Евгений Евстигнеев (род. 09.10.1926 г. — ум. 05.03.1992 г.)

Евгений Евстигнеев

(род. 09.10.1926 г. — ум. 05.03.1992 г.)

Популярный русский актер театра, кино и телевидения. Исполнитель острохарактерных, комедийных и драматических ролей в 104 кинофильмах и 55 спектаклях.

Обладатель почетных званий и наград: народного артиста СССР (1983 г.), Государственной премии СССР за театральную работу (1974 г.), премии «Хрустальная Турандот» и др.

Профессор Школы-студии МХАТ (90-е годы).

Автор книги «Воспоминания и размышления».

«Лысый красавец» — такой неожиданный комплимент в свой адрес мог услышать замечательный актер Евгений Евстигнеев после очередного спектакля. Несмотря на его своеобразие, поспорить с ним трудно. Неброская, «домашняя» внешность актера, словом, ничего особенного — «лицо из толпы». Но в каждой новой роли он поражал фейерверком артистичности и значительности. Евстигнеев был настоящим самородком, который на сцене и перед камерой становился прекрасным. От его мимики, пластичности, жестов невозможно было оторвать глаз. Актер лицедействовал и перевоплощался, удивлял и радовал и потому всегда запоминался зрителю. Он исполнил более полутора сотен ролей в кино и театре. Уже будучи знаменитым артистом, Евстигнеев однажды сказал: «Казалось бы, сыграны десятки ролей, самых различных по масштабу, по значимости, по тому чувству удовлетворения, которое дает каждая из них. Казалось, уже переиграны все профессии, все возрасты, все степени «положительности» и «отрицательности». Мне же интересна встреча с каждым новым человеческим характером, который приходится воплощать на экране». Новые роли притягивали артиста как магнит. Кроме того, Евгений Евстигнеев любил работать, а работа любила его, наверное, еще с тех пор, когда подростком пошел на завод. Он не был трудоголиком в прямом понимании этого слова, но часто говорил: «Я работаю двадцать четыре часа в сутки, а встаю на час раньше».

Детство Евгения Евстигнеева прошло в Нижнем Новгороде, вернее, на его рабочей окраине — в поселке Канавино. Женя был поздним ребенком. Когда он появился на свет, его матери Марии Ивановне было 32 года. Мальчик рано остался без отца — тот умер, когда Жене было всего шесть лет. Жили трудно. Мать, чернорабочая жиртреста, изо всех сил старалась поставить сына на ноги, отказывая себе в самом необходимом. Окончив седьмой класс, Евгений стал ей помогать, устроившись слесарем на горьковский завод «Красная Этна», где и проработал с 1943 по 1947 г. Днем юноша трудился в цехе, а по вечерам участвовал в художественной самодеятельности — был и конферансье, и солистом, и музыкантом. По выходным заводской паренек ходил в большой деревянный барак, называвшийся клубом, где ставили настоящие спектакли. Его несомненные творческие способности замечали и друзья и коллеги, советуя Евстигневу поступать в студию при областном драмтеатре. Но он продолжал трудиться на заводе, так как ему нужно было поддерживать семью. И кто знает, как сложилась бы его судьба, если бы не случай. На одном из концертов джаз-оркестра при кинотеатре, в котором по вечерам Евгений подрабатывал ударником, его заметил директор Горьковского театрального училища В. Ленский. Сразу же после выступления он подошел к нему и задал вопрос: «Хотите быть драматическим актером?» «Не знаю, а зачем?» — растерялся Евстигнеев, но в училище все же пришел — правда, через неделю после начала занятий. Так молодой слесарь, не имеющий среднего образования и не сдававший вступительных экзаменов, стал студентом театрального училища — под личную ответственность директора.

Среди 17-летних однокурсников студент Евстигнеев выделялся не только своей взрослостью, но и зрелой, достаточно профессиональной игрой. Педагогов поражало его природное мастерство. Он считался самым талантливым на курсе. Но при распределении в театр ему не повезло. По причине ранней лысоватости Евстигнеев не получил места в горьковском ТЮЗе, куда очень хотел попасть: «У нас молодежный театр, а вы с вашей, простите, лысиной, мальчишку не сыграете», — ответили ему. Отказали молодому актеру и в Горьковском драматическом, после чего он оказался во Владимире. Владимирцы до сих пор гордятся тем, что именно их театр стал началом творческого пути выдающегося артиста.

Выступая на провинциальной сцене, Евгений в душе мечтал о работе в большом прославленном театре. Потому в 1954 г. он отправился в Москву, чтобы снова начать учебу — на этот раз в Школе-студии МХАТа. Худющий, костлявый, в ветхих брюках, таком же пиджаке и сшитой мамой шубе, 28-летний актер снова стал студентом. Правда, приняли его сразу на третий курс, еще на вступительных экзаменах почувствовав в нем удивительное, не похожее ни на кого дарование. «Зачем тебе учеба, Женька?» — спрашивали Евстигнеева однокурсники, узнав, что за его плечами уже была и профессиональная сцена, и аплодисменты, и любовь зрителей. «Хочу стать настоящим артистом», — отвечал он. Студентом он был дисциплинированным, работал всерьез на всех занятиях, хотя любил и похулиганить, чем приводил в неописуемый восторг своих однокурсников. «Он и хулиганил талантливо, а попадало мне, потому что я ржал, а он неодобрительно покачивал головой, превращаясь в педантичного, преданного делу тихого студента», — говорил Олег Басилашвили, вспоминая, как однажды на занятиях за спиной хореографа, Евстигнеев подгоняемый обычной командой педагога «И-и-и, кретины! И-и раз, и-и два!», изобразил нелепого радостного идиота с окостеневшей ногой-кочергой, старательно (как тут не вспомнить его хромого из фильма «Невероятные приключения итальянцев в России»?) подпрыгивающего, но все не попадающего в такт. Изображая этого «танцора», Евстигнеев был настолько уморителен в своих широких сатиновых трусах, что студенты просто рыдали от смеха.

Евгения Евстигнеева считали несомненным талантом не только педагоги и сокурсники. Однажды отец Михаила Козакова, после того как Евстигнеев вместе с остальными ребятами побывал в их доме и спел под гитару, сказал своему сыну: «Знаешь, Мишка, этот Женька самый талантливый из всех вас».

Ценили актерский талант Евгения и его коллеги по «Современнику», одним из организаторов которого он стал уже после окончания Школы-студии. Вспоминая об истоках образования и становления этого театра, Олег Табаков рассказывал: «Если говорить о нашей тогдашней победе, о том, как театр завоевывал себе место под солнцем, то этот рассказ будет во многом связан с «Голым королем», с тем по-настоящему шумным, сногсшибательным успехом спектакля, в котором очень хорошо играли многие исполнители, но лидером был несомненно Женя Евстигнеев. Гримеры, костюмеры, осветители сбегались смотреть сцену выхода и сцену примерки. Это был не Евстигнеев, играющий роль короля, а тот самый король». После премьеры спектакля «Голый король» главный исполнитель впервые узнал, что такое быть знаменитым. Правда, слава его была еще далека от всенародной и распространялась пока только среди заядлых театралов.

Когда Евстигнееву исполнился 31 год, он наконец женился. Его избранницей стала 24-летняя Галина Волчек, однокурсница по Школе-студии МХАТ, дочь известного кинооператора, режиссера и профессора ВГИКа Бориса Волчека. Галина вспоминает о тех днях, когда стала невестой Евстигнеева: «Вдруг в моей жизни появился великовозрастный выпускник Школы-студии МХАТ: старше меня на семь лет и деревенского происхождения. Он разговаривал так, что некоторые обороты его речи можно было понять только с помощью специального словаря (например, «метеный пол» в его понимании — пол, который подмели, «беленый суп» — суп со сметаной, «духовое мыло» — туалетное мыло и т. д.). Внешне мой избранник выглядел тоже странно: лысый, с длинным ногтем на мизинце, одет в бостоновый костюм лилового цвета на вырост (а вдруг лысеющий жених вытянется?), с жилеткой поверх «бобочки» — летней трикотажной рубашки с короткими рукавами, у воротника — поверх «молнии» величаво прикреплялся крепдешиновый галстук-бабочка. Таким явился Женя в мой дом». Отношения Евгения и Галины стали шоком для всех, а особенно для домочадцев девушки. Ее бывшая няня ворчливо прокомментировала внешность жениха: «Не стыдно ему лысым ходить, хоть бы какую-нибудь шапчонку надел».

Но несмотря на возражения близких, они поженились. «Я вела себя независимо и по-юношески радовалась своему внутреннему протесту против родительского стереотипного мышления, — вспоминает Г. Волчек. — Но мной двигал не только протест, я хотела быть рядом с Женей еще и потому, что испытывала к нему целый комплекс чувств. Меня привлекала его внутренняя незащищенность. Я испытывала в некотором роде и что-то материнское, потому что он был оторван от родительского дома, от мамы, которую любил, но которая в силу обстоятельств дала ему только то, что могла ему дать, а Женин интеллектуальный и духовный потенциал был гораздо богаче. И самым важным было для меня то, что я сразу увидела в нем большого артиста, а потому личность». Первое время молодая семья переживала довольно сложный период в отношениях с родными. Не имея своего угла, они долго снимали какие-то комнаты в коммуналках и были несказанно рады, когда получили свою однокомнатную квартиру. В 1961 г. в семье родился сын, которого назвали Денисом. Со временем Б. Волчек полюбил своего зятя и снимал его во всех своих фильмах. Полюбила Евгения и няня, — по словам Галины, впоследствии она так и не смогла принять ее второго мужа — «для нее Женя всегда оставался «своим», а тот «чужим».

В конце 50-х годов Евгений Евстигнеев начинает активно сниматься в кино. Его дебютом стала роль Петерсона в картине режиссера В. Петрова «Поединок» (1957 г.). За нею последовали роли в фильмах: «Анюта», «Баллада о солдате» (1959 г.), «Любушка», «Девять дней одного года», «В трудный час» (1961 г.), «Молодо-зелено» (1962 г.), «Им покоряется небо» (1963 г.), «Крылья» (1966 г.). В начале 60-х годов Евстигнеев становится «королем эпизода». Но появляются у него и первые главные роли — Алексин в фильме П. Тодоровского «Никогда» (1962 г.) и Дынин в картине Э. Климова «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен» (1964 г.). В последнем фильме Евстигнееву невероятно повезло с ролью, в которой он смог проявить себя не только удивительно талантливым эксцентриком, но и тонким психологом. Именно после «Добро пожаловать…» актер стал всенародным любимцем. Его все охотнее стали приглашать в кино — в 1965–1966 гг. он снялся в девяти фильмах, среди которых «Верность», «Скверный анекдот», «Берегись автомобиля», «Старшая сестра».

В 1964 г. в личной жизни Евгения Евстигнеева произошли изменения, — он расстался с женой. Многие не понимали, почему и зачем это произошло и уговаривали супругов не совершать ошибки. Но Галина Волчек настояла на своем решении: «Женя вел себя достаточно тактично, чтобы сохранить наши отношения. Но я сама их разорвала. Собрала его вещи, еду, позвала в наш гостиничный номер («Современник» тогда был на гастролях в Саратове) женщину, с которой как мне казалось, Женя встречался, и сказала: «Теперь вам не придется никого обманывать». Только через двадцать пять лет он проговорился однажды, что я не должна была так поступать». Второй женой Евстигнеева стала молодая актриса «Современника» Лилия Журкина, с которой они прожили вместе 20 лет. В 1968 г. у них родилась дочь Маша. После скитаний по углам семья наконец-то получила квартиру. «В доме шумно, дымно и очень интересно. С Лилией Дмитриевной — женой Евгения Александровича — всегда легко и просто. Красивая, кокетливая и подкупающе бескорыстная, готовая отдать все, что ни попросишь», — вспоминала о тех временах С. Зельцер.

Евстигнеев особенно много снимается в 70-е годы, создавая самые лучшие свои кинообразы: Корейко («Золотой теленок», 1968 г.), Калачев («Зигзаг удачи», 1968 г.), Герман Ларош («Чайковский», 1969 г.), Корзухин («Бег», 1971 г.), Воробьев («Старики-разбойники», 1970 г.), Хромой («Невероятные приключения итальянцев в России», 1973 г.), профессор Плейшнер («Семнадцать мгновений весны», 1973 г.), Навроцкий («Последнее лето детства», 1974 г.), Горячев («Повесть о неизвестном актере», 1976 г.), художник Николай («По семейным обстоятельствам», 1977 г.), вор Ручечников («Место встречи изменить нельзя», 1979 г.) и др. Но главным в жизни Евстигнеева по-прежнему оставался театр, хотя сыгранных там ролей было не так уж много. «Когда меня спрашивают, кем я себя считаю: актером театра или кино, я отвечаю — конечно, театра. В театре я родился, в театре сформировался», — говорил актер.

В 1971 г. Евгений Евстигнеев перешел из «Современника» в МХАТ вслед за своим другом и наставником Олегом Ефремовым. На этой сцене он сыграл не один десяток ролей в спектаклях классического и современного репертуара.

При всей своей знаменитости Евстигнеев никогда не был карьерным, тщеславным человеком. Но, будучи очень скромным и не амбициозным, всегда знал себе цену. Актер всю жизнь отказывался от официальных постов и должностей. «Однажды ему предложили стать руководителем курса в Школе-студии, — вспоминает третья жена Евстигнеева Ирина Цивина. — Он отказался, даже испугался: «Мне же придется их ругать! Я не могу». Евгений Александрович был философом в жизни и никогда не признавал за собой права судить людей и управлять ими. Это была его принципиальная жизненная позиция».

В 80-х годах Евгений Евстигнеев снялся в 24 фильмах, среди которых «Мы из джаза», «Демидовы», «И жизнь, и слезы, и любовь…» (1984 г.), «Зимний вечер в Гаграх» (1985 г.), «Гардемарины, вперед!» (1987 г.), «Город Зеро» (1988 г.), «Собачье сердце» (1988 г.). На сцене МХАТа у артиста в эти годы ролей было немного — всего пять, но все они были очень дороги его сердцу.

Этот период в жизни Евстигнеева отмечен не только интересной работой, но и тяжелыми испытаниями: он перенес первый инфаркт, в 1983 г. умерла его мать Мария Ивановна, в 1986 г. — вторая жена Лилия Журкина. В довершение ко всему актер в 1988 г. ушел из МХАТа. «Евгению Александровичу тогда нездоровилось, — рассказывает И. Цивина, — после первого инфаркта — снова предынфарктное состояние. Он попросил Олега Николаевича Ефремова оставить его на год доигрывать только старые спектакли, не репетировать ничего нового, чтобы он мог немного отдохнуть. А Ефремов сказал: «У нас же театр, производство, если ты больной — уходи на пенсию». Евстигнеев очень любил МХАТ, да и за Ефремовым, с которым проработал всю жизнь и с которым у него всегда были очень близкие, теплые отношения, готов был пойти куда угодно. Слова друга очень больно ранили актера, и он действительно ушел на пенсию… И все же Евстигнеев нашел в себе силы не сломаться и продолжить работу. Он доигрывал во МХАТе свои старые роли, однако ни к одной новой после разговора с Ефремовым больше не приступал.

В конце 80-х годов в жизни актера произошло радостное событие — он женился на своей молодой ученице Ирине Цивиной. Из-за большой разницы в возрасте (40 лет) супругам пришлось пройти через множество сплетен и слухов. «Он был намного старше меня и знаменитость — существует стереотип восприятия подобной связи, — рассказывает Ирина Цивина. — Но у нас было негласное соглашение: мы-то знали правду друг о друге. А сплетни — что ж, люди любят поговорить. Я могу сказать: он лепил меня, он меня создал… Я научилась понимать его без слов, как он понимал меня. Знала каждое его желание, а он мое. Утром, просыпаясь, я смотрела в потолок и говорила: «Боже мой, как хорошо!» В этом тоже был его талант — любить и соединять тех, кого любил. Он был как ядро, вокруг которого объединились мы все: двое его детей, его первая жена Галина Борисовна Волчек, я — маленькая семейная мафия». Все, кто близко знал Евстигнеева, говорят, что последние годы жизни, которые он прожил с Ириной, были по-настоящему счастливыми. Этот брак словно вдохнул в актера новые жизненные силы. Он много снимается в кино — «Канувшее лето» (1990 г.), «Десять лет без права переписки» (1990 г.), «Шапка» (1990 г.), «Яма» (1990 г.), «Сукины дети» (1991 г.), «Ночные забавы» (1992 г.), «Лавка Рубинчика» (1992 г.), играет в спектаклях «Вишневый сад», «Игроки-ХХI» и др. Последней ролью замечательного актера стал Иван Грозный в фильме В. Ускова и В. Краснопольского «Ермак». Увы, несколько сцен с участием Евстигнеева снять так и не успели — он уехал на операцию в Лондон, где 5 марта 1992 г. скончался.

В последние годы жизни после череды несчастий и неудач у Евстигнеева многое стало складываться хорошо, и он «хотел как можно дольше продлить, удержать эту счастливую полосу своей жизни». Ирина рассказывала: «Он говорил: «У меня столько сил и энергии, я столько еще могу сделать, а сердце, как двигатель в старой машине, не тянет. Надо только двигатель отремонтировать, и все будет в порядке». Он хотел привести себя в форму и решился ехать в Лондон. Николай Николаевич Губенко, тогда министр культуры Союза, дал деньги. Евгений Александрович нашел паузу в своем расписании. 5 марта 1992 года должна была пройти операция, ему обещали, что к 10-му числу все будет в порядке, на 17-е марта был назначен «Вишневый сад», на 21-е — «Игроки», потом досъемки «Ивана Грозного». Он относился к операции легко и, казалось, не беспокоился за ее исход».

Цивина, которая в последние часы жизни Евстигнеева не отходила от него буквально ни на минуту, считает смерть его нелогичной, абсурдной и до сих пор не перестает искать ей объяснений. Она уверена, что если бы Евгений Александрович был прооперирован у себя на родине, то остался бы жив. «Ему не надо было ехать в Англию… Наши врачи никогда не говорят больному, что он умрет, а там врач обязан предупредить больного… Ведь я видела это своими глазами — спокойный человек умер сразу после того, как ему нарисовали его сердце и сказали: вот так вы можете умереть. И я нахожу единственный ответ: его гениальное воображение. Так же как он мог представить себе любую страну, выйдя на полчаса на улицу, так же он представил себе смерть… Он вошел в нее как в очередную роль…»

После смерти мужа Ирина подготовила и выпустила книгу «Артист», в которой собрала воспоминания друзей Евгения Евстигнеева. Когда-то он сказал ей: «Я ведь старше тебя. А если я умру? Ведь у тебя все равно родится ребенок, ты же молодая. А у меня имя такое — Женя, и мальчику, и девочке подойдет. Назови в честь меня». Так и случилось: через два года после смерти Евстигнеева у Ирины родился сын, которого она назвала Евгением в честь замечательного артиста и своего первого мужа.

Вспоминая об этом удивительном и талантливом актере, его коллега Валентин Гафт говорил: «…Спектакль — это прекрасный цветок, который опадет ночью, и никто уже не расскажет, насколько он был прекрасен вечером, если, конечно, цветок не пластмассовый или тряпичный. Женя был живым цветком, который никогда не осыпался. Он был прекрасен всю жизнь и ушел из нее, не уронив ни одного лепестка».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.