Восточная политика князя Александра

Восточная политика князя Александра

Как в 1238–1246 гг. князь Александр относился к монголо-татарам, мы можем только догадываться, опираясь на те крохи информации, которые донесли до нас летописные сообщения. Большинство летописей утверждает, что до 1246 г. Александр не бывал в Орде и поехал туда только после приказа Батыя, приславшего сказать князю: «Мне покорил Бог многие народы, ты ли один не хочешь покориться мне? Но если хочешь ныне сохранить свою землю, то приходи ко мне». Новгородская Четвертая летопись (и только она одна) сообщает о поездке Александра в Орду и возвращении его оттуда еще в 1242 г. Можно предположить, что Александр мог ездить в Орду в качестве посла своего отца, предваряя поездку Ярослава, состоявшуюся в 1243 г. Однако такая гипотеза, основанная на данных одной из новгородских летописей, плохо состыкуется с сообщениями других источников о словах Батыя. Формальной причиной неявки Александра в Орду был его статус новгородского князя. Батый не завоевал Новгорода, а во Владимиро-Суздальской земле князь Александр не имел собственного удела и не был улусником хана.

Ледовое побоище. Миниатюра Лицевого летописного свода

Из его неявки в Орду в 1243–1246 гг. вряд ли можно сделать далеко идущие выводы, за исключением разве несогласия с утверждением Л. Н. Гумилева о якобы исключительной протатарской ориентации Александра с первого момента появления азиатских завоевателей у русских границ. Независимая политика Александра на северо-западе Руси без оглядки на Золотую Орду (по крайней мере нет ни одного источника, указывающего на связь Александра и Орды или участия Орды в новгородских делах в эти годы) скорее говорит о молчаливом неприятии Александром ханской власти. Поведение новгородского князя Александра контрастировало с поведением других северо-восточных князей, стремившихся из поездок в Орду извлечь максимальную выгоду для себя и своего удела.

Не совсем обычным было и поведение Александра на похоронах отца. Тело Ярослава прибыло во Владимир не ранее апреля 1247 г. Под этим годом и помещает рассказ о похоронах Ярослава Новгородская Первая летопись. Она подчеркивает, что прибыл Александр из Новгорода во Владимир не просто со свитой, а «в силе тяжце. И бысть грозен приезд его». Александр явно не спешил выполнить приказ регентши Монгольской империи ханши Туракины о явке старшего сына Ярослава в Каракорум, как и аналогичный приказ Батыя. По крайней мере он отправился к Батыю только после отъезда в прикаспийские степи своего младшего брата Андрея.

Мы не имеем достоверных известий источников, чтобы точно сказать, с какими мыслями ехали братья Ярославичи к Батыю. Были ли они послами своего дяди великого князя Владимирского Святослава Всеволодовича, или имели намерения с помощью власти могущественного властелина Золотой Орды сместить дядю с владимирского престола. Последнее приписывают Ярославичам многие историки, анализируя дальнейшее развитие событий.

Золотая Орда и Русь

Смерть Ярослава в 1246 г. резко изменила положение его старшего сына Александра. Из младшего князя, отданного великим князем в распоряжение Новгорода, он переходил в удельные владимиро-суздальские князья. Брат умершего Ярослава — Святослав Всеволодович — согласно очередному порядку престолонаследия, принятому на Руси с 1054 г., занял великокняжеский Владимирский стол. Александру как старшему из Ярославичей он отдал вотчину его отца — Переяславль-Залесский. Святослав был последним из живых сыновей Всеволода Большое Гнездо, следовательно, скоро Александр, его родные и двоюродные братья должны были выстроиться в очередь на занятие великокняжеского стола. Надо было при этом учитывать не только право родового старшинства (которое, кстати, находилось не на стороне Ярославичей, а на стороне одного из ростовских князей — Владимира Константиновича Углицкого), но и фактор реальной силы и известности, чего у Александра было в избытке. Требовалось учитывать и новшество последних лет — ханскую волю. По праву завоевателя властелин Золотой Орды мог дать ярлык на великое княжение Владимирское любому из понравившихся ему владимиро-суздальских князей.

Все это уводило Александра от Новгорода — города его героической боевой юности, делало князя прежде всего политиком, руководствующимся обстановкой во Владимиро-Суздальской Руси. А здесь отношения с Сараем, столицей Золотой Орды, были решающими.

Большинство летописей утверждает, что золотоордынский хан Батый не стал сам решать вопрос о распределении столов во Владимиро-Суздальском княжестве и других подчиненных монголам землях Руси. Хан послал братьев в Каракорум, столицу Монгольской империи. Русские летописи утверждают, что Александр произвел на Батыя сильное впечатление и был принят «с честью». Интересно, что так же Батый встретит в 1250 г. упорного и последовательного своего противника князя Даниила Галицкого. Причем Даниила Бату-хан не пошлет в далекий Каракорум, не будет настаивать на тяжком для христианина выполнении ритуального языческого обычая — пития кумыса и сразу выдаст ярлык на Галицко-Волынскую Русь.

Александр Невский в Переславле-Залесском

Делать из такого удачного для юго-западного князя исхода вывод об особой приязни хана к Даниилу не приходится. Это был простой политический расчет. Поэтому непонятно, на основании каких источников историк Л. Н. Гумилев утверждал о заключении между Батыем и Александром дружественного союза. Совершенно бездоказательным выглядит и сообщение о совершении обряда побратимства между Александром и сыном Батыя Сартаком. Ни русские летописи, ни какие иные источники ничего не говорят об этом. Кстати, не смотрится ли странным совершение двумя христианами чисто языческого обычая: смешивание крови побратимов над чашей кумыса с последующим употреблением этого напитка? Умалчивают русские летописи и о том, какое впечатление произвел великий восточный завоеватель на Александра. Хвалить язычника, «поганого сыроядца», православный летописец не мог, достаточно было того, что он признавал ханскую власть — властью от Бога «по грехам нашим».

Князь Александр и сын Батыя Сартак. Художник Ф. Москвитин

Скорее всего, поворот, который в дальнейшем действительно произойдет в отношении Александра к монголо-татарам, не вызван воздействием личных симпатий Батыя и Сартака к Александру или русского князя к ордынским правителям. И не станет результатом осознания Александром некой фатальной общерусской необходимости союза с Великой степью против угрожающей всей Руси экспансии Запада. Во-первых, западноевропейская экспансия, как мы видели, велась только на северо-западных рубежах Руси. Во-вторых, в результате ее русские потеряли не собственные земли, а лишь сферы влияния (данников) в Прибалтике. Для остановки попыток шведов и ордена аннексировать собственно новгородско-псковские владения хватило местного ополчения и тех сил, которые после Батыева разгрома сумел послать в помощь Новгороду великий князь Владимиро-Суздальский Ярослав. В-третьих, совершенно не потребовалась ордынская зависимость для Западной Руси, чтобы остановить натиск крестоносцев на ее пределы. Создав с литовцами новое политическое объединение — Великое княжество Литовское, Русское и Жмудское, уделы, составлявшие некогда единое Полоцкое княжество, достойно противостояли как ордену, так и Орде, успешно отвоевав у последней в XIV в. южнорусские территории.