1382 Набег Тохтамыша и разорение Москвы

1382 Набег Тохтамыша и разорение Москвы

Успех русских дружин на Куликовом поле был полным, а трофеи огромны и богаты. Но недолго пришлось князю Дмитрию Донскому радоваться победе. Хан Тохтамыш сверг неудачника Мамая и сообщил князю Дмитрию, что победил их общего врага и готов вновь принять Русь «под свою руку». Сил сопротивляться хану у Дмитрия не было, победители – русские князья уже успели снова поссориться, так что вновь собрать войско князь Дмитрий не мог. Поэтому он выразил хану покорность, с честью отпустил его послов, но сам на поклон в Орду не поехал. Тогда Тохтамыш решил проучить упрямца. В 1382 г. его орда внезапно появилась под Москвой. Князь Дмитрий уехал в Кострому собирать союзные войска. В белокаменном московском Кремле, стены которого возводились с 1367 г., засел его вассал, литовский князь Остей с горожанами. Тогда впервые со стен загремели русские пушки. Но монголо-татары хитростью проникли в Кремль, разграбили и сожгли его, убив множество москвичей. Потом ордынцы огнем и мечом прошлись по всей Руси, сжигая города, убивая и уводя в плен людей. На Русь была наложена «великая дань тяжкая по всему великому княжеству». Так, разгромив Мамая на поле Куликовом (тот бежал в Крым и был убит ногайцами), Дмитрий невольно помог тем самым хану Тохтамышу сплотить Орду под своей властью. Поэтому хотя победа над монголо-татарами на поле Куликовом имела огромное моральное значение, однако не позволила освободиться от ига, даже наоборот: в итоге Орда усилилась, а Русь оказалась ослабленной потерями. После разорения Москвы князь Дмитрий вновь смирился с игом и в 1383 г. послал к хану своего сына Василия с огромным двухгодовым «выходом», да пообещал еще, в обмен на золотой ярлык, выплатить долг за все предыдущие годы своего «упрямства». После набега Тохтамыша князь Дмитрий заболел – наверняка причиной болезни стало чудовищное нервное напряжение. Перед смертью 19 мая 1389 г. он составил завещание. В нем впервые великое княжение Владимирское названо отчиной, т. е. наследственным владением московского князя, которое он свободно по своей воле передавал сыну Василию. И еще там появились новые, необычные для данника Орды слова: «А переменит Бог Орду, не станут дети мои давать выхода в Орду и кто из сыновей моих возьмет дань в своем уделе, тому она и есть…» Это и есть финансовое выражение идеи национальной независимости – брать налоги в своей стране и не платить из них дань завоевателю. Но надежды победителя Мамая, увы, не сбылись. Только через сто лет правнук Дмитрия Донского Иван III смог осуществить великую мечту прадеда.