Сципион возвращает Кельтиберу Аллуцию невесту, а римское войско увеличивается на тысячу четыреста конников.

Сципион возвращает Кельтиберу Аллуцию невесту, а римское войско увеличивается на тысячу четыреста конников.

Несколько позже солдаты привели к нему пленницу такой редкостной красоты, что, где бы она ни проходила, все оборачивались. Сципион спросил, откуда она родом и кто ее родители. Девушка ответила и вдобавок открыла ему, что она просватана за одного из первых людей в племени кельтиберов и что имя ее жениха – Аллуций. Сципион, не откладывая, послал за родителями и за женихом (о котором успел узнать, что тот без памяти влюблен в свою невесту). Как только Аллуций прибыл, Сципион увел его к себе в палатку и начал так:

– Будем говорить с полною откровенностью, потому что возраст наш одинаковый и стесняться друг друга нам нечего. Мои солдаты захватили в плен твою невесту и привели ко мне. Мне рассказали, что ты любишь ее, и я в этом нисколько не сомневаюсь: ведь она такая красивая, что я и сам влюбился бы в нее и просил бы ее в жены, если бы мог позволить себе обычные радости молодых лет. Но, весь целиком, и принадлежу не себе, а моему государству и потому хочу помочь твоей любви – это я могу себе позволить. У меня твоя невеста была в такой же неприкосновенности, как в доме собственных родителей. Прими ее из моих рук как дар, достойный нас обоих. В ответ я прошу только одного: стань другом римского народа. Если ты веришь, что я человек порядочный и достойный, то знай, что в римском народе таких, как я, много, знай, что нет на земле другого народа, дружба с которым была бы для тебя таким счастьем, а вражда – таким несчастьем.

Аллуций, не помня себя от смущения и от радости, взял Сципиона за правую руку и стал молить всех богов, чтобы они воздали римлянину за его великодушие, ибо он, Аллуций, не в силах отплатить ему так, как того требует собственное его сердце и неоценимое Сципионово благодеяние. Позвали родителей и ближайших родственников невесты. Они объявили, что принесли много золота для выкупа девушки, но так как Сципион возвращает им ее безвозмездно, они просят принять это золото в дар.

– Пожалуйста, прими! – упрашивали они. – Это будет для нас еще одною милостью, такою же великою, как первая!

В конце концов Сципион сдался на их просьбы и велел положить золото у его ног. Затем, обращаясь к Аллуцию, он промолвил:

– Сверх приданого, которое ты получишь от тестя, вот тебе свадебный подарок от меня.

Вернувшись домой, Аллуций без умолку расхваливал Сципиона своим соплеменникам.

– Явился молодой римлянин, истинно подобный богам! – повторял он снова и снова. – Он всех и всё побеждает и силою оружия, и добротою.

И, скликнув своих клиентов, он уже через несколько дней снова был у Сципиона с отрядом в тысячу четыреста отборных всадников.

Сципион удерживал при себе Лелия, пока при постоянной его помощи не завершил все дела с пленными, заложниками и добычей, а потом послал его в Рим – отвезти Магона и пятнадцать сенаторов, которых взяли в плен вместе с Магоном. Сам он после отъезда Лелия пробыл в Новом Карфагене недолго и все дни посвятил учениям – морским и пехотным. В первый день легионеры пробежали шесть километров в полном вооружении. Во второй – чистили и точили оружие перед своими палатками. В третий – бились на палках, словно на настоящих мечах, и метали дротики, надев предохранитель на острие. В четвертый – отдыхали. В пятый – снова бегали в полном вооружении. В таком порядке упражнения чередовались одно с другим и с отдыхом все время, что войско оставалось в лагере у Нового Карфагена. А гребцы и матросы выходили в тихую погоду из гавани и испытывали быстроту своих судов в потешных боях. Так и на суше, и на море римляне укрепляли тело и душу для будущих сражений.

А город весь гудел и кипел приготовлениями к войне. Ремесленники ни днем, ни ночью не выходили из мастерских. Сципион поспевал повсюду и за всем наблюдал с одинаковою зоркостью. То он был на судах, то на верфях, то бегал вместе с легионерами, то обходил мастерские и склады оружия, и везде люди трудились не покладая рук.

Положив начало этим трудам, поправив стены, которые местами обрушились, и оставивши для охраны города караульный отряд, римский главнокомандующий выступил в Тарракон. По пути его встречали уполномоченчые многих испанских племен. Иных он выслушивал и тут же отпускал, с иными беседу откладывал до Тарракона, где уже был на-рначен съезд всем союзникам, старым и новым. И почти все Народы, обитающие к северу от Ибера, и многие из тех, что живут к югу от него, прислали на съезд свои посольства.

В Италии Марк Марцелл продолжал борьбу с Ганнибалом. Успех склонялся то на сторону пунийцев, то на сторону римлян, но событий очень значительных в тот год не было.