисленный народ как бы исчез с географической карты Балкан. Везде решительно преобладает славянский элемент, при этом сами славяне считаются завоевателями, пришедшими на Балканы в позднейшее время. Но так ли это? «В пользу теории пребывания славян на Балканах издревле говорят прежде всего географические названия – большинство их славянские, – отмечает С. Лесной. – Это могло случиться двумя путями: либо славяне заняли совершенно пустые земли и вынуждены были давать рекам, ручьям, горам, лесам, урочищам, развалинам жилья свои собственные названия, либо те существуют издревле. Если мы примем господствующую теорию о проникновении славян на Балканы только с VI в., мы столкнемся с фактом, что славяне явились не на голое место, целые десятилетия они занимались лишь походами на южный берег Дуная с целью грабежа. Значит, были и местные географические названия, и население. Никогда и никто в истории не переименовывал мелких географических «объектов». Победители поступали так лишь с самыми значительными пунктами, коих могло быть самое большее десятки, сотни же и тысячи мелких местных названий продолжали оставаться. Мы можем найти отчетливые следы турок, греков и других в географических названиях на Балканах. Но славянские явственно преобладают. Многие из них, естественно, изменили слегка свою фонетику согласно правилам языка победителей, славянская же основа их проглядывает совершенно вразумительно. То же самое мы наблюдаем и в Средней Европе, где славянскими названиями пестрит вся Германия. Но здесь процесс германизации славян известен нам совершенно достоверно».

Эти рассуждения отличаются железной логикой. И С. Лесной здесь не одинок, несостыковки официальных доктрин поражают многих исследователей. Историк Я. А. Бутаков вопрошает: «Где… дако-фракийская гидронимика? Следы проживания народа навсегда остаются в гидронимике той местности, где он обитал. Некоторые ученые уже давно обратили внимание на то, что в балканских странах нет ни одной речушки, название которой нельзя было бы перевести с живых языков. На почти сплошь славянском фоне территории встречаются названия албанские (иллирийские), греческие, тюркские, даже индоарийские (напр., Янтра), а вот «дако-фракийских» – как говорится, днем с огнем… Наибольшее многообразие славянских названий наблюдается именно там, где располагалась Дакия в нынешней Румынии. Собственно говоря, румынских названий там попросту нет, зато в изобилии представлены Быстрицы, Речицы, Беловоды, Черноводы, Студеницы, Глубокие… А имена дакских вождей, известные нам из античных источников? Только глухой не может слышать в них славянских корней: Буревища, Дикивал… Дакия была заселена ветеранами победоносных легионов, ассимилировавшими оставшееся после погрома немногочисленное население. Румыны изначально – просто потомки римских колонистов и славянок, а отнюдь не мифические «романизованные дако-фракийцы» («Князь Троян «Слова о полку Игореве» – правитель славянской древности»).

Возникает соблазн объявить, что никаких фракийцев, собственно говоря, и не было, а были славяне, которых «обозвали» фракийцами античные авторы. Вряд ли стоило бы торопиться со столь поспешными выводами. Дако-фракийцы могли быть народом, изрядно смешанным со славянами. Причем сама этническая ситуация могла меняться – и весьма радикально. Для прояснения этого вопроса задумаемся над самим этнонимом – «фракийцы». Он вовсе не является самоназванием – так же, как не были самоназванием этнонимы «пруссы» и «балты». Просто эти имена устоялись в исторической науке, вот их и употребляют везде и по всякому соответствующему поводу. Не приведи Геродот (один раз!) самоназвание сколотов – и мы бы не знали, как именовали сами себя днепряне-борисфениты. Точно так же – один раз было приведено самоназвание фракийцев. Иосиф Флавий сообщает нам о том, что они называли себя тирасийцами и производили их род от Тираса – седьмого сына Иапета (Яфета), считающегося общим прародителем всех индоевропейцев. Исследователь А. Б. Снисаренко отмечает наличие некоего индоевропейского буквенного сочетания «tir», которое «имело, по-видимому, два значения – быстрый (город Тиритака на Боспоре означает, например, быстрое течение) и жить, селиться (город Тир – это поселение)». («Третий пояс мудрости. Блеск языческой Европы».)

Весьма большую ценность имеет его указание на имя боспорской царицы Тиргатао, которую он сближает с Таргитаем в контексте рассуждения об основе «tir». В плане мифологии Таргитай связывается со Сварогом, но в плане этногенетическом его следует связывать с киммерийцами, которые владели Скифией прежде славян. Таким образом, Колаксай (Солнце-Царь) выступает как преемник и продолжатель дела «раннескифских», киммерийских царей. А.Б. Снисаренко связывают основу «тир» («тар», «тур») еще ис турсами – великанами скандинавской мифологии. Они же, как известно, была врагами богов – асов и ванов. И те и другие, правда, сами враждовали между собой на первых порах, однако потом все-таки объединились. И тут не помешало бы вспомнить о том, что скандинавы (в «Саге об Инглингах») выводили асов из страны, расположенной где-то восточнее Дона (Танаксвиля) – именно там был их город Асгард. При этом эту группу богов часто отождествляют с иранцами-ясами – народом скифского корня. В то же время в богах-ванах видят древнейших славян-венедов, живущих к западу от Асгарда. Можно предположить, что скандинавская традиция донесла до нас мифологизированную историю первоначальной вражды и последующего единения иранцев-скифов и славян-сколотов. Турсы же были иным народом, обладавшим более древней государственно-политической традицией, поэтому их и отождествляли с хтоническими великанами. Очевидно, речь должна идти о киммерийцах, которые доминировали в Скифии во 2 тыс. до н. э.

А ведь Тирасом как раз называли реку Днестр (отсюда и город Тирасполь). Именно с ней был связан исход киммерийцев – «ранних» скифов, подвергшихся атакам скифов «поздних» – сколотов и саков. Вот что сообщает Геродот: «При нашествии скифов киммерийцы стали держать совет, так как войско наступало большое, и мнения у них разделились. Обе стороны были упорны, но лучшим было предложение царей. По мнению народа, следовало покинуть страну, а не подвергаться опасности, оставаясь лицом к лицу с многочисленным врагом. А по мнению царей, следовало сражаться за страну с вторгающимися. И народ не хотел подчиниться, и цари не хотели послушаться народа. Первые советовали уйти, отдав без боя страну вторгающимся. Цари же, подумав о том, сколько хорошего они здесь испытали и сколько возможных несчастий постигнет их, изгнанных из отечества, решили умереть и покоиться в своей стране, но не бежать вместе с народом. Когда же они приняли это решение, то, разделившись на две равные части, стали сражаться друг с другом. И всех их, погибших от руки друг друга, народ киммерийцев похоронил у реки Тираса, и могила их еще и теперь видна. Похоронив их, народ, таким образом, покинул страну…». Но ушли далеко не все киммерийцы. «…На окраинах, смежных со степью, сохраняются традиции доскифского времени, – пишет А.Г. Кузьмин. – В Крыму, в Приазовье – это очевидно, тавры и родственные племена… Тавры, возможно, один из компонентов киммерийцев или родственное им племя. Но они, видимо, сохраняли особое положение в киммерийском объединении и остались на своих местах» («Начало Руси. Тайны рождения русского народа»).

Как видим, киммерийцы связываются с Тирасом – возможно, что где-то в его районе находился центр Киммерии. При этом этноним «тирасийцы» был еще и самоназванием фракийцев. То есть речь явно идет об одном и том же народе. «Еще М.И. Ростовцев, а в недавнее время О. Н. Трубачев, указали на факты, свидетельствующие о близости киммерийских языков фракийским, – пишет А. Кузьмин. – Речь идет прежде всего об именах фракийского облика в династии боспорских царей, т. е. на территории, признаваемой безусловно киммерийской… В греческих источниках киммерийцев непосредственно смешивали с фракийцами. М.И. Ростовцев указал и на другой ряд культурных и языковых связей киммерийцев: «…с великим алародийским (так назывался кавказско-хеттский этнический ствол. – А.К.) культурным миром» («Начало Руси. Тайны рождения русского народа»). «Тирасийцы» и «тавры» – как очевидно, некоторая этимологическая близость здесь присутствует. И она станет еще более очевидной, если рассматривать этническую традицию Северного Причерноморья во всей ее целостности, имея в виду и поздние времена. Константин Философ в речи на диспуте в Венеции (867 год) говорил о неких «тоурси» (вот они и «турсы!»), расположенных между аварами и хазарами. Академик О. Трубачев делает по этому поводу следующее умозаключение: «Это несколько темное имя иногда пытались… заменить на другое, более «понятное»; так появилось чтение «турки» в русском переводе паннонских житий… Отдав предпочтение консервации… мы получим возможность опереться в своих дальнейших рассуждениях именно на реальное написание слова: Тоурси, Тоурсии… Тоуръси». («К истокам Руси».) Этот народ связывается им с таврами. А с известной долей осторожности можно предположить, что имя тиверцев – одного из восточнославянских образований – произошло именно от тавров. От них же (точнее, их потомков, принявших участие в разного рода миграциях) могло произойти и название города Тверь. Любопытно, что в Тверской области есть город Кимры, что сразу напоминает о киммерийцах. Существует мнение, согласно которому тавры «возможно, один из компонентов киммерийцев или родственное им племя» (А. Кузьмин. «Начало Руси. Тайны рождения русского народа»). Действительно, тавры обитали в Крыму (Таврика), а Крым неразрывно связан с деятельностью киммерийцев – достаточно вспомнить наименование Керченского пролива – «Боспор Киммерийский».

Поскольку имя тавров созвучно греческому слову «tauros» («бык»), то некоторые исследователи склонны приписывать данному этнониму греческое же происхождение. Безусловно, искать надо именно в «бычьем» направлении – тем более если учесть, что тавры были скотоводами и быки играли в их жизни ведущую роль. А вот с «греческими истоками», без которых кое-кто, похоже, и жить не может, выходит большая натяжка. Судя по всему, интересующее нас слово «тавр» имеет глубинные индоевропейские истоки. Так, в латинском языке слово «tayros» означает «бык», то же самое означает и ирландское «tarb». И тавры заимствовали свое имя не от греков, но от общих с ними предков – древнейших праиндоевропейцев. Академическая наука вообще очень любит говорить о языковых заимствованиях. Причем так получается, что заимствуют «дикие» скифы – от «распиаренных» цивилизаций. О славянах же и говорить нечего – добрую половину славянских богов выводят либо от индоиранцев, либо от скандинавов, либо от финно-угров. Логика здесь примерно такая – если у индоариев есть Сварга (небесная обитель бога Индры), то Сварог – это индоарийское божество. И так далее и тому подобное. Тот факт, что у нас общие индоевропейские истоки и что славянский язык – один из самых архаичных, в расчет не берется. Что характерно, от славян никто ничего никогда не заимствует, заимствуют только они. И это есть отражение давнишнего нашего западничества, которое основано на заимствовании всего и вся у «передовых» Европы и США. Академическая наука прямо-таки насыщена этим западничеством – отсюда и приписывание нашим предкам этой самой тяги к заимствованию. Между тем, «академисты» часто берут от самих славян – и не мало. Весьма примечательная, в данном плане, история произошла со скифским богом Гойтосиром, имя которого великолепно этимологизируется на славянской почве: «В славянских языках «гойный» означает «изобильный», – сообщает. Б. Рыбаков. – «Гоити» – «живить» (отсюда «изгой» – исключенный из жизни). «Гоило» переводится как фаллос, и поэтому выражение русских былин «гой еси, добрый молодец» означает примерно: «vir in рlenis рotentia». Весь комплекс слов с корнем «гой» связан с понятиями жизненности, жизненной силы и того, что является выражением и олицетворением этой силы…» Академик сближает слово «Гойтосир» с именем западнославянского бога Херовита и восточнославянского бога Ярилы. Однако есть и другие, очень странные (мягко говоря) трактовки: «В.И. Абаев объясняет имя Гойтосира из иранского, но для этого ему пришлось заменить букву тау гаммой и тогда получился «Могучий Вайю», родственный славянскому Вию. Данных для этого нет». («Язычество Древней Руси».) Впрочем, у славян «крадут» не только божества, но и целые народы, о чем еще будет обстоятельный разговор.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.