Война за мир

Война за мир

Тем временем в ставке Понтиака дела тоже не ладились. Правда, вопрос с недостатком припасов решили, реквизируя излишки у фермеров-французов, причем, что интересно, взамен выдавались «расписки» на бересте: сашем брал на себя обязательство после войны возместить убытки (и, кстати, слово сдержал). Тем не менее взять Детройт не получалось, а гонец, посланный к французам, в форт Де-Шартрез, привез лишь немного пороха, слова благодарности и сообщение, что в Париже подписан мир, так что гарнизон поддержать не может, а советует договариваться. Это было сильным ударом, ситуацию следовало осмыслить, а потому 31 октября, встретившись с майором Глендуином, комендантом Детройта, Понтиак заключил с ним перемирие «до первой травы», снял осаду и увел воинов зимовать в родные угодья оттава.

Кампания как-то сама собой выдохлась. Все хотели передышки, а у белых к тому же были все основания выжидать. Время работало на них: в Лондоне, изучив ситуацию, сместили Амхерста, а новый командующий, генерал Томас Гейдж, вполне разделял взгляды м-ра Джонсона. Торговлю с индейцами всем, что им было нужно, восстановили в полном объеме, цены снизили, в поселениях зачитали Королевскую Прокламацию: отныне колонистам «категорически и навсегда» запрещалось пересекать Аппалачи и занимать земли племен, готовых жить в мире с Британией. Иными словами, мятежники получили все, чего хотели, а поскольку сами И-На-Н-Ла подтвердили, что вынуждены уйти, сражаться стало как бы и не за что. В связи с чем некоторые сашемы уже осенью 1763 года предложили Длинным Ножам выкурить трубку мира.

Зима проплыла относительно тихо, а весной ситуация изменилась: налеты продолжались, кровь лилась, но «доброго» переговорщика м-ра Джонсона теперь убедительно подкрепляли штыки «злых» полковников Буке и Брэдстрита, так что в конце июля — начале августа представители 22 племен, собравшись, объявили о выходе из войны. 23 августа их поддержали еще 13 сашемов, 7 сентября «оговорочную капитуляцию» подписали остальные народы Края Озер, кроме нескольких, особо преданных Понтиаку. А в ноябре, после жестокой карательной экспедиции, в Кошоктоне признали себя подданными Сашема Длинных Ножей и самые упорные: делавары и шауни.

Война завершилась. Правда, оставался еще Понтиак, но он был один. И англичане изо всех сил, через дружественных сашемов и побратима Луи Сен-Анжа, предлагали встретиться, давая все гарантии безопасности. Даже не замышляя никакого коварства: Понтиак, признавший реалии, был им гораздо важнее мертвого Понтиака. Встреча состоялась летом 1765 года.

Вождь встретился с представителем Гейджа, обещал подумать, в октябре, прибыв в Детройт, одобрил Прокламацию, заявил о готовности «закопать топор войны». А спустя еще некоторое время, в июле 1766 года, — аж в Нью-Йорке, где ему устроили пышный прием, — после переговоров с м-ром Джонсоном, дал, наконец, клятву никогда больше не воевать с англичанами. Теперь, наконец, сложили оружие и оттава, а немногие «непримиримые» ушли за Миссисипи, отныне ставшую границей Земель Короля.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.