Накануне

Накануне

Осенью прошлого года, в связи с назначением Протопопова мин. вн. д., в русском обществе и с трибуны Государственной думы заговорили упорно о «темных силах», во главе которых стоял Григорий Распутин, причастный к немецкому шпионажу. О6 отношениях его к «царице Саше», как он ее называл, определенно говорили даже великие князья. Да и сам Распутин их не скрывал в кругу своих друзей, рассказывая разные подробности своих посещений царскосельского дворца.

Из сознания ли опасности, угрожающей династии, из чувства ли материнства, но первым лицом за последние полгода, обратившим внимание Николая II на растущее недовольство в связи с ролью Распутина, была Мария Федоровна. Содержание разговора сына с матерью, происходившего в октябре месяце в Киеве, точно неизвестно даже членам семьи.

1 ноября имел с Николаем II продолжительную беседу по тому же поводу в. к. Николай Михайлович. Он явился во дворец с написанным им письмом, которое вслух прочел государю. Оно касалось не только Распутина, широко охватывая собой все вопросы, относившиеся к управлению страной, и намечало путь, по которому должен идти монарх. Резкое и обличительное, оно, по словам самого автора, могло задеть Николая II как мужа. Но царь не возражал и, взяв письмо, потом прочел его Александре Федоровне. Когда он дошел до того места, где говорилось о царице, она с яростью выхватила письмо из рук супруга и разорвала его в клочки.

Между прочим, когда речь зашла о Протопопове, Николай Михайлович сказал:

– Знаешь ли ты, что Протопопова тебе подсунули? У Бадмаева его познакомили с Распутиным.

– Я это знаю, – заметил царь.

– И ты это находишь нормальным! – изумленно воскликнул в. к. Николай Михайлович.

Царь промолчал.

Несмотря на резкость обличительных слов в. к. Николая Михайловича, царь с ним был очень любезен и, по обыкновению, отмалчивался.

– Эта манера отмалчиваться, – рассказывал великий князь, – прямо-таки отнимала всякую охоту говорить с ним о чем-нибудь. И тут еще эта любезность, ни на минуту не покидавшая его. Он положительно charmeur? Я даже как-то сказал ему, что этим он напоминает мне Александра I… Во время разговора с ним, когда я бросал одну резкость за другой, у меня несколько раз потухала папироса. Царь любезно подавал мне спички, и я даже забывал поблагодарить его, так я волновался.

Судьба династии и тревога за Россию, толкаемую в пропасть бывшими царем и царицей под влиянием разных авантюристов, заботила великих князей все более и более. По собственной инициативе приезжала в Царское Село великая княгиня Виктория Федоровна. Когда она заговорила о непопулярности царицы, Николай II, прервав ее, сказал:

– Какое отношение к политике имеет Alice? Она сестра милосердия – и больше ничего. А на счет непопулярности – это неверно.

И он показал целую кипу благодарственных писем от солдат. Читавшие, однако, эти послания из лазаретов утверждают, что все они сфабрикованы чуть ли не по одному образцу.

В них нет того, что так характерно для солдатских писем.

Виктория Федоровна осветила положение страны и даже назвала имена лиц, достойных быть ответственными министрами. Называла нынешнего премьера князя Львова, бывшего обер-прокурора синода Самарина, бывшего министра иностранных дел Покровского, Кривошеина.

Александру Федоровну возмутили слова Виктории Федоровны.

– Эти – враги династии. Кто против нас? Петроград, кучка аристократов, играющих в бридж и ничего не понимающих. Я двадцать два года сижу на троне, знаю Россию, объездила ее всю и знаю, что народ любит нашу семью.

Оба Романовы были в слепом неведении. Им казалось, что произвол в течение 22 лет должен был вызвать к ним любовь народа. Они были слепы и преступны, и Распутин продолжал быть хозяином судьбы России. Но расплата с ним была уже не за горами.

Князь Юсупов так передает о времени, предшествовавшем убийству Распутина:

– Я далеко стоял от двора, но уже давно предвидел, что он катится по наклонной плоскости. Большинство князей открыто возмущались политикой Николая, от которой он был слишком далек.

Вся сила находилась в руках Александры Федоровны и ее ярых сторонников. Я назову это просто манией величия. Государыня вообразила, что она вторая Екатерина Великая, что от нее зависит спасение и переустройство России. Ее приближенные, в лице Вырубовой, Протопопова и Гришки Распутина, только разжигали эту манию величия, создавали запутанное положение, из которого не было никакого выхода.

Протопопов уверял государыню и государя, что он довольно легко расправится с «бунтарями». Воейков вел тоже свою политику. С этого дня началась так называемая придворная пляска. В ней огромную роль играл Распутин, о котором я без омерзения не могу вспомнить.

Его влияние при дворе объясняют различно, но, на мой взгляд, это был хитрый мужик, обладавший силой гипноза. Я знал людей с сильной волей, но и те подпадали под его влияние.

Первое время я не верил, что какой-то Распутин может назначать и смещать министров и творить свое растлевающее влияние. Но вскоре я узнал горькую истину. Все усилия стоявших далеко от двора, где психоз стал какой-то эпидемией, разбивались в Царском Селе и не шли дальше обычных переговоров.

Все, как один человек, говорили, что придворная партия с Александрой Федоровной доведут Россию или до гибели, или до полной анархии. Но они не вняли ни голосу своих близких, ни представителей народа. И с каждым часом близился роковой момент развязки.

Николай Александрович за последний год окончательно потерял волю и всецело подпал под влияние Александры и ее друзей. Я помню, моя мать, предвидя грозный час, решилась на отчаянный шаг. Она пошла к государыне и высказала ей всю правду, предостерегая ее от печальных последствий.

Она пыталась уговорить государыню, чтобы последняя не препятствовала созданию новых реформ и ответственного министерства, что в этом и есть единственное спасение их дома, и пр. Александра не возражала, а молча слушала мою мать. Под конец разговора она согласилась с доводами моей матери и сказала, что подумает.

Прошло несколько дней, и я узнал, что при дворе ходят неприятные слухи против моей матери, что государыня очень недовольна ею. Таких попыток было несколько, но все они не увенчались успехом. Государыня была нема ко всем мольбам. Обращаться же к государю было лишней тратой времени.

Крупную роль играл при дворе друг Распутина, доктор Бадмаев. При дворе ходило много разных противоречивых слухов, так что трудно было добраться до настоящей истины. Одно я могу сказать, что Николая Александровича поили разными снадобьями, составленными тибетским светилой. В этом близкое участие принимал и Распутин. За последнее время государя довели почти до полного сумасшествия и его воля совершенно исчезла. Во всех своих государственных делах он исключительно советовался с Александрой, которая вела его к пропасти.

Но Бадмаев работал настолько осторожно, что не оставлял почти никаких следов. Я бы сказал многое, но не хочу в такое тревожное время обливать грязью тех, которые для России уже не играют никакой роли. Однако скажу, что при дворе царил какой-то кошмар, что там с каждым днем становилось все меньше и меньше людей.

Таковы воспоминания из недавнего прошлого князя Юсупова.

Александра Федоровна Романова была не только злым гением России, но и всей бывшей императорской фамилии. С первых же дней пребывания в России, бывшей принцессы Гессенской князья были взяты под подозрение и во дворце были очень редкими гостями. Слухи о временщиках и фаворитах доходили к родственникам царя из третьих, четвертых уст.

Выдвинулся Распутин… Но его сперва прятали, и многие члены династии увидели его впервые в Москве на торжествах по случаю трехсотлетия дома Романовых. На клиросе, в толпе певчих, жался очень неуверенно тюменский мужичок, слух о котором уже пошел по всей Руси великой. Придворная прислуга очень тактично охраняла на клиросе друга царской семьи.

По мере того как Распутин из салонов и будуаров высоких психопаток все ближе подходил к трону, в Царском Селе отмежевывались от великих князей все дальше и дальше.

Судьбы великих князей находятся всецело в руках старшего в роде, сидящего на троне. Он может сделать с великим князем все, что ему заблагорассудится, и решения его для князей безапелляционны.

В 1911 году великие князья, учитывая влияние ненавидящей их царицы, просят царя разрешить им собираться для пересмотра законов о царствующем доме и некотором раскрепощении князей.

Царь разрешает собрания, и на них, под редакцией князя Андрея Владимировича, военного юриста по образованию, создается новый закон о вольностях родственников царя. Князья вносят в новый закон пункт о праве свободного выбора жены, хотя бы и не царственной крови.

Автор закона Андрей Владимирович везет свой труд в Царское Село на утверждение царю, но тот отказывает ему даже в приеме.

Александре Федоровне вовсе не улыбалась роль конституционной царицы даже для великих князей, и послушный муж идет по указанному пути.

Распутин распустился пышным цветком и перешел уже все пределы, дозволенные и недозволенные. С каждым днем влияние его растет и крепнет, а гнет становится невыносимым. Возникают разговоры о необходимости убрать со ступеней трона зазнавшегося распутного мужика.

Князья чуть ли не открыто говорят, что Распутин волочит в грязи царскую порфиру. Возникает в семье царских родственников что-то вроде союза спасения династии и России.

Еще за десять дней до убийства Распутина шепотом из уст в уста тесного круга лиц, близких к дворцовой оппозиции, говорят, что готовится ликвидация Распутина.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.