Кончина Анастасии от 1552 до 1560 года
Кончина Анастасии от 1552 до 1560 года
После Казанской победы много было праздников при дворе, но самым приятным было крещение царевича-наследника и двух бывших царей Казанских: Едигера и маленького Утемиш-Гирея. Первый, названный Симеоном, жил потом в Кремле, имел много бояр, служивших при нем, и женился на дочери одного знатного чиновника, Кутузова. Сохранив до смерти имя Казанского царя, он совершенно забыл свое прежнее царство и всю свою жизнь был верным подданным России. Что же касается маленького Утемиш-Гирея, которого в крещении назвали Александром, то государь взял его к себе во дворец и заботился о нем, как о сыне.
Еще не успели Московские жители наговориться о покорении Казани, еще не успели нарадоваться славе своего молодого царя, как вдруг разнеслась ужасная весть о его опасной болезни: Иоанн занемог сильной горячкой. Все встревожились, все с отчаянием говорили: «Видно, грехи наши страшно велики, когда Бог отнимает у нас такого государя!» Это отчаяние было общее — от дворца до самых бедных жилищ: все одинаково сильно любили Иоанна, доброго, великого, обещавшего так много славы своему народу.
Между тем, как это новое несчастье заставило плакать всю Москву, посмотрим же теперь, что делается в Кремлевском дворце, и особенно в почивальне государя! О! Там была горесть еще сильнее: там плакала царица о супруге, нежно любимом, там плакали бояре о славе, о величии России, которые должны были погаснуть вместе с жизнью Иоанна! Но не все из них были заняты этой мыслью, и когда умирающий Иоанн объявил наследником сына своего, малютку Дмитрия, и приказал знатнейшим чиновникам присягнуть ему, не все согласились сделать это. Многие из бояр начали шуметь, спорить, говорили, что они не намерены опять подвергнуться тем несчастьям, которые уже испытали во время малолетства Иоанна, и хотели после его смерти сделать своим государем не его родного брата Юрия, слабого умом и памятью, а двоюродного брата, Владимира Андреевича, имевшего много блестящих достоинств. Вообразите себе ужасное положение Иоанна Васильевича как царя и отца! Несмотря на всю жестокость болезни, он был в полной памяти и слышал весь этот спор. И без того невыразимо грустно было для него расставаться с жизнью, оставлять столько радостей, столько счастья, столько славы! Оставлять прекрасную, добродетельную супругу, шестимесячного сына, добрый народ, так искренно простивший его прежние пороки и так нежно любивший его!..
Все это живо представлялось Иоанну, мучило его жестокой тоской, и в это самое время он услышал спор бояр, отвергавших его сына! Он был так слаб, что не мог остановить их, и они, черствые, забыв об умирающем государе, шумели в самой его спальне. В их числе Иоанн с новой горестью увидел и окольничего Федора Адашева, отца его любимца Алексия, и духовника своего, Сильвестра.
С. Иванов. В Приказе Московского времени.
Приказы в XVI-XVII веках были органами управления в Московском государстве. Они ведали определенным кругом порученных («приказанных») им царем вопросов. Возглавлялись приказы боярами и окольничими. Каждый приказ имел постоянный штат дьяков и подьячих, осуществлявших все делопроизводство этого учреждения. Крупнейшими были: Приказ тайных дел, Разрядный приказ, Приказ Большого дворца, Поместный приказ, Приказ Большой казны, Посольский приказ, Земский приказ и другие.
Но Бог, вероятно, хотел только испытать этой болезнью твердость молодого государя: к радости всех, он выздоровел, и хотя у него осталось неприятное воспоминание о том, что люди, самые приближенные к нему, не хотели назвать царем его сына, но великая от природы душа Иоанна простила их вину. Может быть, и само воспоминание об этом жестоком оскорблении со временем совершенно изгладилось бы из его сердца, если б не следующий случай, в достоверности которого уверяли современники.
Государь, желая показать свою пламенную благодарность Богу, ездил после выздоровления вместе с супругой и маленьким царевичем на север в Белозерский Кириллов монастырь, там виделся с бывшим епископом Вассианом, который пользовался некогда большой милостью великого князя Василия III, но потом, во времена правления бояр, был сослан за хитрости и жестокость. С того времени он ненавидел бояр и, несмотря на свою старость, искал случая им навредить. Как же он обрадовался, когда государь приехал в тот монастырь, где он жил, а еще более, когда пришел к нему в келью[132], начал милостиво разговаривать с ним о том времени, когда Вассиан был еще при дворе, и уважая в нем любимца своего отца, просил у него совета, как лучше управлять государством. Хитрый старец воспользовался этой минутой и этим вопросом и со злой радостью сказал молодому, доброму царю: «Если хочешь быть настоящим государем, то не имей советников умнее себя: ты должен учить, а не учиться, повелевать, а не слушаться — тогда будешь тверд на царстве, и вельможи будут бояться тебя!»
Такой совет соответствовал тогдашним настроениям Иоанна, которому еще живо вспоминалась дерзость бояр во время его болезни. С чувством благодарности поцеловал он руку бывшего епископа и вскричал: «Сам отец мой не дал бы мне лучшего совета!»
Герб Астраханский. Титулярник 1672 г.
В 1556 г., спустя четыре года после завоевания Казани, было покорено слабое Астраханское ханство. Таким образом, все земли по течению реки Волги до Каспийского моря вошли в состав Московского государства.
С этой минуты искра неудовольствия, таившаяся в сердце государя, начала разгораться и породила впоследствии все его пороки и все несчастья России. Да, милые читатели, много значит одно слово злого человека; часто его бывает довольно, чтобы испортить десять добрых сердец. Берегитесь же злых людей, никогда не слушайте их советов и помните несчастный пример Иоанна. Но зачем заранее печалить вас, друзья мои! Пока еще Иоанн добр, благороден, велик; пока еще слова Вассиана не успели укорениться в его сердце и памяти, а только слегка вспоминаются ему. Со временем они сделают то, чего хотел злой Вассиан, но теперь мы еще можем насладиться добродетелями молодого царя, еще можем порадоваться его громкой славе.
Возвратившись с богомолья, Иоанн с прежним усердием занялся государственными делами, и хотя в душе его теперь скрывалось больше неудовольствия боярами, обидевшими его, но он ни одним словом, ни одном взглядом не показал его. Впрочем, у него не было времени много думать о них; неугомонные жители Казанского царства несмотря на то, что были уже подданными России, часто устраивали новые волнения, так что Русские еще около пяти лет не могли быть полностью уверены в их покорности. После этого многие из них начали принимать христианскую веру, которая смягчила их нравы; другие же были усмирены Казаками или стрельцами[133], жившими по приказанию Иоанна в Казанских крепостях и городах.
В 1556 году росту славы Иоанна еще более способствовало покорение нового царства — Астрахани. Город Астрахань, построенный в устье Волги и называвшийся прежде Астороканью, существовал еще и тогда, когда начинало складываться государство Русское. Прежде в нем жили Хазары потом Алане[134], наконец, после разорения Золотой Орды, Асторокань была столицей Татарских ханов, одноплеменных с Ногайскими князьями. Эти ханы никогда не были сильными правителями и, спасаясь от притеснений Черкесов и Крымцев, часто прибегали к покровительству России, и последний из них, Дербыш, обязанный сохранением своего престола Иоанну IV, в минуту своей искренней благодарности за его благодеяния поклялся вместе со всем народом повиноваться Русскому царю как своему верховному государю. Но прежде, чем отборное войско, посланное к нему на помощь от Иоанна и состоявшее из царских дворян, жильцов*, боярских детей, стрельцов и Казаков, успело удалиться, Дербыш изменил своей клятве и переметнулся к Крымскому хану Девлет-Гирею. Подданные его, уже испытавшие разницу между благодетельным покровительством России и дерзкими поступками Крымцев, были очень недовольны изменой своего государя и обрадовались, когда храбрые стрельцы и Казаки полностью разбили его и заставили бежать в Азов. Тогда все они дали новую присягу России и уже навсегда остались ее верными подданными.
Нынешняя Астрахань стоит в нескольких верстах от старинной Асторокани. Даже камни на постройку некоторых домов нового города брали из развалин старого. Астрахань славилась большими плодоносными садами и богатейшими рыбными уловами. Во времена же Иоанна IV туда приезжали торговать купцы из Шемахи, Дербента, Шавкала, Тюмени, Хивы; жители многих этих земель хотели так же, как и Астраханцы, быть подданными России. Иоанн ласково принимал их и своими умными, благожелательными распоряжениями так осчастливливал своих новых подданных, что слух о его славе достиг отдаленных стран Сибири.
Герб Сибири. Титулярник 1672 г.
В последние годы царствования Иоанна IV Русские территории на востоке расширились за счет новых приобретений: Донские казаки под предводительством Ермака завоевали Сибирское царство.
Сибирь в то время не была той обширной землей, пространству и непроходимым лесам которой, вы, верно, удивляетесь теперь, милые друзья, смотря во время урока географии на карту Азии. Нет, тогда известна была под именем Сибири только средняя часть Тобольских земель. Ею управляли Монгольские князья, потомки Батыева брата, Шибана. Русские больше ничего не знали о Сибири, но после покорения Казанского и Астраханского царств приехали в Москву два посла от Сибирского князя Едигера с поздравлением царю по случаю его побед и с просьбой защитить Едигера от других Татарских князей, разорявших его землю. Едигер обещал царю за это платить богатую дань: по соболю и по белке с каждого человека в год. По его словам, в Сибири тогда было 30 700 жителей.
Вот как возвысилась Россия в царствование Иоанна IV! Кто бы из наших предков, с таким страхом отправлявшихся на суд в Золотую Орду, поверил, что настанет время, когда потомки жестоких и гордых их притеснителей будут искать чести быть подданными Русских царей! Но не думайте, друзья мои, что только одни необразованные Татары показывали такое уважение Иоанну; нет, слава о нем долетела даже до Англии, не имевшей прежде никакого понятия о нашем Отечестве: в августе 1553 года Английский корабль вошел в Двинский залив Белого моря и пристал к берегу, где был монастырь святого Николая и где потом был построен город Архангельск. Русские рыбаки, увидевшие в первый раз большой корабль, испугались и хотели уплыть в своей лодке подальше от невиданного чуда, но капитан корабля Ченслер остановил их и сказал, что он приехал из Англии с письмами к их государю от своего короля, который желает завести с Русскими торговлю. Начальники Двинской земли тотчас дали знать об этом Иоанну, который, понимая, как выгодна может быть для его народа торговля с Англичанами, уже тогда славившимися своими морскими путешествиями и богатым купечеством, приказал Английскому послу приехать в Москву и принял его и всех бывших с ним Англичан так милостиво и так ласково, что они не могли не написать об этом в Лондон с особым чувством благодарности. С того времени начались торговые отношения Русских с Англичанами и дружба их государей и продолжались в течение всего царствования Иоанна.
Русский корабль в Ледовитом океане. Голландская гравюра 1598 г.
Жители Русского севера — поморы были славными мореходами. Они строили небольшие корабли и ходили далеко по водам Ледовитого океана, достигая острова Шпицберген.
Но глубоко уважаемый правителями из самых отдаленных государств, он не чувствовал такого же отношения своих близких соседей и постоянно должен был бояться нападений то Шведского короля Густава Вазы, то Польского короля Августа, то Крымского хана Девлет-Гирея. Все они боялись возрастающего могущества России и старались всеми силами вредить ей. Густава Вазу, который тогда был уже очень стар, скоро усмирили храбрые Русские полки; Крымского хана прогоняли от наших границ стрельцы и Днепровские или Литовские Казаки, перешедшие тогда в подданство России со своим атаманом, князем Вишневецким.
Что же касается Польского и Литовского короля Августа, то главной причиной его разногласий с Русским царем была Ливония. Иоанн жестоко мстил ей за то, что она, стараясь помешать просвещению России, не пропускала в нее выписанных им ученых и художников. К тому же он считал Ливонию землей, давно принадлежавшей России, потому что еще великий князь Ярослав I, названный в святом крещении Юрием, завоевал ее и в 1030 году основал в ней город, названный по его имени Юрьевым, а потом Дерптом; построил там греческие церкви и наложил дань на всю землю, которая с того времени считалась Русской и только в 1210 году была отнята у нас Ливонскими рыцарями.
А.Д. Литовченко. Царь Иоанн Грозный показывает свои сокровища английскому послу Джерому Горсею. 1875 г.
В первые годы правления Иоанна Грозного Россия возобновила торговлю с Англией. Позднее были установлены и дипломатические отношения между странами. В 1583 г. Иоанн решил жениться на Английской королеве Елизавете. Он даже отправил в Англию специального посланника за невестой. Королева предложила в жены Русскому царю свою племянницу.
Однако, напуганная рассказами о тяжелом характере жениха, королева изменила свое решение. Об этом Иоанну сообщил посол Англии.
Иоанн IV, помня все это и еще более помня последнюю дерзость Ливонцев, непременно решил возвратить России прежние владения ее и уже взял Нарву, Нейшлот, Адеж, Нейгауз, Дерпт и много других городов, а король Польский, не меньше Ливонцев желая вредить Русским, уговаривал рыцарей не терять бодрости и с радостью обещал им свою помощь и покровительство, когда магистр Ливонского ордена со всеми рыцарями и дворянством присягнул ему в верности и просил защиты против Иоанна. Ливонцы считали, что лучше зависеть от Польши, чем от России. После этого надо было ожидать настоящей войны с Литвой и Польшей. Ливонская война продолжалась уже два года, и все это время Русское войско не переставало побеждать. Из воевод Иоанновых более всех отличились в этой войне князья: Андрей Курбский, Иван Мстиславский, Петр Шуйский, Василий Серебряный и Даниил Адашев, брат Алексея. Несчастная Ливония почти вся была разорена и выжжена; слабые рыцари несмотря на всю храбрость своего магистра, молодого Кетлера, везде уступали; между тем Русские, гордясь необыкновенными достоинствами своего царя, его славой, его неизменным счастьем и своими победами, надеялись уже скоро поздравить друг друга с усмирением Ливонии и Польши, но вдруг разнеслась горестная весть о неожиданном несчастье и остановила надежду на их победу, остановила все радости народа, все мечты о счастье самого Иоанна!
Пуговицы с Русских царских одежд
Этой ужасной вестью была кончина кроткого ангела прекрасной царицы Анастасии. В июле 1560 года она вдруг занемогла и, больная, испугалась сильного пожара, случившегося в Москве. Испуг усилил болезнь, и несмотря на все искусство врачей Анастасия скончалась 7 августа. Как описать то, что происходило тогда в Москве? Государь был в совершенном отчаянии: этот твердый, мужественный, великий Иоанн плакал и рвался, как слабая женщина! Бояре, окружавшие его, и даже брат его, князь Юрий Васильевич, боялись утешать его; один митрополит иногда осмеливался подходить к нему и напоминать о том, что христианин должен быть покорен Богу. Народ неутешно рыдал; бедные, идучи за гробом доброй благодетельницы своей, называли ее всеми нежнейшими именами, и в глубокой, нелицемерной горести даже отказывались принимать милостыню. Одним словом, все как будто предчувствовали, что вместе с прекрасной душой Анастасии отлетят на небо и добродетели царя, и счастье его народа! Они угадали: слава Иоанна добродетельного кончилась с жизнью его супруги, и, оплакивая первую, незабвенную свою царицу, наши предки готовились к тем горьким слезам, которые проливали они потом из-за жестокостей уже не великого, но грозного и страшного своими пороками Иоанна!
Встреча голландских моряков с русскими на севере России. Гравюра 1598 г.
Главным торговым портом Московской Руси был город Архангельск, расположенный в устье Северной Двины у Белого моря. Сюда приплывали корабли иностранных купцов, отсюда же заморские купцы со своим товаром отправлялись по городам России.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.