В Трансвааль — за опытом

В Трансвааль — за опытом

В Санкт-Петербурге в Центральном историческом архиве хранится документ:

«С Высочайшего соизволения, последовавшего во 2-ой день ноября 1890 года, Горный Инженер Коллежский Советник Китаев был командирован в Южную Африку, сроком на 8 месяцев, с целью изучения механических и химических способов разработки золотоносных месторождений, а также для собрания сведений о действующих в Южно-Африканской республике узаконениях, регламентах и инструкциях, касающихся горного дела, с выдачею единовременно на путевые издержки 1500 руб. и с назначением в заграничное содержание, сверх получаемого им внутреннего содержания по должности Управляющего Уральским горным училищем по 500 руб. в месяц» [87].

30 сентября 1897 г. горный инженер Вячеслав Степанович Реутовский, исполнявший тогда обязанности помощника начальника Томского горного управления, послал в Санкт-Петербург в Горный департамент Министерства земледелия и государственных имуществ Российской империи свои соображения, главным из которых было: «Геологическое строение Кельбесской системы Томского горного округа не только таково, что оно напоминает Трансвааль, но этой системе свойственны, по-видимому, те же конгломераты, которые по пробам, произведенным в Томской золотосплавочной лаборатории, оказались и золотосодержащими» [88].

А раз так, то Россия должна изучать геологию Южной Африки. Реутовский писал: «…целью путешествий русских инженеров в Африку и Австралию до сих пор было ознакомление преимущественно с техникой золотоносных стран. Поэтому и результат этих путешествий выразился, главным образом, в описании различного рода технических приспособлений, устройств, орудий и машин, применяемых в золоторудном деле». Но, как он считал, «собственно интересам практической геологии в указанных трудах мало уделялось места».

Доводы Реутовского были признаны убедительными. В результате появился документ: «О командировании горного инженера статского советника Реутовского в Африку и Австралию для изучения золотопромышленного дела»:

«Командировать в Африку и Австралию, сроком на восемь месяцев, чиновника особых поручений Томского горного управления, горного инженера статского советника Реутовского, с целью изучения условий тамошней золотопромышленности как в геологическом, так и техническом отношении, с выдачей двух тысяч рублей на путевые издержки и с назначением по пяти сот рублей в месяц в заграничное содержание, сверх получаемого им по должности».

И сверху: «На подлинном рукою министра земледелия и государственных имуществ написано: “Высочайшее соизволение последовало в Царском Селе 27 октября 1897 г.”».

Министр, Алексей Ермолов, подписал предложение о командировании Реутовского 27 октября 1897 г. «Высочайшее соизволение» последовало в тот же день.

Почему нужны были эти командировки? Реутовский дал убедительный ответ:

«Наблюдаемое за последнее время уменьшение добычи золота на Урале и в Сибири находится, между прочим, в зависимости от того, что наши золотопромышленники до сих пор мало пользовались геологическими данными при разведках и разработке золотоносных месторождений. Поэтому в настоящее время, когда практика золотопромышленности начинает повсюду опираться на эти данные, представляется своевременным дать русским горным инженерам возможность изучить весьма интересные месторождения золота в кварцевых конгломератах в Трансваале, в Африке, и в кварцевых жилах в Виктории, в Австралии. Инженеры эти могли бы затем ознакомлять лиц, занимающихся у нас золотопромышленностью, с практическими указаниями в целях правильной и экономичной разведки и разработки рудных месторождений золота. Изучение инженерами месторождений золота в Африке является тем более желательным, что геологическое строение некоторых частей Томского горного округа представляет, судя по литературным данным, некоторое сходство с строением золотоносных местностей в Трансваале».

Но были ли результаты?

Были. Прежде всего, оказалось, что южноафриканский опыт, если и не полностью, то частично, можно было применить на горных разработках в Сибири и на Урале. В отчете, отправленном Реутовским из Кейптауна 29 января/10 февраля 1898 г., говорилось:

«Считаю первую половину своей задачи исполненной: виденное мною в Трансваале не только интересно само по себе, но интересно и в том отношении, что кое-что из виденного может быть применено с большой пользой и у нас. Процесс обработки золотых руд цианистым калием в таком виде, в каком он применяется теперь в Южной Африке, — один из новых. Вместе с процессом <используемым фирмой> «Сименс и Гальске» он составляет такой прием, которым легко обрабатывать наши отвалы, образующие горы на золотых приисках, не говоря уже о том, что эти способы делают почти излишним применение дорогостоящей обработки хлоринацией» [89].

Реутовский ознакомился с добычей не только золота в Трансваале, но и алмазов в Капской колонии, в Кимберли, на крупнейших в мире разработках этого металла.

«По пути осмотрены мною знаменитые месторождения алмазов в Кимберлее, — писал он. — Это не только оригинальные, но и единственные месторождения этого драгоценного камня в коренной породе: все до сих пор известные месторождения (Индии, Бразилии, Борнео, Австралии и Урала) есть месторождения наносные. Оригинальность алмазоносной породы проявляется в том, что она прорезает пласты в виде колонны или трубы, напоминающей собою цилиндр вращения, стоящий совершенно вертикально…

Способы добычи алмазов и их получение из пород не менее характерно: здесь впервые пришлось увидеть «алмазные поля» — это громадные, в несколько верст длиною, пространства, на которых расставляется порода для разрыхления, что совершается в продолжении 6–8 и даже 12 месяцев. Твердые сорта породы при обработке подвергаются дроблению, не боясь раздробить алмазов, так как пользуются в этом отношении свойствами пород дробиться по плоскостям не алмазов, а других более мягких элементов».

Заметки Реутовского по поводу политики англичан по отношению к местному населению, очевидно, правдивы, но на его оценки и сравнения наложила, должно быть, отпечаток и господствовавшая тогда враждебность в российско-британских отношениях:

«…Англичане из свободной страны здесь хозяйничают, как варвары: и если где еще сохранилось рабство, то это здесь, в отношениях, какие установлены во всех отраслях промышленности между “белыми” и “черными”. Удивительно, как вместе с этим уживаются здесь порядки свободного обращения металла. Алмазная, впрочем, промышленность здесь подчинена такой же регламентации, как у нас золотопромышленность, и, несмотря на это, воровство алмазов развито несравненно сильнее, чем воровство золота. А между тем это воровство — прямой результат того ненормального порядка, когда рабочий из черных, при страшной дороговизне здешней жизни — может заработать 3 шиллинга (93 к.). Обыкновенно же здесь практикуется плата 1,1 и 2 шиллинга. Рабочие из белых считают, что дороговизна здешней жизни такова, что она в четыре раза выше английской, и процентов на 25–30 выше американской».

По возвращении Реутовского в Россию его подробный «Отчет о командировке в Африку и Австралию» печатался по указанию министра земледелия и государственных имуществ в нескольких номерах «Вестника золотопромышленности», а затем вышел отдельным изданием. А сам Реутовский был назначен управляющим Томской золотосплавочной лабораторией [90].

Правительство Российской империи не ограничилось командированием русских инженеров в Южную Африку. Оно несколько раз приглашало в Россию Джона Хэммонда. Хэммонд был американцем, но приобрел известность работой в основных горнорудных компаниях Южной Африки.

В 1898 г. Хэммонд провел несколько месяцев в России. Он был приглашен, чтобы проанализировать горнорудный потенциал России и возможности его использования. Приглашал его Сергей Юльевич Витте, министр финансов, а впоследствии премьер-министр, известный своими попытками модернизировать экономическую жизнь Российской империи.

Хэммонд проехал по Сибири, был на Алтае, на Енисее. Впечатления о тогдашней России и о возможностях развития ее горного дела занимают немало места в его воспоминаниях. Он был наблюдательным человеком. Главный его вывод актуален и сегодня. Природные ресурсы России, заключил он, «поразительно привлекательны для инвестиций». Но привлечению иностранного капитала препятствуют два фактора: «русское законодательство не благоприятствует инвестициям» и «русская бюрократия контролирует все стороны русской экономической жизни» [91].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.