Глава 6 ПИРАТСКАЯ, ГРАБИТЕЛЬСКАЯ КАМПАНИЯ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава 6

ПИРАТСКАЯ, ГРАБИТЕЛЬСКАЯ КАМПАНИЯ

Хотя официально кампания фон Пола начиналась 22 февраля, некоторые капитаны приступили к ней раньше. Действуя у побережья Франции ночью 15 февраля «U-16» продемонстрировала новую тактику террора, торпедировав английский грузовой пароход «Дулвик» без предупреждения. Спустя четыре дня эта же лодка повредила норвежский танкер «Белридж», следующий из Нового Орлеана в Амстердам, то есть нейтральное судно, направляющееся из одной нейтральной страны в другую. Нападение произошло ночью, на танкере были зажжены все навигационные огни, поэтому здесь вряд ли есть смысл вести речь об ошибке.

Пиратский поход «U-16» был прерван из-за неполадок с двигателем. Лодка была вынуждена вернуться на ремонт в Гелиголанд, имея на своем счету одно потопленное судно и одно поврежденное. Пока «U-16» двигалась домой, ее «подруга» «U-30» вышла в море. Она пробралась через заграждения Дуврского пролива в Ирландское море и затаилась на всегда оживленном морском пути к западу от Ливерпуля.

У субмарины «U-30» была незавидная репутация несчастливой лодки, может быть, поэтому ее карьера оказалась удивительно короткой. Довольно скоро, из-за нелепой случайности, она затонула в гавани Эмдена, причем все члены экипажа, за исключением трех человек, оказались в подводном плену. Проходящие мимо субмарины слышали, как заключенные в лодке люди стучали по корпусу лодки, но помочь им было невозможно. А каково было слушать эти звуки, доносившиеся уже практически из могилы, людям, которые знали, что любого из них может постичь такая же участь. Стуки продолжались три дня, с каждым часом становясь все слабее, а потом наступила тишина. Спустя три месяца немецкая спасательная команда подняла лодку и доставила ее в порт. Из помещения извлекли трупы, после чего ремонтные рабочие начали приводить лодку в порядок и готовить ее к дальнейшей эксплуатации.

«U-30» вышла из Гелиголанда 10 февраля в свой первый боевой поход. Ни у капитана, ни у членов команды не лежала душа к предстоящей работе. Несмотря на выгодное положение на главном судоходном пути в Ливерпуль, ее достижения оказались скромными. Она потопила только 3112-тонный «Камбранк», без предупреждения выпустив по нему одну торпеду, а также 337-тонный каботажник «Дауншир», расстреляв его из палубного орудия. Затем, чтобы не искушать судьбу, она тихо удалилась, обогнула Шотландию и вернулась на базу.

Приближалось 22 февраля – дата начала подводной войны, – и потихоньку стали вырисовываться детали ее проведения. Было выбрано три главных района – южная часть Ирландского моря, по которой проходили морские пути на Бристоль и Ливерпуль, Английский канал, где сосредоточились не только прибрежные перевозки, но также пролегали торговые маршруты на Саутгемптон и Лондон. Кроме того, здесь была велика вероятность наткнуться на транспорт, перевозящий войска из Англии во Францию. Третий участок располагался у северо-восточного побережья, где можно было перехватывать угольщики, идущие на юг из Ньюкасла, а также грузы балтийской торговли.

Большую роль в разработке планов играли расстояния. Подводная лодка часто тратила две из трех недель похода на переход. А поскольку в распоряжении немцев имелось только 20 подводных лодок, им приходилось ограничивать свои аппетиты. На выработку стратегии кампании оказывали влияние и непрекращающиеся воздушные налеты на Зеебрюгге. Близость баз во Фландрии к Каналу и Ирландскому морю снижала расстояние на 250 миль, однако, памятуя о сильных повреждениях, полученных лодкой «U-14» во время налета на Зеебрюгге в начале февраля, Верховное командование распорядилось вывести оттуда все субмарины до тех пор, пока не будет налажена противовоздушная оборона. Такое решение ограничивало использование имеющихся ресурсов.

В день официального начала кампании капитан-лейтенант Альфред Штосс выискивал слабое звено в новых противолодочных заграждениях, выставленных в Дуврском проливе. Его субмарина «U-8», построенная относительно недавно – в 1911 году, уже стала ветераном. Для движения на поверхности моря использовались керосиновые двигатели Кортинга, поэтому лодка оставляла за собой столбы густого черного дыма, который был виден издалека. Чтобы не быть обнаруженным на поверхности, Штосс решил погрузиться и попробовать пройти на глубине. Неожиданно лодка резко остановилась. Ее винты отчаянно вращались, взбивая воду, но она продолжала оставаться на месте, уткнувшись носом в сеть. Ярко окрашенные буйки на поверхности отплясывали сумасшедший танец, в то время как лодка пыталась освободиться. Это следовало сделать очень быстро, пока ее не обнаружили патрульные дрифтеры. «U-8» удалось вырваться на свободу, и она осторожно двинулась дальше, прокладывая себе путь через минные поля, охраняющие пролив. Момент был неприятный и крайне опасный, поэтому, когда стало ясно, что все в порядке, экипаж имел все основания перевести дух.

Настойчивость Штосса была вознаграждена. Очень скоро на подходе к Бичи-Хед он увидел сразу пять пароходов. Все были потоплены без предупреждения, причем Штосс утверждал, что на них вообще не было флагов. Через три дня в драку вступили еще четыре лодки, хотя одна из них, а именно «U-9» под командованием Иоганна Шписса, вскоре была вынуждена вернуться на базу для ремонта. Веддиген, ее бывший капитан, теперь был назначен на новую лодку – «U-29» и был занят подготовкой своей красавицы к первому плаванию.

Остальные субмарины – «U-6», «U-20» и «U-27» неплохо поработали. Вальтер Швигер, который принял у Дрешера «U-20», вошел в Бристольский залив, где быстро отправил на дно угольщик, затем проследовал дальше на север и потопил еще одно судно в Ливерпульском заливе. Он вернулся в Германию через Канал, проведя в походе двадцать дней. «U-27» тоже вышла в Ирландское море, но выбрала северный маршрут вокруг Шотландии, где потопила два корабля, один из которых был вооруженным крейсером.

Но настоящий фурор вызвали приключения ветерана – лодки «U-6». 28 февраля она погрузилась у Бичи-Хед и атаковала небольшое 500-тонное каботажное судно «Тордис». К своему немалому изумлению, немцы внезапно обнаружили, что у врага тоже имеются зубы. Капитан Джон Белл успел заметить перископ. Он приказал экипажу оставаться на палубе из соображений безопасности и начал внимательно следить за действиями врага. Он увидел, как лодка вышла на атакующую позицию, заметил двигающуюся к нему торпеду и сумел вывести свой пароходик из-под удара. Затем он повернул судно к субмарине и пошел на таран. Обер-лейтенант Рейнхольд Лепсиус попытался уйти, но «U-6» была старой лодкой и не обладала нужной скоростью погружения. «Тордис» снес один перископ, изуродовал другой и сильно повредил боевую рубку. Содрогнувшись от удара, субмарина ушла на глубину, оставляя за собой масляные следы, а экипаж «Тордиса» отправился в Плимут праздновать победу, не сомневаясь, что зловредная лодка лежит на дне.

Отчет капитана Белла о происшедших событиях широко освещался в прессе. Он даже получил приз в 500 фунтов стерлингов от газеты «Гудок и судоходство», как первый капитан британского торгового флота, потопивший немецкую подводную лодку. Награда была торжественно вручена лордом-мэром Лондона в его официальной резиденции 12 апреля 1915 года.

Полученный приз, хотя и вполне заслуженный, был преждевременным. Лепсиус и его команда, как могли, заделали пробоины на «U-6» и даже без перископов сумели пройти заграждения Дуврского пролива. На пути к побережью Фландрии они встретили другую немецкую субмарину, державшую курс на юг, и спасли ее от неминуемой гибели, предупредив ее командира Вальдемара Кофамеля, что лодка идет на новое, еще не нанесенное на карту минное поле. После этого, пожелав своим товарищам удачного плавания, Лепсиус повел свою покалеченную лодку в Вильгельмсхафен. Когда капитан Белл принимал поздравления на торжественном банкете в резиденции мэра, «U-6» уже находилась в безопасности в доке.

После захода в Остенд для дозаправки и погрузки новых торпед, Альфред Штосс на «U-9» снова вернулся в Дуврский пролив, готовый продолжить нападения на торговые суда союзников. 4 марта лодку обнаружил на поверхности моря эсминец «Викинг» и открыл огонь. Штосс весьма оперативно нырнул и успел даже выпустить торпеду по противнику, которая прошла мимо. Вынужденная двигаться дальше под водой, лодка медленно поползла по проливу и, как во время предыдущего похода, угодила в одну из сетей. Патрульный дрифтер «Робурн» заметил скачущие буйки и вызвал из Дувра эсминцы. Противолодочный трал, буксируемый «Гуркой», неожиданно встретил препятствие, сработал контактный выключатель на детонатор, и раздался взрыв, взметнувший над поверхностью фонтан грязной воды. Субмарину выбросило на поверхность. «Гурка» и «Маори» немедленно открыли огонь. Почти сразу снаряды повредили боевую рубку, после чего Штосс решил прекратить борьбу с неизбежностью и вышел на палубу с поднятыми руками.

Экипаж субмарины был принят на борт эсминца, после чего английские моряки решили отбуксировать захваченную лодку в Дувр. Однако выяснилось, что, прежде чем сдаться, немцы открыли кингстоны, и «U-8» затонула на глубине 16 саженей. А ее экипаж отправили на плавбазу «Высокомерный» в Дувре, где Штосса и его офицеров угостили отменным ужином, а потом предложили спеть «Псалом ненависти». Таким был дух войны 1915 года.

Через шесть дней «U-12» нашла свой конец у Абердина. Преследуемая группой траулеров, она попыталась уйти на юг, но там ее встретили три эсминца. Охота длилась четыре дня, после чего «Ариель» протаранил лодку. Весь экипаж был спасен. Возмездие было хотя и медленным, но неотвратимым.

«U-12» по праву заслужила особое место в анналах истории военно-морского флота. С палубы этой субмарины впервые взлетел самолет. Этот смелый эксперимент был проведен в Зеебрюгге 9 января 1915 года. Лодкой командовал капитан-лейтенант Вальтер Форстманн. Гидроплан «FF-29» № 204, пилотируемый лейтенантом Фридрихом фон Арно, младшим братом аса подводного флота Лотара фон Арно, «съехал» с носовой палубы благодаря сильному попутному ветру и крепким нервам участников эксперимента. Хотя полет прошел успешно, Верховное командование от идеи отказалось.

Полностью оправившись от ранения, полученного еще на лодке «U-9», Отто Веддиген подготовил свой новый корабль – «U-29» к боевому походу. Легко пройдя дуврские заграждения, 12 марта он приблизился к островам Скилли, где остановил четыре судна, дал экипажам время их покинуть и потопил все четыре, затратив на каждое по одной торпеде.

Неукоснительное соблюдение Веддигеном международных законов стало хорошо известно. «Таймс» как-то назвала его «вежливым пиратом». Следует признать, это «звание» он честно заслужил. Он так заботился об экипажах потопленных им судов, что, когда один из матросов упал в воду, он лично отправил пострадавшему комплект сухой одежды. Позже он остановил и потопил французский пароход «Огюст Консей», принеся предварительно капитану свои извинения. Даже Роджер Кейес, ни разу не произнесший доброе слово о вражеских офицерах, назвал Веддигена «бесстрашным».

Выполнив свой долг, «U-29» легла на обратный курс. Веддиген решил не рисковать, проходя второй раз дуврские заграждения, и выбрал обходной северный маршрут. К 17-му числу они обогнули северную оконечность Шотландии. Экипаж немного расслабился. Люди обсуждали свои шансы на получение отпуска после возвращения домой. День сменился ночью. «U-29» всплыла на несколько часов, чтобы перезарядить батареи, затем на несколько часов легла на дно, чтобы люди отдохнули. На рассвете лодка должна была отправиться домой. Но неожиданно по помещениям разнеслось:

– Все по местам! Готовить торпеды! Полный вперед!

Лодка выходила на атакующую позицию.

– Это большой флот, – потрясенно прошептал Веддиген вахтенному офицеру, стоящему рядом. – Вот он, весь их чертов большой флот!

Первой целью он избрал «Нептун» из 1-й боевой эскадры. Но корабль шел зигзагом, и торпеда прошла мимо. Не обескураженный первой неудачей, Веддиген начал подыскивать себе подходящую мишень из 4-й эскадры. Вокруг было очень много кораблей, Веддигену никогда не приходилось видеть столько сразу в одном месте. Все они постоянно меняли курс на скорости 17 узлов. Веддиген так увлекся выбором цели, что не заметил в предутреннем тумане неясные очертания линейного корабля «Дредноут», приближавшегося с правого борта.

Вахтенный офицер капитан-лейтенант Пирси заметил перископ немецкой подводной лодки. Капитан Алдерсон быстро отреагировал на предупреждение и повел свой 17 900-тонный линейный корабль вперед на таран, как эсминец. От страшного удара лодка содрогнулась и легла на борт. Офицеры на мостике «Дредноута» отчетливо увидели идентификационный номер, ярко выделявшийся на темно-серой краске. Неожиданно лодка исчезла. На воде были видны масляные пятна и пузыри. Людей нигде не было видно. Отто Веддиген и «U-29» сгинули в глубине.

К концу марта 1915 года 16 немецких подводных лодок, действующих у побережья Великобритании, потопили 28 000 тонн торгового тоннажа. Это немного, если сравнить с данными за 1917 год, но лордам адмиралтейства было о чем задуматься. Германия во всеуслышание заявила, что ее подводный флот в состоянии установить безжалостную блокаду своего островного соседа. Однако, несмотря на оптимистические утверждения Тирпица, после пяти недель подводной войны не было никаких признаков, что кампания поставит Великобританию на колени. Подавляющее большинство торговых судов продолжали следовать по привычным маршрутам. А немецкий флот потерял три субмарины и своего лучшего аса.

Великобритания училась на собственном опыте. По предложению Джеллико после уничтожения «U-29» данные о гибели немецких подводных лодок больше не предавались огласке. Началась война нервов. Немецкие подводники только слышали, что их товарищи бесследно исчезали, но ничего не знали о том, как они встретили свою судьбу. Верховное командование Германии посчитало сложившуюся ситуацию малоприятной. Упорное молчание врага навело немцев на мысль, что противолодочная защита Дуврского пролива стала такой надежной, что через нее не пройдет ни одна субмарина.

Эти страхи подтверждались докладами капитанов подводных лодок, вернувшихся из боевых походов по Каналу. «U-35» несколько часов провела, запутавшись в сеть, прежде чем ей удалось освободиться. Командир «U-32» доложил о многочисленных препятствиях, встретившихся ему на пути по Дуврскому проливу. Лодка «U-37» не вернулась на базу. Если верить документам, она подорвалась на мине, но это стало известно лишь после войны. Немцы, поразмыслив, издали приказ, запрещающий своим субмаринам в дальнейшем пользоваться Дуврским проливом. Это был серьезный шаг назад в кампании, поскольку маршрут вокруг Шотландии многократно увеличивал время перехода к зонам военных действий и обратно. На атаки теперь оставалось значительно меньше времени. Разработанные планы были нарушены еще и тем, что фон Пол, став главнокомандующим флотом, настоял на задержке шести подводных лодок для обороны Гелиголандской бухты. Победа, обещанная в течение шести недель, становилась все менее реальной.

Сопротивление англичан явилось для немцев неприятной неожиданностью. Подводники все чаще стали обращаться к тактике террора, демонстрируя очевидное намерение посеять страх. 28 марта «U-28» потопила голландский пароход «Медея» неподалеку от Бичи-Хед. Судно везло апельсины и другие фрукты из Испании в Лондон, и его груз никак нельзя было посчитать военным. Фрайер фон Форстнер, командир подводной лодки, чтобы успокоить свою совесть, почти два часа волок на буксире спасательные шлюпки, пока совершенно неожиданно не обрубил концы и бросил шлюпки на произвол судьбы в море.

Инцидент с «Медеей» послужил причиной шумного скандала, разгоревшегося между немецким и голландским правительством. Призовой суд в Гамбурге оправдал фон Форстнера и принял решение о выплате компенсации судовладельцу, но была подана апелляция. Германия утверждала, что Лондонская декларация дает ей права топить призовые суда нейтральных стран, перевозящие контрабанду; продовольствие было лишь условной контрабандой, поэтому судно могло быть только захвачено. Голландия заявила, что уничтожение нейтрального судна – незаконный акт, но запрос голландцев о передаче дела в международный арбитраж был отклонен Берлином.

Правам нейтральных стран был нанесен еще больший ущерб, когда британское правительство напомнило капитанам своих торговых судов, что использование чужих флагов – общепринятая и законная для военного времени маскировка. Ситуация усугубилась, когда владельцы судов получили инструкции «поднимать нейтральные флаги, предпочтительнее всего американские… на подходе к Каналу». Последние инструкции были распространены, несмотря на ноту американского правительства, появившуюся несколькими неделями раньше. Стало очевидно, что обе стороны готовы отбросить угрызения совести ради победы. Британское правительство отлично понимало: чем больше будет потоплено нейтральных судов, тем больше возможностей для пропагандистской шумихи.

С начала кампании уже были потоплены норвежские суда «Реджин» и «Нор», без предупреждения торпедирован шведский пароход «Ханна», уничтожен в Бристольском заливе португальский сухогруз «Дуро». Аналогичные инциденты, в которых суда нейтральных стран подвергались беспричинной атаке и потоплению, имели место в феврале и марте.

Фон Форстнер снова нанес удар 28 марта. На входе в канал Святого Георгия он остановил лайнер «Фалаба», принадлежавший судоходной компании «Элдер Демпстер», дал пассажирам и экипажу пять минут, чтобы покинуть судно, и выпустил торпеду. В результате погиб 101 человек. На следствии очевидцы утверждали, что члены экипажа «U-28» спокойно стояли на палубе и наблюдали, как тонут беспомощные люди. Гибель американского гражданина Леона К. Трэшера, одного из пассажиров «Фалабы», явилась причиной еще одной гневной ноты Государственного департамента США. Ситуация обострилась после того, как 1 мая 1915 года «U-30» атаковала американский танкер «Галфлайт». Поврежденное судно сумело дойти до порта, однако при взрыве торпеды погибли два американских матроса.

«Фундаментальная ошибка занятой Германией позиции заключается в том, – писала в гневной передовице „Нью Йорк уорлд“, – что немцы признают за своими субмаринами особые права ввиду их несостоятельности в качестве рейдеров».

Кампания приняла более жестокие формы, когда некоторые командиры субмарин начали действовать вразрез с полученными инструкциями. В частности, приказом от 18 февраля было предусмотрено, что суда, принадлежащие Бельгийской комиссии по освобождению, следует щадить. Несмотря на это, 10 апреля без предупреждения был торпедирован пароход «Харпалис», который нес белый флаг и имел на борту выполненную белыми буквами надпись «Бельгийская комиссия по освобождению», которая, как утверждалось, была видна на 8 миль. «Харпалис» затонул раньше, чем экипаж успел спустить шлюпки. 17 членов экипажа из 44 погибли.

В то время как нейтралы отправлялись на дно, британские торговые суда сопротивлялись, как могли. 27 марта пароход «Вогезы» был замечен немецкой подводной лодкой в 60 милях к западу от Тревос-Хед. «Я всегда знал, что в случае необходимости не сдамся без боя», – позже заявил репортерам капитан судна Дж. Р. Грин. Прежде всего он развернул судно кормой к вовремя замеченной им лодке. В этом случае он мог быть уверен, что немцы не станут тратить торпеду, поскольку вероятность попадания по цели таких небольших размеров чрезвычайно мала. После этого он двинулся на восток со скоростью 14 узлов, стараясь уйти от субмарины. Преследование длилось девяносто минут, причем с субмарины вели непрекращающийся огонь из палубного орудия. Было отмечено несколько прямых попаданий, одним из которых убило главного механика. В конце концов лодка отказалась от преследования и ушла на глубину, так и не узнав, что ее улепетывающая на всех парах строптивая жертва уже находится при последнем издыхании. Спустя два часа непокоренный английский пароход перевернулся и затонул. К счастью, экипаж спасла курсирующая неподалеку яхта. Впоследствии капитан Грин неоднократно повторял: «Если бы только у нас было орудие!»

Подводная война продолжалась. В середине апреля «U-22» не сумела пройти через дуврские заграждения и повернула на север. В Северном море она встретила и потопила сначала шведский пароход, а потом английский траулер. Из-за ее присутствия вблизи западного побережья Шотландии адмиралтейство было вынуждено повернуть находящиеся в море угольщики на запад Ирландии. «U-30», несчастливая судьба которой, видимо, решила дать лодке небольшую передышку, вышла на новый маршрут и, курсируя к югу от западных подходов, отправила на дно четыре угольщика. 1 мая потопила свою пятую жертву и, как было сказано ранее, торпедировала американский танкер «Галфлайт». Ее убийственный вояж завершился уничтожением еще одного угольщика, на этот раз у Волчьей скалы. После этого лодка отправилась домой. Ее экипаж имел все основания быть полностью удовлетворенным удачным походом.

«U-20» вышла с базы 30 апреля. 5 мая Вальтер Швигер отправил на дно небольшое парусное судно, открыв, таким образом, счет убийствам в этом походе. На следующее утро он потопил пароход, не сумел догнать лайнер «Уайт Стар», замеченный на горизонте, а во второй половине дна потопил еще один пароход. Из-за сильного тумана активные действия пришлось прекратить, и в течение двух следующих дней «U-20» была вынуждена вслепую двигаться в тумане, в то время как совсем рядом сновали вражеские суда, причем, судя по издаваемым гудкам, в немалом количестве. И все они шли на расстоянии торпедного выстрела! А в это время в нескольких сотнях миль к западу погода была солнечная и ясная. Лайнер «Лузитания» торопился в Ливерпуль.

Можно без преувеличения сказать, что, торпедировав «Лузитанию», Швигер изменил ход истории, положив начало новому этапу в германо-американских отношениях. До этого судьбоносного дня американцы тщательно соблюдали нейтралитет в отношении к двум воюющим державам, относились к обеим практически одинаково. Британия раздражала Америку установлением блокадной системы, которую многие считали незаконной, а также постоянным использованием флагов нейтральных стран. Что касается Германии, начало подводной войны потрясло нацию, считавшую свободу судоходства и неукоснительное соблюдение прав нейтральных государств священными. Именно с этого момента Соединенные Штаты начали свое движение к союзникам, которое закончилось вступлением в 1917 году Америки в войну – событием, оказавшимся для Германской империи роковым. Трагедия «Лузитании» продемонстрировала, что одна подводная лодка способна изменить судьбы народов.

Данные о потопленных судах потрясали: в мае – 106 293 тонны, в июне – 197 188 тонн. Хотя с обещанными шестью неделями ничего не вышло, не приходилось сомневаться, что кампания была очень эффективной, что не могла не почувствовать Великобритания.

Потенциальные наступательные возможности немцев теперь значительно увеличились благодаря появлению новых подводных лодок «UB», действующих из Зеебрюгге, а также с других баз бельгийского побережья. Эти маленькие субмарины длиной всего 92 фута и водоизмещением 127 тонн были идеальными для узких мест и мелководий эстуария Темзы и Дуврского пролива. Несмотря на ограниченную дальность плавания и небольшую скорость движения, составляющую всего лишь 6,5 узла, они имели два торпедных аппарата и обладали весьма неплохими мореходными качествами. Построенные в Киле, они перевозились по железной дороге секциями (технология, основанная на опыте Норденфельта в 1890 году). Сборка осуществлялась на месте грамотными инженерами. Сразу после спуска на воду они начинали действовать, представляя собой серьезную угрозу на лондонских судоходных путях. Позже они неплохо показали себя также в Северном море и Средиземноморье.

Потребность в создании небольших субмарин для установки минных полей привела к появлению лодок «UC». Они были похожи на лодки «UB», но имели 6 минных труб и могли нести боекомплект 12 мин. Первые лодки «UC» были только миноустановочными и поэтому не имели ни торпедных аппаратов, ни палубных орудий. Однако их конструкция оказалась исключительно удачной, поэтому на ее основе разрабатывались новые субмарины. Они были сконструированы и построены в обстановке строжайшей секретности, поэтому их появление явилось очень неприятным сюрпризом для британского адмиралтейства: в местах, ранее считавшихся абсолютно безопасными, стали появляться мины.

Казалось, что против новой угрозы невозможно принять контрмеры. Какие противолодочные средства были в те времена на вооружении у королевского ВМФ? Мины, сети, тралы, орудия и таран. Причем ни одно из них не давало полной гарантии успеха. В открытом море подводной лодке было достаточно нырнуть, чтобы оказаться в полной безопасности. Надводный охотник никак не мог ее достать, поскольку не обладал ни гидрофонами, чтобы услышать субмарину под водой, ни глубинными бомбами. Тем не менее, недостаток технических средств британцы компенсировали хитростью.

Секретарь адмирала Битти Фрэнк Спикернелл придумал способ совместного применения траулеров и субмарин в качестве ловушки. В начале 1915 года начал проявляться интерес немцев к рыболовному флоту в Северном море. Спикернелл предложил посылать в составе флотилии траулеры-ловушки, которые будут тащить не рыболовную сеть, а погруженную субмарину. Между двумя судами будет налажена телефонная связь. Когда немецкая лодка всплывет, чтобы атаковать траулер из палубных орудий, субмарина сможет совершить торпедную атаку на вражеский корабль.

Первой жертвой стала «U-40». Когда 23 июня она всплыла, намереваясь расстрелять траулер «Таранаки», не было оснований сомневаться, что ее жертва – обычное рыболовное судно. Но рядом поджидала британская субмарина «С-24». Получив телефонное сообщение с траулера, лейтенант Тейлор, капитан субмарины, узнал, что немецкая подводная лодка всплыла в 15 сотнях ярдов справа по борту. Но дальше все пошло не так, как хотелось бы.

На лодке вышли из строя буксирные механизмы. Не имея возможности отцепить буксирный трос, Тейлор срочно позвонил на траулер, чтобы конец обрубили с другой стороны. На траулере сделали то, что было нужно, но в результате «С-24» двинулась на атакующую позицию, имея сильный дифферент на нос: ее тянул вниз тяжелый буксирный трос, от которого она не могла избавиться. Когда Тейлор с большим трудом восстановил управление лодкой, выяснилось, что трос попал в гребные винты. Но удача в тот день была на стороне англичан. Несмотря на многочисленные трудности, «С-24» все-таки вышла на атакующую позицию. В 9.55 она выпустила роковую торпеду, отправившую «U-40» на дно. Спасти удалось только капитана Фурбингера и одного из старшин. Поднявшись на борт «Таранаки», оба заявили, что пали жертвой грязной уловки.

Вскоре немцы смогли убедиться, что у англичан на вооружении имеется еще немало уловок.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.