Информационная война России в трех парадигмах

Информационная война России в трех парадигмах

В информационной войне вокруг событий на Украине мы видим не просто два полюса, предлагающие жестко альтернативные версии происходящего (российская-новороссийская vs американская-киевская. Между ними — ближе к американо-киевской — вклинилась европейская), но и разнопорядковую систему аргументов, относящуюся к совершенно различным и взаимоисключающим парадигмам. Это требует разъяснения с точки зрения парадигмального анализа.

Анализ происходящего на Украине может быть рассмотрен в трех парадигмах — Премодерн (Традиция) — Модерн — Постмодерн.

Термины и модели, относящиеся к Премодерну (Традиция), преимущественно используются русской стороной. Они таковы: Народ, Русский Мир, Русская Цивилизация, Православие, Большая Россия, Держава, Империя, Историческая Миссия. Эти термины главные силовые линии, вдохновляющие русских на противостояние Евромайдану, затем хунте и киевской карательно-централистской политике.

Эти термины приобретают значение, если мы уйдем от понятий политического Модерна и обратимся к Традиции. В этом случае все становится на свои места. Есть Русский Народ. Часть его живет в РФ, часть за границей. Но это Один Народ. В этот народ, безусловно, включается все население Юго-Востока бывшей Украины (это и есть Новороссия), но в максимальном варианте также и все восточнославянское православное население исторической Украины (Галичина и Волынь) и Малороссии (Центральная Украина), а также Белоруссия. Это ядро православно-евразийской цивилизации или Русского Мира. Это же основа Большой России, или Империи.

Переворот в Киеве был направлен изначально против этого Русского Мира, отброшенного как «москальство». Отсюда легитимная реакция восстания Юго-Востока и широкая поддержка со стороны русских из России. Народ воспринял события в Киеве как исторический вызов и дал на него адекватный ответ: Народная Отечественная Война в Новороссии.

Тот факт, что за Киевом стоял Запад (США и ЕС), только укреплял Народ в уверенности, что речь идет о брошенном ему экзистенциальном вызове. Антирусские языцы против Русского Народа. Западная цивилизация против Русской Цивилизации. Атеизм и униатство вкупе с гей-парадами против Православия. Украинский проамериканский национализм против русской цивилизационной идентичности.

Именно в терминах Премодерна (Традиции) осмысляет происходящее большинство жителей Новороссии и России. И эта система аргументов является совершенно убедительной, органичной, само собой разумеющейся и вполне достаточной для того, чтобы воевать, умирать, убивать и принимать основные политические и политико-экзистенциальные решения.

Надо сказать, что перед такой системой аргументации в ужасе останавливаются представители политического Модерна, то есть Запад и западники в самой России и где бы то ни было. Ни одного из этих терминов Премодерна не существует в Модерне. Там нет ни Народа, ни Русского Мира, ни какой-то особой православно-евразийской цивилизации, ни Империи, ни миссии. Все это рудименты прошлого, давно ликвидированные как политические явления с начала Нового времени. Идентичность в Модерне строго индивидуальная. Цивилизация одна, западная. Религия дело частное, а не социальное, публичное и тем более не политическое. Империи упразднены в пользу национальных Государств. Поэтому вся аргументация русских не просто становится непонятной, но рассматривается как вопиющая дикость.

С точки зрения Модерна есть совсем иное. Два национальных Государства с индивидуальным гражданством и международно признанными границами. Не совсем законная смена власти в одном из Государств. Недовольство новым политическим курсом определенных групп населения. А вот дальше непозволительное: вмешательство второго национального Государства во внутренние дела первого, аннексия под «надуманным» (то есть не относящимся к понятиям политического Модерна) предлогом части его территорий и активная поддержка военных действий оппозиционных групп, начавших против власти вооруженное восстание. Это концептуальный фрейм. Но так как речь идет о зонах, где Модерн еще не совсем глубоко укоренился, то в дело вступает второй фактор: прагматической выгоды. Так бывает, когда Запад имеет дело с регионами третьего мира и со странами с дефолтным суверенитетом: решается вопрос о том, кого выгодно поддержать Западу в каждом конкретном случае — сепаратистов или централистов. Тогда все зависит от того, кто в большей степени ориентирован на Запад, а кто на его конкурентов. В случае с Украиной ответ очевиден: хунта за Запад, ополченцы Новороссии против. Следовательно, централистская модель политического Модерна (признание суверенитета национального Государства) берется за основную и единственно верную версию объяснения. И на этом строится вся стратегия информационной войны. Модерн обрушивается с критикой на аргументацию Премодерна (Традиции), и события на Украине приобретают эпический характер борьбы (западной) цивилизации против (русского) варварства. Это и есть основная семантическая канва всей западной пропаганды и, заодно, всей критики либеральной оппозиции изнутри России (как антипутинской пятой колонны, так и «пропутинской» шестой колонны).

И наконец, с точки зрения Постмодерна ситуация выглядит вообще катастрофически. Напомню: задача Постмодерна — расчленить индивидуума (как главную фигуру Модерна) на составляющие, поставив на его место шизомассы и трансгендерных первертов (ЛГБТ-стратегия). В этой оптике Майдан вполне может быть рассмотрен как авангардное явление Постмодерна: феминистские шлюхи из Femen, срезающие бензопилой православный Крест, парады гей-нацистов, манифестации сектантов и маньяков, расцвет сетевой паранойи, хаус-парти Майдана — все признаки массового помешательства, охватившего украинское общество, — это классические признаки шизомасс. Здесь и нечеловеческая жестокость и кадаврические[8] ревенанты нацизма. Фильмы Тарантино оживают на огромной территории — типичный жид-медведь из «Бесславных ублюдков» — Коломойский, да и все реки крови, проливаемые карателями, — грандиозная экспозиция «Криминального Чтива» или «Бешеных псов» Тарантино. Альянс либералов и наци, педерастов и униатов — из той же серии.

В этом смысле постмодернистский Киев, поддерживаемый постмодернистским Западом, вошел в жесткое противоречие с более «отсталыми» регионами — Юго-Востоком и Россией, представляющими собой либо устарелый инерциальный Модерн, либо вообще Премодерн. Так как будущее западной демократии за педерастами и извращенцами, шизомассами и ризоматическими сетями комфортно себя чувствующих идиотов (его символы — кружевное белье и печеньки), то аргументация хунты активно поддерживается Западом, а в сравнении с этим прогрессивным скачком Киева Москва и Новороссия предстают носителями пещерной архаики, цитаделью мракобесия и невежества. Битва идет между европейским Постмодерном (Киев) и азиатчиной. Почти священная война педерастов.

Информационная война сегодня интересна тем, что в нее включены все три парадигмальных уровня, нерасчленимо перемешанные между собой. Тем не менее важно выделить следующее.

Полюс Премодерна (Традиции) яснее всего понимают и отстаивают следующие группы:

— православные люди, внимательные к эсхатологической проблематике и осознающие абсолютную несовместимость Модерна и Постмодерна с Верой в Христа;

— традиционалисты в России и во всех других странах, осознающие глобальное и снова эсхатологическое значение битвы за Украину;

— лидеры Новороссии и русские люди, восстающие против хунты;

— русские добровольцы и все, кто включен в активную помощь любого рода Новороссии;

— противники американской гегемонии и однополярного мира.

Для этих кругов весь цикл понятий Премодерна имеет решающее значение и вполне достаточен для того, чтобы строить на нем интерпретационные схемы и конкретные действия (например, участие в войне против хунты, которая есть не что иное, как ВОЙНА ПРОТИВ СОВРЕМЕННОГО МИРА). В этом сегменте все аргументы Премодерна являются валидными и достаточными.

Полюс Модерна мыслит все происходящее в контексте реализма. Его представителями являются:

— государственные деятели (России, Украины, Запада);

— специалисты по международному праву;

— экономисты;

— системные аналитики;

— носители классических идеологий Модерна — либералы, коммунисты и националисты.

Здесь на первый план выходят аргументы юридических оснований применения силы, вечно открытый вопрос о сочетании права на территориальную целостность и права народа на самоопределение, границы и их нарушение, процедуры референдумов и выборов, санкции, материальные затраты, юридические процедуры, военно-политические альянсы, баланс сил, природные ресурсы и энергополитика и т. д. В этой сфере в информационной войне действуют совсем иные аргументы и примеры, прецеденты и протоколы. И каждый из полюсов конфликта (Запад и хунта, с одной стороны, и Россия и Новороссия — с другой) вынуждены апеллировать к этим нормам и правилам, построенным по выкройкам Вестфальской системы и ее эволюции в течение трехсот с лишним лет. Но очевидно, что в контексте Модерна аргументы Премодерна совершенно не действуют (как не действуют аргументы Модерна на носителя Традиции).

На этом плане России требуется доказать довольно трудную вещь: обоснованность нарушения суверенитета Украины с опорой на сецессионизм регионов и в ответ на гуманитарную катастрофу и геноцид. Это шаткое основание, которое тем не менее вовсю используется США и странами НАТО в других случаях (Югославия и совсем недавно Косово). Но чтобы настаивать на нем, Россия должна опираться на значительный силовой потенциал. А готова ли она к этому, выяснится только в самый критический момент. Это и составляет, кстати, основную подоплеку нынешних колебаний Москвы.

И наконец, полюс Постмодерна представлен:

— правозащитными организациями Запада;

— гендерными фондами;

— леволиберальными блогерами;

— спецподразделениями ВС США, РУМО и ЦРУ, ангажированных в ведение сетевых операций (network centric operations);

— ЛГБТ и «Пусси райот»;

— безразличными ко всему обывателями-потребителями.

В западных СМИ доминирует Модерн в сочетании с Постмодерном, поэтому аргументация сторонников Премодерна (Традиции) вообще не рассматривается. Отсюда — то, что можно принять за «проигрыш России в информационной войне». Россия ведет войну с СОВРЕМЕННЫМ МИРОМ, и было бы странно, если бы СОВРЕМЕННЫЙ МИР оказывался хотя бы частично на ее стороне. Не так ли?

Последнее. На чем строят аргументацию Путин и Россия? В рамках «прямой линии» Путин ясно дал понять, что серьезно относится к Премодерну (Традиции) — в его речи фигурировали практически все основные концепты — Русский Мир, Новороссия, Народ, Православие, Русская Цивилизация, Красная Смерть, даже Империя. То есть эта система аргументации для него является весомой, как и для большинства русских в России и Новороссии. Но на уровне Модерна и его языка обосновать действия России и повстанцев Новороссии гораздо сложнее. Здесь включается геополитика, ядерный потенциал, бюджет, дипломатия, право и аргументы из совершенно иной системы координат. И большинство этих факторов либо объективно, либо субективно (гипертрофированно противниками России вовне и внутри, шестая колонна) не в пользу Русского Мира и Русского Народа. Причем не только в этой ситуации, но и вообще. Именно поэтому Путину так трудно дается очевидный шаг: это и есть превращенный в банальную шутку пресловутый когнитивный диссонанс. Путин понимает, что нечто необходимо сделать в одной системе координат (Премодерн/Традиция), но с трудом может найти этому объяснение в другой (Модерн).

Что касается Постмодерна, то его фронтальное отторжение подавляющим большинством российского общества (за исключением либералов и маргинальных первертов) настолько единодушно, что служит для Путина само по себе весомым аргументом в пользу политики конфронтации с Западом и оправданием жесткой линии.

Выводы:

1) для успешного ведения информационной войны с противником необходимо укреплять структуры Традиции и традиционного мышления и шире развивать традиционалистскую аргументацию на всех уровнях (включая образование, информационную и культурную политику и т. д.);

2) следует прагматически рассматривать поле политического Модерна как объективную среду, которую надо подстраивать под свои нужды, не обращая внимания на ее внутреннюю когерентность (которая для России ценности не представляет), то есть облекать патриотический дискурс в термины Модерна произвольно и чисто утилитарно, разлагая Модерн как нечто само собой разумеющееся и обязательное (стратегия — «оседлать тигра»);

3) пользоваться стратегиями Постмодерна, чтобы обратить их нигилистический потенциал против врагов, разлагая структуры Модерна, но самим прививать внутри общества России и Новороссии стойкий иммунитет к постмодернистским практикам и процессам через жесткое формирование традиционалистского ядра.

В этом случае наша информационная война против хунты, Запада и СОВРЕМЕННОГО МИРА будет эффективной и действенной.

24 июля 2014 в 13:49