86. Поход Магнуса конунга в Бьёргюн и убийство берестеников там

86. Поход Магнуса конунга в Бьёргюн и убийство берестеников там

На своем пути на север Магнус конунг и его люди иногда стояли по две или три ночи в том же месте. С Магнусом конунгом были его лучшие люди. Они были добродушны и веселы. Останавливаясь, они часто затевали игры, но конунг был обычно молчалив.

Они простояли две ночи в Кармсунде. Там они получили точные сведения о том, где Сверрир конунг, так как грузовые корабли из Бьёргюна каждый день проплывали мимо них. После этого Магнус конунг послал на разведку Эйлива сына Клемета из Гранды. Он отправился во вторник вечером и вернулся к конунгу в среду[163] и рассказал, что в Бьёргюне берестеники на трех кораблях и предводитель их Свиной Пэтр.

Магнус конунг велел своим людям немедленно убрать шатры и готовиться к отплытию.

– Берестеники в городе и, наверно, хотят попировать с вами, – сказал он, – им, конечно, кажется, что вы охотно угостите их.

Услышав это, все воины обрадовались. Они бросились на корабли, всякий кто мог, подняли паруса и налегли на весла. Погода была хорошая, дул боковой ветер, но несильный. Магнус конунг плыл на Бородаче, а Орм Конунгов Брат – на Воительнице. Николас Улитка плыл на Эркисуде, корабле, который ему дал архиепископ. Мунан сын Гаута плыл на Олене. Гости плыли на Большом Флейе, это был корабль, предназначенный для плаванья в Восточные Страны. На корабле Мунана сломалась мачта. Она свалилась на человека, и тот сразу умер. Ветер крепчал.

Торальдом Трюмом звали человека, который стоял на носу корабля конунга. Он сказал:

– Волны хлещут через борт, и палубу заливает водой. Люди, стоящие впереди, говорят, что надо сбавить ход.

Конунг встал и ответил:

– Я не думал, что понадобится разводить огонь на палубе или на носу!

И он не позволил брать рифы и велел крепче держать паруса.

В четверг в полдень[164] конунг вошел в залив. Они сразу же подошли к пристаням и выбежали на берег. Берестеники ничего не слышали о Магнусе конунге до того, как он уже был в городе. Они повыскакивали кто откуда, некоторые схватили оружие, и все, кто остался жив, бросились из города. В горах, как языки пламени, сверкали красные щиты. Было убито около тридцати человек, некоторые в городе, другие за городом. Магнус конунг велел, чтобы не смели хоронить трупы, пока он не вернется в город. Самое подходящее для них стать пищей собак и воронов, сказал он.

После этих событий конунг велел трубить сбор и выступил на тинге с речью и сказал так:

– Мы ожидаем поддержки и помощи от горожан этого города, в который мы пришли. Вы и раньше помогали и мне, и моему отцу. Здесь был мой дом, когда можно было жить в мире. Здесь большинство моих родичей и побратимов. Теперь я буду прежде всего искать случая встретиться со Сверриром. Разделавшись с ним, я намерен вернуться сюда в город с миром и радостью для всех нас.

Все громко приветствовали речь конунга и говорили:

– Дай Вам бог вернуться сюда, государь, и пусть все в этом походе будет так, как Вы сами хотите!

И вот конунг взошел на корабль и велел трубить в поход. Люди говорили, что на корабле конунга было столько ворон, что каждый канат был покрыт ими. Люди никогда раньше не видели такого чуда.[165]

Магнус конунг вышел из города вечером со всеми своими кораблями, кроме корабля Флей с гостями. Он застрял в отливной полосе и вышел из города только на следующую ночь.