История забытого народа

История забытого народа

Для владельца любой современной энциклопедии не составит большого труда узнать, что хеттами называют племена и народности, жившие в центре и на востоке Малой Азии во II–I в. до н. э. О хеттах упоминали египетские, ассирийские, вавилонские тексты. Судя по этим сообщениям, держава хеттов была могучей соперницей великих держав древнего мира.

«Вот идет побежденный владыка хеттов, вместе с царями из других стран, которые идут с ним, которых он силой ведет с собой из тех стран, что на территории хеттов… Вооружены они войсками, воинами на боевых колесницах, оружием, больше их, чем песчинок на берегу. Смотри, вот стоят они, готовые к битве, под Старым Кадешем».

Так говорили фараону Рамсесу II двое пленных из сторожевого отряда хеттской армии перед битвой у города Кадеш, в Сирии. Фараон был ошеломлен. Ведь ему донесли, что царь хеттов Муваталлис со своим войском отсиживается в окрестностях Халпы (теперешнее Алеппо) и не осмеливается продвигаться на юг, боится идущих на север войск фараона. Фараон немедленно созвал военный совет. Но было уже поздно.

«В то время как его царское величество совещался с сановниками, побежденный, презренный владыка хеттов приблизился со своим войском, воинами на повозках и сопровождающим его множеством чужеземных народов. Они переправились через находящийся на юге от Кадеша канал, прорвались между отрядов его царского величества, которые, находясь в походе, об этом не знали. Отряды и воины на боевых повозках его величества бежали от них на север, где находился его величество. Тогда вражеские отряды побежденного владыки хеттов окружили свиту его величества, находившуюся подле него…»

Отчет об этом походе был написан в Египте, во славу фараона, поэтому называется в нем царь хеттов презренным и побежденным, даже тогда, когда как раз одерживает победу. В действительности же не был он побежденным ни до, ни после битвы у Кадеша, которая, после того как фараону посчастливилось вырваться из окружения и даже хватило сил перейти в наступление, закончилась чем-то вроде ничьей. После этого враждующие стороны заключили соглашение; т. е., по словам египетских писцов, «великодушный, милостивый» Рамсес II, «продвигаясь к югу, протянул руку в знак мира».

Кадешская битва была одной из самых крупных попыток Хеттского государства и Египта померяться силами. Хетты, судя по дошедшим до нас сведениям, атаковали двумя с половиной тысячами боевых повозок, «с различными воинами бесстыдной страны Хатти и многих ее союзников из Арадоса, Педеса, Кешкеша, Ируна, Киззувадана, Хереба, Икерета, Кадеша, Реке. По трое стояли на повозках воины…»

Хеттское царство просуществовало более тысячи лет, и даже после его разгрома в небольших государствах, возникших на его развалинах, жили хеттские традиции. Между тем, еще 150 лет назад наука не знала о хеттах ничего.

В 1902 году норвежский ученый Кнудсон заявил, озадачив весь научный мир, что им открыт новый, доселе неизвестный индоевропейский язык. Он утверждал, что обнаружил его на двух глиняных табличках с клинописью, найденных пятнадцать лет назад в Египте, в Эль-Амарне, среди дипломатических документов времен фараона Эхнатона (1379–1362 гг. до н. э.) и его отца Аменхотепа III (1417–1379 гг. до н. э.). Поскольку одна из табличек была обращена к царю доселе неизвестного государства Арцава, язык получил название «арцавского». Гипотезу Кнудсона о том, что это один из индоевропейских языков, несмотря на приведенные аргументы, современники встретили с большим недоверием. Но было известно, что в Богазкёе (центральная Анатолия, Малая Азия) найдены отдельные фрагменты табличек с надписями на том же языке. В 1906 году там начались активные раскопки, и вско ре был обнаружен целый архив из тысяч глиняных табличек, многие из которых содержали надписи на «арцавском» языке.

Еще в середине XVIII века английский путешественник Мондрелл обратил внимание на то, что на территории нынешней Сирии вблизи Харрана – города, расположенного в излучине Евфрата, встречаются камни, испещренные какими-то неведомыми знаками. То, что камни эти древние, а письменность – иероглифическая, очевидно. Но чья это письменность? Что означали диковинные знаки, не похожие на египетские иероглифы? Судя по находкам, создатели этих иероглифов некогда населяли Северную Сирию примерно там, где Евфрат делает петлю, круто сворачивая на юг. Это был район двух древних городов – Харрана и Каркемиша. Если первый существует и сейчас, то местонахождение Каркемиша, упоминаемого в Библии, долгое время оставалось загадкой.

В 1876 году английский ученый Джордж Смит начал поиски древнего города. Руководствуясь указаниями ассирийских глиняных табличек, он добрался до холма Джераблус в Двуречье, где находились какие-то древние руины. Смит успел исследовать их и понять, что перед ним – не что иное, как развалины Каркемиша. Он подробно описал гигантские руины и загадочные иероглифы, которые нашел здесь. Через несколько месяцев Смит умер от холеры, и только в 1911 году стало окончательно ясно, что Смитом найден Каркемиш – город, располагавшийся на южном рубеже одного из самых загадочных государств древности.

В 1870-х годах наука не имела никакого представления о хеттах. А между тем об этом народе упоминали египетские, ассирийские, вавилонские тексты. Из них следовало, что хетты были могучим народом, что их государство являлось грозным соперником Египта, что в середине XI века до н. э. оно было великой державой Востока.

Но кто такие хетты? Где находилось их государство?

В 1903 году вышла книга английского языковеда Сейса «Хетты, или история забытого народа». В ней Сейс заявил, что все или почти все древние монументы и надписи, найденные в Северной Сирии и в Малой Азии, имеют хеттское происхождение. Сейс обратил внимание археологов на то, что таинственные иероглифы хеттов встречаются не только в Сирии, но и в северных областях Малой Азии, в том числе на скалах Язылыкая, близ деревни Богазкёй, расположенной в 150 км к востоку от современной столицы Турции Анкары.

Турецкое название Язылыкай означает «расписанные скалы». Здесь, среди нагромождений камней и горных расселин, сохранились высеченные на скалах изображения богов, крылатых демонов, воинов в островерхих шапках и вырезанные на камне иероглифы – знаки неведомого древнего языка. А рядом, на окраине забытой богом турецкой деревушки, заросшие кустарником холмы скрывали развалины огромного города…

Еще в 1882 году Отто Пухштейн, будущий глава немецкого Археологического института, составил план руин Богазкёя. Но только в 1906 году другой немецкий археолог, Гуго Винклер, начал здесь систематические раскопки. И одной из первых его находок стало письмо на глиняной табличке, написанное на вавилонском языке: письмо фараона Рамсеса II Великого, адресованное хеттскому царю Хаттусилису II о договоре между египтянами и хеттами, заключенном после битвы при Кадеше.

За этой находкой последовали другие. Вскоре в руках Винклера оказался весь хеттский государственный архив. Сомнений больше не было: Богазкёй – столица древней Хеттии, легендарный Хаттушаш, укрытый в горах Анатолии…

Весть об открытии Винклера облетела всю мировую печать. Более 15 тысяч глиняных табличек с клинописными надписями на хеттском, аккадском и других древних языках Азии, найденных в развалинах Хаттушаша, оказались хрониками, сводами законов, договорами, астрологическими предсказаниями, шумерско-аккадско-хеттскими словарями и т. д. Эти документы дали ценнейшие сведения о цивилизации, существовавшей на территории Анатолии еще в III тыс. до н. э.

Исследования показали, что в XVII–XIII вв. до н. э. город Хаттуса являлся столицей обширного и богатого царства, которое соперничало с Египтом за господство в Передней Азии. С ростом могущества хеттов город достиг площади свыше 121 га. С трех сторон он был окружен массивной оборонительной стеной циклопической кладки, с четвертой стороны естественной границей города являлась неприступная скальная гряда. Из пяти городских ворот трое были украшены монументальными рельефами с изображениями бога-громовержца («царские ворота»), львов и сфинксов («Львиные ворота»). Особенностью ворот Хаттусы была арка из двух циклопических монолитов.

Сам город состоял из двух частей – верхней и нижней, разделенных каменной крепостной стеной. На высокой скале была сооружена цитадель. В верхнем городе располагались многоколонный царский дворец с большим парадным залом и храмы, посвященные различным богам. Самый значительный из храмов был сооружен в честь бога ветров и бурь. Он имел длинный внутренний двор, на который выходила колоннада, украшавшая зал святилища. В ярко освещенном помещении храма стояла статуя грозного божества.

Сейчас факт существования одной из могущественных цивилизаций древности не вызывает сомнений. Хеттское наследие напоминает искусную мозаику, рассыпанную на Анатолийском плоскогорье: чем больше фрагментов собрано, тем больше остается собрать. Понятен хеттский язык – расшифровано несколько сот письменных памятников, относительно известно их мироустройство: государственный уклад, семейные отношения, есть информация о том, во что они верили, к кому обращали свои молитвы, с кем воевали и дружили, как умели ваять, рисовать, что выращивали и что ели на обед.

Но кто были их предки? О них ли – о «хеттеях» и «хеттеянках» – упоминается в Ветхом завете? Откуда пришли они в Анатолию, действительно ли разгромивших хеттов мушков можно считать их наследниками?

Вопросов много. Но даже при таких белых пятнах жители исчезнувшего царства оказались для хеттологов, в общем-то, достаточно щедрыми: из многих сотен хеттских деревень и городов около десятка уже раскопано и исследовано.

Итак, хетты. Регион обитания – Анатолийское плоскогорье на полуострове Малая Азия. Время – XVIII–XII в. до н. э. Форма государственности – царство с «неабсолютной монархией». Язык – индоевропейский. Предки – неизвестны. Этническая родина – неизвестна. Потомков нет.

Если говорить о предыстории, то на месте образования Хеттского царства в IV–III тысячелетиях до н. э. проживало несколько десятков народов. В горах и лесах Причерноморского Тавра от устья реки Галис и по направлению к Западному Закавказью жил народ каска, или каскейцы. Южнее каска, в излучине реки Галис и к югу от нее жили хатты. Впервые под таким именем они упоминаются в XXIII в. до н. э. Их не следует смешивать с собственно хеттами: название «хатты» относилось первоначально к жителям города Хатти (по-хаттски), или Хаттусы (по-хеттски). Язык хаттов известен по записям религиозных обрядовых текстов в найденных дворцовых архивах Хеттского царства. Хеттские писцы, записывавшие эти тексты и часто даже приводившие их хеттский перевод, сами-то хаттского языка, вероятно, уже не понимали, и их записи, скорее всего, просто неточны. Кроме того, система клинописи в том виде, в каком она применялась для записи хаттских текстов, совершенно не приспособлена для передачи звукового состава хаттского языка. Она позволяет различать только 13–14 согласных, хотя в хаттском их было несколько десятков. Поэтому до сих пор было невозможно восстановить звуковую систему хаттского языка, а это делало невозможным и решение вопроса о его принадлежности к определенной языковой семье.

Южнее хаттов, в горах Малоазийского Тавра и к северу от него, жили лувийские племена, а в долине верхнего Евфрата уже с III тысячелетия до н. э. проживали хурритские племена. Эти племена говорили на неиндоевропейских языках. Хатты, а также хурриты создали в Малой Азии на рубеже III–II тысячелетий до н. э. такие города-государства, как Пурусханда, Амкува, Куссара (Кушшар), Хатти, Каниш, Вахшушана, Мама, Самуха и многие другие. Они заключали соглашения с чужеземными торговцами, вели между собой войны и вступали в союзы. От ашшурских торговцев они восприняли особую разновидность клинописи и ашшурский диалект аккадского языка, которым пользовались в своей официальной переписке.

По мнению некоторых исследователей, первые носители индоевропейских языков появились в этом районе в III – начале II тысячелетия до н. э. Но откуда и каким образом эти племена пришли на территорию древней Анатолии – до сих пор невыяснено.

Случайные обстоятельства развития истории науки привели к тому, что вокруг терминов «хетты» и «хеттский» возникла большая путаница. Еще в XIX веке было обнаружено, что в египетских источниках времен Нового царства (XVI–XIII вв. до н. э.) в качестве главного врага Египта в Палестине и Сирии называется царство «ht» (условное чтение – «Хета»). Это название было сопоставлено с названием одного из народов Палестины, упоминаемого в древнееврейском тексте Библии под именем хитти. В различных европейских переводах Ветхого завета это название передавалось как Chetaioi (по-гречески), Hittites (по-английски), Hethiter (по-немецки), хетеяне, хеттеяне (по-русски). Тогда же, в XIX веке, этот термин был обнаружен и в ассирийских надписях I тысячелетия до н. э. в форме «мат-Хатти» – «страна Хатти». Так называли ассирийцы все области к западу от большой излучины Евфрата, включая сюда Малую Азию, Сирию и Палестину. Естественно, что Хеттское царство стали искать в Сирии. Поэтому, когда в конце XIX века в Сирии и юго-восточной части Малой Азии стали находить надписи, сделанные посредством особого иероглифического письма, отличного и от клинописи, и от египетских иероглифов, его приписали предполагаемому народу той великой державы, которая соперничала в Сирии с Египтом, т. е. народу царства «Хеты» – хеттам.

В 1915 году чешский ученый Б. Грозный расшифровал хеттские клинописные тексты и доказал принадлежность хеттского к индоевропейской семье языков. Действительно, его слова близки не только греческому и латинскому, но даже немецкому и английскому. Например: хеттское Vatar соответствует немецкому Wasser, английскому Water и русскому Вода; хеттское Petar – немецкому Feder, английскому Feather и русскому Перо. Правда, многие другие слова стоят ближе к кельтскому языку или вообще не находят параллелей.

Открытие Грозного стало сенсацией, и за короткое время появилось громадное количество серьезной научной литературы, в которой этот язык обозначался как «хеттский». Но в 1919–1920 годах швейцарцем Э. Форрером и тем же Б. Грозным было установлено, что так называемые хетты обозначали термином «хеттский» только свое царство – по его столице Хатти, или Хаттусе, основанной, однако, не ими, а народом хатти, который им предшествовал; свой же собственный язык они называли «неситским»; а подданные Хеттского царства сами себя считали «хеттами» вне зависимости от языковой принадлежности. Таким образом, за более древним народом хатти оставили обозначение хаттов, «неситский» же язык продолжают называть «хеттским», а его носителей – «хеттами».

Одновременно выяснилось, что в богазкёйском архиве, помимо документов на индоевропейском «хеттском» («неситском») и «хаттском» («протохеттском») языках, содержались еще и письменные памятники на шумерском, аккадском и хурритском языках. Были тексты и на двух родственных «хеттскому» языках – палайском и лувийском; из них на первом говорили в северной части Малой Азии, а второй был распространен по всему югу полуострова. Возможно, существовали и другие древнеанатолийские языки, не зафиксированные письменно.

Оставался еще вопрос о «хеттских» иероглифах Сирии и юга Малой Азии. Они были прочитаны лишь в 40—50-х годах XX века. Наиболее древние тексты, написанные этими иероглифами, и сейчас непонятны, но более поздние (XIII–VIII вв. до н. э.) написаны на диалекте лувийского, отличающемся от «лувийского клинописного» архивов Богазкёя. Вероятно, жители Царств, пользовавшиеся этой иероглифической письменностью, сами себя, как и «неситы», тоже называли «хеттами», и точно так же их называли их восточные соседи на Армянском нагорье и в Месопотамии.

Таким образом, вопрос происхождения того народа, который сейчас называют хеттами, очень сложный даже с точки зрения исторических понятий. Термин «Хатти» может обозначать: 1) город на месте нынешнего городища Богазкёй – Хатти, или Хаттуса, по-аккад-ски Хаттуша; 2) местный народ, для которого этот город был центром до начала II тыс. до н. э., – «хаттов», или «протохеттов»; 3) державу, имевшую этот город своей столицей, а официальным языком – индоевропейский язык хетто-лувийской, или древнеанатолийской, ветви, так называемый «хеттский», или «неситский», а также население этой державы в целом, независимо от языка; эту державу в науке сейчас принято называть Хеттским царством, а всех ее жителей – хеттами; 4) государства, возникшие на руинах Хеттского царства с XII в. до н. э. («позднехеттские царства»), население которых тоже называло себя «хеттами»; 5) все население территорий к западу от Евфрата в первой половине I тыс. до н. э.

Существование же самого Хеттского царства относится к периоду 1750–1180 гг. до н. э. Три века в истории этого царства – с XVIII по XVI в. до н. э. – называют Древнехеттским периодом. Именно в это время, как считают многие специалисты, пришедшие в область Хатти индоевропейцы под условным названием «хетты» объединились с автохтонным населением – хаттами.

Что же представляло собой Хеттское царство в начале своей истории?

Верховную власть в Хеттском царстве представлял «великий царь», который в период расцвета государства был наделен божественным статусом и титуловался «солнцем».

Однако вначале цари хеттов не были такими всемогущими «великими богами», как владыки Египта, Вавилона или Ассирии. Они правили совместно с так называемым панкусом. Первоначально это было народное собрание всех воинов, но затем, по мере разрастания государства, оно превратилось в совет, включавший граждан-воинов столицы Хаттусы, а также всех мужчин – родичей царя и важнейших царских военных и административных должностных лиц, которые нередко также были его родственниками. Судя по всему, первоначально в полномочия именно панкуса входило избрание царя, вероятно, из членов одного определенного рода. Панкусом руководил совет – тулия, который представлял и защищал интересы родовой аристократии, в большей степени – членов царского рода: братьев царя, его сыновей и других родственников. Наследовал царю поначалу не родной сын, а усыновленный племянник – сын его сестры. Поскольку панкус и тулия весьма ограничивали власть царей, то на этой почве между ними нередко возникали разногласия.

Примечательно, что если царь умирал, а царица переживала его, то она сохраняла за собой титул царицы в правление нового царя, а супруга последнего называлась лишь «женой царя» и только после смерти вдовствующей царицы приобретала ее статус. Наибольшим наказанием для родственников царя была почетная ссылка, в которой они пользовались всеми благами, им выделялись дворцы, земли, скот.

Хеттское могущество было порождено разведением и содержанием лошадей. Те, кто пересел на повозку, на несколько голов стали выше простых людей, ходивших пешком. Тот, кто был большим господином, становился еще б?льшим, ибо у него хватало богатства держать свиту из вооруженных воинов на колесницах, с помощью которых он мог заставить подчиняться себе кого угодно в любых далеких землях.

Хетты были не первым народом, приручившим лошадей. А вот научиться этому искусству они могли у хурритов. Этот народ жил к юго-западу от Каспийского моря. Ученые предполагают, что именно они превратили лошадь во мчащегося с повозкой боевого коня, участника войн, решавшего исход сражений. В Богазкёе были найдены глиняные таблички с клинописным текстом почти в тысячу строк, написанным поселившимся в столице чужеземцем «Киккули из Земли Митанни». Весь текст посвящен тому, как разводить и приручать лошадей. В написанных на табличках советах предписывается семимесячный срок приручения. Митанни – государство, основанное хурритами и завоеванное хеттами. Хурриты же стали одной из составляющих многоцветной мозаики Хеттского царства.

Шествие богов подземного царства, барельеф, святилище Язылыкая

Ростом своего могущества хетты были обязаны не только лошадям и боевым колесницам, но и железу. Олово плавится при температуре 232 градуса по цельсию, медь – при 1083 градусах, железо – при 1530. Поэтому человек гораздо раньше, чем железо, научился плавить медь и, добавляя к ней олово, получать бронзу. Для этого достаточно было использовать в качестве мехов простую трубку, а тому, кто раздувал древесный уголь, – мощь собственных легких. Выплавить из железной руды чистое железо было делом более трудным: для этого требовалось сооружение для раздувания огня – мех?, которые можно было бы приводить в движение руками или ногами. Мы не знаем, кто и как додумался до того, что красновато-коричневые, темно-серые или другого цвета тяжелые «камни» скрывают в себе железо, «небесный» металл, который до того встречался лишь в виде упавших с неба метеоритов и ценился дороже золота и серебра. Но, по-видимому, первооткрывателем или, по крайней мере, первым производителем железа было одно из племен Малой Азии. Известно, что жители горной местности Киззувадана первыми начали строить железоплавильные печи и из выплавленного металла ковать оружие и орудия труда. Вскоре выяснилось, что новые боевое оружие и инструменты более крепки, прочны, чем бронзовые, и что делать их легче, дешевле и к тому же можно изготовлять в большом количестве. И все же внедрялось новшество довольно медленно.

Кузнецы Киззувадана не спешили делиться своими секретами с другими народами, а у господствовавших над ними царей Митанни, а затем Хеттского государства хватало ума самим пользоваться преимуществами, даруемыми железом. Торговать железом могли только доверенные царские люди, и когда отправлялись посольства в чужеземные страны, в качестве царского дара они брали с собой несколько выкованных из железа предметов. В гробнице фараона Тутанхамона, например, наряду с множеством золотых и серебряных изделий археологи нашли всего лишь 19 предметов из железа. Но и спустя сто лет после смерти Тутанхамона владыки Египта и Ассирии напрасно просили хеттских царей подедиться с ними железом. Все равно они не получали от них столько железа, сколько им хотелось. «Что касается железа доброго качества, о чем ты писал мне, – отвечал, например, на одно такое письмо царь Хаттусилис III (около 1275–1250 гг. до н. э.), – в настоящее время на наших киззуваданских складах доброго железа нет. Погода в данный момент не благоприятствует изготовлению железа. Оно еще не готово, однако как только будет изготовлено, пошлю тебе. А пока что посылаю тебе одно железное лезвие для меча».

Подлинной причиной этого вежливого отказа вряд ли была нехватка железа. Хеттские войска всегда имели в достатке железного оружия. С ним отправлялись они во все новые и новые грабительские походы, на охоту за людьми. «Когда я, Солнечное Светило, покорил всю страну Арцаву, – читаем мы в одной из царских годовых записей, – привел я в царский дом в качестве добычи людей, всего 66 000 человек. А сколько людей и скота всякого захватили военачальники, воины и колесничие – и сосчитать было невозможно».

Жители покоренных долин платили хеттам дань зерном, соломой, шерстью, скотом, дровами, сообща работали: пахали, копали, возили, строили крепости, мосты, водопроводы, оросительные сооружения. Десятки тысяч людей подчинялись сотням, сотни тысяч – тысячам. Хетты были быстры на расправу всякий раз, когда где-то кого-то надо было наказать. Если вельможа отправлялся в поход, то дома всегда оставлял достаточное число воинов с боевыми повозками, чтоб было кого бояться безоружным земледельцам, было перед кем дрожать надрывающимся в тяжком труде рабам. А отправлялся он в поход часто: не только в грабительские походы в соседние страны, но и на собрания знати, где решались важнейшие вопросы, касающиеся общегосударственных дел. Территория самого Хеттского царства, без подчинявшихся ему стран, была не очень велика, члены панкуса, собрания воинов, или более узкого совета знати, тулия, могли съехаться за один-два дня.

Царь мог вершить приговор над знатными вельможами, лишь если собравшаяся на совет знать передала их в его руки: «Если кто поступает злоумышленно, будь то отец дома, будь то начальник дворцовых слуг, будь то начальник виночерпиев, будь то начальник телохранителей, будь то предводитель военных отрядов, состоящих из знати, – должно их арестовать и передать в целях наказания», – записал в законе царь Телепинус. А состоящий из многих разделов хеттский свод законов предписывал: «Если кто воспротивится приговору, вынесенному царем, – у того уничтожат всю семью. Если кто выступит против приговора, вынесенного военачальником, тому отрубят голову».

Правящий совместно, дисциплинированный народ коневодов сплачивал воедино лоскутное Хеттское царство. Здесь не обращали внимания на то, кто на каком языке говорит, какому богу поклоняется, лишь бы платил подати, выполнял предписанные законом общественные работы.

В конце XVIII в. до н. э. династия первого царствующего рода Анитты уступила власть другому царскому дому. Один из царей этого дома, Лабарна I (ок. 1675–1650 г. до н. э.), проявил себя, как выдающийся военный деятель и реформатор. Ему удалось расширить границы Хеттского царства «от моря до моря». Из договора между хеттским царем Муваталлисом и Алаксандусом, царем Вилусы, видно, что Лабарна добирался и до этого отдаленного уголка Малой Азии. Современники Лабарны по достоинству оценили его деятельность: имена царя и его супруги Таваннанны стали титулами всех последующих хеттских царей и цариц. Его преемник, племянник Хаттусилис I (ок. 1650–1625 гг. до н. э.), продолжил реформаторство: он перенес столицу царства в некогда бывший главным центр хаттов, Хаттусу, после чего государство стало называться Хеттским. Хаттусилис I еще более расширил владения хеттов вплоть до Сирии.

О Хаттусилисе более поздний текст царя Телепинуса рассказывает так: «Затем царил Хаттусилис. Его сыновья, его братья, его родичи, его свойственники, а также его воины были объединены, и, куда он ни отправится в поход, там он держал ту вражескую страну покоренной сильною рукой: он разорял страну, он страну обессиливал. Он оттеснял их к морю. Когда же он возвращался из похода, каждый его сын шел (правителем) в какую-либо страну; великие города находились в его руке».

От Хаттусилиса I дошли и собственные весьма интересные тексты. Один из них, аккадско-хеттская билингва (двуязычная надпись), представляет собой описание его деяний, главным образом военных; этот текст является как бы зачатком позднейших анналов хеттских, ассирийских и урартских царей. Хаттусилис говорит о походе на важное царство Арцава, которое надо искать в западной части Малой Азии и которое включало в свою сферу влияния также и Вилусу, то есть, возможно, Трою. (Хеттские цари правили всей этой территорией не непосредственно, а путем подчинения местных царей или сажали в каждый город-государство своих родичей.) Если не считать этого и еще двух походов (один из них опять в Арцаву), все военные кампании Хаттусилиса I были направлены в Северную Сирию. Хеттский царь хвастает, что он первым из царей после Саргона аккадского перешел здесь Евфрат и что город Хахху не удалось сжечь даже Саргону, между тем как он, Хаттусилис, не только сжег Хахху, но и запряг царя этого города в повозку.

Помимо удачных завоевательных походов, этот царь вошел в историю зачинщиком дворцовой смуты, хотя сам себя он, конечно, таковым не считал. Из письменных источников известно, что Хаттусилис I, игнорируя традиции, отстранил от наследования своего племянника. Причем предлог для этого он отыскал более чем убедительный: племянник равнодушно отнесся к болезни дяди. В результате ссоры царь ополчил против себя многих членов рода, даже собственных детей. Разбираться в таких давних перипетиях весьма любопытно: писцы зафиксировали по этому вопросу многие «выступления» Хаттусилиса I – красноречия ему было не занимать.

Весьма интересно сохранившееся политическое завещание Хаттусилиса I, записанное по-аккадски и по-хеттски, когда он лежал больной в Куссаре. Согласно завещанию, от наследования отстранялись два его мятежных сына и дочь, а также назначенный самим Хаттусилисом племянник (сын его сестры) Лабарна II. Все они были отправлены в ссылку, а своим «сыном» и наследником Хаттусилис сделал Мурсилиса – по-видимому, своего внука; право его на наследование престола должен был утвердить панкус. Хаттусилис I обращается к Мурсилису и к панкусу с такими словами: «Блюди слово отца! Пока ты будешь так поступать, ты будешь есть хлеб и пить воду. Когда (для тебя) наступит возраст зрелого мужа, ешь дважды и трижды в день и заботься о себе! Но лишь когда старость западет тебе в сердце, то пей досыта. А вы будете моими верховными слугами – и мои, царя, слова вы должны [соблюдать], – тогда вы будете есть хлеб и пить воду. [Тогда] возвысится [город Хаттуса, и страна моя упокоится в мире]! Но коль вы не станете соблюдать слово царя, то вы не останетесь в живых…» Хаттусилис наказывает своим ближайшим сановникам воспитывать наследника в строгости, а вельможам, гражданам Хаттусы и других городов, запрещает наговаривать друг на друга перед царевичем.

Государство Хаттусилиса было весьма рыхлым образованием; даже на важнейших государственных чиновников и военачальников он не всегда мог полагаться: до нас дошли известия об их изменах и о понесенных изменниками жестоких наказаниях.

После всех передряг новым престолонаследником стал усыновленный внук царя – Мурсилис, с которым, по всей видимости, он быстро нашел взаимопонимание. Мурсилис I (ок. 1625–1590 г. до н. э.) продолжил дело Хаттусилиса. По сообщению дошедших до нас исторических текстов, он «отомстил Халебу за кровь своего (приемного?) отца» (возможно, раненного в бою с халебскими войсками, когда он, по словам того же текста, «покончил с достоинством великого царя», которым до тех пор обладал правитель Халеба). царство Халеб было при Мурсилисе I вовсе упразднено, и им были разрушены «все» города хурритов. Согласно тексту Телепинуса, Мурсилис «разрушил Хальпу и доставил пленных и имущество Хальпы в Хаттусу; затем он пошел на Вавилон и разрушил Вавилон; он побил хурритов и удержал пленных и имущество Вавилона в Хаттусе». Однако главный трофей – статуя вавилонского бога Мардука – в Хаттусу не попал, а остался в Хане на Евфрате, может быть, в связи с ударом хурритов по отходящим войскам Мурсилиса.

Но его блестящим победам радовались немногие. Хеттская знать понимала, что тем самым царь укрепляет и без того сильную власть. В результате заговора некоего цитандаса, а также Хандилиса, зятя Мурсилиса, царь был убит. В Хеттском царстве началась полоса упадка и постоянно следовавших друг за другом заговоров и цареубийств. После убийства Мурсилиса I на престол взошел Хандилис, женатый на царице Харапсилис. Хандилис, не будучи сыном царской дочери (он был чашником), по-видимому, нe принимал царского титула, действуя как регент вместо своего сына (или сына своей жены) Кассениса. После смерти Хандилиса Кассенис и его родичи были умерщвлены цитандасом, убийцей Мурсилиса I, женатым на дочери Хандилиса и Харапсилис. Однако сын цитандаса Аммунас, вероятно, желая противодействовать принципу наследования престола не сыном царя, а мужем или сыном его дочери, «взошел на престол своего отца», убив его.

Хандилис, преемник Мурсилиса I, пытался поддерживать власть хеттов в Сирии, но хурриты сами совершили вторжение в Малую Азию, причем царская жена Харапсилис и ее дети были уведены в Сирию, в город Шуксию, где она и умерла. При Хандилисе же пришли в движение и стали наступать на Хеттское царство племена каска. Именно в это время они навсегда отрезали хеттов от Черного моря, и прежнее утверждение древнехеттских царей об их владычестве от моря до моря в хеттских текстах не повторяется. Хандилис был вынужден срочно укреплять хеттские города, в том числе и Хаттусу, однако ряд важных городов, как, например, культовый центр Нерик, были потеряны, хотя Хандилис и не дал каска перейти реку Кумесмаха. При Аммунасе хетты продолжали терпеть поражения и потеряли еще ряд городов и областей, в том числе Арцаву, на западе полуострова.

При Телепинусе (он правил около 1530–1500 гг. до н. э.) панкус был вновь возрожден, что доказывает «Указ» этого царя. Еще одним важным нововведением в «Указе» было запрещение царю предавать смерти кого-либо из остальных членов своего рода. Приказав умертвить родных, сам царь подлежал бы суду панкуса и мог быть предан смерти. В случае серьезной вины кого-либо из членов царского дома тот тоже подлежал суду панкуса, причем особо оговаривался принцип только личной ответственности: члены семьи виновного не должны были подвергаться каре или лишаться имущества. Все эти постановления Телепинус представил на утверждение панкуса.

Тем временем знать получала все большую власть. Во времена Телепинуса тулия добилась права не только судить, но и казнить царей. Причем без согласия тулии царь не мог казнить ее членов и отбирать их имущество. Но это было не единственное поражение царя. Около 1450 г. до н. э. удачливый сановник не хеттского происхождения захватил трон и основал новую хеттскую династию. С этого времени начался так называемый Новохеттский период – середина XV – начало XII в. до н. э. Теперь царь стал абсолютным правителем: он сам назначал себе преемника.

В начале XIV в. до н. э. в Хатти приходит к власти узурпатор Суппилулиума I (ок. 1380–1335 гг. до н. э.) – талантливый политик и полководец, покоривший почти всю Малую Азию и в итоге трех больших войн сумевший победить Египет и завоевать все Восточное Средиземноморье вплоть до южных рубежей Палестины. В итоге Хеттское царство вместе с зависимыми территориями простерлось от Закавказья до Южной Палестины и от Эгейского моря и Кипра до ассирийских и вавилонских границ. Вавилония и Ахейская держава считали необходимым поддерживать дружбу с Суппилулиумой. Все эти успехи, однако, грозили хеттам роковыми последствиями. Государственные таланты Суппилулиумы поставили под власть хеттов огромные пространства, контроль над которыми намного превышал возможности народа-гегемона. Поэтому существование огромной державы, основанной Суппилулиумой, его преемникам приходилось поддерживать почти непрестанными походами против мятежных окраин и посягавших на владения Хатти других держав. Кипевшие войны медленно, но верно истощали силы Хеттского царства. При последних хеттских царях – Тудхалии IV и двух его сыновьях – царство ведет борьбу на два «фронта» – в Верхней Месопотамии и Западной Малой Азии, где, помимо ахейцев, сталкивается с вторгшимися сюда с Балкан фригийцами. Тудхалия IV смог в конце концов отбросить ахейцев и разгромить Илион. Гомер в «Илиаде» упоминает неудачную войну Илиона и союзных ему сангарийских фригийцев против амазонок в дни молодости Приама. Ученые же полагают, что малоазиатские амазонки были в греческих преданиях отражением хеттов. При последнем хеттском царе, носившем имя Суппилулиума II, хетты снова захватили Кипр, но их дни были уже сочтены.

Как жили, как выглядели хетты? Повседневная жизнь Анатолии II тыс. до н. э. почти полностью была связана с сельским хозяйством. Письменные источники и археологические свидетельства позволяют нам составить достаточно ясное представление о флоре и фауне Анатолии, о ее одомашненных и диких животных и растениях.

Основными злаками были разновидности пшеницы и ячменя; кроме того, здесь произрастали горох, фасоль, чеснок, лен, фиги, оливки, виноград, яблоки, а также, возможно, гранаты и груши. Жители Анатолии содержали коров, свиней, коз, овец, лошадей, ослов, собак и буйволов, а также разводили пчел. В дикой природе встречались львы, леопарды, волки, олени, лани, дикие буйволы, кабаны, горные козлы, орлы.

Повседневная пища анатолийцев состояла в основном из всевозможной выпечки, сыра, молока, меда, разных каш и либо мясных, либо овощных похлебок.

В различных поселениях сохранились свидетельства сельскохозяйственной деятельности. В словаре хеттов мы находим такие названия: ферма, овчарня, свинарник, козий загон, стойло, молотильный ток, дровяной сарай, фруктовый сад, луг, пасека, зернохранилище, мельница, водоотвод, плуг, лопата, телега, сбруя. Иными словами, жизнь земледельцев древней Анатолии мало чем отличалась от жизни их современников на всем Ближнем Востоке и весьма походила на жизнь их преемников в современной Турции.

Однако сельское хозяйство было не единственным занятием хеттов. Сохранились свидетельства того, что среди них были врачи, строители, плотники, каменщики, ювелиры, медники, гончары, пекари, сапожники, прядильщики, портные, ткачи, рыбаки, повара, носильщики и стражники, хотя в основном все эти люди состояли на службе во дворцах или храмах.

Земля в Хеттском царстве принадлежала государству. На большей ее части располагались крупные хозяйства, которые обеспечивали царя и членов его рода. То есть работали на «дом царя», «дом царицы», «дом дворца» – местную администрацию. Был и общинный сектор, где землевладение уходило корнями в доклассовую эпоху. В нем, по всей видимости, можно было покупать и продавать участки земли. Старейшина общины имел довольно широкий круг полномочий, связанных с судебной и административной властью. И на государственных, и на общинных землях широко использовался труд рабов. Обязательная служба царю и уплата ему натурального налога называлась саххан, трудовая повинность – луцци. По-видимому, они распространялись на большую часть населения страны, в том числе и на общинников.

Все население делилось на две группы. В число «свободных» входили лица, освобожденные от повинностей в пользу государства и храма. Это были члены общин коренных хеттских городов. Из них же набиралась правящая верхушка. Вторая группа – «несвободные» – то есть лица, на которых распространялась государственная и храмовая эксплуатация. Среди «несвободных» производителей, стоящих вне общин, были рабы, кабальные должники, наемники, зависимые земельные собственники. Они иногда были достаточно богаты и имели собственных рабов.

Обычной, повседневной одеждой для хеттов служила похожая на рубаху туника, которая доходила до колен, имела длинные рукава и носилась без пояса. По праздникам хетты надевали более длинную и роскошную тунику, известную под названием «хурритская рубаха». Обычно эту одежду украшали вышивки или металлические аппликации, а иногда пояс и манжеты с вышитым на них орнаментом.

Легкая туника и «шотландская» юбка были, по-видимому, формой легковооруженных воинов, а длинная хламида или плащ, также часто встречающиеся на памятниках, обычно служили облачением царей и жрецов во время священных церемоний. Кроме того, цари и жрецы носили на головах круглые шапки или головные повязки. Иногда цари по случаю важных государственных торжеств надевали высокую коническую шапку – символ божественного происхождения.

Башмаки или сапоги с загнутыми кверху мысками изготовляли из разноцветных кож, со всевозможными украшениями. Хетты носили также чулки или гетры.

Одежда городских женщин, как правило, состояла из плаща, в который они закутывались с головы до пят, и легкой туники под ним. Оставаться в одной тунике женщины могли только дома. В длинную тунику, ниспадающую складками, с вышитым поясом и высоким головным убором, вероятно, первоначально облачали только богинь в Язылыкае, но позднее так стали одеваться и царицы, исполнявшие функции верховных жриц.

Все эти одеяния, как правило, скреплялись на плечах одной или двумя бронзовыми булавками. Обычно хетты носили длинные волосы, спадающие на шею и затылок, иногда заплетали их в косицу. Мужчины брились. И мужчины, и женщины носили ювелирные украшения – иногда серьги, но чаще браслеты и ожерелья. Особенно популярны были подвески, очевидно, игравшие роль амулетов: солнечные диски, полумесяцы, изображения диких животных или быков. Носили хетты и кольца. Один найденный экземпляр, видимо, служил личной печаткой, но в целом кольца с печатками, как и цилиндрическая печать, были у хеттов редкостью.

Во всей истории хеттов значительную роль играла армия. Насчитывавшая иногда до 30 000 человек она состояла из двух основных частей – пехоты и колесниц. В пехоту входило сравнительно небольшое число постоянных отрядов, из которых одни представляли личную охрану царя, другие патрулировали границы и подавляли мелкие бунты. О том, как формировались эти отряды, нам ничего не известно, но мы знаем, что в отдельные периоды среди них были и наемные войска.

Во время военных кампаний пехота пополнялась за счет рекрутов из местного населения, а в случае необходимости – отрядов из вассальных государств. В пехоту входили также специальные подразделения «саперов», которых использовали при осадных работах, и горные войска. Колесницы были главной ударной силой империи хеттов, как, впрочем, и других держав Ближнего Востока той эпохи.

Главным военачальником был сам царь, и достоверно известно, что хеттские цари лично участвовали в сражениях. царь перепоручал кому-либо командование лишь в тех случаях, когда сам был болен, занят военными действиями в другом месте или же исполнял культовые обязанности верховного жреца. Тогда во главе войска вставал, как правило, член царской семьи, носивший какой-нибудь громкий дворцовый титул вроде «главного виночерпия» или «главы пастухов». В отдельных беспокойных районах, например на северной границе и в Каркемише, требовалось постоянное присутствие царского военачальника. В таких случаях одному из принцев присваивали титул «царя» данной области и наделяли правами более или менее самостоятельного командования.

О том, сколь искусны были хеттские цари в тактике ведения боя, лучше всего свидетельствует подробно описанное в египетском тексте и уже упоминавшееся нами сражение при Кадеше (1296 г. до н. э.). Хеттской армии, вставшей лагерем в Кадеше, удалось укрыться от египетских разведчиков. Ничего не подозревающие египтяне подошли к городу и принялись разбивать лагерь. В это время отряд хеттских колесниц незаметно для неприятеля покинул город через противоположные ворота, переправился через Оронт и нанес сокрушительный удар по центру египетской колонны. Вероятно, египетская армия была бы полностью уничтожена, если бы в этот момент на выручку ей не подоспел отдельный полк, который двигался к Кадешу с другой стороны и, в свою очередь, застал врасплох хеттов, разорявших лагерь. Благодаря этой счастливой случайности фараон спас остатки своей армии и сумел представить своим подданным битву с хеттами великой победой. Следует, правда, иметь в виду, что армия, выступившая против египтян при Кадеше, была самой мощной из всех, какие когда-либо удавалось собрать хеттским царям.

Иерархическую лестницу хеттской армии сейчас уже воссоздать почти невозможно, но, по всей видимости, командные должности распределялись в соответствии со знатностью, а сама организация строилась по десятичной системе, где низшим было объединение из десяти человек, далее – из ста и, наконец, тысячи.

Так же мало мы знаем и об оплате воинов. Во многих случаях военная служба была одной из повинностей, но хетты наверняка рассчитывали на победы, за которыми немедленно следовал раздел захваченной добычи. Опасность этой системы ярко проявилась в битве при Кадеше, где сравнительно легкая победа хеттов едва не обернулась их поражением, когда колесничие бросились грабить египетский лагерь, не убедившись в том, что враг полностью разбит. Находясь на вражеской территории, хеттские воины наверняка старались поживиться за счет местных жителей. Гарнизоны пограничных крепостей, очевидно, собирали дань с местного населения, и, вероятно, та же система применялась, когда крупные воинские контингенты перемещались из одного конца хеттского царства в другой. Но, помимо этого, у хеттских воинов были большие обозы из вьючных ослов и влекомых быками повозок, в которых за ними следовало не только вооружение, но и, вполне возможно, провиант. Главной проблемой и в Анатолии, и в Северной Сирии была вода. Во многих районах число дорог, по которым могли следовать даже небольшие отряды, резко ограничивалось отсутствием этого жизненно важного ресурса.

Вооружение хеттского войска вполне соответствовало основному принципу воинского искусства: «чтобы превзойти противника, необходимы три вещи: маневренность, превосходство в мощи и надежность защиты».

В первом хеттам, как и некоторым другим древним народам, помогали легкие колесницы. Они появились у хеттов около середины II тысячелетия до н. э. и быстро распространились по всему Ближнему Востоку. Усовершенствованная колесница была шедевром инженерного искусства – маневренная, развивающая большую скорость. Основу ее составляла деревянная рама, обитая кожей. Она стояла на широкой оси с деревянными колесами с шестью спицами. Из-под рамы выступало дышло, к которому с обеих сторон припрягали двух лошадей. Однако превосходство хеттов объяснялось не тем, что у них были колесницы, а тем, что хетты умело видоизменяли основную конструкцию применительно к обстоятельствам.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.