История одного брака

История одного брака

В XVI в., повинуясь скипетру королевы-девственницы Елизаветы, грянуло веселое Возрождение – эпоха шекспировского театра и королевских пиратов, роскошных особняков, кресел с подвижной спинкой («непристойным дневным ложем» называл их Шекспир), раздвижных столов, серебряных соусников, «леденцов для поцелуев» (конфет из цветочных лепестков, освежающих дыхание), атласных ночных сорочек и модной английской косметики, за которой посылала корабли мать султана.

Детей все еще обручают в весьма юном возрасте – двенадцати-четырнадцати лет, но, кроме материальных соображений, появились и другие причины для поспешности. «Выдавай дочерей замуж вовремя, чтобы они не вышли сами», – советует один елизаветинский лорд другому.

Если же отец не позаботился вовремя о судьбе дочери, события могли принять весьма неожиданный оборот. Так, в январе 1602 г. заключили тайный брак тридцатилетний Джон Донн, секретарь лорда-хранителя большой государственной печати Эджертона, и семнадцатилетняя Энн Мор, племянница лорда-хранителя. Через некоторое время Донн написал отцу своей возлюбленной сэру Джону Мору покаянное письмо: «Сэр, я признаю, что моя вина настолько велика, что не осмелюсь молить вас ни о чем более, как только поверить, что ни цели мои, ни средства не были бесчестными. Но во имя той, о которой я забочусь более, чем о состоянии моем и жизни (иначе я никогда не смог бы ни радоваться в этой жизни, ни наслаждаться в следующей), я смиренно прошу Вас избавить ее от ужасного испытания вашим внезапным гневом». У сэра Джона было достаточно причин для «внезапного гнева»: Донн, хоть и принадлежал к золотой молодежи, но не был аристократом, он перебивался случайными заработками и не имел постоянного источника дохода, а самое ужасное – он был католиком. И сэр Джон Мор постарался, чтобы новоиспеченный зять оказался в лондонской тюрьме Флит. Однако позже зять и тесть примирились, и брак был оглашен в апреле 1602 г. Выйдя из тюрьмы, Донн оказался не у дел, а некогда солидное наследство почти полностью иссякло. Более десяти лет супругам пришлось прожить в нужде. Джон тщетно искал постоянную работу, переходил от одного знатного покровителя к другому. Тем не менее он, по-видимому, был очень счастлив в браке. В 1611 г., когда Джон сопровождал своего нового патрона в заграничной поездке, он написал Энн послание, которое назвал: «Прощание, запрещающее печаль». В этом стихотворении взаимная любовь супругов становится отражением космической гармонии:

«Как шепчет праведник: пора! —

Своей душе, прощаясь тихо,

Пока царит вокруг одра

Печальная неразбериха,

Вот так безропотно сейчас

Простимся в тишине – пора нам!

Кощунством было б напоказ

Святыню выставлять профанам…

А нашу страсть влеченьем звать

Нельзя, ведь чувства слишком грубы;

Неразделимость сознавать —

Вот цель, а не глаза и губы.

Связь наших душ над бездной той,

Что разлучить любимых тщится,

Подобно нити золотой,

Не рвется, сколь ни истончится»{ Английская лирика первой половины XVII века: Антология. М.: Издательство МГУ, 1989. С. 189.}.

Один из его биографов, Айзек Уолтон, пишет о Донне и Энн: «Между ними существовало такое родство душ, что однажды, находясь в отлучке, он увидел во сне жену с мертвым младенцем на руках. Позже Донн узнал от супруги, что в тот самый миг она разрешилась от бремени мертвым ребенком».

Энн родила двенадцать детей, семеро из них пережили свою мать. Она умерла в 1617 г., и после ее смерти Донн поклялся никогда больше не жениться.

Со смертью Энн биографы Донна связывают стихотворение «Вечерня в день святой Люции, самый короткий день в году»:

«Настала полночь года – день святой

Люции, – он лишь семь часов светил:

Нам солнце, на исходе сил,

Шлет слабый свет и негустой.

Вселенной выпит сок.

Земля последний допила глоток,

Избыт на смертном ложе жизни срок;

Но вне меня всех этих бедствий нот.

Я – эпитафия всемирных бед.

Влюбленные, в меня всмотритесь вы

В грядущем веке – в будущей весне:

Я мертв. И эту смерть во мне

Творит алхимия любви;

Она ведь в свой черед —

Из ничего все вещи создает:

Из тусклости, отсутствия, пустот…

Разъят я был. Но, вновь меня создав,

Смерть, бездна, тьма сложились в мой состав»{ Английская лирика первой половины XVII века: Антология. М.: Издательство МГУ, 1989. С. 198.}.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.