Чтоб не пропасть поодиночке

Чтоб не пропасть поодиночке

В Воронеже осенью 2010 г. состоялось совещание представителей администраций шести областей европейского Черноземья России — Воронежской, Белгородской, Курской, Липецкой, Орловской и Тамбовской. Это мероприятие широко не освещалось в местных СМИ по очевидным причинам: чтобы никто не смог «заподозрить» тамошние власти в стремлении изменить административную карту Центрально-Европейской России.

Но, как отмечалось на совещании, социально-экономическая ситуация в этих областях вряд ли сможет улучшиться при их нынешних административных границах, и упомянутый форум рекомендовал доработать варианты административно-экономического объединения данных областей в укрупненные субъекты Федерации.

Эти и многие другие проблемы достались упомянутым областям далеко не в последнюю очередь потому, что в середине 1950-х — первой половине 1960-х перекройка границ в СССР именно за счет РСФСР непосредственно распространялась не только на российскую Крымскую область. Да, это было наиболее вопиющим проявлением антироссийской, точнее — антирусской политики послесталинского руководства СССР.

Были в тот период и другие переделы той же, то есть антирусской направленности — изменение границ центрально-европейских, поволжских и ряда западносибирских областей.

В Центрально-Европейской России границы менялись часто, что превратило её области в самые малые по размерам территории и количеству жителей в РСФСР. А 25–30 % территорий нижневолжских Сталинградской и Астраханской областей было тогда включено в состав восстановленной — уже в новых границах — Калмыцкой АССР и — в соседние области Казахстана.

Многие приграничные с Казахстаном районы западносибирских Омской, Чкаловской (с 1958 г. — Оренбургской) областей, Алтайского края и Горно-Алтайской автономной области (с 1991 г. — Республика Горный Алтай) получила Казахстанская АССР. Напомним и о передаче в те же годы ряда территорий Краснодарского края автономной Адыгее, а многих южных территорий Ставропольского края — соседним Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии, Чечено-Ингушетии и Дагестану.

Кроме того, многие крупные области в том же регионе (Воронежская, Центрально-Чернозёмная) были раздроблены на более мелкие, а ряд районов всё ещё крупных областей был передан областям соседним. Так, например, Подмосковный угольный бассейн (Сталиногорский район Подмосковья), где, кстати, были разведаны ресурсы серебра, полиметаллов, графита, сланцев, — был в начале 60-х включен в Тульскую область.

А вот Липецкая область в январе 1954-го была, что называется, «выкроена», по распоряжению Президиума Верховного Совета СССР, из районов соседних Воронежской, Тамбовской, Рязанской, Курской и Орловской областей. Что, как считает кандидат экономических наук Валерий Стрелицын (г. Тамбов), сократило не только территорию, но и социально-экономическую жизнеспособность «донорских» областей. По его мнению, причиной «выделения» Липецка послужило то, что по суммарным запасам такого редкого и высокоценного сырья, как магнезит, железосодержащие пески, свинец, барит и малахит, — недра районов, составивших новообразованную Липецкую область, и ныне занимают первое место в Европейской части России.

Однако до сих пор в Липецкой области почти ничего не добывается. А потому резонно предположить, что главной целью создания такой области — в рамках той же линии — было стремление свести к минимуму использование этих ресурсов в интересах всех упомянутых шести русских областей.

Все эти факты остались, можно сказать, в тени передачи Крыма Украине и отказа «хрущевцев» в тот же период от зарубежных советских территорий (Порккалла-Удд, Дальний, Порт-Артур, КВЖД).

Но, повторим, русофобская линия Кремля после 1953-го проводилась во многих регионах, и поэтому неудивительно, что после распада СССР следствием вышеупомянутой политики стал хронический социально-экономический кризис во всём этом регионе.

Географическая и социально-экономическая схожесть центрально-европейских субъектов РФ — главные стимулы более тесного взаимодействия Белгородской, Воронежской, Орловской, Курской, Тамбовской и Липецкой областей. К тому же эти области России — и сегодня наименее крупные по территории и численности населения среди субъектов РФ. Причем, по мнению кандидата географических и экономических наук Сергея Дамина (г. Воронеж), «именно малочисленность населения и территории, а, значит, и экономическая «малодееспособность» стала причиной объединения многих нацокругов с соседними крупными субъектами Федерации в 2007–2009 гг. — с Красноярским краем, Пермской, Иркутской, Камчатской, Читинской областями. Те же причины стимулируют и новое объединение в Центрально-Европейской России».

Что касается формы управления новой административной территорией, если она будет-таки создана, — то официальной информации по этому вопросу нет. Областные губернаторы тоже пока хранят молчание. Зато некоторые местные СМИ отмечают, что, скорее всего, все они могут стать районами новообразованной Центрально-Черноземной области (наподобие существовавшего Центрально-Черноземного края в 1920–30-х гг.). Всё же управлять таким регионом целесообразнее по краевому принципу, когда уровень местной, то есть районной автономии больший, нежели в рамках «обычной» области.

Тем временем местные эксперты всё активнее обсуждают экономические и управленческие преимущества такого межобластного укрупнения. Полагают, в частности, что развитие перерабатывающих отраслей, повышение плодородия сельхозпочв, создание новых рабочих мест, повышение уровня медицинского, курортного обслуживания и другие проблемы будут решаться быстрее в рамках более крупного, а значит, более дееспособного субъекта Федерации. Отмечается также, что новая крупная область позволит сократить не столь уж малочисленную чиновничью надстройку в прежних областях.

Кроме того, освоение разнообразных природных ресурсов, буквально «простирающихся» через недра тех же областей, едва ли возможно силами и средствами только одной-двух областей. А промышленная разработка полезных ископаемых в центрально-европейском регионе РФ, судя по недавним совещаниям местного начальства, считается здесь важнейшим направлением не только областного, но и общерегионального социально-экономического развития. А если точнее — эффективным способом вытащить все эти области из социально-экономического «провала», в котором они оказались, подчеркнем, еще с 1960-х, как якобы ресурсодефицитные и неперспективные.

Что касается ресурсной базы этого региона и его российских соседей, — то нелишне напомнить, что еще в 1950–1970-х гг. в центрально-европейских областях, а также в Пензенской, Сталинградской, Ивановской, Ленинградской, Ростовской, Новгородской, Горьковской, Воронежской, Липецкой, Смоленской, Брянской областях, Мордовской и Марийской республиках — то есть, подчеркнём, почти по всей Европейской России — были разведаны крупные ресурсы промышленного и энергетического сырья. Имеются в виду бокситы, сланцы, технические алмазы, сера, марганец, титан, нефть, газ, медь, высокоцелебные лечебные грязи и минводы, и даже золотосодержащие пески. Но с конца 1950-х проводилась линия на рост зависимости центрально-европейских и многих других территорий РСФСР от поставок сырья с Урала и Западной Сибири. А по газу многие регионы РСФСР были поставлены в растущую зависимость от его ввоза из Средней Азии. А такая политика — тоже составная часть антирусской линии послесталинского руководства СССР — КПСС.

Все упомянутые факторы и привели к тому, что центрально-европейские субъекты Федерации, похоже, инициируют свое укрупнение.

Кстати, возьмём аналогичный «ресурсный» пример Новгородской области. Её губернатор Сергей Митин, в ходе недавней встречи с автором, сообщил: «В нашей области, в районе озера Ильмень, давно разведаны запасы «тяжелой» (асфальто-битумной. — А. Ч.) нефти. Есть у нас многие другие ископаемые, которые доисследуются». Но, по его словам, пока нет системной государственной политики по доразведке и разработке разнообразного сырья в Центральном и Северо-Западном регионах РФ. Хотя, по мнению С. Митина, развитие тамошней ресурсно-промышленной базы кардинально изменит экономическую, а значит, и социальную ситуацию в этих регионах.

Но жизнь, как говорится, не стоит на месте: в 2008–2010 гг. в ряде упомянутых субъектов РФ, включая Новгородскую область, приняты программы по комплексному освоению природных ресурсов и по межобластному сотрудничеству в этой сфере. Причем реализация таких программ обходится, в основном, без госбюджетных дотаций.

Если говорить по сути, то главная причина возможного объединения центрально-европейских субъектов РФ — это их стремление вырваться, в буквальном смысле, из социально-экономической нищеты, в которой весь этот регион оказался ещё 50–60 лет тому назад.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.